скачать книгу бесплатно
* * *
Утром я завез Полину в наш офис детективного агентства, а сам поехал к Борису. Добирался до него долго: опять попал в пробку, – на этот раз, слава богу, без приключений. Приехал к нему уже в начале одиннадцатого – время вполне приличное для утреннего визита, – но оказалось, что его разбудил. Борис открыл дверь заспанный и какой-то не по-утреннему сумрачный. Поздоровался со мной так, будто хотел послать к черту. От такого приема мои подозрения, что он в чем-то замешан, возникшие еще вчера, только усугубились. Поэтому я не стал с ним церемониться, сразу приступил к делу. Как только мы прошли в комнату, достал телефон, открыл фотографию Стаса и протянул ему.
– Ну, и что ты на это скажешь? – без предисловий перейдя в наступление, спросил я.
Он взял мобильник, равнодушно взглянул на фото, пожал плечами.
– Кто этот парень? – Я ткнул в фотографию.
– Понятия не имею. – Борис зевнул, вернул мне телефон, повернулся и пошел на кухню. – Кофе будешь? – хмуро спросил он, посмотрев на меня через плечо, опять зевнул, всем своим видом показывая, что явился я не вовремя. Но мне было совершенно наплевать на то, что он обо мне думает. Я двинулся за ним на кухню – так просто он от моих вопросов не отвертится.
– Ты специально подсунул мне это фото или просто забыл удалить из телефона?
– Да что ты пристал? – огрызнулся Борис. – Какое фото?
– Вот это. – Я снова ткнул ему под нос телефон.
На этот раз он рассматривал фотографию дольше и гораздо внимательнее, как будто видел впервые.
– Ну и что ты от меня хочешь? – наконец спросил он, вернув мне телефон.
– Ты знаешь этого человека?
– Разве это не ты?
Этот вопрос меня удивил. Я никогда не задумывался, похожи мы с братом или нет. Получается, похожи. Совсем другим взглядом я снова посмотрел на фотографию Стаса, но явного сходства определить не смог: свое лицо трудно оценивать. Со стороны, конечно, виднее, наверное, Борис прав.
– Это мой брат Стас, – сказал я Борису. – Фото было в твоем телефоне.
– Да? – Он равнодушно на меня посмотрел, повернулся к плите, налил из фильтра воду в чайник, зажег газ. Движения у него были какие-то замедленно-размеренные, как будто он специально хотел вывести меня из себя. – Я и не знал, что у тебя есть брат, – сказал Борис, закончив манипуляции с чайником. – Не помню, когда его сфоткал. Я с ним незнаком и вообще этим телефоном давно не пользовался.
Я испытал жуткое разочарование, потому что, несмотря на свои вчерашние доводы, все же надеялся, что все разрешится простым, естественным образом. Борис скажет, что это его знакомый, я с ним встречусь и успокоюсь: это не Стас, просто очень похожий на него человек. Или даже… Ну да, ну да, я желал услышать от Бориса подтверждения одной моей безумной идеи. Ну что ему стоило сказать: а, это Стас, я недавно с ним встречался? Но Борис не поддержал мою веру в чудо.
– Так я не понял, ты будешь кофе?
– Нет, спасибо, – подавленно пробормотал я.
– Как хочешь.
Закипел чайник. Борис, все с той же раздражающей размеренностью, стал готовить себе кофе.
– Но почему тогда ты его сфотографировал? – снова подступил к нему я.
Он нетерпеливо махнул рукой, будто я отрывал его от какого-то важного занятия, тщательно размешал сахар и только тогда повернулся ко мне.
– Да что ты ко мне прицепился? – возмутился Борис. – Не знаю, не помню. – Он поставил чашку на стол, взял у меня телефон, запищал кнопками, долго задумчиво на что-то смотрел, почесал ногу большим пальцем другой. Я ждал – опять вспыхнула нелепая надежда. – Ага! – после почти пятиминутных размышлений, сказал Борис. – Что-то такое начинаю припоминать. Я купил телефон, вышел из магазина, решил проверить, как работает камера, навел на первый встречный объект и сфотографировал. Это было в тот день, – он постучал пальцем по экрану, я придвинулся к нему, увидел дату создания фотографии и обругал себя идиотом. Ну конечно! Почему же мне в голову не пришло прежде всего посмотреть на дату. Фотография была сделана десятого мая двенадцать лет назад. За два месяца до гибели Стаса.
Совершенно раздавленный, не сказав Борису больше ни слова, я вернулся в комнату. Без сил рухнул в компьютерное кресло, без спросу включил компьютер. Борис с кофейной чашкой в руке, стоя в дверях кухни, наблюдал за мной с хмурым интересом. Когда загрузился компьютер, я, так же без разрешения, перекинул с телефона фотографию брата и опять принялся ее изучать. Что нового я хотел увидеть, не знаю. Почему-то тот факт, что снимок был сделан за два месяца до смерти брата, окончательно меня убил.
Подошел Борис, наклонившись вперед, стал вместе со мной рассматривать фотографию Стаса.
– Я что-то не понял, из-за чего весь этот сыр-бор? – Борис шумно отхлебнул кофе. – Ну сфоткал я случайно твоего брата, и что?
– А то, что он умер, – обессиленно проговорил я.
– Сочувствую. – Борис с таким искренним чувством это произнес, что мне стало стыдно за свои подозрения относительно его злоумышленности. А еще я подумал, что он, вероятно, тоже потерял близкого человека. – Странное стечение обстоятельств. Я сфотографировал твоего брата, когда мы с тобой еще не были знакомы. А когда он… умер?
– Вскоре после этого.
– Нет, ну надо же!
– Меня тоже удивляет такое совпадение, – опять невольно переходя на сухой, враждебный тон, сказал я. – Но дело даже не в этом. Когда мой брат погиб, ему было восемнадцать лет.
– Восемна… – начал Борис и, оборвав сам себя, недоверчиво посмотрел на меня, словно хотел убедиться, не шучу ли, потом на фотографию, потом опять на меня. – Но ведь здесь ему под тридцатник.
– Вот именно.
Некоторое время Борис стоял с ошарашенным видом, замерев с пустой чашкой в руке, затем, шумно выдохнув воздух, осторожно поставил чашку на стол, размеренно и как-то аккуратно, будто боялся растрясти какие-то важные мысли, заходил по комнате. В прихожей зазвонил телефон, но он так глубоко задумался, что, кажется, не услышал.
– Телефон, – сказал я ему, но он никак не прореагировал. – Телефон звонит, – крикнул я громко.
– Что? – наконец отозвался Борис. – Ну и пусть, черт с ним!
Он вдруг резко прекратил свое хождение по комнате, замер на месте и улыбнулся совершенно счастливой улыбкой. Постоял так немного, нахмурился и опять заходил. Остановился, издал какой-то непонятный возглас, выражающий радость, и снова о чем-то запечалился. Эти явно нездоровые перепады настроения Бориса начали меня раздражать. Понимаю, ситуация более чем неординарная, но ведь речь идет не о его брате.
– И что ты по этому поводу думаешь? – решил я прервать его раздумья, довольно бесцеремонно взяв за плечо и развернув к себе. Он посмотрел на меня высокомерным взглядом безумца, постигшего истину, недоступную простому смертному.
– Что думаю? – Борис улыбнулся и сказал снисходительно: – Много чего, но пока не готов ответить на этот вопрос. – Но вдруг настроение у него опять переменилось, и он спросил с тревогой в голосе: – А твой брат точно умер?
Не знаю, как я удержался, чтобы не засветить ему в глаз.
– Умер, – грубо сказал я, – можешь не сомневаться. Все произошло на моих глазах.
Он удовлетворенно покивал головой и снова принялся медленно расхаживать по комнате, погрузившись в задумчивость. А я сел к компьютеру, чтобы не видеть Бориса, меня от него уже просто трясло. Не знаю, почему в таком случае я не уходил. Стас, мой брат, смотрел на меня с экрана. Я чувствовал себя совершенно выжатым. Мысли ускользали, ни на одной я не мог сосредоточиться. Все это совершенно не укладывалось в голове. Но странно, почему и на Бориса эта ситуация произвела такое сильное впечатление? Если он что-то знает, почему не говорит? А если в чем-то замешан, то в чем?
И вдруг мне в голову пришла одна мысль:
– Ты говоришь, что сделал фотографию случайно, чтобы проверить камеру. Почему же тогда ты ее не удалил из телефона?
– Черт его знает! – Кажется, он слегка растерялся. – Просто не удалил и все, мне она не мешала. Да ведь я и телефоном этим недолго пользовался, купил новый. У этого батарея слабая…
– Да-да, ты говорил, – перебил я его. – И все же это странно. И телефон этот зачем-то хранил столько лет, не выбросил. И не починил. Ты же в технике дока, что тебе стоило поменять батарею?
– Проще было купить новый, – недовольно пробурчал он, всем своим видом показывая, что я глупыми вопросами отвлекаю его от каких-то сверхважных мыслей.
Он снова принялся расхаживать по комнате. Но потом, видимо, устав от хождения, опустился на диван, откинулся на спинку, прикрыл глаза и стал думать сидя, с комфортом.
– Борис! – окликнул я его через некоторое время. Он посмотрел на меня отсутствующим взглядом, нетерпеливо махнул рукой и снова закрыл глаза. Он был похож на человека, слушающего музыку на плеере, и этим сосредоточенным выражением лица напомнил мне Стаса. А я вдруг вспомнил о второй цели своего визита. Плеер! Вернее, электронная отмычка, чтобы его раздобыть.
– Борис! – Я тронул его за плечо. Он вздрогнул всем телом, вскрикнул и подскочил на месте. Ну что за слабонервный тип?! Я подождал, когда он придет в себя, и изложил свою просьбу.
– Подъезжай ко мне вечером, скажем, часиков в девять, – отстраненно, продолжая вертеть в голове свои мысли, сказал он.
Мы с ним попрощались, и я поехал в агентство.
* * *
На крыльце нашего офиса я столкнулся с женщиной лет пятидесяти – она как раз выходила из агентства. Новая клиентка? По ее виду я попытался определить, какое у нее к нам дело: пропал муж? украли деньги? давно не пишет сын, и она не знает, что с ним? (Да-да, к нам обращаются и с такими просьбами, рассчитывая на Полинин дар.)
– Муж? – спросил я, поздоровавшись с Полиной.
– Муж, – с усталым вздохом подтвердила она. – Честное слово, у нас не детективное агентство, а какой-то салон гадания. Пора уже давать объявление: «Знаменитая ясновидящая предскажет вам будущее». Нет, ну в самом деле, приходят бог знает с чем. Эта вот женщина принесла майку своего мужа, жутко несвежую. Да еще с гордостью сказала, что специально взяла ношеную, потому что слышала, будто ясновидящим именно ношеные вещи нужны. Что я ей собака-ищейка, что ли?
– А чего она хотела?
– Узнать, куда подевался ее муж. Ушел в магазин и на три дня пропал. Да запил он где-то, тут без всякой майки понятно. Я ей попыталась объяснить, что вижу людей только в определенном состоянии – в коме, а она и слушать не хочет, начала меня умолять, и так приниженно… Нет, это просто невозможно!
– И что ты ей сказала?
– Что вернется скоро. Может, даже сегодня. А что я могла? – Полина опять вздохнула. – А как у тебя дела?
Я пересказал ей разговор с Борисом.
– И что ты думаешь? – осторожно спросила Полина.
– Что Борис совершенно безумный тип. Дурдом по нему плачет!
– Это-то ясно. Мне всегда казалось, что он с головой не дружит. Но как Борис прореагировал на фотографию?
– Удивился. Да нет. Он был потрясен. Я еще никогда не видел его в таком состоянии.
– А ты веришь, что он сделал фотографию случайно?
– Не знаю. Сначала поверил, потом стал сомневаться. Главное, дата сбивает. Фотография была сделана примерно за два месяца до его смерти. Ну как, как все это можно объяснить?!
Я нервно заходил по комнате, совсем как Борис и, сообразив это, резко затормозил.
– Знаешь, – приблизившись к Полине, тихо заговорил я, – вот все думаю, а может, он жив?
– Но… разве это возможно? – так же тихо спросила Полина.
– Конечно, невозможно, и все-таки… Видишь ли, если он тогда действительно погиб, то и эта фотография невозможна. А если он жив… Но дата все опровергает. Борис сфотографировал его двенадцать лет назад. Тридцатилетним. И вот хоть в лепешку разбейся, никакого объяснения не придумаешь. Эх, если бы не эта чертова дата!
– А если бы не дата, то что? – По тону, каким Полина задала этот вопрос, я понял, что у нее есть какая-то мысль, все объясняющая, и опять у меня вспыхнула глупая надежда.
– Ну… – Я немного помолчал. – Видишь ли, я ведь не видел момента столкновения. И вообще минуты на две, а, может, и больше Стас выпал из моего поля зрения. Он стоял под кленом у самой дороги. Ну вот, я и подумал… Может, подъехала в это время, пока я мороженое покупал, какая-то машина, Стаса в нее запихнули и увезли. А вместо него… – Я замолчал, стыдясь продолжать эту глупейшую версию.
– А вместо него подсунули двойника, – закончила за меня Полина. – Брата-близнеца, например, о котором твои родители понятия не имели.
– Да понимаю, понимаю, что звучит это идиотски! – Я заискивающе хихикнул, желая подольститься к Полине (или к судьбе?), изо всех сил мысленно призывая, чтобы она мне возразила: в жизни всякое случается, версия вовсе не идиотская, такое вполне может быть. Но Полина промолчала. Тогда я продолжил таким же истерически-веселым, безнадежным тоном – мне самому стало противно: – Мама родила близнецов, – я опять хихикнул, – ей в роддоме об этом не сказали, чтобы одного из них продать состоятельной бездетной паре. Мексиканский сериал какой-то!
– Может, да, а может, и нет, – серьезно сказала Полина. Неужели и она все же допускает такую возможность?
– Но дата, дата! – взвился я, сердясь на себя за глупую надежду, от которой никак не хотел отходить. – Даже эта идиотская версия разбивается о дату. На фотографии, сделанной двенадцать лет назад, Стасу тридцать. Или около того.
Я зло рассмеялся. Полина мой смех не поддержала, сидела, о чем-то задумавшись.
– Слушай, – сказала она через некоторое время, – мне тут пришла в голову одна мысль, но нужно проверить. Ты говорил, что вчера весь день меня фотографировал. Посмотри, пожалуйста, дату создания вчерашних снимков. Ты их с телефона не удалил?
– Нет, но зачем… – начал я и тут, кажется, понял, к чему она клонит. Схватил телефон и стал судорожно проверять. – Ну так и есть! Мы с тобой, Полинка, вчера побывали в прошлом. Все фотографии, судя по дате, сделаны двенадцать лет назад. – Я невесело рассмеялся. – Мне просто в голову не пришло вчера переставить дату, вот все снимки и обозначились тем годом, когда Борис купил телефон. Он ведь им пользовался всего пару месяцев. А я совсем забыл, что в старых телефонах дата не выставляется автоматически, ее нужно самим заново делать. – Меня вдруг посетила здравая мысль, которая могла все расставить на свои места. – Но раз дата снимка ни о чем не говорит, Борис мог сфотографировать Стаса когда угодно. Например, неделю назад.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась Полина. Наверное, испугалась, что я опять начну развивать версию о братьях-близнецах.
Я ответил не сразу, в задумчивости перекручивая фотографии на телефоне: Полина, Полина, Стас.
– Так, ничего, просто пытаюсь размышлять логически. Если Борис меня обманул, то зачем? Хотел разыграть? На него это совсем не похоже.
– Да уж, – подхватила Полина, – мрачный тип.
– И вообще… Откуда он мог узнать, что у меня уведут телефон? И как смог сделать такую фотографию, если не фотошопом, а она ведь подлинная, подлинная! Нет-нет, никакой это не розыгрыш! Он сам удивился, когда я ему рассказал о Стасе. И не просто удивился, а был по-настоящему потрясен. Такую реакцию не сыграешь. Но… – Я окончательно сбился, в мыслях был полный разброд. – А ты что думаешь? – спросил я Полину и с надеждой посмотрел на нее.
– Мне не очень-то верится, что Борис сфотографировал Стаса случайно. Но если он все это подстроил, значит, у него была какая-то цель. Он ничего не расскажет, пока ее не добьется.
– Это понятно. Но как ты думаешь, может ли… – я замялся, не решаясь продолжить.
– Стас оказаться жив? – закончила за меня Полина. – Не знаю. Версия о тайном близнеце мне видится сомнительной…
– Да понимаю! – опять загорячился я. – Как будто мне она кажется нормальной! Но должно же быть какое-то объяснение.
Полина ничего не ответила. Мы долго молчали. Опять, как тогда у Бориса, я почувствовал разочарование. Полина, конечно, не верила, что Стас каким-то чудом мог остаться в живых.
– Я понимаю, Витя, – мягко заговорила она наконец, – тебе очень хочется верить, что Стас не погиб. Но… Ты только не обижайся. Пожалуйста. Мне кажется, что это невозможно… – Она вдруг оборвала себя и нахмурилась. – Нужно поскорее достать плеер Стаса. Только так мы сможем понять, что произошло с твоим братом. Почему он ни с того ни с сего бросился под машину, о чем думал в последние минуты своей жизни.
Мне не нравилась эта идея, но отказаться я уже не мог, потому что вчера дал Полине себя уговорить.
– Постараюсь достать плеер сегодня, – сказал я, отводя взгляд, как будто она могла увидеть выражение моего лица. – Надеюсь, Борис хоть в этом не подведет.
* * *
Я чуть не опоздал на встречу к Борису. Сначала решил заскочить к одному знакомому, Степе-компьютерщику. Хотел, чтобы он проверил фотографию Стаса и высказал свое мнение. Возможно, есть какие-то способы скрыть вмешательство редактора, а такой профан, как я, определить это, конечно, не может. Но Степа подтвердил, что фотография подлинная, фотошопом не обработанная. Не знаю, обрадовало это меня или расстроило – своих чувств я уже разобрать не мог. К дому Бориса я подъехал в начале десятого. Припарковался недалеко от его подъезда и вышел из машины. И тут увидел его самого. Совершенно наплевав на нашу договоренность, он шел по дорожке, пересекавшей двор, в противоположном направлении от своего дома.
– Борис! – возмущенно крикнул я и бросился его догонять, но он даже не оглянулся. Шел себе и шел, с какой-то механической сосредоточенностью, как робот. Я хотел его снова окликнуть, но вдруг передумал. Все это было очень странно. Раньше Борис подобных фокусов не откалывал, никогда меня не подводил. Если мы договаривались встретиться, он всегда ждал. Что за срочное дело у него возникло? Я решил пойти за ним, стараясь больше не привлекать к себе внимание.
Мы шли довольно долго: сначала по оживленной улице, потом свернули в какой-то тихий переулок. Здесь Борис остановился, оглянулся – я едва успел спрятаться за выступ старинного здания. Вид у него был какой-то растерянный, будто он заблудился, не знает, куда дальше идти. Или дело было в чем-то другом? Он заметил, что я иду за ним?
Начало смеркаться. Я подумал, что скоро совсем стемнеет и тогда ему будет легко от меня оторваться. А может, он и дожидался темноты, закралась у меня тревожная мысль. Но немного постояв и, видимо, что-то вспомнив, Борис решительно зашагал вперед. Мы снова вышли на улицу. В этой части города я никогда не бывал, да и Борис, судя по его походке, снова ставшей неуверенной, бывал нечасто. Прохожих здесь было мало. За все время нам встретились только подвыпивший мужичок с доберманом на поводке (доберману явно было стыдно за своего хозяина), двое полубеспризорных детей и парень лет двадцати в оранжевой футболке, очень похожей на ту, в которой погиб Стас.
Борис пошел медленнее, то и дело осматриваясь. Невольно подражая ему, стал осматриваться и я. Кое-что показалось мне знакомым: дерево, опоясанное железным обручем, скамейка у дороги (наверное, когда-то здесь была остановка), вывеска магазина оргтехники. Где-то все это я видел совсем недавно. Странно, но и Борису именно эти детали интерьера улицы показались знакомы. К дереву он даже подошел и потрогал обруч. Потом достал из кармана телефон, но звонить не стал, а неуверенной, шаткой походкой двинулся к магазину оргтехники. Что ему могло там понадобиться? Магазин закрыт, время позднее. Может, ему назначили здесь встречу? Отчего-то мне стало тревожно и даже как-то жутковато. Я тихонько прокрался вперед, спрятался в тени дерева, опоясанного обручем. Кто придет на встречу к Борису? Напряжение росло. Я украдкой, стараясь не выпустить из поля зрения Бориса, осмотрел улицу – никого. И приближающихся шагов не слышно.
