скачать книгу бесплатно
– Не совсем. Не совсем чай, и не совсем из Саудовской Аравии. Это скорее набор специй из Ближнего Востока, Средней Азии, Индии, и даже Китая. Причем в каждой стране свой рецепт масалы, и соответственно меняется состав специй и рецепт приготовления. Хотя да, часто пьют его именно как чай… Мне, например, больше нравится индийский вариант масалы. А вот Ияри, например, любит арабский вариант, если память мне не изменяет – называется он керэк. Так, Ияри?
Ияри одобрительно кивнул головой.
Послышался шелест бумаги. Это Юрков перебирал на столе какие-то бумаги, задумчиво покусывая карандаш.
– Думаю, Абрам Лазаревич, что Вам либерика тоже не понравилась бы. А потом, еще два месяца назад Вы, помнится, пили только… эээ… как бы это назвать… крайне слабый чайный напиток. Причем только бледного зеленоватого такого оттенка… И, откровенно говоря, не самого лучшего качества… Неужели знакомство с настоящим благородным чаем сорта Ассам, на Вас так повлияло? Или все же это была правильно заваренная чайная смолка? А! Я вспомнил! Это был «каркадэ»!
– Оставьте Ваши шуточки, Алекс. Мое чувство юмора выше Вашего сарказма… Каркадэ какой-то выдумали… Владимир Викторович, а как Вы оцените… Владимир Викторович, а что это с Вами?
Юрков сосредоточенно грыз карандаш. Алекс громко щелкнул пальцами. Карл каркнул откуда-то сверху. Юрков стоял и, не мигая, смотрел в одну точку, и при этом грыз карандаш.
– Володя? Ох, как же ты не вовремя… Абрам Лазаревич, не надо… Не трогайте… Это «творческий ступор». Юрков, в настоящее время все равно никого не слышит и не видит.
– Это, случаем, не заразно? Впрочем, Вас, Алекс, ни одна зараза не возьмет, даже язва моровая… А я, знаете ли, как-то беспокоюсь о своем здоровье. Оно у меня одно и то, что есть – не сравнится с Вашим. Да и, что тут скрывать, болеть нынче – ой, как не дешево…
В лабораторию неспешно вплыл Комов. Ворон Карл предупредительно курлыкнул откуда-то сверху.
– Здравствовать всем присутствующим… Вижу, все на местах и работают… Алекс, Ваш ворон… эээ… Карл, помнится… эээ… так вот, он мешает всем, и мне в частности. Летает по коридорам, пугает охрану… Это первое. Второе – Шлицерман. Он что здесь делает, будучи в опале и крайней немилости, вне стен своего кабинета? Третье – я не вижу Ияри. А, все, уже вижу, доброго дня, Ияри. Четвертое – мне нужен Серго. Желательно быстро. Очень быстро. Максимально быстро. Он что-то там нашел… Существенное… Очень существенное… Пусть упакует и несет сюда… Согласно набору инструкций. И Юрков… ээээ… Алекс, а что с Юрковым?
Алекс хмыкнул.
– Андрей Севастьянович, у Юркова состояние, близкое к каталептическому ступору, так называемый «творческий ступор». Это состояние временное, мы уже привыкли. После него Юрков обычно «рождает» новые идеи. Серго, как обычно, в «поле», по последней его информации – энергоаномалия в 11 квадрате северо-западного сектора. Я считаю, по тем описаниям, что давал Серго, что там «заросший энерговывод» в виде какого-то древнего артефакта, Серго же думает, что там либо остатки НЛО, либо «заросший хронопрорыв», который вполне можно «расшевелить» и реанимировать, воссоздав «портал». Шлицерман здесь употребляет Ваш кофе, зализывает нанесенные ему ранее раны и приходит в нормальное агрессивно-рабочее состояние, необходимое для последующей продуктивной работы. И относительно Карла – этот ворон не может быть ни моим, ни чьим–либо вообще. Карл, видите ли, вольная птица и не признает никого, следовательно, ни чьим быть не может по определению… Да, не спорю, принес его я. Но остался он здесь с Вашего устного разрешения. Кроме того, Вы сами балуете Карла овсяным печением с изюмом, за казенный счет. Именно за овсяным печением он собственно и прилетает в Ваш кабинет.
Комов поморщился.
– Как у Вас все запущено… Нет у Вас в лаборатории никакого порядка, Алекс. А это не хорошо. В учреждении должен быть порядок. Особенно в первой лаборатории. Вот, вижу и самый ответственный работник, господин эээ… Ияри Аран Атра со мной согласен.
Ияри отрицательно покачал головой. Шлицерман фыркнул.
– Андрей Севастьянович, порядок – это явление относительное и понятие это, кстати, сугубо субъективное. Кстати, еще древние заметили, что отсутствие порядка, господин Комов, изрядно стимулирует творчество, а у нас, как-никак, работа по большей части творческая. Научная, но творческая…
– Ваше… эээ… господин Шлицерман… «творчество», эээ… оно, чревато, знаете ли, весьма тяжелыми последствиями… Особенно в последнее время… Да, именно Ваше, Абрам Лазаревич! Не надо морщится, это Вам не идет, поскольку Вы еще молоды… Именно поэтому, господин Шлицерман, Вы и не являетесь начальником лаборатории, хотя многократно об этом мечтали, причем вслух. Так что, допивайте кофе и срочно работать! Исправлять, так сказать, свои… эээ… огрехи… Дайте уже новые идеи… Алекс, срочно вызовите Серго в институт. Посмотрите, что он там нашел, и разберитесь, что с этим делать… У Вас есть опыт в подобных делах, насколько мне известно… И потрудитесь получить у секретаря новые задания. Всем, кроме господина Атра. Он продолжает работать по прежним тематикам.
Комов развернулся и выплыл из лаборатории. Ворон Карл радостно каркнул.
Алекс вздохнул, достал мобильный телефон, быстро набрал и отправил сообщение. Звонить Серго было делом бесполезным, когда он был в поле. Связь в зоне энергоаномалии в большее время суток отсутствовала. Общение с Серго было преимущественно односторонним и только сообщениями.
– Вот Серго обрадуется. – Шлицерман обреченно вздохнул. – Выдернут его из любимого поля… Свернут все поиски… Бедный грузин…
– Серго не грузин. Дед Серго – грузин, другой дед – армянин, а по женской линии все были русские. Так что Серго – да… Не чисто грузин. Впрочем, Абрам Лазаревич, Ваш дедушка, насколько мне известно, был не еврей, а белорус.
– Зато отец – еврей! И мама! И бабушка! Кстати, откуда же это Вам известно, Алекс?
– Если дед – белорус, то папа Ваш, как минимум – наполовину белорус. А известно, потому что я читал все личные дела. Мне, как начальнику лаборатории, позволили ознакомиться. Я же должен был знать, с кем мне работать.
Шлицерман фыркнул.
– Что за контора… Всем все известно, кроме, конечно же, несчастного еврея…
– Бросьте причитать, и помогите усадить Юркова.
– Честно говоря, Алекс, первый раз вижу «творческий ступор». Это довольно страшно. И не очень приятно… Но, делать нечего…
Вдвоем они передвинули Юркова и усадили его в кресло.
– Скажите, Алекс, а каковы результаты такого «творческого ступора»?
– Да всякий раз разные, Абрам Лазаревич. Примерно как у меня, и примерно как у Вас. Иногда полезные, иногда не очень. Ну, вот недавно Юрков придумал совершенно новое, нетривиальное доказательство теоремы Виета. Для чего это нам – до сих пор не знаю. Отправил все, что он в отчете написал «наверх». Пусть они там разбираются.
– То есть, все наработки, Вы отправляете «наверх»? И мои?
– Увы, Абрам Лазаревич… И Вы, и я – всего лишь наемные работники. Вас наняли генерировать идеи, а меня – моделировать различные электрические сигналы и управлять лабораторией. Скажу больше – ни Вы, ни я никогда не заработаем здесь ученую степень. Режим секретности не позволит. И да, мне приходится отправлять все, что мы наработаем «наверх». Таковы условия договора. А Вы на что надеялись? Кстати, Ваш последний проект – ведь Вы сами отправили его «наверх», помимо меня, «через голову».
– Да… Извините, Алекс, так получилось…
– Надо было Ваш проект мне наперво показать…
– Это Вы так шутите?
– Нет. Очевидно, что в Вашем проекте была ошибка, и Вы ее не обнаружили. Есть большая вероятность, что я обнаружил бы эту ошибку и Ваш проект не провалился бы. Впрочем, я не настаиваю. Случилось так, как случилось. И я не в обиде на Вас, как Вы, наверное, думаете.
– Знаете, Алекс, Вы каждый раз меня удивляете. Вы настолько цельная личность, что мне трудно представить Вас каким- то иным. Но, я знаком с другим человеком, и Вы напоминаете мне его. Разница в том, что Вы курите сигареты, а он трубку. Ну и внешне, несколько, конечно, различаетесь. И Вы, и он, удивительным способом, как-то заставляете всех вокруг работать. Ваша целостность стимулирует всех нас. А это… Это… Хм… Это… Да… Пожалуй, я вас покину, Алекс, мне надо срочно записать новые мысли.
– О чем на этот раз?
– О Вас, Алекс, вернее, о таких, как Вы. И о Вашем влиянии на социум. Надеюсь, это хоть как-то меня реабилитирует, после моего недавнего провала.
– Насчет провала… Абрам Лазаревич, все мы люди, а людям свойственно иногда ошибаться. Не ошибается тот, кто ничего не делает.
– Я давно заметил, Алекс, что Вы, не ошибаетесь. Никогда. И, в этом смысле, я начинаю сомневаться в том, что Вы человек, Алекс. Но вот кто Вы на самом деле – это не понятно. Может Вы инопланетный разведчик?
– О, это было бы, безусловно, интересно! Но, разочарую Вас, Абрам Лазаревич – я человек. И во мне течет кровь и органы самые обычные – человеческие. Меня уже не один десяток раз проверяли разные врачи. И я люблю вкусно покушать, выкурить сигарету, хорошо поспать и поработать, послушать хорошую музыку и почитать хорошую книгу.
– Да? Точно человек? Очень жаль… Что ж, поверю врачам, тем более, что ничего другого пока не остается. Все, я поспешу оформлять идею.
Шлицерман резво покинул лабораторию.
Ияри встал, подошел к Юркову, быстро осмотрел его и покачал головой. Алекс внимательно наблюдал. Ияри кивнул на шкаф, за которым скрывалась Катарина. Алекс кивнул. Ияри ушел на свое рабочее место.
Ворон Карл пробормотал откуда-то сверху: «Кррррааахххрр»
– Карл… Все-то ты видишь… Скажи, друг мой, ты голоден?
–Ккрр… Ккрр… Кхххрр… Кррррхх…
– Понятно… Ты прилетел за печеньками, а Комов печенья тебе не дал… Поэтому ты его украл… Но мало… И кто же тебя накормил сегодня?
– Кркрх…
– Ах, вот как? Нимфа «Иззашкафья»? Сама? Удивительно…
– Между прочим, Алекс, я все слышу!
– Милая девушка, ты нужна мне, надо Юркова реанимировать…
– Я не могу. Я работаю. Я занята.
– Катарина, я всегда подозревал, что ты совершенно равнодушна к Юркову, но не равнодушна ко мне. Правильный выбор!
– Ты такой большой, Алекс, но такой дурак!
Катарина выпорхнула из своего закутка, подошла к Юркову и быстро осмотрела его. Вздохнула, достала из кармана халата шприц и ампулу. Вскрыв ампулу, Катарина набрала нужное количество препарата в шприц и быстро воткнула иглу в предплечье Юркову, прямо через одежду.
Алекс поинтересовался:
– Бензодиазепин?
– Ну, ты даешь! Бензодиазепин устарел давно и безвозвратно… Нет. Это очень сильно расширенная и кардинально обновленная вариация сочетания нимодипина и галоперидола. Чрезвычайно эффективный препарат. Экспериментальная, поскольку еще не завершена процедура сертификации, версия. Слушай, а ты откуда такие слова знаешь, как бензодиазепин? Это же не твоя область…
