скачать книгу бесплатно
Увидев ментов, Долбан демонстративно повернулся к ним спиной. Милиционеров это, казалось, ничуть не смутило.
– Мужик, как пиво?
Долбан продолжал глотать из горлышка, словно вопрос относился не к нему. Милиционеры подошли поближе.
– Эй, мужик, пиво-то холодное?
Недовольный тем, что его оторвали от замечательного процесса, да еще не кто-нибудь, а менты поганые, Долбан обернулся:
– Чего?
– Глухой, что ли? – засмеялся один из милиционеров. – А, мужик?
Долбан угрюмо покосился на «воронок».
– Я не мужик, – по старой зоновской привычке ответил он.
– Так ты че, блатной? – с вызовом в голосе произнес другой мент.
Несмотря на недалекий разум и слабое воображение, Долбан быстро понял, что его провоцируют. Но ментов он никогда не боялся и знал, что в случае чего Порожняк отмажет: были свои люди в городской ментуре.
Эти двое вели себя так, как будто им было нужно срочно выполнить план по задержанию. Они обступили Долбана с двух сторон, явно заинтересованные его личностью.
Не отвечая на вопрос, он поставил пустую бутылку на прилавок ларька.
– Благодарю за пиво, мать.
– Ну, хам, – донесся из-за его спины голос милиционера. – На вопросы не отвечает, сотрудников милиции, находящихся при исполнении служебных обязанностей, по матери посылает.
– Ты чего гонишь, волчара? – опешил Долбан. – Кого это я по матери посылал?
Он не успел обернуться, как на голову ему обрушился удар резиновой дубинки. Долбан взмахнул руками, пытаясь закрыть темя, и зацепил прилавок. Пустая пивная бутылка со звоном разбилась о тротуар.
– Ты, сукин кот, еще дебоширить будешь? – со злобой воскликнул мент, стоявший спереди. – Давай, Семенов!
Беспорядочные удары посыпались с двух сторон. Долбан попытался сопротивляться, неосторожно убрал руку и тут же заработал дубинкой по затылку. Удар был нанесен профессионально, со знанием дела, поэтому Долбан мгновенно отрубился.
Потеряв сознание, он растянулся на тротуаре под ногами у ментов. Осколки разбитой бутылки вспороли ему запястье через рукава кожанки.
– Так, Семенов, – сказал милиционер с лычками старшего сержанта, вешая дубинку на пояс, – тащи его в машину и браслеты не забудь, а то эта падла еще очухается, разнесет там все.
– Да он там, бля, на бутылке порезался. Я счас весь в кровище вымажусь.
– Ну и хрен с тобой, – засмеялся старший сержант, – че ты, бля, девочка? Крови боишься?
– Да? – кисло возразил Семенов. – А кто мне потом камуфляж мыть будет?
– Давай, не муди.
Милиционер согнулся над Долбаном, брезгливо, едва ли не двумя пальцами завел обе руки своей жертвы за спину и щелкнул наручниками. Потом приподнял обмякшее тело Долбана и застонал от натуги.
– Ну, бля, тяжелый. Жрет, наверное, как удав. Кузя, помоги.
Милиционеры совместными усилиями затащили Долбана в «воронок». Бросили на пол за сиденьями, захлопнули дверцу.
Семенов сел за руль. Второй мент подошел к ларьку и сказал продавщице, высунувшейся из окошка:
– Вот так, тетка, надо с хулиганьем разбираться.
* * *
Придя в себя, Долбан обнаружил, что лежит, уткнувшись лицом в траву. Приподняв голову, он увидел перед собой две пары высоких шнурованных ботинок, которые на милицейском жаргоне называются берцами.
Почувствовав нестерпимую боль в затылке, Долбан со стоном опустил голову.
– Очухался, падла, – послышался голос сверху. – Ладно, Семенов, подними его и посади возле дерева.
Крепкие руки подняли Долбана и протащили под мышки несколько метров. Милиционер посадил его на траву, прислонив спиной к дереву.
Наконец Долбан мог осмотреться. Кривясь от боли, он несколько раз повернул голову.
Вокруг, насколько он мог понять, были только деревья и кустарники. Над головой в густой листве пели птицы. Кажется, где-то неподалеку журчал ручей. А может быть, это просто шумело в голове у Долбана после ударов «демократизатором».
Милицейской машины нигде не было видно. Зато Долбан заметил еще одного человека, который сидел на коряге с сигаретой в руке. Курить ему было трудно, потому что лицо его распухло от побоев.
Осторожно вставляя сигарету в рот, он придерживал ее разбитыми губами, глубоко затягивался, выдыхал дым. Лицо его, изуродованное почти до неузнаваемости, показалось Долбану незнакомым. Однако вскоре Долбан понял, кто сидел на коряге, по замшевому пиджаку, треснувшему на плечах.
Вчерашний соперник Долбана ухмылялся, несмотря на то что вид у него был неважнецкий. Правда, ухмылка эта была больше похожа на гримасу страдальца.
Налетчик, похоже, на самом деле пребывал в неплохом расположении духа. Он даже умудрился цыркнуть слюной сквозь зубы.
– Ну че, козел? – сиплым голосом спросил он. – Узнал? Вижу, что узнал.
Подошедшие поближе милиционеры громко рассмеялись.
– Вишь какой сообразительный. А когда брали – шлангом прикидывался.
Лицо Долбана исказилось от злобы.
– У, волки позорные, мусорье вонючее!
– Семенов, че он там вякнул?
– Не расслышал, кажись, ругается.
– Ах, бля, он еще ругается. За это его надо наказать.
Тут же последовал резкий удар носком ботинка по печени Долбана. Взвыв от боли, тот завалился на бок. Его тут же усадили обратно.
– Понял, паскуда, как рот разевать?
– Да вы, козлы, не знаете, на кого наехали! – выкрикнул Долбан. – Завтра на цырлах бегать будете!
– Нет, Кузя, ты слыхал? Вот клоп вонючий, никак воздух портить не перестанет. Давай его сразу замесим.
– Погоди, Семенов, надо портупею снять.
– На хрена?
– Так легче тренироваться будет.
Пока менты снимали с себя ремни и прочую амуницию, Ленчик встал с коряги, тяжело передвигая ногами, подошел к своему вчерашнему обидчику.
– Ну че, пидор запарафиненный, думал, ты герой? Думал, что меня в ментовку загребли и мы с тобой больше никогда не встретимся? – медленно говорил он, с трудом шевеля разбитыми губами. – Я же тебя вчера предупреждал, чушок ты запаршивленный, что, бля, убью на хрен. Помнишь?
– Пошел ты, гнида, петушило ментовское!
– Да? – язвительно хмыкнул Ленчик. – Как ты догадался?
– У тебя на хохотальнике написано, что ты педрило опущенный. А на кумполе гребень торчит!
Долбан, изловчившись, попытался пнуть Ленчика ногой, но тот предусмотрительно держался на безопасном расстоянии.
– Че ты дергаешься, че ты дергаешься? – почти ласково сказал он. – Щас мы тебе гребень приделаем. А если мало покажется, то в два ствола отчешежопим.
– Да я тебе, падла, глотку перегрызу.
Ленчик с презрением бросил окурок в лицо Долбана, но тот успел отвернуться. Менты тем временем подошли к своей жертве, разминая кулаки.
– Ну че, Семенов, кто первый?
– Кузя, ты у нас старший сержант, а я младший. Тебе положено.
– Ладно, – великодушно засмеялся милиционер. – Уступаю – молодым везде у нас дорога. Давай.
Семенов, явно обрадовавшись, немедленно врезал Долбану ногой по плечу. И когда тот опять завалился на бок, разочарованно сказал:
– Нет, так не пойдет. Херня какая-то получается – я его бью, он падает. Что ж мне, каждый раз его поднимать?
– Ну, бля, Семенов, ты мудак, – выругался старший сержант. – Ну поставь его. Пару раз врежешь, он опять завалится.
– Что ж делать-то? – Семенов почесал затылок. – Ладно, давай стоя попробуем.
Он поднял Долбана, прислонил его спиной к дереву и с гортанным криком нанес мощный удар кулаком в солнечное сплетение. Потом еще один – по левой стороне груди, в область сердца.
Раздался какой-то треск, Долбан промычал что-то нечленораздельное.
– Семенов, ты че, ему все ребра переломал сразу? – озабоченно проговорил старший сержант. – Ты так коней не гони.
– Да нет, Кузя, это у него там че-то в кармане. Щас гляну.
Он вывернул кожаную куртку Долбана, достал из внутреннего кармана сломанный пополам мобильный телефон.
– Во, бля? – с изумлением протянул Семенов. – У этого козла откуда-то мобила в кармане.
– Да скоммуниздил у кого-нибудь. Ты на его рыло глянь, он даже не знает, какие тут кнопки нажимать.
– Вам, псам вонючим, завтра такой парафин сделают, гарнир из параши хавать будете!
Долбан плюнул в одного из ментов, за что получил еще несколько ударов по ребрам и в голову. И все-таки он смог удержаться на ногах.
– Так, бля, Семенов, мне эта вонь надоела. Зае…ал он уже. У тебя там где-то пластырь был. Заклей ему пасть.
Мент резво вытащил из нагрудного кармана кусок лейкопластыря и заклеил рот Долбану. После этого он намеревался отработать на своей жертве еще несколько ударов, но старший сержант остановил его:
– Глянь, что там у него еще в шмотье. Может, бабки есть?
Через минуту все карманы Долбана были выпотрошены, имевшиеся в них денежные купюры перекочевали к старшему сержанту. Семенов развернул сложенную вчетверо и потершуюся на углах бумагу.
– Слышь, Кузя, у него тут заявление.
– Во, бля. Ну читай.
– Я, Кураев Николай Иванович… Ах, так тебя даже Николаем Ивановичем кличут? А знаешь такую поговорку – Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй?
– Так че там дальше? – нетерпеливо спросил старший сержант.
– Ля-ля-ля, ля-ля-ля… обнаружил этот пистолет, номер… ля-ля-ля, ля-ля-ля…
– Стой, стой. Какой пистолет? Ты хорошо посмотрел? Может, в штаны провалился?
Мент тщательно прощупал потертые джинсы Долбана и уверенно сказал:
– Не, ни хрена нету.
– Ты, падла, – старший сержант врезал Долбану кулаком по скуле, – где пушка?
– У него ж рот заклеен, Кузя.
Милиционер сорвал пластырь с лица Долбана.
– Где пушка, я спрашиваю?
– Нету у меня ни хрена.
– Да? – Старший сержант потряс бумажкой перед лицом отбойщика. – А это что такое? Просто так написал и целый месяц носил? Че она так потерлась?
– Захотел и написал. Просто так, для понта.
