скачать книгу бесплатно
Любимая ошибка короля интриг
Татьяна Зинина
Однажды я ошиблась, влюбившись в негодяя. Нет, в тот момент он казался мне лучшим из мужчин, но разочаровал и предал, женившись на другой. И на этом бы наша история закончилась, если бы не одно весомое НО…Я надеялась, что больше никогда его не увижу. Увы, мы столкнулись снова спустя пять лет. И разошлись бы в разные стороны, вот только о моей тайне узнала королева, и я против воли оказалась втянута в игру, из которой крайне сложно выйти победителем. А тот, кого всем сердцем ненавижу, теперь слишком часто оказывается рядом. Но я не наступлю второй раз на те же грабли, и не дам волю проснувшимся старым чувствам… потому что именно они могут разрушить всё.
Татьяна Зинина
Любимая ошибка короля интриг
Пролог
С серого неба срывались редкие снежинки. Они спускались вниз, исполняя завораживающий танец, и раньше я бы с радостью понаблюдала за их полётом, но сейчас даже это чудо природы казалось мне бессмысленной глупостью.
От напряжения и растерянности меня уже просто трясло. От бессильной злобы хотелось кричать, но я продолжала стоять у окна на втором этаже и с болью в сердце смотрела, как двое стражей выводят из здания клиники того, кто стал мне так безумно дорог.
Он шёл, гордо расправив плечи. Светлые волосы разметал ветер, а в самых красивых в мире глазах стоял холод. И вдруг, будто почувствовав, что смотрю на него, он поднял лицо к моему окну. В момент, когда наши взгляды встретились, я вздрогнула, а душу будто прошибло тысячами молний. Все сдерживающие меня эфемерные оковы в один момент лопнули, а в лёгких закончился воздух. Пришло горькое осознание, что я вижу его в последний раз. И если не решусь сейчас, то уже никогда не смогу даже просто прикоснуться к нему.
Больше я не сомневалась. Мигом слетела вниз по ступенькам. Выбежала на улицу, даже не подумав о пальто. Промчалась мимо опешившего отца, мимо стоящего рядом с ним главы каторжного поселения, мимо растерявшихся стражей… и повисла на шее своего самого любимого мужчины.
– Иста, – прошептал он, и в этом шёпоте слышался такой безумный надрыв, который сказал куда больше, чем любые слова.
Его руки были закованы наручниками, но сейчас мне это ни капли не мешало. Я прижалась к нему всем телом, поцеловала в губы, и он ответил, не обращая внимания на окрики стражей и возмущённый вопль моего папы. Мне и самой это казалось неважным. Всё поблекло, остались только я и тот, кого собирались так жестоко у меня забрать.
– Я люблю тебя, – шептала я ему в губы. – Не могу отпустить. Не могу.
В этот момент его оторвал от меня страж. Оттеснил в сторону и уже собирался ударить, но я бросилась на обидчика.
– Не смейте! – выкрикнула, закрыв любимого грудью. – Не трогайте его!
– Истария! – рявкнула папа, явно обескураженный моим поведением. – Что происходит?! Что за демарш?! Отойди от преступника!
– Папа! – Я повернулась к нему и посмотрела с мольбой. – Умоляю, папа, позвольте нам хотя бы минуту побыть вместе. Дайте попрощаться. Иначе… я никогда тебе этого не прощу! Умру прямо здесь!
– Всевидящий… – Отец выглядел ошарашенным.
Переводил взгляд с меня на своего бывшего пациента и бледнел на глазах. Вот только он всегда хорошо меня понимал, знал, что его серьёзная ответственная дочь никогда бы не позволила себе подобной сцены, если бы не крайний случай.
– Грос, – папа обратился к начальнику каторги, – дай им пару минут. Тут явно всё сложно.
Стоящий рядом с ним тучный мужчина в потёртой дублёнке стянул с себя шапку, вытер ею пот со лба и посмотрел на нас со смесью раздражения и сочувствия.
– Ладно. Но потом чтобы без концертов, – махнул он рукой, и стоящий передо мной страж отступил в сторону.
Я снова обняла любимого, уткнулась лбом в его плечо, жадно втянула носом родной запах и прикрыла глаза.
– Иста, – тихо проговорил он, касаясь губами моих волос, виска, щеки. А когда я посмотрела на него, нежно поцеловал и тихо проговорил: – Хорошая моя, я очень люблю тебя. Вообще не подозревал, что способен на такие чувства. Но прошу, живи дальше. Учись, радуйся мелочам, достигай новых вершин. Ты сильная, смелая, самая восхитительная из всех, кого я когда-либо знал. Но… я отпускаю тебя. Мы больше не встретимся.
– Почему? – проговорила одними губами.
– Даже если меня там не убьют, во что я слабо верю, то десять лет – это слишком много. Не ломай свою жизнь ожиданием. Будь счастлива.
– Я… – У меня от таких слов до боли сжалось сердце. – Нет, я не позволю никому над тобой измываться! Это противозаконно! Это нарушение всех правил. Я скажу эсту[1 - Эст и эста – обращение к простолюдину в Карфитском королевстве.] Гросу…
– Не нужно. Он не сможет ничем помочь. Полномочий не хватит, – проговорил тот, кого я никак не могла отпустить. – Мне пора. Знай, Иста, ты лучшее, что вообще случалось в моей жизни. Прощай.
Сказав это, он в последний раз поцеловал меня в губы и быстрым шагом направился прямиком к мобилю[2 - Мобиль – летающее техномагическое транспортное средство, внешне напоминающее обтекаемый автомобиль без колёс.], у которого ждал второй страж. А я смотрела ему вслед, не замечая, как по щекам катятся слёзы. Моя душа ревела, кричала, рвалась за ним, но приходилось стоять на месте и смотреть, как тот, кому я отдала сердце, уходит навсегда.
Он ни разу не обернулся. И только когда за ним закрылась дверца мобиля, снова посмотрел на меня через стекло. Мне безумно хотелось сорваться с места, побежать к нему, вырвать его из лап стражей! Возможно, я бы так и поступила, если бы не рука папы, накрывшая мои плечи. А когда мобиль поднялся вверх и скрылся за деревьями… я уткнулась в грудь отца и разрыдалась по-настоящему.
Глава 1. Рабочие вопросы и дерзкие ответы
Пять лет спустя
Истария
Несмотря на то что наш город считался центром всей провинции, обычно он казался мне тихим и спокойным, даже немного сонным. Из-за жаркого климата в дневное время его улицы пустели, зато к вечеру всегда снова наполнялись горожанами. Жизнь здесь текла мирно и размеренно… до вчерашнего дня. Сейчас же наш уютный Ариту в буквальном смысле стоял на ушах, а всё потому, что уже завтра ожидалось прибытие короля, да ещё и с немалой свитой.
Это событие заставило встряхнуться всех: от наместника до последней посудомойки. И не потому, что все так переживали из-за визита монарха, а потому, что по городу прошёл слух, будто едет к нам его величество Эрхан с глобальной проверкой.
Конечно, люди тут же всё накрутили и переиначили, и уже сейчас по городу гуляла ничем не подтверждённая информация, что представители короля могут внезапно наведаться в любую лавку, в любой дом, устроить проверку документов или даже настоящий обыск. Конечно, многие в это не верили, но почему-то все спешно приводили в порядок налоговые отчёты, проверяли архивы и официально оформляли тех работников, кто до этого трудился без документов.
В нашей газете тоже все будто посходили с ума. Теперь каждая статься проверялась трижды, каждый снимок доводился до совершенства, зато тираж увеличили в два раза… вот уж точно не знаю зачем.
Меня тоже не обошло общее воодушевление. Ведь я работала журналисткой, ведущей в нашей газете раздел светской хроники, и именно мне предстояло осветить каждое из предстоящих официальных мероприятий.
– Вот, план празднеств, – проговорил вис[3 - Вис и виса – обращение к простолюдину у авиров.] Ритуло, протягивая мне лист, исписанный мелким почерком. – Кое-как достал у секретаря наместника. Заплатил за него баснословную сумму. Зато теперь мы сможем подготовиться ко всем важным событиям.
Лито Ритуло работал в нашей газете почти тридцать лет и считал себя одним из её основателей. «Огни Ариту» уже четыре года держала первое место по популярности на полуострове, ну а вис Ритуло, в свою очередь, держал всю команду в ежовых рукавицах. Его некогда чёрные волосы давно поседели – неудивительно, работа-то нервная, зато сам он не выглядел старше сорока пяти и до сих пор не женился, заявляя, что слишком молод для такого серьёзного шага.
Я взяла протянутый им лист, пробежала взглядом по строчкам и снова посмотрела на главного редактора.
– Мне нужно присутствовать на каждом из этих мероприятий? – спросила в недоумении. – Вис Ритуло, это физически невозможно. У меня же просто не останется времени написать хоть что-то и передать в редакцию.
– Не на всех, – тут же отмахнулся он. – Выбирай наиболее интересные. Знаю, ты справишься, у тебя же чуйка на самые горячие светские новости. И всегда носи с собой фонап[4 - Фонап – аналог смартфона.], чтобы сделать фото. А если снимешь интересное видео, будет ещё лучше, мы его в Паутине на нашей странице выложим, поднимем просмотры электронного издания. Иста, сейчас ты наш амбассадор, в твоих силах вывести газету на небывалый уровень. Следующие недели всё внимание читателей будет приковано к королю, его семье и приближенным. Ты должна писать самые интересные статьи. Чтобы люди ждали каждый новый выпуск, а с утра караулили у киосков. Чтобы спешили читать в Паутине.
– Вы возложили на меня такую ответственность, что даже не по себе стало, – хмуро ответила ему. – А вот про мои просьбы почему-то всегда предпочитаете забывать.
Я откинулась на спинку неудобного кресла и скрестила руки на груди.
– А, ты об отпуске? Прости, Истария, но сейчас об этом не может быть и речи. В ближайшие месяцы ты будешь мне здесь очень нужна. Да и никто, кроме тебя, эти события осветить не сможет. Ты же жемчужина нашей газеты! Свет моих очей! Отрада моего слуха…
– Ладно, – осадила я поток комплиментов, – с отпуском понятно. Но требую повышение жалованья. Я у вас уже три года работаю, а платите мне до сих пор, как практикантке.
– Не прибедняйся, ты за каждую удачную статью получаешь премии, – тут же ощетинился редактор.
– Это исключительно мои заслуги. А хотелось бы стабильного дохода. И… – я изобразила задумчивость, – знаете, сегодня утром внезапно решила, что если снова откажете, то уволюсь.
– Что?! – Он вскочил на ноги и упёрся ладонями в край своего письменного стола. – Не позволю! Бросить нас решила? В такой сложный и важный момент?! Совсем доброту не ценишь?!
– Ну так и вы меня совершенно не цените, учитывая размер моего жалованья. Даже стыдно отвечать, когда мама спрашивает, сколько я зарабатываю. Кстати, она давно уговаривает меня бросить работу и заниматься с ней гостиницами. Это уж точно куда более доходно.
Я говорила это, лениво рассматривая свои ногти с идеальным маникюром. И ведь не соврала ни словом. Мама на самом деле уже изрядно утомила меня разговорами о том, что давно готова оформить на меня половину гостиниц. Всё ждала, когда я наиграюсь в журналистку и соберусь взяться за ум. И я бы давно согласилась, но… мне на самом деле нравилась моя работа. Ещё б платили побольше.
– Без ножа меня режешь, неблагодарная, – вис Ритуло посмотрел, как на предательницу. – Я же принял тебя на работу, когда остальные отказали. Отпускал тебя, когда сын болел, всегда шёл навстречу. А ты… бросить нас вздумала?!
– Нет, – я спокойно встретила его раздражённый взгляд. – Просто хочу получать за свой труд соизмеримое вознаграждение. Считаю, это справедливо.
– Да тебя же никто не возьмёт ни в одну газету полуострова! Ты не устроишься ни в одну редакцию, даже поломойкой. Я когда-то согласился только потому, что очень уважительно отношусь к твоей матери. Так меня потом многие шпыняли за такой поступок. Мол, принял в штат чужачку. Да ещё и с нагулянным приплодом.
Я резко выдохнула и сжала под столом пальцы в кулак, да так сильно, что ногти впились в кожу. Это была больная тема, которая даже сейчас многим не давала покоя. Каждый раз, когда мне начинало казаться, что все вокруг уже ко мне привыкли, что жизнь наконец наладилась, обязательно находился очередной негодяй, который напоминал о том, кто именно я для местных.
Увы, на полуострове Догу к чужакам относились предвзято. На работу не брали, недвижимость не продавали, старались держать на расстоянии. Нет, туристов здесь принимали с распростёртыми объятиями, но если только кто-то из них решал остаться тут жить, то его ждало разочарование. И пусть авиры, населяющие полуостров, уже почти полвека официально являлись подданными Карфитского королевства, но они всё равно до сих пор считали себя отдельным народом.
Я же была авиркой только наполовину – по матери. А вот мой отец являлся магом, сильным целителем. Внешностью я пошла в него – сероглазого блондина. И очень выделялась на фоне смуглых черноволосых авиров. В своё время мне даже пришлось уехать к папе, потому что учиться здесь было невозможно, да и за мой магический дар тут и побить могли. Много лет я жила с отцом в Сейране на западе Карфита… пока однажды сама жизнь не вынудила вернуться.
– Ладно, – нехотя бросил вис Ритуло, заметив, что я больше на него не смотрю. Понял, видимо, что наговорил лишнего. – Будет тебе повышение жалованья. В два раза, как и просила. Но только попробуй не оправдать оказанное доверие. А то я сам тебя уволю.
– Не уволите, – проговорила, вставая с кресла. – Точно не сейчас. Сами же говорили, что я свет ваших очей.
Он одарил меня хмурым взглядом и махнул рукой.
– Иди уже отсюда, вымогательница. Отпускаю тебя домой, готовиться. Но завтра чтобы написала мне самую яркую статью о прибытии короля. А то правда уволю. И возьму на твоё место этого, как его там, Фрадо Брадо? Фридо Бридо? Всё запомнить не могу.
Но я только усмехнулась.
– Он пишет сплетни, а у вас серьёзное издание, – проговорила уходя. – До свидания, вис Ритуло. Не переборщите сегодня с настойкой. Завтра важный день.
И уже выйдя за дверь, услышала его шипение:
– Стерва! Но талантливая.
Нет, на самом деле я всегда была милой, доброй и покладистой. Но однажды пришлось отрастить ядовитые шипы. Потому что иначе в нашем жестоком мире, увы, не выжить.
***
Гиро
Когда мне говорили, что армия способна исправить любого, даже самого изнеженного аристократа, я не верил. Но каждый раз, входя в королевский кабинет, смотрел на строгую аскетичную обстановку, вспоминал эту фразу и мысленно жал руку её автору. Не знаю, как «кого угодно», но одного конкретного принца она точно исправила, да ещё и изрядно переборщив.
Думаю, если бы не традиции, Хан давно поставил бы вместо кресел для посетителей деревянные лавки, да и своё удобное подобие трона заменил бы на табурет, чтобы никто не расслаблялся, включая его самого. К счастью, у него ещё оставались крупицы здравого смысла.
– Чего ты улыбаешься? – недовольно бросил Эрхан, подняв на меня хмурый взгляд. – Знаешь же, как меня твои улыбочки бесят.
– Да я весь тебя бешу столько, сколько себя знаю, – ответил ему. – И тем не менее сижу здесь, как твой цепной пёс, готовый покорно исполнять приказы хозяина.
Хан поджал губы, а его плечи напряглись.
– Ты даже не представляешь, с каким бы удовольствием я отрезал тебе язык. Уверен, половины бед в королевстве удалось бы избежать.
– У тебя была такая возможность, – напомнил ему. – Заменил бы двадцать ударов плетью на отрезание языка. Даже представляю, как бы осветили это журналисты: «Новый король отрезает языки неугодным».
– Гиро, заткнись, – прошипел Эрхан. – Давай уже докладывай и уходи. Общение с тобой хуже каторги.
– О, твоё величество, не говори того, о чём не знаешь. – Моя улыбка погасла.
Нет, Хан неслучайно упомянул каторгу, это был верный прицельный удар. И мой дорогой братец бил по этому больному месту без малейших зазрений совести. Хотя откуда у короля совесть? Не было её у него никогда.
Эрхан смотрел выжидающе. Одной фразой он поставил меня на место, напомнил об обязанностях, клятвах и прочем. Мне и самому больше не хотелось острить, всё настроение пропало. Я даже встал перед королём, как требовали традиции, и заговорил ровным официальным тоном:
– После объявления о твоём визите на полуостров подполье зашевелилось, да настолько, что у меня теперь есть список самых активно шевелящихся, который я передал Мейну. Как тебе известно, своей армии у авиров нет. Вот только каждый мальчик с пятнадцати до восемнадцати лет проходит обязательную военную подготовку. Официально они называют её «асто» – что-то вроде части традиционного обучения. Но я выяснил, что ещё десять лет назад оно было, но сугубо по желанию. Сейчас же это обязательно для всех.
– То есть ты хочешь сказать, что у них есть целый пласт молодых мужчин, умеющих держать в руках оружие и знающих основы военного дела? – с напряжением в голосе уточнил Эрхан.
– Да, – кивнул я. – Более того, с ходу могу придумать несколько способов эту мощь поднять и задействовать против армии королевства. Видимо, именно это и собираются сделать твои недоброжелатели. Вопрос: чего ждут?
– Какие варианты? – спросил Хан.
– Подходящего момента. В идеале – смуты, – пожал я плечами. Как по мне, это был бы самый очевидный вариант. – Безвластие и волнения в королевстве – лучшее время для авиров, чтобы заявить о своём отделении от королевства и отстоять границы. Если в стране начнётся делёжка власти, никто не станет лезть на полуостров Догу, чтобы навести порядок. По крайней мере первое время, за которое они поднимут людей и приведут в боевую готовность свою немаленькую и обученную армию.
Хан задумчиво постучал пальцами по лежащей перед ним папке с документами.
– Хочешь сказать, что в грядущей поездке мне будет грозить опасность? – спросил король.
Я прикинул варианты.
– Да, – ответил честно. – Но в интересах авиров подставить кого-нибудь из магов. Полагаю, верхушка их сопротивления давно нашла в твоём окружении тех, кто будет им помогать с нашей стороны. Хотя… для твоих недоброжелателей из придворных лучший вариант от тебя избавиться – подставить авиров. Думаю, тебе там с обеих сторон стоит ждать подвоха.
– Спасибо, утешил, – буркнул король, устало опустив голову.
– Я тебе не для утешения нужен. За этим к супруге, – ответил ему. – Моя работа в другом. Думать, анализировать и предупреждать.
Хан снова посмотрел на меня, стоящего перед ним в расслабленной позе. Окинул взглядом с головы до ног и сел ровнее.
– Поедешь с нами, – сказал вдруг.
– Куда? На Догу? В качестве кого? – спросил я удивлённо.
И тут на самом деле было чему удивиться. Хан не афишировал как наше общение, так и мою должность. Хотя официально и должности-то такой не было. Я когда-то назвал её «тайный советник по безопасности», а братец согласился. При каких обстоятельствах это происходило, лучше не вспоминать, но в тот день я понял, что у нашего короля есть чувство сострадания и жалости… и нагло на них сыграл. Правда, у меня не было иных вариантов. Зато теперь приходится отрабатывать ту его доброту.
– Знаешь, я тут подумал, что, учитывая твою ко мне ненависть, о которой известно многим, на тебя быстро выйдут и попробуют переманить на свою сторону, – ответил король.
– Ловля на живца? – бросил я, приподняв бровь. – Решил от меня избавиться, напоследок использовав во благо королевства?
– Если бы я хотел от тебя избавиться, отправил бы к твоей дражайшей супруге, – злорадно напомнил Хан, снова меня осадив.
– Если б она могла меня убить, то уже бы сотню раз это сделала, – ответил я, не желая называть даже имени благоверной. – К её досаде, связавший нас ритуал не позволяет нам вредить друг другу ни прямо, ни косвенно.
Хан поморщился. Мою жёнушку и ему вспоминать было неприятно. При всей сложности наших с братом отношений мы никогда не делили женщин. Но та, что стала моей женой, успела попортить крови нам обоим.
– Ты прекрасно понял, что именно я от тебя хочу. – Тон короля стал холодным. – Ты должен быть с нами, в самом центре событий. Уверен, ты первый сможешь увидеть подвох там, где никто другой его вообще не заметит.
