скачать книгу бесплатно
Как я не убилась, не представляю.
Бедному Страшилищу приходилось не сладко во времена моего взросления и неуемной энергии, направленной на разрушение и исследование окружающего мира.
В какой-то момент мне даже казалось, что у котика начал дергаться глаз. До того довела комок шерсти!
Это потом мне стало стыдно. Когда я начала понимать значение этого слова. А сперва – лишь любопытно. Насколько я могу рассчитывать на Темное животное.
Да и животное ли оно было? Сотканная из Тьмы материя. Что обволакивала собой, обнимала длиннющим хвостом, да перемещала с места на место, уберегая от падающих на бестолковую голову банок с красками, деревяшек и прочих строительных прелестей.
Я же, подхваченная гибким и сильным отростком черного котика, заливалась смехом, требуя повторить маневр. Третировала Страшилище, используя его хвост вместо качелей.
Бедная тварюшка. Натерпелась от меня, и даже сказать ничего в ответ не могла. Лишь сверкала глазами, да порывалась сделать кусь. Но внушительные зубы всегда не прокусывали кожу, лишь сдавливали. Либо Тьма не могла причинить мне вред, либо желала напугать, но не пуская кровь.
Возможно, из-за того, что я знала о присутствии невидимого друга, пусть и с нестандартной внешностью, я не боялась пробовать новое. Как те же коньки. Чудо-устройство: прикрепленные на сапожки лезвия, что позволяли скользить по глади замерзшего озера, отталкиваясь от поверхности и находясь практически в воздухе.
Когда я просто падала, набивая шишки, да получая ссадины от жесткого льда, котэ склонял голову к плечу, ехидно суживая глаза. Словно пытался одновременно попенять на мою неуклюжесть и обрадоваться, что я получила по заслугам. В такие моменты хотелось доказать в первую очередь именно ему, что у меня все получится!
Да-да. Меня вело упрямство. И желание показать Тьме, что я могу постоять за себя. И без ее вмешательства.
Когда мне исполнилось шесть, я привычно сбежала от Нарисы, прикинувшись больной, и попросила не беспокоить во время сна. Сама же протоптанной дорожкой добралась до озера, несмотря на подступающую весну, и надела на ноги коньки.
Страшилище возникло прямо перед мысками сапожек, стоило лишь подойти к границе водной глади с подтаявшими краями.
– Уйди, я хочу покататься!
Котэ не сдвинулся с места, выгибая спину.
– Пытаешься напугать? Выходит не очень.
Котик показал зубастую пасть. Наверняка намекая, что в случае непослушания пустит в ход оружие острого поражения.
– Тебе пора сходить к зубному лекарю? Хорошо, запишу тебя на следующую неделю. – Я покивала и обогнула Тьму, неуклюже пытаясь сохранить равновесие.
Кот тут же оббежал меня по дуге, вновь преграждая дорогу.
– Я сказала, брысь! Страшилище, не мешай!
Его хвост беспокойно забился о лед, поднимая в воздух снег и порождая похрустывающие звуки.
– Фу! Место!
Я переступила через исходящего молчаливым негодованием черного помощника, направляясь к центру небольшого водоема.
Тьма преследовала меня по пятам, не касаясь льда, а порхая над гладью.
– Видишь, все в порядке! – я оттолкнулась, и плавно понесла себя вперед.
Котэ начал успокаиваться, уже не становился сразу передо мной, загораживая дорогу, а чуть отошел (или правильнее сказать, «отплыл»?) в сторону. А я же резвилась на льду, выводя замысловатые узоры стальными лезвиями.
Вволю накатавшись, я озорно показала Страшилищу язык.
– Идем домой, пока меня не хватились?
По шерстке котика прошла рябь, словно он пытался вздыбить шерсть.
– Будешь дуться, надуешься в шарик. Станешь толстеньким и не пролезешь в дверной проем!
Я была уже практически у берега, когда лед начал зловеще трещать.
Тьма вновь насторожилась, приблизившись ко мне практически вплотную.
– Все в порядке, – вновь повторила, пытаясь убедить не только его, но и себя, да ушла с траектории трещины, но она решила преследовать меня дальше.
Лед хрустел, а мои суетливые попытки убраться лишь усугубляли ситуацию.
Момент, когда треск перешел в гром, а лед подо мной провалился, погружая в воду, я отметила лишь краем разума. И ушами, которые заложило.
Дыхание в обжигающе холодной воде сперло так сильно, что я не могла даже выдохнуть, застряв где-то посередине между вдохом и выдохом.
Я успела сильно испугаться, видя перед собой лишь темноту и чувствуя, как тяжелая одежда неумолимо тянет ко дну.
Мысленно обругав себя, что не послушалась Страшилище, который пытался уберечь от подобного исхода, я начала терять сознание. Однако успела ощутить давящую кольцом боль вокруг талии от резкого толчка. Это Тьма обхватила меня, нырнув следом в прорубь, с силой начав выталкивать на поверхность.
Очнулась я уже на берегу. Озябшая, мокрая, и откашливающаяся от студеной воды. Утерев глаза от слез и кашля, я смогла сфокусировать зрение на коте.
Он сидел чуть поодаль. Не мокрый, в отличие от меня. Но с великим осуждением во взгляде и клубящихся от негодования вокруг него облачках Тьмы.
Обиделся. Как есть обиделся.
– Страшилище… ты спас меня, – я вновь зашлась кашлем, продолжая крупно трястись от холода.
По большим черным глазам явно читалось «не очень-то и хотелось, но пришлось». Свалилась ему на голову проблема в виде непослушной меня, что уж поделать. Только смириться, да пожелать всегда иметь в запасе несколько десятков бутылей с валерьянкой. Или Тьма предпочитает нечто покрепче обычного успокоительного?
Тык поди так и спиться можно.
Куда мне друг-алкоголик? По осуждающим пересудам слуг, что размышляли о дальней родне, пришла к выводу, что алкоголь – это зло. И оно приходит из красивых высоких бутыток.
Напьется котэ и будет зеленый змий ловить, вместо того, чтобы меня вытаскивать. Из той же проруби, к примеру!
Или из-за двоения в глазах промахнется, да в объятья возьмет не мою фигурку, а дерево. Или куст.
Интересно, меня можно перепутать с кустом?
От Тьмы станется провернуть фокус. Хотя бы в назидание.
– М-м-мне х-х-хо-л-л-ло-д-д-д-д-дно, – объявила прописную истину и заискивающе так похлопала слипшимися ресницами. Да зубами сделала «цок-цок-цок».
Ну сжалься надо мной, котэ! Знаю же, что можешь впитать в себя влагу! Знаю, потому что видела раньше!
Страшилище не спешил идти на выручку, лишь наблюдал, как синеют мои губы, и покрывается инеем кожа на лице.
– Вот т-т-так з-з-з-на-а-а-ч-ч-чит-т-т? – Я обнимала себя руками, пытаясь согреться. – В-в-ведь ч-ч-и-ха-ать я б-б-б-бу-д-д-д-ду т-т-т-о-о-о-ж-ж-же н-н-на т-т-т-е-е-б-б-б-бя!
Видимо, перспектива оказаться в соплях и слюнях все же вырисовывалась не слишком радужной, поскольку Тьма изящно встала на лапы и, покачивая бедрами, приблизилась ко мне. Вновь заглядывая в глаза, словно одним этим хотела сказать, что этот должок она еще припомнит.
А после… котэ развеялся, чтобы тут же окутать меня с разных сторон черными всполохами, которые обжигали одновременно холодными и горячими прикосновениями. Вся влага, что накопилась в моих одеяниях, волосах и забралась в сапожки, стала впитываться в черное марево. Тьма иссушивала меня, даря позабытое уже тепло и возвращая коже красноту на смену мертвенной бледности.
Когда Страшилище вновь развоплотился, показав свою умную мордашку, я благодарно улыбнулась.
– Спасибо тебе… Шили.
С того дня на место Страшилища пришел лаконичный и благородный Шили. Фамильяр девицы Рианесс.
Глава третья
Шили все же звучало гордо. Да и неловко мне было обращаться к демоническому котенку Страшилищем. Особенно в моменты, когда требовалась его помощь.
Да и котейка на новое имя откликался охотнее. Ну, оно и понятно, в принципе. Кто захочет признавать, что мордой не вышел?
Так и сосуществовали. Я мелко хулиганила, Тьма меня охраняла.
Почему же я решила, что ее никто не видел кроме меня?
Так потому что при любых моих попытках указать на котэ родственники лишь отмахивались, советуя не придумывать. Даже отец.
Тут выходило, что батюшку дар Тьмы обошел стороной. Как и моего братца. А во мне вместе с меткой раскрылся в полном своем потенциале. Оттого и расставаться с другом, что каждый день был рядом, совершенно не хотелось! А ведь придет день, когда я встану перед лицом Высшего мага, да пойду на ритуал.
Но что станет с Шили?!
Котенок перейдет с моей магией к мужчине?
Так а меня спросили, хочу ли я с ним расставаться?
Не хочу. Совершенно.
Прикипела я к этому темному существу всей душой. И даже клыкастая пасть и несуразные крылышки мне начали со временем нравиться. А хвост с помпончиком? Ну разве не прелесть? Удобно им вытирать пыль со шкафов. Причем Шили даже не нужно забираться на верхотуру, лишь поднять отросток, да пошерудить в вышине.
Удручало одно – наше общение было крайне односторонним.
Нет, разумеется, пламенные взгляды и театральное поворачивание попой шикарно, что и говорить! Но иногда мне хотелось, чтобы собеседник также откликался. Мяукал хотя бы.
По умным антрацитовым глазам было же видно, что Шили все-все понимает. А вот сказать не может. А высказаться желал! Ох, как желал!
Впрочем, о своем желании он дал явно понять в день моего совершеннолетия.
Когда мне исполнилось восемнадцать лун, баронесса Тиана, моя матушка, решила устроить в честь такого грандиозного события званный вечер. И, так как наше поместье не слишком годилось для приема гостей, а тесные дружеские отношения с семьей Диваччи позволяли периодически наведываться к ним в гости, предстоящее торжество было решено переместить в крепость виконта.
Мы всем семейством приехали загодя, желая помочь в организации праздника, поэтому я большую часть времени проводила в компании Арабеллы Диваччи, моей лучшей подруги и полной противоположности.
Арабелла была как ангел белокура, синеглаза и хрупка. Но лишь до того момента, пока не откроет рот, начав смело высказывать свои предположения, и в язвительной манере комментируя увиденное.
Пожалуй, именно своим поведением она меня и покорила. Арабелла, в отличие от меня, не обладала Даром, и ей не предстояла процедура передачи магии, однако она была на четыре года старше меня, а, значит, умудреннее опытом. В свои двадцать два она оставалась незамужней девой! Скандально! Но чета Диваччи, которая породила на свет лишь Беллу, баловали свое дитятко, да закрывала глаза на слишком избирательный вкус дочурки, которая сезон за сезоном давала отпор претендентам на ухоженную ручку.
А ведь она начала выезжать в свет как раз в восемнадцать!
И мне предстояло предстать первый раз при дворе вскоре после совершеннолетия.
– Белла, я нервничаю, – я в который раз прошлась по комнате, слушая, как за пределами голубой гостиной слуги спешно что-то чистили, намывали, переносили и выполняли поручения леди Тианы и леди Ирмы, пока лорд Арбер, мой папенька, и лорд Келван, отец Арабеллы, обсуждали дела в одном из кабинетов. С сигарами и дорогим алкоголем.
– Пусто! – Белла взмахнула ручкой, скучающе покрутившись в великолепном платье насыщенного синего цвета перед высоким зеркалом. – Это всего лишь бал. Для узкого круга приглашенных. Вот когда окажешься при дворе, тогда и стоит впадать в мандраж.
Я же говорила, что она прелесть?
Вот и доказательство.
– Как ты пережила все это? Не возьму в толк.
– Что именно? – она поправила прическу, сперва вытащив из высокого произведения локон, который озорным завитком прыгнул возле виска, а после, чуть подумав, заправила его за ухо. – Натянутая улыбка весь вечер, отчего после скулы сводит? Или желание отправить в рот хотя бы кусочек аппетитно пахнущей форели, когда приходится довольствоваться лишь отговорками, как я не голодна? А ведь голодна, словно волк! Но корсет, утянутый до умопомрачительно выпрыгивающих грудок, лишь бы показать, что «цветочек» созрел, перетягивает возможность дышать, не то, что поглощать изыски поварского мастерства. – С этими словами она попыталась оправить собственный корсет, однако он сидел намертво, служанка знала свое дело. Сморщив аккуратный носик, Арабелла все же отвернулась от созерцания своей красоты в зеркальной глади, поворачиваясь ко мне. – Ах, забыла еще упомянуть необходимость вести глупые светские беседы о погоде, модных шляпках, и последней симфонии сэра Филдруна, которую каждый третий просит исполнить на стоящем в зале фортепиано.
– Но симфония действительно прекрасна, – попыталась встать на защиту Филдруна.
– Не тогда, когда ты слышишь о нем каждую четверть часа. От совершенно незнакомых людей. Большинство из которых видят в тебе лишь возможность подобраться к отцу и заключить выгодную сделку. И речь идет далеко не о брачных документах.
Ну да, отец Арабеллы, виконт Келван, владел каменоломней и распоряжался строительством новых дорог. Что для удаленных от столицы имений, разрезанных лесами и полями, являлось Священным Кубком, испив из которого исполняются мечты. Дороги могли облегчить жизнь и выстроить торговые отношения, споро увеличив благосостояние.
Арабелле, к сожалению, пришлось столкнуться с неприятной историей. Когда за ней ухаживал молодой человек, оказывая знаки внимания, говорящие об его серьезных намерениях… Эти самые намеренияе разбились в пух и прах! Ведь стоило лишь лорду Келвану отказать в строительстве ветки дорог, ведущих в противоположные от Фарулла стороны. Мотивиров тем, что сперва хочет закончить со строительством системы путей в восточной части, прежде чем переходить далеко на запад.
Ухажер ждать, как оказалось, не мог. Или не хотел. У него после разговора с Келваном сразу же появилось неотложное дело, дела любовные были задвинуты на задний план, а Арабелла осталась с разбитым сердцем. Ведь мужчина действительно умел очаровывать. Да и был ее первой любовью. Как оказалось, ошибочной.
Так что после провального сезона подруга обросла «толстой шкуркой». И привыкая делить надвое все, что ей говорят.
Мне пока до такого умения общаться с противоположным полом было далеко.
– Допустим, – я решила не усугублять ситуацию, да не напоминать Белле о возмутительном поступке лорда. – Но о чем же говорить, если не о музыке?.. На балу!
– Боже, Стефания, ты меня удивляешь! О чем будет интересно тебе, само собой! Мой тебе совет: не стоит прогибаться под мужскую политику. Стой на своем!
– И тогда она может оказаться в таком же положении, что и ты, Арабелла. – Без стука в комнату вошел брат, на ходу поправляя идеально сидящий на нем фрак цвета ночи. – В двадцать два быть незамужней девушкой – несколько неприлично, ты не находишь?
– Неприлично врываться в покои девушек без предварительного предупреждения! – справедливо осадила его виконтесса.
– Матушка звала тебя, Стефа, кажется, хотела дать последние напутственные слова перед встречей гостей.
– Они уже начали съезжаться?
– Первые кареты прибыли еще час назад. Мажордом предложил прибывшим заранее разместиться по гостевым покоям, да утолить жажду после дороги.
– Белла?..
