Падают лепестки: В Пыли и Под Насмешками. Корень Увядания. Книга 1

Зохра

Падают лепестки: В Пыли и Под Насмешками. Корень Увядания. Книга 1

Жанр: Китайское фэнтези (сянься)

Пролог: Видение Долины Увядания

В бескрайних просторах мира Небесных Гор и Девяти Рек, где энергия Ци пронизывает все сущее, а смертные ищут путь к силе и бессмертию, среди бесчисленных легенд и забытых историй, шепчут о месте, окутанном тайной – Долине Падающих Лепестков.

Не отмеченная ни на одной карте, скрытая от глаз обычных культиваторов завесами иллюзий или древних формаций, она является лишь немногим – тем, кого выбирает судьба… или рок. Говорят, в этой Долине воздух наполнен не просто густой духовной Ци, но и энергией иного рода – энергией увядания и расцвета.

Там даже вечнозеленые деревья роняют лепестки – не простые, а сотканные из чистой духовной силы, несущие в себе мудрость и печаль циклов жизни и смерти. Каждый падающий лепесток – это вздох времени, краткий миг красоты перед неизбежным концом, и в то же время обещание нового начала.

Это остатки древнего, почти забытого Дао – Дао Жизни и Увядания, пути, что позволял постичь истинную природу бытия, манипулировать жизненной силой, исцелять одной мыслью и уничтожать касанием, и, возможно, даже обойти законы смертности, достигнув особого, отличного от "классического" бессмертия. Но этот путь был утрачен в глубине веков, поглощенный либо завистью Небес, либо собственными опасностями, непостижимыми для смертного разума.

Те немногие, кто случайно находил путь в эту Долину, либо бесследно исчезали в её тайнах, либо возвращались навсегда измененными, неся на себе печать этой странной силы – красоту, что граничит с хрупкостью, и мощь, что неразрывно связана с идеей конца. Их культивация проявлялась не стандартным свечением, а эфирными лепестками, то распускающимися, то опадающими вокруг них, символизируя их связь с этим древним, меланхоличным Дао.

Долина Падающих Лепестков… место, где смерть порождает силу, а красота таит в себе бесконечную, неземную мудрость. Она ждет. Ждет того, кто осмелится войти в её врата, принять её наследие и раскрыть её тайны, не страшась цены, которую придется заплатить за силу, рожденную из увядания. И однажды, лепестки снова начнут падать, знаменуя начало новой легенды.

Глава 1: Врата Секты Цин Фэн. Слабость и Презрение.

Секта Цин Фэн, приютившаяся на склонах невысоких, покрытых бамбуковыми рощами гор, считалась лишь скромной ветвью на древе мира культивации. Её название – "Зеленый Ветер" – обещало легкость и стремительность, но на деле культивационные техники секты были просты и прямолинейны, а ученики редко достигали вершин, способных потрясти мир. Тем не менее, для многих молодых людей из близлежащих деревень и городков Врата Секты Цин Фэн были единственной надеждой вырваться из оков смертности.

На широкой тренировочной площадке, вымощенной грубым камнем, у подножия главного зала, стояли ученики. Их было около сотни, одетых в одинаковые серые робы с вышитым на спине зеленым завитком – символом секты. Воздух был прохладным, утренний туман медленно рассеивался под лучами восходящего солнца, и над площадкой витал слабый, но ощутимый аромат духовной Ци. Большинство учеников сидели в медитативных позах, поглощая Ци из атмосферы, их тела окутывались едва заметным свечением – признаком успешного сбора энергии.

Среди них, чуть в стороне, прислонившись к старому, потрескавшемуся столбу, стоял юноша. Его роба казалась слегка великоватой и поношенной, а бледное лицо и впалые щеки резко контрастировали с румянцем на лицах других. Это был Ли Сяо.

Ему было шестнадцать, и из пятидесяти новичков, принятых в этом году, он был, пожалуй, самым безнадежным. В то время как большинство его сверстников уже достигли третьей или четвертой стадии "Сбора Ци", едва заметно накапливая первую крупицу духовной силы в своих меридианах, Ли Сяо не мог даже почувствовать её присутствия. Он сидел часами, следуя инструкциям старейшин, пытаясь вдохнуть и направить Ци, но его меридианы, словно забитые мусором или просто отсутствующие, отказывались впитывать даже мельчайшие её частицы.

"Смотрите, вот и наш "гений"!" – раздался звонкий, насмешливый голос.

Группа учеников, уже завершивших утреннюю медитацию и обменивавшихся историями о своих успехах, указала в сторону Ли Сяо. Возглавлял их Чэнь Фэй – крепкий, самоуверенный юноша с яркими глазами, уже достигший пятой стадии и считающийся восходящей звездой среди новичков.

"Все сидят, культивируют, а он стоит, как столб", – добавил другой, более тонким голосом. "Наверное, пытается поглощать Ци через кожу? Забыли ему сказать, что нужны меридианы!"

Смех прокатился по группе. Несколько других учеников, услышав насмешки, тоже обернулись и присоединились к ехидным комментариям или просто презрительно хмыкнули.

Ли Сяо сжал кулаки. Он чувствовал, как жар приливает к лицу, но заставил себя не реагировать. Это было ежедневной пыткой. Каждый день – одни и те же насмешки, одно и то же презрение. Даже младшие ученики, только что прибывшие в секту, быстро понимали, что Ли Сяо – изгой, тот, над кем можно безнаказанно потешаться.

Он пытался. О, как он пытался! По ночам, когда другие спали, он сидел в своей холодной келье, часами медитируя, следуя схемам движения Ци, показанным старейшинами. Он читал все книги, до которых мог дотянуться в небольшой библиотеке секты, ища хоть какую-то подсказку, какой-то метод, который подошел бы именно ему. Но ничего не помогало. Его тело оставалось глухим к призыву духовной Ци, словно мертвая земля, неспособная принять семя.

"Может, ему стоит вернуться в свою деревню?" – продолжил Чэнь Фэй, подходя ближе. "Здесь ему не место. Секта Цин Фэн – для тех, у кого есть потенциал, а не для… отходов". Он выплюнул последнее слово с откровенным презрением.

Другие ученики хихикали. Одна девушка, Хуа Ли, с красивым, но холодным лицом, лишь брезгливо отвернулась, словно вид Ли Сяо был ей неприятен. Она была самой талантливой среди новичков, уже на шестой стадии Сбора Ци, и её пренебрежение ранило сильнее всего – ведь в её глазах он не стоил даже внимания.

Ли Сяо поднял взгляд. В глазах Чэнь Фэя он увидел лишь надменность и превосходство. В глазах других – безразличие, скуку или активную неприязнь. Ни капли сочувствия, ни тени понимания. Он был ошибкой природы в мире, где сила была всем.

"Я… я останусь", – тихо проговорил Ли Сяо, его голос едва слышен. Он звучал неуверенно, но в его глазах мелькнула искорка, которую никто не заметил. Искорка отчаяния, смешанного с упрямством.

Чэнь Фэй рассмеялся. "Оставайся. Можешь работать уборщиком или слугой. Это твой максимум в этой секте. Забудь о культивации, Ли Сяо. Ты – никто. Просто пыль под ногами тех, кто действительно достоин".

С этими словами Чэнь Фэй развернулся и пошел прочь, его смех и смех его приспешников разносились по тренировочной площадке. Другие ученики постепенно возобновляли свои занятия или расходились по своим делам, оставив Ли Сяо одного.

Он стоял, глядя им вслед, ощущая знакомую пустоту в груди. Пустоту, которая была не просто отсутствием Ци, но и зияющей раной от их слов. Он был пылью. Он был никем.

Но внутри, в самой глубине его существа, что-то сопротивлялось. Что-то кричало, что это не конец. Что-то шептало о том, что даже самый слабый росток может пробиться сквозь камень, если найдет свой собственный путь к свету.

Он не знал, каким будет этот путь. Он не знал, существует ли он вообще. Но сейчас, стоя у этих Врат Секты Цин Фэн, которые должны были стать его воротами к новой жизни, но стали символом его никчемности, Ли Сяо почувствовал, как в нем зарождается холодная, тихая решимость. Решимость не сдаться. Решимость доказать им всем, и самому себе, что он стоит большего, чем пыль. Даже если для этого ему придется искать путь там, где никто другой его не видит.

Солнце поднималось все выше, его лучи заливали тренировочную площадку. Ли Сяо отвернулся от Врат секты и посмотрел в сторону гор, туда, где бамбуковые заросли становились гуще и скрывали неведомое. Он еще не знал, что скоро его жизнь изменится навсегда, и что путь, который он найдет, будет пронизан символикой красоты и увядания, силы и хрупкости – подобно падающим лепесткам.

Глава 2: Разбитые Меридианы. Диагноз и Приговор.

Через три дня после утреннего инцидента на тренировочной площадке Ли Сяо вызвали в медицинский зал секты. Это было не простое помещение для лечения мелких травм, а место, где проводились диагностика духовных корней и проверка меридианов у новых учеников. Зал был строгим и аскетичным, с рядами деревянных полок, уставленных глиняными банками с травами, и с единственным каменным ложем в центре. Воздух был пропитан резким, лекарственным запахом.

У ложа его ждали трое старейшин секты: Старейшина Сунь, главный целитель и знаток телесных путей, с длинной седой бородой и проницательными глазами; Старейшина Чжао, ответственный за обучение новичков, с вечно хмурым лицом; и Старейшина Линь, моложе других, но уже достигший значительного уровня культивации, известный своей прямолинейностью. Рядом стояли несколько старших учеников-целителей, наблюдая за процессом.

Сердце Ли Сяо колотилось где-то в горле. Он уже проходил базовые тесты при поступлении, но тогда результат был просто "очень слабый потенциал". Теперь же, после нескольких недель полной неподвижности Ци, предстояло более глубокое исследование. Это был его последний шанс получить официальное подтверждение или опровержение своих самых страшных опасений.

"Сядь на ложе", – приказал Старейшина Сунь голосом, не допускающим возражений.

Ли Сяо повиновался. Холод камня пробрал его сквозь тонкую ткань робы. Он старался дышать ровно, хотя каждый вдох давался с трудом.

Старейшина Сунь подошел ближе, его взгляд внимательно изучал бледное лицо юноши. Затем, без лишних слов, он поднял руку и положил ладонь на грудь Ли Сяо, чуть выше области сердца. Сразу же Ли Сяо почувствовал слабое, теплое давление, как будто тонкий ручеек энергии втекал в его тело. Это была духовная Ци Старейшины Суня, прощупывающая его внутренние пути.

Тишина в зале стала гнетущей. Ли Сяо чувствовал, как Ци старейшины движется внутри него, пытаясь найти и исследовать его меридианы. Он сам напряженно пытался почувствовать хоть что-то, хоть малейший отклик своих собственных меридианов, но в ответ была лишь пустота.

Минута тянулась бесконечно. Выражение лица Старейшины Суня постепенно менялось. Сначала оно было сосредоточенным, затем стало недоуменным, а потом сменилось явным разочарованием и легким раздражением. Он переложил руку на живот Ли Сяо, к области Даньтяня – средоточия Ци. Затем на плечи, на спину, на конечности. Каждый раз результат был, видимо, один и тот же.

Наконец, Старейшина Сунь отнял руку. Он нахмурился так сильно, что на лбу его образовались глубокие складки. Он обернулся к другим старейшинам.

"Невероятно", – пробормотал он, качая головой. "Я чувствую присутствие Ци в его теле – той, что я сам ввел. Но его собственные меридианы… их почти нет".

Старейшина Чжао фыркнул. "Я так и думал. Этот мальчишка – пустая трата ресурсов секты".

"Не 'почти нет', Старейшина Чжао", – поправил Старейшина Сунь. "Они… атрофированы. Или, вернее, словно были разбиты еще до его рождения или в очень раннем возрасте, и с тех пор так и не развились. Основные каналы присутствуют лишь как бледные тени, неспособные удержать или направить даже каплю духовной Ци. А вторичные и вовсе отсутствуют".

Ли Сяо почувствовал, как земля уходит из-под ног. "Разбиты"? "Атрофированы"? Слова звучали как смертный приговор.

Старейшина Линь, молчавший до этого, подошел к ложу и тоже приложил руку к Ли Сяо. Его Ци была более мощной и стремительной. Ли Сяо почувствовал легкую боль, когда она пронеслась по его телу, тщетно ища работающие пути. Старейшина Линь быстро отнял руку.

"Сунь-шисюн прав", – подтвердил он с ноткой сожаления, которая быстро исчезла. "Его меридианы… это худшее, что я видел за последние десятилетия. Они не просто слабы или заблокированы. Они… мертвы. У него нет основы для культивации. Ни духовного корня, ни работающих каналов для Ци".

Старейшина Сунь повернулся к Ли Сяо, его лицо вновь обрело бесстрастное выражение целителя, сообщающего плохие новости.

"Ли Сяо", – сказал он. Его голос был спокойным, но каждое слово падало, как камень. "Мы провели тщательную проверку. Твои меридианы… они повреждены невосполнимо. Ты не можешь чувствовать Ци, потому что твои внутренние каналы не функционируют. Ты не можешь собирать её, потому что у тебя нет пути для её направления в Даньтянь. Проще говоря, у тебя нет потенциала для культивации. Никогда не было, и, скорее всего, никогда не будет".

Ли Сяо смотрел на него, не в силах произнести ни слова. Его губы дрожали. Не было потенциала… Никогда не будет… Приговор был окончательным.

Старейшина Чжао снова заговорил, его голос был резким. "Секта Цин Фэн не может тратить ресурсы на тех, кто не может культивировать. У нас нет места для обычных смертных. Тебе лучше собрать свои вещи. Сегодня вечером ты покинешь секту".

Сердце Ли Сяо сжалось от боли. Изгнание. Не просто насмешки, не просто презрение. Его вышвыривали, как ненужный мусор.

"Но… но я могу быть полезен!" – вырвалось у него. "Я могу помогать по хозяйству, я могу…".

"Хватит!" – резко оборвал его Старейшина Чжао. "У нас достаточно слуг. Мы берем учеников, чтобы они стали культиваторами и приносили пользу секте своей силой. Ты не можешь. Твой путь здесь закончен".

Старейшина Сунь добавил чуть мягче, но не менее решительно: "Это не твоя вина, Ли Сяо. Просто… такова твоя судьба. Некоторые рождаются с даром, другие – без него. Ты можешь вернуться в свою деревню, прожить жизнь смертного. Это тоже путь".

"Жизнь смертного?" – эхом отозвалось в голове Ли Сяо. Жизнь, которая длится всего несколько десятков лет, полная болезней, слабости и страха перед неизбежным концом. Жизнь, в которой он всегда будет пылью под ногами тех, кто сильнее.

Он поднялся с каменного ложа. Его ноги были ватными, но спина внезапно выпрямилась. Презрение в глазах Старейшины Чжао, безразличие Старейшины Суня, едва заметное облегчение на лицах старших учеников – все это оседало в нем не горечью, а каким-то холодным, кристаллическим чувством. Чувством абсолютной изоляции и несправедливости.

"Я понимаю", – тихо сказал Ли Сяо, его голос был хриплым. Он поклонился, как требовал этикет, хотя каждый мускул его тела сопротивлялся этому. "Я соберу вещи".

Он вышел из медицинского зала, оставив за спиной запахи трав, тяжелую тишину и приговор, который должен был сломать его. Он был "разбит", "атрофирован", "мертв" с точки зрения мира культивации. Его меридианы – основа силы – были корнем его увядания еще до того, как его жизнь успела расцвести.

Но идя по знакомым коридорам секты к своей жалкой келье, Ли Сяо чувствовал не только боль и отчаяние. Под всем этим, в той самой глубине, где вчера зародилась решимость, теперь горел маленький, упрямый огонек. Они сказали, что его меридианы разбиты. Они сказали, что у него нет пути.

Что ж. Если его путь не лежит через протоптанные дороги, значит, ему придется прокладывать свой собственный. Там, где никто другой не ищет. Даже если это будет путь, ведущий через увядание.

Глава 3: Унижение на Тренировочной Площади. Последняя Капля.

Приговор старейшин разнесся по секте с быстротой лесного пожара. "Разбитые меридианы", "отсутствие потенциала", "изгнание" – эти слова преследовали Ли Сяо в каждый его шаг. Уважение, которого у него и так не было, сменилось открытой насмешкой и даже жалостью, что было почти хуже презрения. Ему дали время до заката, чтобы покинуть секту.

С тяжелым сердцем Ли Сяо направился на тренировочную площадку – не для занятий, а чтобы забрать немногие личные вещи, которые он хранил в маленьком ящике под скамьей. Он надеялся проскользнуть незамеченным, но судьба, казалось, приготовила ему последнее, особо едкое прощание.

Большинство учеников все еще были там, отрабатывая базовые приемы владения Ци и движения мечей. Чэнь Фэй, самодовольный как никогда после подтверждения своего быстрого прогресса, как раз демонстрировал группе учеников свою новую, едва освоенную технику – "Порыв Зеленого Ветра", позволяющую быстро перемещаться на короткие дистанции.

Заметив Ли Сяо, пробиравшегося вдоль края площадки, Чэнь Фэй остановился. Улыбка растянулась на его лице – улыбка хищника, увидевшего легкую добычу.

"О, смотрите-ка! Наш будущий великий землепашец решил попрощаться с нами?" – громко воскликнул он. Его голос привлек внимание всех на площадке. Десятки глаз устремились к Ли Сяо.

Ли Сяо замер. Он чувствовал, как все взгляды прожигают его насквозь. Ему просто хотелось исчезнуть.

"Я… я просто за вещами", – пробормотал он, не поднимая глаз.

"Вещами?" – рассмеялся Чэнь Фэй. "Что у тебя вообще есть, кроме дырявой робы и сломанных надежд? Разве что твои 'разбитые меридианы'!" Он выделил последние слова с издевательской интонацией, явно цитируя услышанный диагноз.

Группа учеников вокруг него засмеялась. Даже те, кто раньше просто игнорировал Ли Сяо, теперь чувствовали себя вправе присоединиться к травле – ведь он был официально признан "неудачником", изгоем.

Чэнь Фэй подошел ближе, его шаги сопровождались легким свистом ветра – признаком использования Ци. Он остановился прямо перед Ли Сяо, глядя на него сверху вниз.

"Знаешь, Ли Сяо", – сказал он, понизив голос, но так, чтобы слышали все. "Мне даже немного жаль тебя. Представляю, как это – быть настолько никчемным, что даже Небеса отвернулись. Твое тело – просто мусор. Гнилой корень, из которого никогда ничего не вырастет".

Эти слова ударили сильнее, чем любой физический удар. "Гнилой корень"… это прямо касалось его самой сути, его "корня" культивации.

"Оставь меня в покое, Чэнь Фэй", – сказал Ли Сяо, его голос стал тверже, но дрожал от сдерживаемого гнева и боли.

"Оставить в покое? Но ты ведь еще не показал нам своего 'великого мастерства'!" – Чэнь Фэй ухмыльнулся. "Давай, покажи, как ты умеешь 'культивировать' с помощью своих… ну, знаешь. Пыли? Грязи?"

Он внезапно толкнул Ли Сяо в грудь. Толчок был не очень сильным для культиватора, но Ли Сяо, лишенный поддержки Ци, потерял равновесие и пошатнулся.

"Ха! Смотрите! Ветер его сдувает!" – воскликнул кто-то из толпы.

Чэнь Фэй сделал еще шаг, теперь уже намеренно используя "Порыв Зеленого Ветра", чтобы облететь Ли Сяо по кругу, создавая небольшой вихрь, который поднял пыль с земли. Пыль попала Ли Сяо в глаза, заставив его закашляться и зажмуриться.

"Эй, может, он может использовать 'Технику Пыли'? Название ему подходит!" – выкрикнул другой ученик.

Ли Сяо попытался отмахнуться от пыли, но Чэнь Фэй был слишком быстр. Он снова использовал свою технику, появившись за спиной Ли Сяо и толкнув его. На этот раз сильнее.

Ли Сяо упал на колени, больно ударившись. Грязь и пыль запачкали его робу, въедаясь в кожу. Он поднял голову, его глаза горели.

"Прекрати!" – прошипел он.

"Прекратить?" – Чэнь Фэй снова оказался перед ним. В его глазах не было ни капли сочувствия, только чистое наслаждение властью и унижением. "Почему? Это же весело! Смотреть, как ничтожество корчится в грязи, откуда ему и не следовало выползать".

Он поднял ногу, собираясь пнуть Ли Сяо, который все еще стоял на четвереньках, пытаясь отдышаться.

"Это последнее, что ты сделаешь здесь, Чэнь Фэй", – тихо сказал Ли Сяо. В его голосе появилась сталь, которая заставила Чэнь Фэя на мгновение замереть.

"Что ты сказал, мусор?" – его лицо исказилось от гнева.

Прежде чем Ли Сяо успел ответить, Чэнь Фэй, не сдерживаясь, нанес сильный удар ногой в бок Ли Сяо. Удар, усиленный Ци, отбросил юношу на несколько футов. Он врезался спиной в тот самый старый столб, у которого стоял несколько дней назад, и свалился на землю, задыхаясь.

Боль пронзила его тело. Он чувствовал, как что-то хрустнуло в ребрах. Какое-то время он просто лежал в пыли, не в силах пошевелиться, слушая отдаляющийся смех Чэнь Фэя и его приспешников.

"Убирайся из секты! И не попадайся на глаза!" – последние слова Чэнь Фэя донеслись до его ушей.

Ли Сяо лежал там, в грязи, с болью в теле и еще большей болью в душе. Он был избит, унижен, отвергнут. Его меридианы были "разбиты", его тело было "гнилым корнем". Он был пылью под ногами.

Он медленно поднял руку, сжимая горсть грязной земли. Между пальцами просочилась пыль, смешанная с мелкими камешками. Он смотрел на нее, чувствуя, как отчаяние и гнев сменяются холодной, обжигающей решимостью.

*Гнилой корень? Пыль?*

*Хорошо.*

*Если они хотят, чтобы я был пылью… Я стану пылью, которая душит. Которая оседает на их лицах и не смывается.*