скачать книгу бесплатно
– Всем здравствуйте! – ровным голосом сказала я. – Прошу садиться.
Глаза заметили в толпе студентов незнакомые лица, проверка всё-таки не изменила своего решения. Так, спокойно!
– Сегодня у нас тема «Щелочные и щелочноземельные металлы», – начала я…
Говорила я чётко и уверенно недавно вызубренный параграф. Чем больше я говорила, тем больше убеждалась, что присутствующие разбираются в химии не больше моего. Так… Отлично! Можно наплести с три короба, никто и не заметит!
Я говорила и говорила, пересыпая свою речь причастными оборотами, сравнениями, метафорами… А какие эпитеты я подбирала для скучных реагентов! Красивый кусочек калия, аккуратно проваренная в кипяточке соль, медь цвета летнего заката!.. И это далеко не всё, что вешала я на уши студентам и аудиторам. Через двадцать минут поток моей речи иссяк. Довольная, я села, наконец, на стул (ноги были просто деревянными) и уже хотела сказать заранее подготовленную фразу о чтении следующей темы, как какой-то пожилой дядечка с задней парты крякнул и сказал:
– Очень хороший и обстоятельный рассказ… М-да… Действительно хороший, давно я не слышал темы металлов в такой интерпретации, даже на международной конференции по химии в США… Уважаемая Глафира.. Э-э…
– Александровна! – подсказала я, холодея от ужаса! Этот милый дедок был на конференции в США?! Да этого просто не может быть…
– Да, Глафира Александровна, а покажите нам какие-нибудь опыты, детям интересно будет посмотреть!
Земля стала медленно уходить из-под ног… Опыты! Вот про них-то я и забыла! Хотя Светлана Егоровна ведь тоже ни о каких опытах и не заикалась! Я судорожно стала вспоминать что-то из школы… Так… Вот химичка добавляет прозрачную жидкость в светло-жёлтый раствор, и он сразу же становится красным! Чудеса! Но у меня-то металлы!
Я глянула в учебник. Первая формула, которую уловил мой глаз, было взаимодействие кремния с водой. «Реакция не идёт» – гласил учебник.
– Сейчас, – я улыбнулась и пошла в лаборантскую.
Кремний оказался обычным песком. Конечно, ничего не произойдёт, если я насыплю его в воду.
После моего первого опыта дети были не в восторге. Думаю, опыты с кремнием и водой каждый из вас проводил в далёком детстве в песочнице. Так, что там у нас ещё есть… О! «В результате взаимодействия натрия с водой вы услышите тихое шипение. Налейте в колбу воды. Возьмите кусочек натрия, он представляет собой светло-серое вещество…» Всё понятно. Отличная реакция, чтобы показать детям. Я снова пошла в лаборантскую, схватила светло-серый кусок, который лежал прямо возле входа, и снова вошла в аудиторию.
– А теперь смотрите, что произойдёт, если мы натрий…
Договорить я не успела, так как с этими словами кусок натрия упал в воду и раздался оглушительный взрыв…
– А-а-а, ложись, террористы атакуют! – заорала я во весь голос и упала под стол.
Последнее, что я помню – это восхищённые голоса студентов: «Ну Глаша жжёт! Офигеть!..»
Очнулась я почему-то на твёрдой софе. События сразу же восстановились в голове – я вела урок химии. А где же все?..
– Глаш, уже пришла в себя? – услышала я прямо над ухом визгливый голос Ольги Германовны.
– Что это было? – пролепетала я.
– Ой, – откусывая большой кусок яблока, сказала она. – Я точно не поняла, но ты вместо натрия схватила какую-то известь.
– Но он же был серым, как и написано в книге…
– Ну да, она, вроде, и должна такой быть. Во прикол! Жаль, что я не пошла вместе с проверкой! Ой, извини, Глаш. Ты не расстраивайся, аудиторам я уже объяснила ситуацию – я сказала, что ты новый учитель и первый год работаешь с детьми.
Негодование перекрыло мне поток воздуха! Как первый год?! Да у меня почти пятнадцатилетний стаж работы! Вот нахалка!
Но высказать свои претензии я не успела…
– Вот, это тебе от нашего дружного педагогического коллектива, – кинула она мне на одеяло авоську с двумя яблоками и апельсином. – Поправляйся, у тебя больничный до понедельника. Жду тебя через шесть дней на занятиях.
С этими словами директриса вышла из комнаты. Ну и ну! И что мне теперь делать?
Внезапно раздался звонок мобильного.
– Алло, – ответила я. – Я вас слушаю.
– Глафира Александровна, – тихо сказал в трубке мужской голос, – это Борис Васильевич. Уж простите за звонок… Вы же в курсе, какое несчастье случилось у нас вчера… В общем, Аня, гувернантка Насти, слегла с гриппом. А девочка всё плачет и вас зовёт… Не могли бы вы посидеть с ней завтра, во время похорон моей безвременно ушедшей супруги? Уж не обессудьте, пожалуйста, я вам щедро заплачу, не беспокойтесь… Просто мы не можем так быстро найти новую гувернантку, а, вы сами понимаете, Насте абы кого не нанять…
– Да, конечно, не волнуйтесь, во сколько мне завтра к вам приехать?
– Часов в десять утра, как обычно, вам будет удобно?
– Да-да, ждите.
Ну вот, снова я вляпалась в ситуацию – лежу в больнице, а пообещала завтра прийти к девочке! Когда я, наконец, научусь говорить людям «нет»? Но ведь Борис такой приятный человек…
Я осмотрела себя, подёргала руками и ногами, вроде, ничего не болит.
– Медсестра, – крикнула я в никуда.
Через пару минут в двери появилась невысокая рыжая девушка в белом халате.
– Вам что-нибудь принести? – вежливо спросила она.
– Нет-нет, всё в порядке, я могу идти домой, – улыбнулась я ей.
– Что вы, врач сказал вам лежать после перенесённого шока. Но вы не волнуйтесь, это скоро пройдёт, и в пятницу, я думаю, мы сможем вас выписать.
– Неужели нет никакого пути выбраться от вас? – стала злиться я. – Если я здорова, то нечего мне тут лежать! В этом месте больше нуждаются другие люди. Принесите мою одежду.
– Вашу одежду вам выдадут в день выписки, отдыхайте, – медсестра вышла из палаты.
Одна моя соседка по палате спала, отвернувшись к стене, другая девушка увлечённо разговаривала с кем-то по телефону, а четвёртая койка была пуста. Ну что ж, раз так, то мне придётся действовать самой. Для вида я обождала пару минут и тихонько выскользнула из комнаты. Коридор был пуст. Я медленно пошла в самый его конец. Вдруг неожиданно в одной палате приоткрылась дверь и вышла пожилая женщина.
– Простите, вы не подскажете, где здесь гардероб? – обратилась я к ней.
– Дык во, дойди до конца коридора и спустися вниз – сразу и увидишь, – подсказала мне бабуля.
– Спасибо вам! – радостно воскликнула я и побежала к ступенькам.
– А тебе чево? Одёжку всё равно не выдадуть… – крикнула мне вслед женщина, но я её уже не слушала.
На моё счастье, гардероб был пуст (что за порядки! То есть любой может прийти и взять мою вещь? Но именно так я сейчас и поступила). Я перелезла через невысокую перегородку. Своих вещей я не увидела, да и не было времени их искать – схватила первую попавшуюся куртку, надела валявшиеся на стуле брюки, влезла в обувь, которая оказалась мне ужасно велика, и была такова…
Не спрашивайте, как я добиралась до дома. Денег у меня не было, хорошо, что муниципальная клиника находилась недалеко от метро. В кармане штанов нашёлся один жетон (нет, мне реально повезло!), и на метро я доехала-таки до дома под удивлённые взгляды пассажиров, которых, к счастью, было не так уж много (хорошо ещё, что контролёр пропустила меня в метро, в таком ужасном виде я не ходила никогда в жизни!)
Дома я понежилась в ванной, в которую, не жалея, налила полбанки пены, съела пару бутербродиков с икрой и легла спать. Голова ужасно болела, Базиль устроился на сей раз прямо у изголовья. Он всегда чувствует, когда мне плохо. Вот уж кто настоящий врач – так это мой кот! Через четверть часа всё будет в порядке. Эх, надо было бы взять ещё несколько книжек Донцовой в библиотеке, жаль, не успела сегодня туда заскочить. Я лежала и думала о произошедших недавно событиях… Незаметно с урока химии мои мысли перешли на вчерашнее происшествие в доме Федоркиных. Что же случилось со змеёй в тот злополучный понедельник?
Глава 6. Поминки
В десять часов утра я стояла на пороге шикарного особняка Федоркиных. Из-за похорон я надела чёрный шёлковый костюм, туфли под цвет ему и шляпку с пером чёрного гуся. Дверь мне открыла домработница. Всегда весёлая, Елена была сегодня хмурой и мрачной, молчаливой и удручённой.
– Проходите, – кивнула девушка.
– Да-да, спасибо, – я прошла в дом.
Все сидели в большой гостиной с мрачными лицами и молча глядели в пол. Я чувствовала себя неловко. Когда я деликатно кашлянула, Борис встал и подошел ко мне.
– Уж извините, но Анна приболела, а Настя захотела сидеть только с вами. Настя – ребенок непростой, вы же понимаете! Мы готовы на всё ради её счастья. Очень неудобно, но вы намного приятнее других репетиторов. Они грубые, чёрствые, а вы такой душевный человек!
Я улыбнулась, посмотрела на покрасневшего Бориса. Он жестом позвал меня к Насте. Она была одета в кружевное платьице серого цвета. Она встала, подошла ко мне и сказала:
– Тётя Глаша, пойдёмте поиграем. Мы не пойдём к Оле, она спит. Мама сказала, что мы её разбудим, так что пошли в комнату играть! – воскликнула она.
Мама? Почему Настя так называет Оксану? Насколько я помню, родители девочки погибли…
– Родители Настюши погибли, когда девочка была очень маленькой, после тех событий с ней и случилась такое… Когда мы взяли её к себе жить, она стала называть меня мамой. Я не хотела травмировать психику ребёнка… Вот с тех пор девочка называет меня только так, а для меня она как родная дочь, – тихо и грустно сказала мне Оксана, отведя немного в сторону.
Мы ушли, оставив семью наедине. С детства я ненавижу похороны. Во-первых, это очень грустно и печально. Во-вторых, это очень утомительно и изнуряюще. Ну и наконец, на похоронах я совсем не умею говорить речи. Ну хоть убейте, но нет! Выйдя к микрофону, я начинаю нести всякий бред, путаться и краснеть. Поэтому я обрадовалась, когда узнала, что мы не пойдём в церковь и на кладбище. Мне гораздо приятнее быть в компании Насти и играть с ней в кукол и домики.
Мы пришли в Настину комнату. Там, как и ранее, царил безупречный порядок. Сначала мы поиграли с куклами в розовых одеждах. Потом Настя напоила меня «вкусным чаем» из её пластмассового чайника, затем мы посмотрели мультфильмы по телевизору. Было видно, что девочке не хватает внимания, поэтому она с удовольствием сейчас со мной разговаривала обо всём. О цветах, о жизни, о кошках, о радуге… Мы говорили и говорили, пока домработница Елена не позвала нас в гостиную. Видимо, семейство уже вернулось с похорон. Мы не спеша спустились вниз. Там переодевалась вся семья.
Оксана утирала слезы, Андрей (кстати, одетый сегодня прилично) шёл, опустив глаза в пол. Борис сжимал в руке фото Олечки в рамке и с чёрной полоской. На лице его читалось полное безразличие ко всему происходящему. Зинаида плакала, сжимая в руке рваный платочек. Она надела какой-то древний костюм, в котором была похожа на лесную фею. Вся прислуга тоже скорбела. Повар утирал слёзы, домработницы обнимали друг друга, садовник потухшим взглядом смотрел на хозяина. Я всё понимала, сочувствовала, но не грустила: мне казалось, Ольге сейчас гораздо лучше, чем ей было в этом мире. У неё теперь всё хорошо.
Через час начались поминки. Все уселись, кроме родственников я заметила ещё двух неизвестных мне людей. Все говорили добрые слова об Ольге, пили, грустили.
Люди уплетали кутью, куриный суп, мясные и капустные пироги, пили кисель. Я особо не ела, что-то не было аппетита. Я рассматривала сидящих. Первый мужчина был высок ростом, широк плечами и нескладен. Большие плечи, короткие руки, гигантский нос, узенькие глазки и горб сзади. Я пожалела незнакомца, он-то ведь не виноват в своей анатомии! На вид ему было лет сорок пять-пятьдесят, хотя я могу ошибаться… Гость ел мясные пироги, жадно, будто ранее вообще еды не видывал. Крошки сыпались из его рта бесконечно, они падали на его «новенький» костюм. Я откровенно пялилась на мужика, а он даже ничего и не заметил!.. Рядом с ним сидела Оксана, грустная и потерянная. Она ничего не ела, пила скудный кисель, изредка поглядывая на собравшихся за столом. Близ неё сидел брат. Он тихонько хлюпал носом и кушал пирог, делая вид, будто всё замечательно и хорошо. Но было видно, что в душе у него творился хаос. В конце стола восседал старший Федоркин. Он пил водку стаканами, ничего не замечая вокруг, будто был один в столовой. Хотя понятно, ведь умерла его жена!..
Рядом с Борисом сидел другой мужчина, примерно одинакового с ним возраста. Он был скромно одет, можно даже сказать бедно. Вещи были изношенные, но выглаженные и чистенькие. Интересно, кто он? Лицом он был свеж, вроде бы недавно побрился. Тёмные волосы были аккуратно уложены на голове. Внезапно на его пиджачке я увидела что-то блестящее. Я пригляделась! Ба! Это же брошка! Да ещё какая! Брошка в виде изогнутой золотой змеи. Красота! Она, несмотря на пасмурный день, блестела очень ярко! Наверняка это серпентолог Эдуард, бывший муж Ольги. Вроде как его тематика! Эдуард ел овощи, жадно запивая их киселём. По-моему, так не слишком удачное сочетание! Бывший муж Оли был молчалив, но на его лице читалась скорбь и грусть в одном флаконе.
Все гости чувствовали себя как-то неуютно, всё время молчали. Было как-то неловко, еды было много, но практически никто не ел.
После пары хороших слов нескладный дядька удалился. Грустный Борис также ушёл в свой кабинет, Зина, сославшись на головную боль, ушла в гостиную смотреть оперу по телевизору. Рок-певец деликатно отпросился в туалет. Всё, более он не приходил. Я сидела и смотрела на Эдуарда, пившего невкусный кисель.
Внезапно Настя заёрзала на стуле, стала бесконечно оглядываться вокруг и тыкать пальцами на присутствующих. Она шумела и кричала, усиленно топая ногами. Лицо её было расстроенным и огорченным. Видимо, она уже устала.
– Хочу домой! Домой! – начала кричать девочка.
– Мы же дома, – тихо сказала ей Оксана.
– У-у-у! – заныла Настя. – Пошли-и-и! А-а-а!
Красная от стыда Оксана схватила девочку и бегом унеслась прочь из столовой. В столовой остались только я и Эдуард. Мы молчали. Тишина повисла надо мной и давила на голову, словно тяжёлая бетонная плита. Я посмотрела на бывшего муженька Оли. Он смотрел на меня такими грустными глазами, будто в его жизни случилось самое ужасное событие, хотя, возможно, так оно и есть…
– У вас, наверное, возник вопрос: почему я не ушёл? – спросил мужчина.
Я кивнула и стала внимательно слушать сбивчивый рассказ не совсем трезвого гостя, изредка попивая чай.
– Я познакомился с Олей давно, ещё на втором курсе в университете. Нас познакомили друзья. Я учился на серпентолога, Оля – будущий психолог. Казалось, мы созданы друг для друга. Тихие, скромные, умные, из интеллигентных семей. С детства я люблю змей, ящериц, крокодилов всяких. Все на меня, как на идиота, глядели, когда я постоянно читал книги про рептилий. Так постепенно я набрался знаний, подучился и теперь профессионально занимаюсь этими животными. Зарплата отличная, люди хорошие. А мои ребятки еще лучше! Всё чудесно. Так мы с Ольгой и враждовали из-за них. Она ругалась, я защищал их, как мог, – говорил учёный.
Я чуть не уснула. По второму разу слушать одно и то же не слишком интересно. Эдуард бубнил что-то себе под нос. Я совсем не выспалась, оттого и почти не слушала монотонную речь Эдика. Его рассказ был в точности похож на рассказ покойной. Тихий, успокаивающий голос экс-мужа Федоркиной действовал на меня, словно гипноз. Спустя минут тридцать Эдуард дошёл до той части, где он купил Валентина.
– В тот день я долго думал, что подарить жене. Всё-таки день Святого Валентина! Ольга тогда уже разделяла моё увлечение. Надо было подарить что-то особенное, обычная змея или ящерка – неинтересно! Вот я и обратился к Олегу Робертовичу Морозову. Он просто славный и добрый человек! Всегда мне помогал, никогда не…
– А кто это? – бесцеремонно перебила я серпентолога.
– Олег Робертович? Это мой учитель, профессор биологических наук, известный человек в своих кругах. Я ему всем благодарен! Он сделал из меня отличного специалиста, помог стать уверенным. Он приобщил меня к серпентологии, помог сделать верный шаг в будущее. Я ему очень благодарен! Поэтому, когда понадобилось купить нечто особенное, я поехал прямо к нему. У него что-то наподобие лаборатории, где он содержит животных. Там просто бесчисленное количество аквариумов! Совершенство! Прекрасно! Вот я и приехал к нему. Там Олег Робертович показал мне множество всяких диковинных животных, но всё было не то! Мне нужно было что-то особенное! И он показал мне Валентина. Олег Робертович сам обучил его, занимался с ним, учил.
– И змея слушалась?! – воскликнула я.
– Конечно! А как же! Не исполняешь команды – не получаешь еду. Жестоко, но эффективно! Вот и Олег Робертович не хотел мне его отдавать, но… Денежки-то всем нужны! – Эдуард грустно взглянул на меня.
Я задумалась. М-да… Всё ради денег, жаль, что весь мир помешан на этих хрустящих бумажках.
– Олег Робертович отдал мне Валентина с самыми наилучшими пожеланиями. И Ольге он понравился, всё было хорошо. Валентин был ласков и сдержан с нею, слушался и мирно существовал, а потом вот это! Кошмар! Я сам чуть не умер, когда узнал об этом! Всё из-за меня! Ужасно! А всё я! О, что за кошмар! Валентин! Что будет с террариумом Оли?!
– Мы могли отдать его вам. Вы же любите рептилий и прочих. Так что можете забрать всех, так будет лучше!
– Вряд ли, – вкрадчиво произнёс «змеевед», – кто мне разрешит?
– Борис! – улыбнулась я.
– Навряд ли. Он меня недолюбливает. Ещё давно. Муж и бывший муж не могут друг друга полюбить. Оля нас пыталась помирить, но безуспешно. Сегодня ему не до меня, вот он и вёл себя тихо.
– Не печальтесь, всё будет хорошо! – утешила я мужчину.
– Ага, – грустно сказал он, – Олег Робертович так опечалился, когда узнал про смерть моей бывшей жены. Прям извёлся весь, совесть его мучила. Вот и пришёл сюда, шикарнейший венок принес, прямо райские цветы!
Я была ошарашена! Нет, точно, Ольгу кто-то убил и подстроил все под несчастный случай! И я в этом обязательно разберусь! Надо бы мне поговорить с этим Олегом Робертовичем. Странно всё как-то. Змея, дикая и агрессивная, не укусила его, пытавшегося надрессировать Валентина! А Ольгу, получившую питомца «готовым», искусала насмерть! Может быть, серпентолог прольёт свет на эту запутанную историю…
– А как он выглядит? – спросила я.
– Олег Робертович сидел здесь, – Эдуард указал пальцем на место страшненького мужика.
Я икнула. Это известный, очень умный и работящий специалист по змеям?! Да, внешность обманчива. Встретив Олега Робертовича на улице, я бы подумала, что это какой-то несчастный и обделённый жизнью сантехник, ну или электрик. Но учёный!..
Тем временем Эдуард, не догадываясь о моих мыслях, продолжал говорить:
– Гадюка Рузеля такой редкий экземпляр! Замечательный вид. Если честно, я раньше и вовсе не знал об этом виде! Такая редкость! Вот я и подарил его Оленьке, думал, что всё нормально будет…
– А у вас не сохранился номер Олега Робертовича случайно? – спросила я.
– Зачем вам? Приобрести кого-то хотите? Лучше не надо! Мало ли что! Тьфу-тьфу-тьфу…
– Нет-нет, что вы! Я не очень-то рептилий люблю, а тут еще и такой инцидент!!! Нет, лучше уж я ещё одного кота заведу!
– Ну да, не все люди могут дружить с рептилиями. А зачем тогда вам телефончик профессора?
