скачать книгу бесплатно
– На работе я не пью.
– Конфетки есть.
– А какие?
– Эй! Голубки?, – хирург, наложил несколько стежков. – Вы не забыли, что тут операция под фонарем идет? Ты шел куда-то, не забыл?!
– Ассорти? с помадкой, со сливочной. – Анестезиолог направился к выходу.
– Эти я люблю.
Окрыленный анестезиолог улетел в приемное отделение. Он ворвался в тот самый момент, когда милиционеры сводили дебет с кредитом. Сверяли документы и принятых «клиентов».
– Ровно тридцать! – отрапортовал один.
– Двадцать девять сопроводков! – заявил другой.
– Не может быть! Я точно считал, тридцать!
– А мешков с одеждой сколько?
Один из милиционеров принялся считать мешки в особой комнатке – хранилище.
– Тридцать!
– Сверяем!?
– Сверяем.
Они несколько минут вели перекличку и наконец, тот, что считал мешки, заявил:
– Вот! Под восемнадцатым номером – лишний!
В приемное выходит анестезиолог.
– Электрик приходил?
Милиционеры молчат. Анестезиолог поковырял оплывшую свечу, помял в пальцах воск.
– Хорошо тут у вас, как в церкви… Ну, где электрик?
– Мы его это…
– Чего?
– Оформили!
– Как оформили?
– Ну как, как? Так – раздели и на койку!
– Зачем? – анестезиолог не знал, смеяться или ругаться. – Вы охренели? Там операцию в темноте делают, а они электрика госпитализировали!
– Вот, неизвестный под номером восемнадцать.
– Как это неизвестный? Он что – без сознания?
– А я помню?
– Вынимайте его оттуда!
– Нельзя.
– Почему это нельзя? – анестезиолог уже разозлился.
– Они все ломанутся!
– Ну, хватит дурака валять! Вытаскивайте электрика!
– Под каким соусом?
– Как это, под каким? На операцию! – нашелся анестезиолог.
– А если не нужно? – усомнились милиционеры.
– Вы в больнице или где? Чтобы тут не нужно было – быть такого не может! Нет здоровых – есть не дообследованные!
Милиционер Валера откинул засов палаты, приоткрыл дверь.
– Номер восемнадцатый, иди сюда!
– Зачем это? – раздался голос.
– Узнаешь! На операцию!
– Не пойду! Вы тут все чокнутые! Отпустите меня!
Восемнадцатый осторожно, готовый отскочить, приблизился к двери и Валера, схватив его за руку, выдернул из палаты в приемное. Тут же захлопнул дверь. В палате поднялся гвалт.
– Ты – электрик?
– Я же вам говорил. Да я – электрик.
Мужчина был сизый, и от него явно несло старым водочным перегаром.
– Нам сказали, что ты подвалом идешь. А ты через дверь для «скорой» вошел. Вот мы тебя и приняли за своего.
– Я похож на идиота? – электрик обиженно одевался, – меня предупредили, что в подвал соваться можно только днем, когда народу много и кто-нибудь обязательно выведет!
– Если честно, немножечко похож, – сказал анестезиолог. – Включи скорее свет!
Электрик удалился в коридор. Раздался щелчок и вспыхнули лампы повсюду.
– Да сгинет тьма! Да будет свет! – воскликнул радостный анестезиолог и помчался в операционную, ловить медсестру, которая обещала… но ему преградил путь заштопаный алкаш из операционной в сопровождении хирурга. – Ба! Кого мы видим?! Какая вышивка! Рука мастера! Ювелир!
– Это у тебя рука мастера, – возразил хирург, – с одного тычка оставил отделение без света. Бейте его! Это он замыкание устроил!
Анестезиолог нырком уходит в коридор.
– А они электрика госпитализировали! – раздался оттуда его вредный голос.
Хирург сдает прооперированного алкаша.
– Забирайте и… – до него доходит услышанное. – Это правда?!
– Мы случайно! – смутились милиционеры. – Тут наплыв был, да еще при свечах… не видно, кто он – пьянь или электрик!? А видок у него самый что ни есть – нашенский.
Из коридора выходит злой электрик.
– Ну, вас всех в задницу! – гневно произносит он. – Тут хватают и раздевают, там обещают, что сейчас на органы располосуют! Идите вы все!!!…
Улетевший на крыльях любви в операционную анестезиолог, застал сестру и санитарку за уборкой и подготовкой стола к следующей операции.
– Пойдем! – ухватил он за талию сестричку.
– Куда? А если сейчас новый поступит? – сестра попыталась выкрутиться из захвата.
– Позовут. – Убежденно сказал анестезиолог, – без нас не начнут!
– Это ясно. – Ну, если только на пять минуток?
– А конфетки такие сладенькие! Такие вкусненькие! – анестезиолог «ковал железо»…
В ординаторской он поставил открытую коробку с «Ассорти» и налил по кружке чая, не забыв плеснуть в него коньяка. Он не заметил коварства в глазах медсестры. Та потянула одну конфетку и, надкусив, слизывала вытекающую помадку.
– Как я люблю такие… – произнесла она с наслаждением, – с гноем!
Анестезиолог поперхнулся и изменился в лице.
– С чем?
– С гноем, доктор, Ведь очень похоже… желто-зеленый, тягучий… и шоколад как капсула абсцесса, вскрываешь с хрустом и из нее так гной вытекает… точно такой же… только пахнет по-другому. Не гнилостно.
Доктор сдержал рвотный позыв.
– Можно еще одну? – сестра потянулась за второй.
Анестезиолог торопливо придвинул ей всю коробку.
– Конечно!
– Вы тоже ешьте! – сестра елейно улыбнулась, – я бы их назвала не «Ассорти», а «Абсцессные» или «Гнойные». Согласны? Можно еще на коробке написать «Флегмона!»
– Конечно, – с трудом поговорил доктор и жестом показал, что ему надо срочно выйти.
– Не стесняйтесь, доктор, блюйте здесь, прямо в раковину. – Медсестра глумилась, уже не скрывая своих намерений отомстить за все щупанья во время операции. – Мы же все свои… смелее!
КОГДА СПЯЩИЙ ПРОСНЕТСЯ
В старом отделении спецтравмы палата для травмированных алкоголиков находилась в подвале, а туда, чтобы не вести по лестнице заплетающихся ногами клиентов, и уж тем более, не тащить на носилках, сделали желоб, покрытый оцинкованным железом. И по нему уже оформленных битых пьяных отправляли прямиком в палату. Там уже разносили по койкам, желоб смачивали водичкой.
К концу восьмидесятых палату из подвала убрали, подняли на первый этаж и увеличили в объеме до тридцати коек.
Как обычно, в приемном спецтравмы работал милиционер, оформлявший травмированных граждан в алкогольном опьянении.
В вытрезвителе штраф за попадание составлял двадцать пять рублей, а в спецтравме – пятнадцать. Видимо, высокое начальство, определявшее кому сколько платить, решило, что травмированный и так пострадал, можно и скидку сделать.
Как-то так выходило, что когда бы я ни привез битого пьяного в спецтравму, всегда на стене висела табличка: «Принимает хирург Муханов».
Василий Иванович Муханов – хирург-травматолог. Лет ему за пятьдесят. Невысокого роста. В очках. Всегда в шапочке и перчатках, поверх белого халата носит клеенчатый фартук.
Муханов опытный хирург. Уже много лет работает в спецтравме.
Бывают дни, когда он принципиально не хочет принимать пьяных, если те не в сознании, встает в позу:
– Он в коме, везите в реанимацию!
Скорая об этом знает. Поэтому если при пьяном нет документов, старается изо всех сил привести в сознание. Но… Во-первых, этот мухановский бзик знают не все, а во-вторых, не всегда удается разбудить крепкоспящего.
В чем проблема?
А в том, что в реанимации тоже не дураки работают.
– Давление нормальное?
– Нормальное.
– Пульс нормальный?
– Да.
– Зрачки на свет реагируют?
– Реагируют!
– Ну, какая же это кома? Он просто пьяный. Это алкогольный наркоз!
– И куда же его?
