скачать книгу бесплатно
Мой молчаливый ровесник в Верхотурье. Тагиллаг
Зигфрид Герцог фон Бабенберг
Здесь о том, как крепкая сплоченная русская семья справилась с репрессиями 30-х годов в Советской России на Кубани и Урале, о беспредельной жестокости порядков и методов расправы в семейных спецпоселенииях СССР.Не исключено, что нынешние кукловоды наносят сейчас удар по семье, чтобы сломать нас в будущих испытаниях.
Мой молчаливый ровесник в Верхотурье
Тагиллаг
Зигфрид Герцог фон Бабенберг
Дизайнер обложки Зигфрид герцог фон Бабенберг
Иллюстратор Зигфрид герцог фон Бабенберг
© Зигфрид Герцог фон Бабенберг, 2023
© Зигфрид герцог фон Бабенберг, дизайн обложки, 2023
© Зигфрид герцог фон Бабенберг, иллюстрации, 2023
ISBN 978-5-0060-2188-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
До периода начала коллективизации в 1929 году у станичников жизнь протекала слаженно и успешно. С началом коллективизации всё изменилось. Домовитых казаков попросили на выход из станицы. И вот трагическая картина: на дороге в гору, ведущей в Лабинск из станицы Костромской остановился огромный обоз и послышался с горы прощальный казачий хор, для которого станица выглядела природным амфитеатром. Но драма была совсем не театральная.
Прощай, ты, Уманьска станица
Прощай, весела сторона.
Прощай, казачка молодая,
Прощай, голубушка моя.
Вот скрылось солнце за горою,
Не слышно песни соловья.
Прощай, казачка, Бог с тобою,
Пора садиться на коня.
Казачий конь далеко скачет,
Казачка ноченьку не спит.
Не спит она, ще й горько плачет,
Печально в хижине своей.
А мать казачку утешала —
Не плачь, красотка, дочь моя,
Тебе давно жених готовый,
Ты будешь в золоте ходить.
Нельзя, нельзя, родна мамаша,
Такие речи говорить.
Останусь милому верна я,
Нельзя, нельзя дружка забыть.
Мне довелось побывать в 2014 г. на дне рожденья писателя Шолохова в станице Вёшенской, гулянья и ярмарки были весьма красочные, но вот о Шолохове я не услышал и не увидел ни слова. На ярмарке я приобрел у кузнеца кресала, которые использовал позже как геральдические знаки в своей композиции. Над Доном в целях безопасности висел огромный аэростат. Свирепствовала мошкара. К примеру, тогда я узнал, что на Дону сейчас осталось лишь 5% родовых казаков. (Геноцид налицо).
Приняли нас там отменно, выделили жилье и пирушку организовали. Казаков интересовал калибр СВД на Донбассе – 7,62 или 9,27? Затем нас проводили в станицу Еланскую, там шли съемки фильма «Тихий Дон». Стояли декорации, выкрашенные в болотно-зеленый цвет. Но главной целью для нас в Еланской был частный музей Донского казачества под патронажем атамана Владимира Петровича Мелихова. Музей и прием, который нам оказали сотрудники музея произвели неизгладимое впечатление на меня и моих спутников. Это роскошный оазис посреди огромной обезлюдевшей Донской степи.
Но вернемся в прошлое на Кубань. В начале 1930 года деда Гаврилу Васильевича, кавалера 4 «георгиев» посадили в тюрьму за отказ Буденному участвовать в гражданской войне. В станице и на хуторе насильственно все обобщалось.
Конфискованная у моей жены паровая молотилка
Людей привлекают к коллективному труду, но организовать труд не могут. Люди ищут выход из создавшегося положения, многие уходят, куда глаза глядят. Дядя Петя, бывший деникинец, вернувшийся из белой эмиграции в Англии, уходит на конный завод близ Лабинска, дядя Филя уходит с хутора в станицу к брату, где укрывается от преследования. Моего папу тоже арестовывают, а маму, меня, Настю и Сережу насильно на бричке вывозят в Лабинск, куда также прибывает и папа.
Нас и других разместили в товарные вагоны, в каждом вагоне был охранник с винтовкой, и повезли, а вот куда – никто не знал!
Иезуит Сосо и Вор в законе «Коба Бесошвили» изобрел «Тюрьму семейного типа».
Завистливые твари
Сломали наш уклад,
Мы длинною колонной
Ушли в советской ад!
Как гласит справка о реабилитации от 1992 года, Пергунов Тимофей Гаврилович 1905 года рождения, как глава крестьянского кулацкого хозяйства, по политическим мотивам, в соответствии с решением Лабинского райисполкома Краснодарского края, в июне 1931 года был насильственно выселен с территории Краснодарского края с членами семьи и направлен на спецпоселение в Верхотурский район Свердловской области. Освобождены все со спецпоселения в 1942 году, Пергунов Б. Т. выбыл на учебу в октябре 1939 г.
Состав семьи:
Пергунов Тимофей Гаврилович, 1905 г. р.,
Пергунова Марфа Ивановна, 1905 г. р.,
Пергунов Борис Тимофеевич, 1924 г. р.,
Пергунова Анастасия Тимофеевна, 1926 г. р.,
Пергунов Сергей Тимофеевич, 1930 г. р.
Проживали: Краснодарский кр., Лабинский р-н, ст. Костромской. Приговорены: в июне 1931 г., обв.: как кулаки.
Приговор: выселены на спецпоселение в Верхотурский р-н Свердловской обл.
На основании Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18.10.91 г. статья 3 «В» семья Пергунова Тимофея Гавриловича полностью реабилитирована.
Сам документ говорит о том, что над нашей семьей был учинен произвол ни за что! Нашим родителям было по 26 лет, а мы были еще малыми детьми и нас изгнав из родного дома по «ПОЛИТИЧЕСКИМ МОТИВАМ» ссылают в «семейную тюрьму». Вместе с нами были репрессированы почти все потомки Аникея Пергунова, выходца из села Шестакова, Воронежской губернии в 1850 г., который являлся потомком петровских корабелов фон Пергов-Пергунов-Пергуновых Воронежского адмиралтейства.
Пергунов Василий Ильич. Родился в 1904 г.
Пергунов Илья Митрофанович. Родился в 1874 г.
Пергунов Михаил Васильевич. Родился в 1926 г.
Пергунова Любовь Алексеевна. Родилась в 1925 г.
Пергунова Любовь Васильевна. Родилась в 1928 г.
Пергунова Ольга Дмитриевна. Родилась в 1903 г.
Пергунова Хевронья Никитовна. Родилась в 1874 г.
Проживали: Краснодарский кр., Лабинский р-н, хут. Беноково. Приговорены: в 1930 г., обв.: как кулаки.
Приговор: выселены на спецпоселение в Тавдинский р-н Свердловской обл. Источник: Сведения ГУВД Краснодарского края.
Это список реабилитированных. Те же, кто умер в спецпоселении, в него не вошли. В этой группе были и беременные, и грудные дети, и глубокие старики, некоторые из них, в списках не значащиеся, погибли от холода. Ну, не сумел выжить грудной ребенок в холодной землянке, так его и незачем реабилитировать.
Геноциду подвергли около 50 млн человек. У этого преступления нет срока давности. Государству преемнику СССР еще только надлежит оплатить этот Священный долг, который на нем повис. Конечно, для этого нужна полная перезагрузка. Недавно с помпой погашенный госдолг СССР – ничто по сравнению с этим Долгом. Например, погашен мифический долг СССР Боснии-Герцеговине – сепаратистскому псевдогосударству, которого и не было в бытность СССР. А Долг за геноцид, это святое и наследуется всеми потомками по обе стороны проблемы. Пусть будут прокляты все те, кто все это организовал и их потомки до сотого колена. Не забудем и тех, кто до сих пор обеспечивает прикрытие преступления века.
Этап На зону в Тагиллаг, Верхотурье
По пути следования в эшелоне форма обращения была, как с заключенными, угрозы и предупреждения о применении оружия, антисанитарные условия, голод и т. п. В полном смысле, со стороны сопровождающих должностных лиц, проявлялось враждебное отношение.
Везли нас поездом долго, недели две с половиной, до станции Верхотурье Свердловской области.
Г. Верхотурье основан в 1598 году государственной экспедицией Василия Головина и Ивана Воейкова – завоевателей Сибирского царства, преемников Т. Ермака, как острог на месте существовавшего ранее мансийского городища Неромкар для защиты одного из самых популярных водных путей в Сибирь: вверх по Каме до Соликамска, затем посуху, а затем вниз по Туре в Обь. Верхотурье стало главной крепостью на пути в Сибирь. В 1600 году была устроена таможня, и через город шли все сибирские товары. С XVII века была учреждена государственная ямская служба на Бабиновской дороге. Строительство других дорог было запрещено. В 1710 году в Верхотурье прибыли 84 пленных шведа (в том числе 5 пасторов) .
Город сильно пострадал от пожаров 1674 и 1738 годов, а его развитие замедлилось в середине XVIII века из-за отмены таможни и закрытия в 1763 году Верхотурского тракта.
Верхотурье во 2-й половине XVIII века
При учреждении губерний – уездный город в Сибирской губернии. Это был самый большой уезд в России – он включал практически всю населённую русскими к тому времени часть Урала, от Печоры на севере до Уфы на юге, от Вишеры и Чусовой на западе до притоков Иртыша на востоке. С 1783 года – город был передан в Пермское наместничество.
В XIX веке пути сообщения с Сибирью смещаются далеко на юг, и Верхотурье теряет и торговое значение. В 1906 г. открылось движение по Богословской ж. д., станция которой построена в 8 км от города.
После революций 1917 года в городе сначала взяли власть большевики, а с сентября 1918 года по июль 1919 года Верхотурье находилось под контролем армии Колчака. В 1926 году Верхотурье потеряло статус города, который ему вернули только в 1947 году, в связи с 350-летием со дня основания. Верхотурье является одновременно и самым старым, и самым малочисленным городом в Свердловской области.
Вокзал станции Верхотурье
Верхотурье
«В молодости Гриша Распутин много болел. После паломничества в Верхотурский монастырь обратился к религии. В 1893 году Распутин странствовал по святым местам России, побывал на горе Афон в Греции, потом в Иерусалиме. Встречался и завязывал контакты со многими представителями духовенства, монахами, странниками.»
С. М. Прокудин-Горский. Св. врата в Верхотурском монастыре. / [Святые врата с надвратной церковью Симеона и Анны в Николаевском монастыре.] 1909 г. Святые врата с церковью Симеона и Анны постр. в 1856 г.
Верхотурье – центр православия на Урале, один из старейших городов России за уральскими горами. В городе много архитектурных памятников XVII – XX вв. Среди них – самый маленький в России кремль с Троицким собором (1703—1712), Николаевский монастырь, Покровский монастырь.
Северные ворота Кремля
Западная стена Николаевского монастыря в Верхотурье
Церковь Воскресения Христова
Знаменская церковь
От станции Верхотурье, а это тогда и районное село, нас завезли на берег реки Туры у деревни Отрадново Меркушинского сельсовета, примерно в 100 км от райцентра. Как в пути следования (около 4-х суток), так и на месте для проживания нам давали муку, сахар, соль. Из муки мама делала «затирку». Поселили нас в палатки и в них мы жили до тех пор, пока кто-то из приезжих не умер или кто-то нашел работу и тому по месту работы давали жилище. Голод и болезни «косили» людей, они умирали от голода, простудных и инфекционных заболеваний.
Нам «повезло». Папа нашел работу в деревне Отрадново при сплавной конторе сапожником и шорником по пошиву и ремонту обуви и сбруи. Нам дали комнату в бараке, в одной половине которого была мастерская, а во второй пекарня. После перенесенных ужасных лишений на берегу реки Туры комната в бараке нам казалась раем. И папа стал работать. В доме появился хлеб, сахар, молоко и даже мясо. Папа, одновременно с работой, по ночам шил и ремонтировал обувь для жителей деревни. Неприязнь жителей сменилась уважением к молодому толковому специалисту и к нам тоже. Нам стало жить намного лучше, чем другим спецпереселенцам
.
Спецпереселенцы не имели документов, удостоверяющих личность, не имели права переезжать из населенного пункта, куда их поселяли, без разрешения коменданта. Подчинение коменданту было абсолютным. Он мог обращаться с людьми, как хотел. Форма обращеняи к коменданту «гражданин комендант» подчеркивала, что правовой статус у спецпереселенцев такой же, как и у заключенных. И «карцер» был для наказания неугодных. Комендант Батухтин разрешил папе работать и жить в село Отрадново. На долго ли?!
Дедушка и бабушка Смирновы после нашего выселения остались в станице Костромской, их выгнали из нашего дома и они поселились в своей хате вместе с Ариной Владимировной Двадненко – племянницей Степаниды Константиновны Смирновой – бывшей самарской помещицы. Дед Муса умер от болезни. Арина стала их кормилицей и опекой.
С трудом папе удалось отдать меня в 1 класс местной школы и 1 сентября 1931 года я пошел учиться семи лет. Мама помогала папе по работе в мастерской, на работу ее не требовали, потому что Сережа был еще грудным ребенком. Мы начали отстраиваться в Отрадново, «кацапы» перестали нас обижать. Кацапами мы называли местное население.
Ликвидация кулачества, как класса, провозглашенная руководством страны директива привели к тому, что с 1929 по 1932 гг. была уничтожена, т. е. репрессирована основная крестьянская сила на селе. Технических средств для обработки больших массивов земли не было. Не было тракторов, плугов, сеялок и т. д.
Скот в коллективных хозяйствах погибал. Произвол местных властей доходил до абсурда, кулаком можно было назвать любого неугодного человека.
Так было и с моим отцом Тимофеем Гавриловичем. Лишь только за то, что он в 1930 году отказался вступить в колхоз, его «окрестили кулаком». На самом же деле: в 1928 году папа получил земельный надел, купил пару лошадей, плуг, борону, сеялку, договорился с хуторянами об обработке земли без найма рабочей силы, получил всего 2 урожая (в 1929 и 1930 гг.), имел трех маленьких детей, двух стариков по 70 лет, самому и маме было всего по 25 лет. Назначить его кулаком могли только преступные безжалостные палачи с благословения также преступной высшей власти страны.
Вся эта политическая вакханалия сверху и абсурдный произвол местных властей на огромных территориях страны по отношению к крестьянству привели к голоду и карточной системе. В результате голодомора погибли миллионы ни в чем невиновных людей. И правильно требуют прогрессивные политики как у нас, так и за рубежом осуждения Геноцида, дабы не допустить повторения подобного в будущем. Я тоже присоединяю свой голос к этому требованию.
Марфа Ивановна Корниясова
Моя мама Марфа Ивановна Корниясова родилась 7 июня 1905 года в станице Ярославская.
Краткая историческая справка станицы Ярославской (Нижне-Фарсовская) Во второй половине 19-го века царское правительство начинает военно-казачью колонизацию здешних мест. С 1861 года начинается планомерное заселение обеих склонов Главного Кавказского хребта русским населением. Преимущественно казаками. Ежегодно возникали десятки станиц. В 1861 году их было основано 17. В 1862 году – 28. В 1863 – 21. В 1864 – 54. В числе новых
кубанских станиц была и станица Нижне-Фарсовская, которая была устроена в 1861 году при слиянии Фарса с Псефиром, в 17 верстах от станицы Лабинской. Для поселения в нее было назначено 200 семейств, из них – 80 линейных казаков из ст. Северной, а 120 – из станиц бывшего Черноморского казачьего войска. Станица находилась на Абадзехской кордонной линии, устроенной между укреплением Майкопским и ст. Лабинской. По ведомости 1862 года в станице Нижне-Фарсовской насчитывалось 170 дворов, 935 жителей, имелись церковь и станичное правление. Жители станицы имели лошадей – 241 голову, волов – 670, коров – 1200, овец – 1660, свиней – 502. В 1867 году станица Нижне-Фарсовская была переименована в станицу Ярославскую. Полвека спустя после основания в 1911 году население станицы составляло уже 11967 человек, в том числе казачьего населения: мужчин – 2266 человек, женщин – 2306 человек. Иногородних мужчин – 3613, женщин – 3425. И соответственно – 181 и 176 человек, не имеющих оседлости. Дворов в станице было: казачьих – 880, иногородних – 960. Из учреждений имелось лишь станичное правление. 27 февраля 1918 года в станицу пришла советская власть. Первым председателем станичного Совета крестьянских, солдатских и казачьих депутатов избирается Шержуков. В марте 1920 года Первая конная армия под командованием Буденного, Ворошилова и Щаденко освободила Ярославскую от деникинцев. Ревком станицы возглавил Владимир Матвеевич Бурляев. Ревком просуществовал до 1921 года. В этом же году были созданы ТОЗы – товарищества по обработке земли. Товарищество приобрело первый трактор- «Фордзон». Первыми трактористами были крестьяне-бедняки
Иван Бурлаев и Александр Дорошенко. В 1928 году в ст. Ярославской создается МТС. Уже в 1920 году в станице открывается библиотека, регулярно работает народный дом (учреждение типа нынешних клубов), систематически работают кинопередвижки. В 1935 году наш район выделяется из Лабинского в самостоятельный с райцентром в станице Костромской. Но вскоре районным центром становиться станица Ярославская. В 1942 году с августа месяца по февраль 1943 года станица Ярославская находилась в оккупации. В Махошевских лесах действовал партизанский отряд «Молот». Комиссаром отряда был Д. В. Медведев – секретарь Ярославского райкома партии.
Отец Иван Иванович и мать Мария Ивановна были бедной казачьей семьей. Отец постоянно пас коров летом, а зимой нанимался к богатым казакам на работу по уходу за лошадьми. Мать была швеей. Семья жила бедно, с трудом сводила концы с концами. Мария Ивановна с детских лет страдала сердечной недостаточностью и в возрасте 25 лет умерла. Марфа осталась без мамы семи лет.
Отец оказался не в состоянии воспитывать дочь и передал ее на воспитание сестре жены. Тетя, не долго думая, передала Марфу на воспитание домовитому казаку, владельцу мельницы в станице Костромской Авилову Гаврилу Гапоновичу.
Гаврила Гапонович и Наталия Николаевна Авиловы, сын Ваня 7 лет, дочь Арина 5 лет и дочь Шура 3 лет.
В семье Гаврила Гапоновича и Наталии Николаевны было трое детей: сын Ваня 7 лет, дочь Арина 5 лет и дочь Шура 3 лет. Ваня в возрасте 11 лет умирает от воспаления легких.
Казачий круг внимательно относился к воспитанию Марфы и помогал Гавриле Гапоновичу материально, выделяя ему скот, ткани на одежду и денежные пособия.
В школу Марфуша не ходила, крестьянское воспитание дало ей умение ухаживать за животными, работать на мельнице. Пришлось Марфуше пережить и тягостные минуты. Однажлы был убит Гаврил Гапонович. Момент убийства видела Марфуша. Это было ночью, она спала. Постучали, дверь открыла хозяйка, Марфа проснулась, но притворилась спящей, убивали при ней, убийцу запомнила.
Наталия Николаевна осталась с тремя детьми, среди которых была и Марфа. Уход за хозяйством полностью стал постоянной заботой воспитанницы до замужества.
В 1923 году Марфу выдали замуж за Тимофея Пергунова и уже в 20-е годы, будучи со своим мужем Тимошкой она увидела убийцу в Лабинске на базаре, они встретились взглядом и тот понял, что кроме жены Авилова есть еще один свидетель убийства. До этого они как бы не встречались. В тот момент он уже стал краснопузым комиссаром.
Через 60 дет после этих событий в феврале 1985 к нам в гости приезжала Авилова Александра Гавриловна, младшая дочь Авилова Гаврилы Гапоновича, казака, владельца мельницы в станице Костромской, в семье которого воспитывалась моя Мама.
Встреча была интересна тем, что было много рассказано о семье Авиловых, о Маме, о том, какими мы, дети (я, Настенька), были маленькими. «Я вам пирожки часто носила, Боря! А с сестричкой (намекая на Маму) мы дружили, пока нас не отправили на высылку в Дивное Ставропольского края», – говорит Александра Гавриловна. «Да я тебя еще нянчила маленького!» – продолжает вспоминать она с увлечением.
Встреча была коротенькой, потом Александра Гавриловна уехала к сыну в Сталинград. Затем была с ней переписка, которая прекратилась по ее инициативе. Она жила одна в Лабинске, и мало ли что могло быть!
Сопоставив все эти события я пришёл к однозначному выводу: все наши мытарства были инспирированы тем самым бандитско-комиссарским подонком и убийцей, боявшимся разоблачения своего дореволюционного бандитского прошлого. После революции у него появились служебные возможности под сурдинку массовых репрессий избавится от нежелательных свидетелей убийства Пергуновых и Авиловых. В революцию криминальный элемент массово хлынул в органы Советской власти.
