скачать книгу бесплатно
Союз писателя и музы
Златан Зорев
Однажды к писателю-неудачнику пришла настоящая Муза, и их любовь написала повесть, которую высоко оценили читатели и критики. Любовь творит чудеса, а любовь между писателем и его Музой создает шедевры.
Златан Зорев
Союз писателя и музы
1
Серж Безродный был писателем. К тридцати пяти не вышло ни одной книги, но автор очень старался, – писал, писал и писал. Много лет отдал творчеству. Начав царапать бумагу авторучкой, вернувшись из армии, так и продолжал до сих пор.
Приходил домой после работы, ужинал и сразу садился за печатную машинку. Компьютеров не признавал, хотя и не чурался, считал, что настоящий писатель должен печатать на пишмашинке. У старенькой «Москвы», некоторые буквы западали, и иногда приходилось дорисовывать карандашом. Пальцы частенько застревали между клавишами – порой сдирал кожу, вытаскивая их из недр машинки и вполголоса матерясь.
Серж Безродный – это псевдоним. На самом деле его имя не столь поэтично – Сергей Семенов. Стеснялся этого хобби и никому не показывал собственных опусов. Кроме жены… Мария ушла, прожив с ним пять лет. Может быть, вовсе не из-за увлечения литературой, но он считал, что именно по этой причине. Серж Безродный мнил себя пострадавшим за искусство.
А еще верил в музу. Не в эфемерную мистическую, с арфой и крылышками, которая существует в воображении писателей, а в настоящую женщину. Был уверен, однажды его посетит прекрасная незнакомка, и Серж напишет гениальный роман. Создаст такую вещь, которая покорит каждого. А еще представлял, что у писателя с музой должен быть секс. С женой были отношения, но хотелось большего. Праздника и феерии, сказочного секса. Оттого и ушла, что их постель за пять лет превратилась в театральные подмостки провинциального театра – оба делали вид, что им нравится, но актерами были никакими. Да и позже ни одна проститутка не давала желаемого. А Серж мечтал о настоящей музе, а не об обычной женщине.
***
В субботу заварил чай и сел за печатную машинку. Чем нравилась «Москва» – старушка не боялась быть залитой чаем или кофе. Компьютерная клавиатура после этого выбрасывалась на мусорку, а пишмашинка знай себе работала.
Две недели писал рассказ, но на бумаге появлялись лишь мертвые буквы. Текст не хотел оживать, чего-то не хватало. Серж выбрасывал скомканные листы, пил чай, курил и думал, как же придать жизни этой истории. Но ускользало нечто важное – сколько бы автор ни долбил по клавишам, не удавалось поймать настроения и создать атмосферу. Набор предложений не желал превращаться в художественное произведение.
…За спиной послышалось движение. Оторвавшись от печатной машинки, Сергей развернулся и увидел женщину лет тридцати. Одета в белый спортивный костюм и такие же белые кроссовки. Светлые волосы собраны на затылке в короткий хвост. Красивое лицо с тонкими чертами, большие глаза, нежные губы – она была прекрасна.
– Здравствуйте, вы не видели моего кота? – с улыбкой спросила белоснежная женщина.
Как эта красавица оказалась в квартире с запертой изнутри дверью – большая загадка.
– У меня нет кота. А вы откуда?
– Я кота ищу, кажется, забежал в вашу дверь. Здесь открыто было.
Сергей точно помнил – дверь оставалась закрытой на ключ.
– У меня нет котов. И дверь я запирал.
В этот миг из-под стола раздалось протяжное и жалобное мяуканье.
– Барсик! – воскликнула женщина и, подбежав к столу, опустилась на четвереньки, полезла к мяукающему коту.
Сергей отметил выпуклую крепкую попку и поймал себя на мысли, что не против бы прикоснуться к ней. И, откатив кресло в сторону, вцепился пальцами в подлокотники, чтобы не дать волю рукам.
– Вот ты где, негодник! – сказала дама и вытащила на свет такого же ослепительно белого кота.
Поднялась с колен и прижала Барсика к груди. Третий-четвертый размер, оценил писатель и спросил:
– А вы новая соседка? Я видел, вчера переезжали, носили вещи по лестнице.
– Можно и так сказать. А вы писатель?
– Да… – застенчиво произнес Сергей. – Можно и так сказать.
Белоснежка присела на краешек стола, не выпуская кота.
– И где вас можно почитать?
– Нигде. Я еще никуда ничего не посылал и никому не показывал. Наверное, я плохой писатель.
– Самокритика – это хорошо. А мне покажете?
Поставив кота на стол и, не дожидаясь ответа, выдернула из машинки лист.
– Я еще никому… – запротестовал автор, вскакивая с кресла.
– Вот я и буду первая.
Она принялась читать, шевеля губами. Кот внимательно следил, словно понимал, что происходит. Сергей напряженно молчал, стоя рядом.
Дочитав, женщина отложила листок.
– Знаете, а мне нравится, как вы пишете. У вас легкая рука. Но… мне кажется, вы сами не знаете, о чем хотите написать. И… наверное, поэтому с все ваши вещи остаются в виде вот таких вот забавных миниатюр. Я не ошиблась?
Сергей покраснел.
– Кхм. Да… пожалуй, вы правы. Я никак не могу поймать то самое важное, ради чего стоит писать. Исписал тонну листков… этих самых забавных миниатюр, как вы говорите.
В груди опустело. Эта женщина одним глазом глянула на писанину и сразу высказала то, до чего так и не смог дойти своим умом. Нет в нем писательского дара, умеет составлять слова в предложения, писать забавные миниатюры, но и все на этом.
Разозлившись на себя, вырвал из ее рук листок, изорвал на мелкие клочки и отправил в корзину под столом.
– Спасибо, что раскрыли мне глаза…
– Не обижайтесь, – голос был вовсе не насмешливым, как могло бы показаться. – Вы шли не по той дороге, а теперь, надеюсь, сможете найти свой авторский путь.
Большие синие глаза светились, как две звезды.
– Да кто вы такая? – доброжелательный тон еще больше разозлил его. – Нашли кота – до свидания!
– Я могу вам помочь. Правда, Барсик?
Кот кивнул.
Сергей толкнул корзину ногой поглубже под стол.
– Вы уже помогли…
Почти добавил «понять мою никчемность», но замолчал.
– Я совершенно искренне говорю, – дама встала, и оказалось, что она на голову ниже. – Хотите, я буду вашей музой?
Сергей опешил… Перевел взгляд с женщины на кота. Тот, не мигая, смотрел на него, словно ждал ответа.
– Мне действительно нравится, как вы пишете, – продолжила гостья. – Люди годами учатся и не могут добиться результата, а у вас тут все – и красивый язык, и образность. Это основа писательского таланта, ваш инструмент. Вы умеете им пользоваться, но не знаете, на что все это потратить. А я вам покажу. Хотите?
– А вы что же, литературный редактор? – он попытался придать голосу язвинки, но не вышло.
– Нет. Я муза. Если захотите, то буду ваша муза.
– Ну… – писатель растерялся.– Я… не знаю… да… хочу.
Женщина захлопала в ладоши.
– Вот и прекрасно. Давайте сегодня вечером сходим прогуляться по городу? Это настроит вас на особый лад.
Прикинул в уме, хватит ли денег на ресторан, и вспомнил об отложенных на покупку машины.
– Я был бы очень рад… я… ну…
– Вот и отлично! Значит, договорились – сегодня в шесть вечера встречаемся у подъезда. Не опаздывайте, музы не любят ждать! А пока я пошла.
Она подхватила Барсика и мягкой походкой двинулась к выходу.
– Подождите… мы даже не знакомы.
Белоснежка остановилась.
– Отчего же? Вас зовут Серж… А меня… меня называйте Музой. До вечера! Не пытайтесь сейчас писать, вы будете писать сегодня ночью. Я уверена, что у вас получится хорошая повесть… мы начнем, пожалуй, с повести.
Дама с котом растворились в воздухе. Сергей не слышал, открывалась ли входная дверь.
Послушался Музу и не прикоснулся к машинке до вечера, хотя пальцы так и чесались. Обычно по субботам много писал, но на этот раз изменил свои привычки. Пусть будет так, как сказала эта странная женщина. А что если она литературный редактор?
Часа четыре торчал у телевизора, хотя тянуло к пишмашинке. Один раз даже вставил в нее лист и посидел за столом, подержав пальцы над клавишами. Но удержался. Если это такой прием литературного мастер-класса, то почему бы и не следовать ему? Наверное, немного воздержания писателю только на руку.
Без десяти шесть, одевшись повседневно, в джинсы, любимую футболку с литературным принтом «Read 'Em All», уже стоял у подъезда.
Не верилось, что она придет, но все же и ждал. И дождался. Теплые ладони прикрыли глаза. За спиной раздался голос Музы:
– Угадай кто!
– Муза!
Женщина звонко засмеялась. Взяв Сергея под руку, сказала «Ну пойдем», и они зашагали в сторону спортплощадки, за которой находилась дорога к парку.
Бабушки на лавочке не обращали на них внимания, хотя обычно перемывают косточки всем соседям.
Она была одета так же, как и утром – во все белое.
– Куда пойдем? Предлагаю в ресторан.
– Ну что ты… – она сразу перешла на «ты». – Ресторан на первом свидании – это так пошло. Так мог поступить только Киса Воробьянинов. Или ты проголодался?
– Н-нет, я не голоден.
– Тогда пойдем в парк. Ты давно гулял среди деревьев, давно вдыхал пряный аромат прошлогодней листвы?
Сергей покачал головой.
– Очень давно. Кажется… никогда.
Муза вскинула руку.
– Тогда срочно в парк! В гармонии с природой человек может достичь небывалых высот в творчестве. А в гармонии с природой и музой – тем паче!
Не доходя до дороги, свернули в узкий проулок и пошли по нему. Сергей ходил здесь редко, когда опаздывал утром на работу, и лишь сейчас заметил, как тут красиво. Пышные кроны деревьев, соединяясь над головами, образовывали просторный зеленый коридор, лучи заходящего солнца сюда почти не добирались, и здесь царили сумерки.
– Не замечал раньше этой красоты? – Муза словно читала мысли.
– Да… не замечал. Здесь волшебно. А я по утрам иногда пробегал тут, когда торопился.
– Люди вообще редко глядят по сторонам, и не видят ничего вокруг. Городские жители вовсе перестали смотреть в небо. А там, в вышине, самая красота.
– Ты права, – Сергей обратил взор в вышину, но там было лишь переплетение ветвей. – Надо почаще поглядывать в небо.
– Этого мало. Нужно не смотреть, а видеть!
– Я буду стараться, чтобы увидеть.
– Ты прилежный ученик, – Муза погладила его по голове, как маленького мальчика.
В парке было безлюдно, несколько пар гуляли среди аллей. Один молодой человек катил перед собой детскую коляску, осторожно, словно в ней была бомба. Пожилой мужчина сидел на скамейке, отложив недочитанную книгу – начинались сумерки.
Муза оказалась права насчет ресторана. Здесь лучше, тут была настоящая жизнь.
Она потянула его к пруду. Там, на самом берегу, стояли скамейки, а в воде плавала стайка уточек – взрослая мама, за которой тянулась цепочка детишек.
Сели на скамейку. В небе стали появляться первые звезды, медленно зажигались, одна за другой, как неоновые лампы.
– Красиво тут. Рядом живу, а даже и не знал об этой красоте.
– Люди заняты работой и не смотрят ни в небо, ни по сторонам. Если ты писатель и не видишь ничего этого, то и написать тебе будет не о чем.
– Я никогда об этом не думал.
– А теперь думай. Теперь я твоя муза, и ты сегодня напишешь повесть, которая затронет каждого, кто ее прочитает. О чем бы ты мечтал написать?
Сергей молча наблюдал за утиной семьей, плавающей в пруду.