скачать книгу бесплатно
– Справлюсь, – с готовностью согласился бывший десантник. – Сколько?
– Ну, тысячи три… Чего мнешься? Там работы на два часа. Привезу – отвезу.
– Тогда чего так много? – насторожился он.
– А чтобы ты не считал, что тебе обязаны.
– Разумно, – кивнул бывший десантник.
Он с удобством устроился на заднем сиденье просторного черного джипа «Гранд Чероки». Когда машина проехала за высокую желтую стелу с гербом города наверху и надписью «Липецк», возвышающуюся на границе города, сидящий на переднем сиденье Лекарь обернулся и отработанным ударом громадной ладони отключил клиента.
– Не убил? – забеспокоилась Кобра.
– Скоро очнется, – заверил Лекарь. Он умел дозировать свою силу.
И вот клиент лежит на бетонном полу. И его готовятся препарировать. После всех неудач Кобра твердо решила заставить хоть этого жалкого люмпена рассказать все, что он знает. Она сладострастно напряглась, думая, что с этим субъектом они будут работать долго, обстоятельно, вытягивая вместе с жилами из него слово за словом. И пусть он не рассчитывает на легкую смерть.
Десантника прислонили спиной к стене. Лекарь нагнулся над ним и, поигрывая ножом, оскалился улыбкой дикого зверя, готовящегося отведать горячей крови.
– Чего вам надо от безработного алкоголика, товарищи бандиты? – неожиданно спокойно осведомился десантник. – Мелочишко на пиво?
– Не прибедняйся, – поморщилась Кобра.
– А что? Денег у меня нет. Квартира не на меня записана. Внутренние органы никуда не годятся.
– У тебя осталось кой-чего в голове, – произнесла Кобра, жадно рассматривая пленника. – Помнишь, небось, Аташ-Юрт.
– О, все-таки нашла меня война, как я от нее ни бегал. – Страха в его голосе все не было, зато зазвенело обреченное спокойствие, что Кобре совсем не понравилось.
– Она найдет каждого шелудивого пса, – прохрипел Лекарь. – После того, что вы сделали в Аташ-Юрте, ты прожил слишком долго.
– Да, хорошо тогда поработали, – мечтательно протянул десантник.
– И остались долги с тех времен, – сказала Кобра.
– Кому должен – всем прощаю. – Десантник криво улыбнулся.
– Только тебе ничего не простят, – глаза Кобры сузились.
– Твое право грубить и угрожать, подстилка муслимская. Я ведь связан. А у тебя баран с тесаком.
Лекарь выругался и влепил ему затрещину, от чего голова пленника ударилась о стену.
– Осторожнее! – прикрикнула Кобра.
Лекарь отступил на шаг и отчеканил:
– Говори как человек, а не гавкай, как шелудивый пес. Или голову тебе отрезать?
– Как же я без головы тебе отвечу?
– Гиена языкастая! – Лекарь в порыве злости опять занес руку, но Кобра его остановила.
Она присела на колено рядом с десантником и предложила:
– Давай поступим следующим образом. Я задаю тебе вопросы. Если ответы меня удовлетворяют, то мы закрываем вопрос и отпускаем тебя на четыре стороны. Твоя жалкая жизнь нам не нужна. Ты сам скоро сдохнешь от цирроза печени.
– Это верно, – кивнул десантник. – Ну что ж, сделаю вид, что тебе поверил. Спрашивай.
Кобра сжато изложила, за чем именно они пришли.
– Поможешь? – напряженно спросила она.
Десантник расхохотался:
– А я все-таки прав был. Надо сразу все особистам было отдать, и вас бы, тварей, давно накрыли… А что только сейчас пришли? Чего ждали столько лет?
– Ты знаешь, где нужные нам материалы? – Кобра, присев на колено напротив него, напряженно всматривалась в его лицо.
– Знаю, – простецки улыбнувшись, кивнул десантник.
– Где?
– Ха… Эка Бешеный Марид задергался.
Она вздрогнула, услышав из нечестивых уст имя своего хозяина.
– Чует, что конец ему приходит, – продолжил десантник. – Бог не фраер, он все видит.
– Отвечай, или я отрежу тебе ухо! – прорычал Лекарь.
– Вы, отрыжки ишака, правда думаете, что я вам что-то скажу? – Десантник опять рассмеялся – нервно, но очень искренне. – Я! Вам! Тупые придурки!
Он попытался присесть ровнее и радостно объявил:
– А вы ведь скоро все подохнете. И людоед Марид. И ты, бегемот, – тебе отпилят наконец твою большую тупую башку. А тебя, красотка, посадят на кол, и поначалу тебе это, может, и понравится!
– Хорошо, отрежь ему ухо для начала, – поднявшись на ноги, кивнула Кобра Лекарю и, сложив руки на груди, приготовилась к будоражащему кровь зрелищу.
Она знала, что скоро этот ничтожный таракан будет, размазывая сопли и кровь, умолять о пощаде и выкладывать все, что знает, мечтая задобрить ее. Она много раз видела, как гонор и гордость очень быстро сменяются униженностью и раболепием под волшебным воздействием боли. Люди слишком любят жизнь и себя. И слишком не любят, когда даже незначительные части их тел падают на пол.
Лекарь нагнулся над пленником, поднеся к нему нож.
Уши он резать любил. Как и головы. И все другое. Он искренне полагал, что кровью неверных орошен его путь в рай.
– Псина, – протянул Лекарь, сдерживая готовое вырваться ликование.
Десантник неожиданно изогнулся дугой и сумел пнуть «снежного человека» коленом в область паха, притом достаточно болезненно. Лекарь отшатнулся, а потом подался опять к жертве.
Десантник покатился кубарем ему под ноги, и Лекарь упал.
Потом началась дурацкая куча-мала…
Когда тела распались, Кобра увидела, что десантник катается по полу и хрипит. Из его горла хлестала кровь.
– Ты что сделал?!! – заорала она на Лекаря.
– Кобра… – Лекарь перевел дыхание. – Он сам на нож напоролся. Он все рассчитал. Что так просто уйдет!
– Дурак! Ты опять все испортил! Как нам теперь быть?
– Он не последний в списке, – напомнил Лекарь.
Глава 10
Кузьма Долгоносов сделал несколько жадных глотков, и пол-литровая кружка опустела.
– Доброе пиво, – оценил он, переведя дыхание.
– Сами варят, как написано в меню, – сказал я. – По рецептам швейцарских гномов.
– Правда, что ли? – удивился Кузьма.
– Думаю, врут. Гномы это не подтверждают.
– А, – понимающе кивнул Кузьма и взмахом руки подозвал молоденькую официантку в национальной, щедро вышитой узорами одежде швейцарских крестьян в понимании рестораторов. – Ласточка, повтори еще разок.
Миловидная официантка упорхнула за заказом.
Кафе «Линдерхоф», название которого, скорее всего, содрали с аналогичной забегаловки в Москве, по провинциальным меркам было не из дешевых. Бизнес-ланч давно кончился, вечерний кутеж еще не начался, так что в зале из посетителей были только мы вдвоем. Нам выделили огороженный деревянными панелями закуток с круглым столом, стены были завешаны старыми фотографиями с заснеженными горными вершинами и казавшимися на их фоне игрушечными швейцарскими городками. Здесь мы могли спокойно поговорить с глазу на глаз.
– Не думал, что ты так быстро выйдешь, – сказал Кузьма.
– Я тебе говорил – все под контролем. – Я отхлебнул пиво – действительно, самодельное и очень неплохое. – Все здесь прикормлены и с рук едят. Мелкие недоразумения не в счет.
– Получается, не врал ты, что твоя братва город держит.
– Зачем мне город? Кого надо – тех держу. А остальные горожане пусть спят спокойно и не знают, что я есть на белом свете… Ты-то как, любезный, настолько быстро откинулся?
– Да ничего у них на меня конкретного не было. Прокуратура следователей образумила – нечего героя войны за замком держать.
– Оковы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа… Знакомо… И чего, думаешь полицаи тебя просто так в покое оставят?
– Не такие они дураки. – Кузьма сделал глоток пива и блаженно зажмурил глаза. – Когда вышел из изолятора, понял, что за мной следят.
– И что?
– Стряхнул их с хвоста. В жизни кое-что повидал, и меня просто так не возьмешь.
– Молодец, что скажешь. Теперь опера тебя держат за профессионального бандита.
– Да и бог им судья. С меня взятки гладки. Не был. Не виноват. Не знаю. Не до них мне. Дел полно накопилось.
– Бизнес, – сочувственно кивнул я.
– Не собираюсь я тут развивать бизнес, – возразил Кузьма. – Меня в Кручегорск куда более важные дела привели.
– Припоминаю, ты мне еще в изоляторе обещал открыть жгучие тайны. И что-то предложить. Так я тебя внимательно слушаю.
– Смотри, какая ситуация. Я по Интернету переписываюсь с бывшими вояками, кто Вторую Ичкерскую на своем горбу вытащил. Лично никого с той поры и не видел – быт заел. Но так, по сети, часто вспоминаем былую жизнь. Форум есть такой для узкого круга, «Кавказский ветеран». Пару месяцев назад узнал потрясающую историю. Один из ветеранов опознал в Кручегорске Мустафу Юсупова, полевого командира времен Второй войны. При захвате бандит был убит вместе со своими подельниками.
– Слышал что-то об этой истории, – кивнул я. – Ну и что? Воздух чище стал.
– Эти ваххабитские черти здесь появились не просто так. Они как тараканы – если заведутся где-то, потом никаким дустом не выведешь.
– Это ты к чему?
– Они здесь свили гнездо. И готовят грандиозный шухер.
– И?
– У меня раньше был с этим городом кое-какой бизнес. Под предлогом его развития я и приехал сюда. Но мне не нужны те копейки, которые я здесь заработаю. Мне нужны они. Я их должен остановить.
– Смешной ты, – хмыкнул я, с любопытством разглядывая его, как забавную зверушку. – Этим что, некому заниматься? Тебе зачем снова лезть во всю эту трясину?
– Зачем? – Кузьма постучал ногтем по кружке с логотипом заведения. – Чуть больше пятнадцати лет назад бойцы Мустафы Юсупова взяли меня в плен. Мы в передовом дозоре были. Нарвались на засаду. Врезали по нам из подствольников и пулемета. Моих ребят скосило сразу. А я выжил. И меня, как барана, продали Бешеному Мариду.
– Ты в плену был у муслимов? – изумился я, стараясь, чтобы удивление выглядело как можно искреннее.
– Был.
– Ох как давно это было, Кузьма, – покачал я головой. – Пора перестать париться.
– Как будто вчера. – Он помолчал, потом потребовал третью кружку и продолжил: – Думаешь, меня эта камера в ИВС испугала? Да она как дом отдыха. Вот зиндан в банде Марида, в который меня кинули, – это действительно дно. Кладбище надежд.
Он опять замолчал, ушел в глубь себя. Я его не тревожил и терпеливо ждал продолжения разговора.
Официантка принесла пиво. Кузьма очнулся, сделал глоток, со стуком оставил кружку на стол. И произнес:
– Сергей, ад – это не тот свет. Ад – это наш свет в ожидании отправки на тот. Это когда тебя через день водят на расстрел под гогот и пинки жизнерадостных душманов. Потом дают очередь поверх головы, и это стадо успокаивается. Ад – это когда на твоих глазах убивают солдатика-пехотинца, у которого молоко на губах не обсохло. Стоя на коленях, он шепчет себе под нос плохо заученную молитву, а потом ему отрезают голову мясницким ножом. Ад – это когда тебе суют в руку автомат и заставляют убивать тех, с кем ты сидел в зиндане. И перед тобой чудовищный выбор между инстинктом самосохранения вперемешку с диким желанием жить и осознанием того, что после такого предательства такая жизнь тебе вовсе и не нужна будет, поскольку ты уже будешь не человек, а тля. И когда ты отказываешься и ждешь несколько секунд выстрел в затылок – это тоже свой маленький ад.
– Да, дружище, досталось тебе.
– Я хочу посчитаться. Я хочу, чтобы их не было. Нечисть не должна ходить по земле.
– Понятно. Старые счеты – это святое… Народный мститель. Человек-паук против мистера Зло. Благородно, но глупо.
– Глупо? Наверное. Но ты не представляешь, что значит просыпаться ночами в бессилии оттого, что ничего не можешь сделать с ними. И вот появилась возможность посчитаться…