скачать книгу бесплатно
Бывшая жена мажора
Злата Романова
Ася и Кир – супруги, выросшие в одной семье и знающие друг друга всю жизнь, разводятся после пяти лет в браке. Их связывает не только общая дочь, но и общая семья – приемный отец и мачеха. Оба уверены, что способны поддерживать дружеские отношения после мирного развода, но вскоре Кир понимает, что совершил глупость, отпустив женщину, которую любит, а Ася, похоже, все так же неравнодушна к нему, хоть и отрицает это. Теперь его главная жизненная цель – вернуть ее и исправить ошибку, которую они совершили, расставшись из-за взаимных обид, которые теперь не кажутся веской причиной для развода.
Злата Романова
Бывшая жена мажора
Пролог
– Папотька, ты плишел! – с громким визгом бежит в мои объятия Фимка, наряженная в балетную пачку и крылышки.
– Ну конечно пришел, – со смехом ловлю ее в объятия, пытаясь не помять наряд своей малышки. – Ни за что не пропустил бы твое выступление, зайчонок. Ну что, ты готова всех порвать?
– Да! – с энтузиазмом кивает моя дочь, оглядываясь назад в поисках кого-то. – Мам, ты где? Смотли, папотька плишел!
– Я вижу, Фим, – с усталой улыбкой приближается к нам моя бывшая жена Ася. – Привет, Кирилл. Хорошо, что успел, а то она нам жизни не дала бы.
– Привет, – киваю в ответ. – Скоро начало?
– Вообще-то, через пять минут. Я пришла за Фимой, надо отвести ее на сцену.
– Папотька, мне пола, но ты смотли только на меня, холошо? – требует моя властная малышка, глядя на меня ярко-голубыми, как у своей матери, глазами.
– Обязательно, – обещаю ей. – Ну все, иди зайчонок. Удачи!
Я спускаюсь в зал и сажусь поближе к сцене, ожидая первого в жизни выступления своей крошечной девочки в детском саду. В этом году Серафиме исполнилось четыре года и недавно она начала увлекаться танцами. Мы специально отдали ее в сад, где множество разнообразных кружков и не нужно возить ребенка по всему городу по разным местам. Этот маленький человечек имеет собственное расписание и является не менее занятым, чем взрослые, что вызывает у меня настоящее восхищение, ведь никто не заставляет ее заниматься насильно, она сама хочет и получает удовольствие от всего, что делает.
– Ну все, сейчас начнется, – присаживается рядом со мной подошедшая Ася.
Неловкость между нами никуда не исчезла, потому что слишком мало времени прошло после развода, в этом месяце как раз год исполнился. Мы с Асей расстались по обоюдному желанию, никто никого не бросил и не изменил, мы просто до смерти устали пытаться наладить отношения, когда все очевидно рушилось ко всем чертям, и могу сказать, что стали счастливее, как и наш ребенок, без постоянных ссор и обид друг на друга. Тем не менее, это не значит, что наши отношения перешли в дружеские. Мы больше не ругаемся, спокойно общаемся друг с другом, но только по делу или в компании общих друзей или семьи, потому что да, семья у нас тоже одна на двоих, ведь нас обоих растил ее отец и мой опекун – дядя Петя. Между мной и Асей не может быть былой близости, потому что все еще слишком свежо, и когда мы остаемся наедине, эта чертова неловкость так и витает в воздухе, как сейчас, но я уже привык. Возможно, с годами, все будет восприниматься по-другому.
– Я заберу ее сегодня? – спрашиваю у бывшей жены, так как завтра суббота – день, который Фима проводит со мной, и мне удобнее прямо сейчас забрать ее, чем утром.
– Давай, – вздыхает Ася. – Только заехать домой все равно придется, мы в спешке забыли ее Дружочка.
Дружочек или Длужочек по Фиминому – ее плюшевый заяц, с которым наша дочь никогда не расстается и везде таскает с собой.
– И она согласилась выступать без него? – удивляюсь я, ведь малышке не менее важно, чтобы Дружочек наблюдал за ней из зала, как и мама с папой.
– Мне удалось ее отвлечь, еле-еле, – улыбается Ася, глядя на сцену, которая пока остается пустой.
– Ася, я едва тебя нашел! – двигается к нам по ряду какой-то мужик, улыбаясь так, словно набрел на спрятанный клад.
– Ну нашел же, – игриво отвечает ему моя бывшая, что немедленно меня настораживает.
Я оглядываю мужика, замечая, что он скорее всего мой ровесник и выглядит вполне привлекательно – высокий брюнет в деловом костюме. Он останавливается рядом с нами и садится по другую сторону от Аси, не замечая меня и не отрывая от нее ошалелых глаз. Блин, знаю я этот взгляд! Сам когда-то на нее так смотрел.
– Володь, это отец Фимы, Кирилл, – решает представить нас друг другу Ася. – А это Владимир, он папа Варюши.
Володя тут же принимается разглядывать меня цепким взглядом, протягивая руку и улыбаясь акульей улыбкой. Борзой, метит территорию. Я пожимаю его руку, глядя ему прямо в глаза и мысленно посылая туда, где солнце не светит, после чего мы разлепляем ладони и делаем вид, что все в порядке и тут не происходит ничего странного.
Ага, ну совсем не странно, что этот мужик, являющийся отцом новой подружки моей дочери, клеится к матери моего ребенка. Надеюсь, хоть жены у него нет, а то это ни в какие ворота.
К счастью, ведущая, вышедшая на сцену, избавляет нас от необходимости завести разговор, а потом начинается танец маленьких девочек и я не отвожу глаз от своего зайчонка, которая со счастливой улыбкой на лице танцует, время от времени бросая взгляды в зал в поисках меня и Аси. Когда представление заканчивается, я оглушительно хлопаю, подмигивая счастливой Фиме, которая, послав мне воздушный поцелуй, убегает вслед за своими подружками со сцены.
– Они такие милые, – растроганно говорит Ася, широко улыбаясь и обращаясь к Володе.
– Не то слово, – соглашается он.
Они смотрят друг другу в глаза, как в какой-то дерьмовой мелодраме, выглядя до тошноты влюбленными, и мне хочется оказаться как можно дальше от разворачивающегося на моих глазах романа. Катастрофического романа, потому что они друг другу совершенно не подходят!
«Перестань, это не твое дело» – твердит здравый смысл.
Я и сам встречаюсь уже с другой женщиной, так что Ася еще долго продержалась после развода. Это ее право – строить свою личную жизнь. Но этот гад мне все равно не нравится!
А если она выйдет за него замуж?! Вот черт, это что же, он станет отчимом моей малышки? Ага, разбежался, Володя! Не бывать этому! Я не допущу…
Глава 1
Год назад
При мысли о том, что нужно идти домой, внутри все сжимается от неприятия. И дело не в том, что я не хочу видеть свою семью, а в том, что теплый прием меня ожидает только от дочки. Моя жена, с другой стороны, либо встретит меня холодным молчанием, либо переведет наше общение в очередную ссору.
Но, как ни странно, очутившись в нашей квартире, я понимаю, что ошибся, потому что Ася встречает меня у порога, выглядя взволнованной чем-то.
– Привет, – нейтрально говорит она и, хотя при этом не дарит одну из своих теплых улыбок, я все равно испытываю облегчение, потому что это лучше равнодушного молчания.
– Привет, – снимая ботинки, здороваюсь я, пытаясь высмотреть следы Фимы в гостиной.
– Фима ночует у папы сегодня, – словно читая мои мысли, объявляет Ася. – Я хотела поговорить с тобой, поэтому отослала ее. На случай, если все, вдруг, снова выйдет из-под контроля.
Мне все еще стыдно за все те разы, когда наши эмоции брали верх и мы безобразно кричали друг на друга, пугая своего ребенка. И хотя такое случалось редко, но я все же рад, что Ася догадалась позаботиться о том, чтобы Фимы здесь не было сегодня, если ее разговор подразумевает очередное выяснение отношений.
– Поговорить о чем? – спрашиваю устало, проходя на кухню.
Ася приготовила ужин, как и всегда, несмотря на нашу ссору, так что я беру тарелку и накладываю себе тушеное с овощами мясо, пока жена наблюдает за мной, стоя на пороге.
– Ты любишь меня, Кирилл? – серьезно спрашивает она, огорошивая меня.
Я поднимаю брови, глядя на нее с недоумением. Это совсем несвойственно Асе, спрашивать о таком. Положив тарелку, сажусь за стол, пытаясь понять, чего она от меня ждет.
– Конечно, люблю. Что за вопросы?
В этом никогда не было сомнений. Ася – моя жена. Моя семья. Я всегда любил лишь ее одну, с самого детства, сколько бы девушек не прошло через мою постель до того, как эта упрямая девочка поняла, что нам суждено быть вместе.
– Я знаю, что ты любишь меня в целом, – проходя в комнату и садясь напротив меня за стол, вздыхает она. – Но ты все еще любишь меня, как в самом начале? Так же страстно?
Это заставляет меня задуматься. То, что было в начале наших отношений и то, что есть сейчас – не одно и то же. Но ведь чувства со временем меняются, как и люди. Мы стали взрослее и чувства наши стали более зрелыми, без той безумной нужды и одержимости друг другом.
– Мы вместе почти девять лет, Ася, – пытаюсь донести до нее свою мысль так, чтобы она правильно поняла меня и не стала снова обвинять непонятно в чем. – Естественно, что со временем наши отношения перестали быть такими страстными. Мы ведь тоже повзрослели.
– А мне кажется, дело не в этом, – глядя мне в глаза своим лучшим испытующим взглядом, не соглашается она. – До прошлого года у нас все было замечательно. Так же, как и в начале. Но сейчас… Мы пытаемся и у нас ничего не выходит, Кир. Все эти ссоры из-за глупых мелочей, вечные придирки друг к другу. Тебе не кажется, что мы просто цепляемся, потому что начали раздражать друг друга? Ты ведь знал о моих недостатках и раньше они тебя не бесили, как и меня твои. Потому что тогда мы любили друг друга и находили оправдание всему, что нас не устраивало. Почему же мы не хотим мириться с этим сейчас? Разве ты не задавался этими вопросами? Или я действительно одна так считаю?
Мне хочется солгать. Уйти от этой темы. Потому что то, куда заводит этот разговор, сулит перемены. А я не хочу этого. Ася всегда была единственной женщиной, которую я представлял в роли своей жены. Мы должны были прожить вместе всю свою жизнь, любя друг друга так же сильно, как и в день нашей свадьбы, растя общих детей и внуков. Я был так безумно влюблен в нее, так отчаянно и одержимо…
Был.
И то, что сейчас, кроме страха от ее выводов и того, к чему они ведут, я испытываю еще и облегчение, мне становится стыдно, потому что этой любви между нами действительно больше нет.
– Я люблю тебя, – чувствуя, как отчаяние захлестывает меня с головой, говорю ей.
Ася накрывает своей маленькой нежной рукой мою ладонь и крепко переплетает наши пальцы, глядя на меня наполненными слезами голубыми глазами.
– Я тоже тебя люблю, Кир, – мягко говорит она. С той нежностью, которая давно пропала из ее голоса, когда она обращается ко мне. – Но эта любовь уже не та. И как бы нам не хотелось избежать этого, решение придется принять. Потому что я не хочу возненавидеть тебя, не хочу, чтобы завтра мы начали намеренно причинять друг другу боль, чтобы почувствовать себя лучше. Или чтобы Фима росла в семье, в которой ее родители вместе, потому что так правильно.
– Может, мы преодолеем это, – цепляюсь за соломинку, потому что в это невозможно поверить. Как бы плохо нам не было друг с другом в последнее время, какими бы токсичными не стали наши отношения, мы семья. Это неизменно. – Это временный стресс у нас обоих. В сексе ведь все нормально.
– Потому что мы вымещаем злость друг на друге и таким образом получаем эмоциональную разрядку, – как заправский психолог объясняет она. – Скоро и это перестанет помогать, Кир. Уже перестает. Вспомни, когда мы в последний раз ложились в постель не после очередной ссоры, а просто потому, что захотелось. Ты даже не тянешься ко мне ночью.
Ее слова убивают меня, потому что чем дольше она говорит, тем громче в моей голове нашептывает коварный голос, утверждающий, что так будет лучше для нас обоих. Расстаться. Прекратить это токсичное дерьмо между нами, пока все и впрямь не дошло до взаимной ненависти.
– Ты права, – заставляю себя сказать это, несмотря на то, что огромная часть меня кричит, что это слишком кардинальное решение и надо попытаться все исправить. – Чего ты хочешь, Ася?
– Я хочу развестись.
***
Я жду реакцию Кира, затаив дыхание. Жду протеста, ярости или облегчения. Но ничего этого нет. Он просто сидит, замерев, и буравит меня своими янтарными глазами, кажущимися темнее то ли от освещения, то ли от эмоций.
Я не знаю даже, что чувствую сама. Я не один и не два дня обдумывала решение о разводе. На самом деле, это было последним, что пришло мне в голову, после бесконечных попыток понять, что не так в наших отношениях.
Мы не сдались перед первыми трудностями. Мы пытались. После каждой ссоры пытались быть терпимее друг к другу, в первые дни буквально ходили на цыпочках друг перед другом, но чем чаще происходили конфликты, тем более безразличны мы становились к последствиям, давая эгоизму править балом. И понадобилось много месяцев, прежде чем я поняла, что это ненормально, что я устала до смерти и не хочу больше так жить.
– Ты действительно этого хочешь? – спрашивает он, наконец. – Положить всему конец?
Нет, я не хочу. Я хочу вернуть наши прошлые отношения и чувства. Просто я знаю, что это уже невозможно. Кирилл прав в том, что мы изменились. Мы оба. И наши чувства друг к другу тоже претерпели изменения. Сейчас я нахожусь в том же положении, что и в начале наших отношений. Многие годы он был для меня просто членом семьи, а потом, вдруг, стал возлюбленным. В то время между нами была бешеная страсть, мне было всего восемнадцать и я не знала что это такое – настоящая любовь к мужчине. Я долго не могла понять, продолжаю ли любить его как раньше, как близкого и родного человека, или это новая любовь – любовь к своему возлюбленному. Со временем я разобралась, но то, что происходит сейчас, откинуло меня в прошлое.
Я не знаю, люблю ли его, как мужа. Что я знаю точно, так это то, что люблю его в принципе, он дорог мне и он всегда будет частью моей семьи. Хоть в последнее время я почти всегда и зла на него.
– Если ты считаешь, что я неправа и мы можем еще как-то все исправить, то я готова, – отвечаю ему, потому что не хочу быть той, кто несет ответственность за решение о разводе. Не хочу быть той, кто бросил другого.
– У тебя есть кто-то? – спрашивает Кир о том, о чем я думала в последнюю очередь.
– Конечно, нет! Кто у меня может быть? Не могу поверить, что ты предположил, будто я способна…
– Прости, – обрывает он мое праведное возмущение. – Я не думаю о тебе так, Ася. Черт..! Я просто пытаюсь найти причину, объяснение! Я никогда не думал, что до этого дойдет.
– Я тоже так не думала. Но как я и сказала, это не окончательное решение. Если ты хочешь… У меня была возможность подумать об этом, Кир. Я не категорична, я не требую. Мы можем попробовать, не знаю, ну что-нибудь! Если ты не хочешь разводиться.
– Я не знаю, чего хочу – в этом и проблема! – эмоционально говорит он, глядя на меня с виной, которую я не понимаю.
– Тогда подумай, – говорю мягко. – Нам некуда спешить, правда ведь?
Он сжимает мои пальцы в последний раз, прежде чем отпустить, и откидывается на спинку стула, потирая свое лицо и тяжело вздыхая.
– Я трус, Ася, – прилетает внезапное признание. – Вот что происходит. Мне стыдно признаться, что каждый раз я задерживаюсь на работе, лишь бы оттянуть время до прихода домой, потому что мне не хочется снова с тобой ругаться или наталкиваться на молчание. Я не думал о разводе, но, когда ты озвучила это, такое решение показалось мне наиболее логичным. Словно в голове зажглась лампочка. Я одновременно чувствую и облегчение и страх. Я не хочу терять то, что у нас есть, но по факту, у нас этого давно уже и нет, не так ли? Осталась только Фима. Мы с тобой больше не вместе, не так, как были когда-то.
– Я тоже чувствую себя виноватой, Кир, – ощущая, как щемит сердце от горя, признаюсь я. – Я тоже чувствую утрату.
Воцаряется тишина, пока мы думаем, глядя каждый в сторону. Это напряжение не похоже на то, которое обычно витает в воздухе после наших ссор. Это почти умиротворяюще.
– А мы с тобой давно не говорили так откровенно, да? – усмехаюсь неожиданному открытию.
– Если бы говорили, то избежали бы многих проблем, – усмехается он.
– Давай тогда поговорим сейчас, Кир. Не боясь сказать правду и обидеть друг друга. Ты любишь меня? Ты все еще хочешь быть со мной?
– Я не знаю, – ловя мой взгляд, отвечает он. – Я сейчас ни в чем не уверен, Ася.
– В этом-то и вся проблема! Я тоже не знаю, Кирилл. Может, мы просто устали друг от друга. Может, разлюбили. Но если нам обоим легче вдали друг от друга, то зачем оставаться вместе?
– Можно просто временно пожить отдельно, – предлагает он. – Чтобы разобраться в этом. Развод – слишком радикальное решение, чтобы принимать его сходу. Мы ведь можем пожалеть об этом.
– Ладно, – соглашаюсь я. – Я могу временно переехать в нашу старую квартиру с Фимой.
– Нет, оставайтесь здесь, – возражает Кир. – Там не так удобно, да и Фиму лучше не дергать с места на место. Я сам перееду. А потом мы решим, что хотим делать дальше.
– И как рассказать об этом папе, – нервно смеюсь я.
Глава 2
Рассказать папе приходится, потому что спустя время мы с Киром приходим к выводу, что порознь нам лучше и развод – дело уже решенное.
– Почему? – помрачнев, спрашивает папа, когда мы объявляем свою новость ему и моей мачехе Вере. – Ты ей изменил?
– Петя! – одергивает его Вера.
– Нет, – с каменным лицом отвечает Кирилл на заданный ему вопрос.
Я понимаю, что его это задело. То, что папа автоматически переложил вину на него. Он рассказывал мне, что именно папа первым догадался о его чувствах ко мне, когда мы были подростками и предупредил его, что Кир должен держать эти чувства при себе, если не уверен в том, что это навсегда. Папа хотел быть уверен, что мимолетное влечение не испортит отношения внутри нашей семьи, но кто может дать гарантии, что любовь будет длиться вечно? Это изначально было несправедливо с его стороны – класть всю ответственность за последствия на плечи Кира, словно я вообще ничего не решаю и мое мнение неважно.
– Никто никому не изменял, – пытаясь бороться с раздражением, отрезаю я. – Просто нам так будет лучше. Мы много говорили, попробовали пожить отдельно и поняли, что врозь нам лучше, чем вместе. Иногда так случается, папа, отношения изживают себя и в этом вина обоих.
– Чушь собачья! – злится тот. – Я никогда не думал о разводе ни с твоей матерью, ни с Верой! Хотя трудности возникают в любой семье и задача супругов – бороться с ними. По-вашему, брак – это шутка? Поссорились и все, больше не нужны друг другу? А как же Фима? О дочери вы подумали?
– Мы всегда думаем в первую очередь о счастье своей дочери, дядя Петя, и Фима сейчас намного счастливее, чем когда мы жили вместе, но при этом практически не разговаривали друг с другом, – говорит ему Кир. – Мы пришли сюда сообщить о своем решении. Уже принятом. И поверь, от того, что ты распекаешь нас, как детей, оно не изменится. Нет смысла жить вместе, когда мы делаем друг друга несчастными. Фима от этого тоже счастливой не станет.
По лицу папы я вижу, что он еще многое хочет нам высказать, но Вера крепко сжимает его руку, заставляя молчать. Не знаю, как мы справились бы без ее участия, ведь она всегда судит объективно и не спешит никого осудить или заставить сделать что-то, согласно ее желанию. Чего не скажешь о папе, который время от времени склонен к небольшому деспотизму.
