скачать книгу бесплатно
Я лишь горестно вздохнула. Надеяться, что Даниэль Трапери не помнит, как я упала ему на колени при большом скоплении народа, я бы не стала. Тем более, с памятью все отлично у него, про Линкса мне сразу сказал. Хорьком его назвал, но многие ошибаются.
В аудиторию заходила на подгибающихся коленках. И те, кто знал причину моей робости, либо сочувственно шептались за спиной, либо радостно хихикали. Я постаралась сделать лицо барельефом и не реагировать ни на одних, ни на других. В группе нашей были в основном парни. Девушек всего трое, считая меня. Казалось бы, мы должны держаться вместе, как товарищи по счастью. Или наоборот. Но нет! Аурика и Никанора воспринимали и меня, и друг друга как соперниц. Вот в чем нам соперничать? Парней безхозных куча, хоть по пять штук себе выбирай в рыцари. По способностям тоже не пересекаемся, у меня их вообще периодически нет, например. Аурика – благородная девица из знатной эльфийской семьи, я – тоже графская дочка. Никанора принадлежит древнему роду светлых магов.
Если говорить о стихийности, свойственной нам, то самой продвинутой была пока эльфийка. У нее с эфирной магией были явные подвижки, она видела связующие нити и могла ими управлять. Правда, не очень шустро, но вполне оформившийся светлый маг начального уровня. Могла лечить руками, влиять на остальные стихии, пусть едва заметно, но Рок ее хвалил. Никанора находилась примерно на том же уровне, что и я. Какая у нас может быть конкуренция. если подумать? Но нет, в подружках нам не ходить.
Всего нас в группе было шестнадцать человек, то есть мальчиков целых тринадцать. Все светлые, одухотворенные и очень многозначительные. А один даже почти что с крыльями. Почти что – потому что они у него иногда проявлялись, но долго не держались. Говорят, их видимостью надо уметь управлять. Марк пока не умел. Он был сыном настоящего эфилира, которых не так много у нас осталось. Крылатые, что белые, что черные – настоящая редкость в магическом мире. Есть еще серые, от смешанных браков. И в какую они пойдут стихию, загадка до самого их совершеннолетия.
– Рад приветствовать вас, светлые! – этот голос не спутать ни с чьим больше.
Я опустила голову как можно ниже, словно дату сегодняшнюю в тетрадь записывала. Долго и тщательно.
– Думаю, мое имя и звание вы все знаете, – продолжал Трапери, – я ректор этого прекрасного места, и не раз выступал перед вами в этом качестве. Но сегодня побуду вашим преподавателем. В сущности, мы рассмотрим всего один вопрос. Чем различаются стихии Эфира и Металла.
Ректор сделал паузу, а затем продолжил:
– Вот теперь можно записывать, Оллистер. До этого я не говорил ничего из того, что могут спросить на экзамене.
Я ощутила новую волну хихиканья и сочувствия. Заметил. Узнал меня по затылку? Или просто специально искал взглядом в немаленькой аудитории? Помещения у нас большие, это позволяет студентам сидеть по одному и не отвлекаться друг на друга.
Мои щеки пылали, в ушах шумело, и я с трудом разбирала слова Трапери.
– Эфир и Металл – две основы, строительный материал для материи и духа. По сути, Металл – это твердый Эфир. Можно назвать Металл вещественной формой Эфира. Это как вода и лед. Материализованный дух… Оллистер, скажите на милость, почему вы сейчас не пишете?
Последнее замечание, естественно, относилось ко мне. О, светлые духи Эфира, почему он следит за мной? Тут еще пятнадцать студентов, которые будут рады его вниманию, в отличие от меня.
– Пишу, господин ректор, – пропищала я.
– Хм. Прошу меня извинить, не заметил. Тогда будьте любезны, окажите услугу. Я отвлекся на вас и потерял мысль. Напомните, пожалуйста, о чем я говорил до этого. Вам это будет несложно. Ведь вы все записали.
Я посмотрела на каракули, которые лихорадочно выводила трясущейся рукой. Сама не понимаю, почему так реагирую. Да, строгий, да жутковатый. И я попала уже дважды в неприятные ситуации при нем. Даже на нем, чего уж там. Но это не повод так панически его бояться.
– Ну, так что же? Мы ждем.
Решилась поднять голову, и тут же взор мой перехвачен серой сталью его взгляда. Ироничного, проницательного. Он прекрасно знал, что ничего я записать не успела. Щеки запылали еще сильнее.
– Эфир и Металл – это две стороны одного мира, – произнесла я с усилием, – нет одного без другого.
– Я немного не то говорил, но сойдет, – неожиданно легко согласился ректор, – вряд ли вы сможете выдать что-то более осмысленное. А сейчас перейдем к границам между стихиями.
Он отстал от меня, но я все равно успокоилась нескоро. Вывод после этой лекции у меня был один. Правильно я старалась пореже встречаться с этим… крылатым крокодилом.
ГЛАВА 8. Непутевый братишка
Лекция еще не закончилась, когда в дверь аудитории постучали, а потом сразу зашла госпожа Промм, секретарь Академии. И вид у нее был растерянный. Хотя, если твой непосредственный руководитель – Даниэль Трапери, любая растерянность вполне объяснима.
– Господин ректор, – срывающимся голосом начала секретарь, – вас срочно просят пройти в кабинет.
– А десять минут это не может подождать? – раздраженно спросил Трапери.
– Никак нет, это… министр Дарамел, – госпожа Промм выпучила свои и без того не мелкие глаза и понизила голос, словно благодаря этому ухищрению ее услышит только лишь ректор, но никак не мы. Шестнадцать скучающих на лекции молодых оболтусов, которые уже вывернули уши в сторону двери.
– Ариадна, к чему такой пафос? Сейчас буду, я тебя понял.
Секретарь пошла к выходу, постоянно оглядываясь, проверяла, не идет ли за ней Трапери. Но тот дождался, когда она удалится, не торопясь, попрощался с нами и только потом прошествовал к двери. Достоинства ему не занимать. Очень величественный мужчина. Такого можно в короли сразу, справится. По крайней мере, все церемониалы будут проходить на “ура”.
– А ректор-то тебя приметил! – к моему столу подошла Никанора. Сейчас будет язвить, если я соглашусь ее выслушивать.
– Да, у него отличная память на лица, – сказала я как можно нейтральнее, собирая учебники и тетрадки.
Нужно было переходить в другую аудиторию, для практических занятий. Там стены дополнительно усилены, от заклинаний и зелий, как раз силой Металла. Кроме того, впереди был обеденный перерыв, поэтому кинув свою сумку в “практике” я отправилась в столовую. Вместе с половиной Академии. А в царстве булочек и прочих вкусностей правили сегодня не ароматы выпечки, а болезненное оживление. Мандраж чувстовался еще с порога.
Я выполняла привычные действия, набирая себе в поднос тарелки с салатом и вкуснейшим томатным супом, когда ко мне подбежала Ксандра.
– Ты слышала? Наверное слышала. Его же с вашей лекции вызвали.
Без дополнительных вопросов было понятно, что речь идет о ректоре. Ксандра уперлась мне в поясницу обеими руками и дотолкала до ближайшего столика, где уже ждал ее обед. Я почти доехала, строго говоря. Хорошо, не надела туфли на каблуках.
– Какой он был? Грустный? В ярости? А может не выдержал и прослезился прямо перед вами?
– Ксань, ты загадками говоришь! – сообщила я подруге, аккуратно отщипывая кусочек от румяного бочка свежайшей булочки.
– Это ты просто последними новостями не интересуешься никогда! – вспылила соседка. – Все знают, что ректора вызвал министр, когда он у вас лекцию читал.
– Так вызвал же! Через Промм, а не сам пришел с заявлениями. Так что рассказывай.
Ксандра словно ждала разрешения, потому что на меня сразу же обрушился водопад ее сбивчивых речей. К тому же подруга совмещала повествование с поглощением пищи. В качестве которой выбрала длинные макароны. Так что рассказ получился увлекательный и насыщенный звуковыми эффектами.
– У нашего ректора Трапери есть младший брат Аарон, тоже Трапери. Ну, ты, наверное, сама бы об этом догадалась, да. И этот Трапери, другой, не наш, как и ректор, крылатик, конечно же. Он окончил Академию, нашу, представь! И собирался жить в Магневире, ну в городе, где хранится ключ Металла. Или хранился, скорее.
– Почему – хранился? – вклинилась я в словесный поток.
– Потому. Не перебивай. Три дня назад произошло страшное преступление. О нем пока еще не сообщают всем, потому что боятся панику поднять. Но это точно, мне Флорисс сказала, а у нее папа – помощник министра по безопасности.
Я кивнула. Показаниям Флорисс вполне можно доверять.
– Аарон Трапери похитил Ключ Металла и частично разрушил Храм. А кроме того, нанес повреждения охране. Главного стража, Гортона Мьери, сейчас спасают лучшие лекари, он очень плох. Куча переломов, магическое воздействие, а главное – стресс большой. Бедняжка переживает, что не справился со своей миссией. И никто не знает, куда полетел Трапери – младший. Вот поэтому министр Магии Стихий Фурт Дарамел лично приезжал сообщить новость ректору и узнать, не объявлялся ли Аарон в родовом замке. Или еще где-нибудь.
– И откуда ты так хорошо знаешь обо всем этом? Ведь информация секретная.
Я и правда была поражена способностью Ксандры где-то прихватывать самые жареные факты и при этом не обжечься.
– Потому что я с людьми общаюсь и держу ухо близко к земле, – наставительно ответила подружка.
– Смотри, чтобы его тебе не оттоптали, – проворчала я, но в этом проявилась, скорее, моя зависть. Я не настолько открытая окружающему миру.
– Ох, жалко ректора Трапери, – вздохнула Ксандра, с грустью глядя на пустую тарелку из-под макарон. И я подозревала, что печаль ее относилась скорее к скоропостижной кончине любимого блюда. Вряд ли она успела распознать его вкус, пока рассказывала.
– Его-то почему? – спросила я. – Он артефактов не похищал.
– Да как же! – Ксандра с яростью набросилась на печенье. – Неужели не понимаешь? Крылатые – они чувствительные очень. Белые особенно, но черные тоже. Все равно же крылышки, перышки. Легкое, воздушное.
Я не очень видела связь между перышками и сверхчувствительностью, но промолчала, ожидая продолжения.
– Теперь на всю семью Трапери ляжет тень проступка Аарона.
Действительно, она права. Если Ключ Металла не найдут в ближайшее время, а преступника не поймают, в связи с ним будут подозревать всех Трапери. Да еще и артефакт-то он выбрал мощный. Его обладатель может повелевать всей вещественной формой. Менять суть предметов и даже живых организмов. Говоря простым языком – превращать все, что он видит, в то, что ему вздумается. И это очень страшно, если подумать. Да, чтобы такое сделать, нужно самому обладать определенной магией, но поскольку младший Трапери – магнир, да еще выпускник Академии, наверняка у него с этим все в порядке. А уж смотреть, сколько заклинаний ему доступно согласно лицензии на магию, он не будет точно.
Получается, Даромния под угрозой, а наш ректор Даниэль Трапери к этому причастен. И кто знает, может быть, помогает любимому братишке?
ГЛАВА 9. Даниэль
Министр магии Стихий Фурт Дарамел поражал своим цветом лица. Пунцовый, как самый спелый помидор в саду-огороде матушки Трапери. Странное хобби для породистой леди из магниров – разбить участок на территории древнего замка, но уж так сложилось. Она еще и сыновей заставляла таскать воду ведром и поливать грядки из лейки. Жестокая женщина.
Даниэль понимал, что обычно выдержанный светлый маг Эфира, Дарамел, вряд ли покраснел от смущения или радости. Что-то вывело его из себя, и очень сильно. Но говорить первым не хотелось. Пусть министр начнет.
Фурт Дарамел стоял посреди ректорского кабинета, светя “томатом”. В буквальном смысле, поскольку люстра была направлена прямо на него. Казалось, лучи, что выходят из десятков “вечных свечей”, отражаясь от министерских щек, приобретают розоватый оттенок.
– Где он? – рявкнул, наконец, Дарамел, сверля глазами, по счастью, до сих пор ярко-голубыми, лицо ректора.
– Кто? – искренне спросил Даниэль. Что-то случилось, духи Тьмы его побери. Дарамел – образец для подражания, эталон лоска и изысканности.
– Твой брат. Или скажешь, что не в курсе, что произошло в Магневире?
– Аарон, как и вся моя семья, живет в родовом замке, в Артеусе. При чем тут город Ключа?
Министр, кажется, не нашел на физиономии ректора признаков фальши и чуть порозовел.
А потом рассказал Даниэлю, что стряслось в храме Ключа Металла. После чего собеседники поменялись оттенками лица. Но ненадолго. Трапери вначале побагровел, а затем резко побледнел, как мел. Тут уж Дарамел удостоверился, что ректор самой престижной в Даромнии Академии непричастен дерзкому преступлению. Или просто сильно разволновался, поняв, какие могут быть последствия. Снимать подозрения в таком деле так сразу нельзя.
– Ты же понимаешь, Дан, что у тебя сейчас наиболее уязвимое положение из всех членов твоей семьи?
– Если Аарона поймают, ему все же будет похуже, чем мне, – мрачно ответил ректор, нервно взмахнув крыльями. Пространства для этого не было, он стоял у самой стены. Крыло шаркнуло о рельефную поверхность, выпало несколько перьев, а Даниэль поморщился от боли. Все же, это чувствительно. Надо было вообще их спрятать, зачем крылья при разговоре с министром? Ему на студентов нужно впечатление производить.
– Тебе плохо, Даниэль? – заволновался Фурт. – Позвать маглекаря?
– Нет необходимости, – просипел ректор.
Он подошел к столу, слегка пошатываясь, налил ледяной воды из графина, осушил стакан одним глотком.
– Даниэль, – Фурт Дарамел уже стал совсем похож на себя самого и говорить начал по обыкновению глубоким, мягким, но при этом весьма мужественным голосом, как и подобает светлому магу. – Ты наверняка помнишь, какие споры вызвало твое назначение на пост ректора. Темный колдун, да еще высший крылатый… Столько возмущенных писем от родителей студентов министерство никогда не получало. Пять лет общественность к тебе привыкала. Темным доверять сложно.
– Думается, за время своего ректорства, я сумел показать себя опытным специалистом, – сухо сказал Трапери, – не устраивал избиения младенцев… просто потому, что при Академии их нет, разумеется. Не организовывал жертвоприношений духам Тьмы. Даже ни одной студентки не соблазнил. Хотя мне и не хотелось. Юные вертихвостки не в моем вкусе.
– Говоришь как старик, – заметил Дарамел, – но сейчас мы не о твоих сексуальных предпочтениях. Десяток лет ты нарабатывал репутацию. Сейчас можешь потерять всё. Если возникнет хоть тень подозрения, что ты причастен к похищению Ключа. Помни об этом. И будь безупречен.
– Я всегда безупречен, – пробурчал Даниэль, разжевывая лед из стакана и стараясь не показывать, насколько ему свело зубы от холода. Магниры не склонны демонстрировать свои эмоции и не показывают, если им дискомфортно. То, что он с лица спал при известии о брате, уже непозволительно.
Избавившись от министра, Трапери распахнул окно, вскочил на подоконник и вылетел, на глазах изумленных студентов и преподавателей, гулявших по кампусу. Да, время дневное, он даже не предупредил Промм, что собирается отлучиться. Ничего, слухи тут распространяются со скоростью стрекозы.
Более прилично было бы взять кабриолет, и часа через три он был бы дома. Но по воздуху куда быстрее. Артеус находится совсем недалеко от Академии. И терять времени он не хотел, рассчитывал вернуться на работу до темноты. Магнир, раскинувший мощные черные крылья – зрелище впечатляющее. И пугающее. Но благо новости о похищении Ключа Металла пока не появились в свободном доступе, и летающий ректор Академии паники среди населения не вызвал.
Приземлившись у ворот, для приличия, Даниэль постучал железным молотом в дверь. Церемонный дворецкий, который прекрасно видел его со смотровой башни еще издали, помедлил, прежде чем открыть, а затем изобразил вежливое удивление.
– Мы не ждали вас сегодня, господин Даниэль, – произнес этот долговязый говорящий богомол по имени Арчер. Судя по всему, он себя считал хозяином замка. “Они” его не ждали!
Даниэль прошел мимо него, не отреагировав на хамское замечание. Он хотел видеть отца.
Хармис Трапери пил чай со льдом в своем кабинете. При этом он листал пухлую старинную книгу и выглядел невозмутимым.
– Здравствуй, папа, – Даниэль застыл на пороге, ожидая приглашения. Просто так зайти к главе семьи считалось у Трапери неприличным.
– Что-то случилось? – Хармис с сожалением поднял глаза от книги. Даниэль заметил, что кончики его черных перьев начали седеть. Ничего удивительного, отцу было около двухсот лет. Легкая проседь вполне нормальна в таком возрасте.
– А тебе не сообщили об Аароне? – осторожно спросил сын.
– Ах, ты из-за этого сюда летел так, что крылья топорщатся и перья во все стороны? Выглядишь как взъерошенный воробей. Очень вызывающе.
– Так ты в курсе? – Даниэль быстро прошел в кабинет. В Бездну условности, когда его мир рушится.
– Да, с самого утра. Меня посетил заместитель министра обороны. Думал, Ари скрывается у нас в замке. Но нет, парень не так глуп, чтобы лететь туда, где его будут искать в первую очередь.
– Отец, ты будто бы его не осуждаешь! – поразился Даниэль. Нет, он привык, что младшему брату во всем потакают. Но сейчас речь шла о самом дерзком преступлении столетия, если не тысячелетия.
– Он поступил недопустимо и кинул тень не только на нашу семью, но и всех магниров. И темных в целом! – завелся младший Трапери, наступая на отца. Ему хотелось вырвать у него из рук эту книгу, которая интересовала Хармиса больше, чем непоправимое, совершенное Аароном.
– Согласен, – отец почувствовал напряжение, владевшее Даниэлем, отодвинул книгу на край стола и даже чай отставил, – но что я сейчас могу с этим поделать? Отправиться на его поиски? Ждем развития событий, сын. Если Аарон появится, я постараюсь его убедить… хотя, кого я сейчас обманываю? Он никого не послушает. Разве что у тебя попытается найти поддержку.
– У меня? – хмыкнул Даниэль.– Мы с детства с ним спорим, а вы с мамой ему все разрешаете.
– Кстати, о маме, – отец поднял вверх указательный палец правой руки, – стоит пойти и с ней поздороваться, раз уж ты решил нас навестить.
И он вновь потянулся к своей книге. Что там пишут такого захватывающего?
Даниэль почувствовал, как в нем закипает злость, но постарался ее подавить. Слово отца – закон. Эту властность ему удалось унаследовать. Но дома не было возможности проявить. Только работа и спасала! А теперь он может ее лишиться. Пусть это пока отдаленная угроза, но всё же.
Мама хлопотала в своей потайной комнате, полуподвальном закутке, где у нее хранились семена между посадочными сезонами. Сейчас она споро разделывала огромную тыкву, вытаскивая из нее семечки. Странное занятие для жены чопорного магнира. Но все с этим давно смирились. Матушка, Эринея Трапери, происходила из настолько знатного рода, что могла хоть в бусах из этой тыквы расхаживать, и общественности пришлось бы принять это за новую моду. При том Эринея крылатой не была, но от женщины этого и не требовалось. Главное, породистая колдунья, дочь мага, настолько темнейшего, что при его приближении вечные свечки гасли.
– Даниэль! – мать наскоро обтерла руки о закорузлое от подсохшего тыквенного сока полотенце и кинулась сыну на шею. – Как хорошо, что ты прибыл! После новостей об Ари мне так нужно с кем-то поговорить. А разве с этим чурбаном можно по-человечески что-то обсудить? У него чувства лишь к отражению в зеркале.
Родители женились не по любви. Как положено в благородных семьях, их сочетали договорным браком. И Даниэль находил это вполне разумным. Хорошо, что живут темные так долго, что вопрос продолжения рода перед ними не будет стоять еще парочку веков. Он сам к браку точно уж не готов. Особенно, глядя, насколько не подходят друг другу его родители.
Мать не рассказала ему ничего нового, больше ахала и причитала. А заодно, привлекла к извлечению семечек из пузатого оранжевого монстра.
Он собирался было обратно, особенно как начало темнеть, но Эринея слезно упросила остаться хотя бы на ужин. Что ж, родительскую волю нарушать не велено. Даниэль отправился переодеться в домашнее, чтобы потом спуститься к столу. Привычно убрал крылья, снял сюртук и рубашку, натянул легкий джемпер. И услышал, как кто-то барабанит в окно. Впрочем, “кто-то” – отпадает. Этот стук они использовали с Аароном с детства.
Даниэль вздохнул и пошел открывать окно. Брат счастливо лыбился, иначе эту довольную гримасу и не назовешь. Он явно гордился с собой.
– Спасибо, что встретил, Данни! Знал, ты не подведешь! – и Аарон впрыгнул в комнату.
