banner banner banner
Одна женщина и много мужчин
Одна женщина и много мужчин
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Одна женщина и много мужчин

скачать книгу бесплатно


– А оно вообще далеко отсюда? – Я смотрела на Виталия Сергеевича большими честными глазами.

– Не очень, – уклончиво ответил он и вызвал Аньку.

Она рыдала, умоляя уничтожить запись. Я тут же заверила ее, что это уже сделано. Анька пыталась объяснить нам с Виталием Сергеевичем, как все получилось – в смысле порнофильма. Она не контролировала себя… Мне, в принципе, все было понятно. Наверное, со мной произошло бы то же самое. А что касается Туюсова… Он периодически бросал на меня взгляды, вероятно прикидывая: все ли женщины по натуре шлюхи, или это ему бог послал таких коллег по работе.

Виталий Сергеевич попросил подробно описать, как открылась дверь в бухгалтерию. По этому поводу Анька практически ничего не могла сказать. Про своего сексуального партнера она знала только, что его зовут Дима. Зачем он со товарищи пожаловал в офис, он ей не сказал. Вскоре Виталий Сергеевич отпустил Аньку.

Затем одновременно с Сеней прибыл Шубаков с телохранителями. Семен Григорьевич топал коротенькими ножками, потрясал пухленькими кулачками и вопил истошным голосом. Его лысина при этом угрожающе краснела. Шубаков со своей охраной взирал на спектакль, прислонившись могучей спиной к стене и сложив руки на груди. Наши все были привычны к Сениным истерикам и особого интереса не проявляли. Незапланированный антракт получился в связи с появлением из моей приемной Люси.

При виде ее Сеня внезапно замолк на полуслове и, приоткрыв рот, уставился на незнакомку. Людмила Сергеевна, колыхнув могучей грудью, вежливо поздоровалась с собравшимися и проворковала, обращаясь ко мне:

– Александра Валерьевна, ваша сестра звонит. Говорит, что очень срочно.

– Спасибо, Людмила Сергеевна, – поблагодарила я и, воспользовавшись такой отличной возможностью, быстренько удалилась к себе. Люся пошла следом.

Не успела я взять трубку, как в приемную ворвался Сеня и, не обращая внимания на меня, снова уставился на Люсю, которая уже невозмутимо восседала за секретарским столом рядом с Иваном Ивановичем, что-то демонстрировавшим ей на компьютере.

Звонила Светлана, требовавшая немедленной встречи со мной и с Ларисой, не отвечающей на телефон. Я не стала сообщать, что Лариса сейчас находится у меня, и заявила Светлане, что мне с ней разговаривать не о чем, после чего бросила трубку на рычаг.

Иван Иванович продолжал демонстрировать что-то на компьютере, Людмила Сергеевна делала записи в своем блокнотике, Семен Григорьевич молча созерцал их. Долгое молчание для Сени было нетипичным, и я испугалась, не заболел ли он. Рубин повернулся ко мне и, заикаясь, поинтересовался, кивая на Люсю:

– Кто это?

– Моя новая секретарша, – не моргнув глазом, ответила я. – Людмила Сергеевна, это Семен Григорьевич Рубин, наш генеральный директор, но вы подчиняетесь лично мне. Семен Григорьевич, Людмила Сергеевна.

Люся встала и протянула Сене руку, к моему великому удивлению на этот раз ничего не задев и не уронив. Сеня торжественно пожал ей руку, я проследила за направлением его взгляда: Сеня разглядывал Люсин пышнейший бюст – каждая грудь была размером с детскую головку. Сквозь довольно тонкую ткань блузки четко выделялись крупные, как вишни, соски. Людмилу Сергеевну отличала гладкая, налитая кожа и естественный румянец на пухлых щеках. Короче говоря, это была здоровая русская баба, гораздо привычнее смотревшаяся бы в поле или у печи в деревенском доме, а не в офисе рядом с иностранной техникой.

Сеня облизнулся. Вроде бы он всегда любил манекенщиц, или перед Люсей ни один мужик устоять не сможет? Сразу же возникают мысли о матери, хочется побыть маленьким мальчиком, прижаться к этому роскошному телу?

– Очень приятно, – проворковала Люся тоненьким голосочком.

– Мы рады приветствовать вас в нашей фирме, – заулыбался Сеня.

Неужели больше не будет вопить насчет поврежденного имущества? Люся, спасительница ты наша! И от набегов камчатских, и от праведного гнева шефа.

Тут в дверях нарисовался Мишаня Шубаков со телохранители, из-за его спины выглядывал Виталий Сергеевич, уже просмотревший Люсины подвиги на вчерашней записи. Шубаков приподнял одну бровь в немом вопросе, я представила Люсю и ему. Вскоре вся процессия покинула мою приемную, а я обратилась к новой секретарше:

– Если появится моя сестра Светлана, не пускать ни в коем случае. Закрывать меня грудью, но чтобы ко мне она не проникла.

Люся кивнула. Я не сомневалась, что она в состоянии надежно защитить мою дверь.

* * *

К концу рабочего дня я уже знала о действиях, предпринятых нашей службой безопасности и «крышей», грань между которыми, как я уже говорила, я определить не могу – одна плавно перетекает в другую.

Шубаков лично встретился с Расторгуевым, представителем Юрия Леонидовича Цыганова, они перетерли возникшие непонятки и о чем-то там договорились. Детали меня не интересовали, главное, что претензий ко мне не было никаких.

Собираясь домой, я услышала вопли в своей приемной. Орали Люся и Светка, чей голос нельзя спутать ни с чьим. Я не сомневалась в Люсиных возможностях и оказалась права. Светка не прорвалась. Правда, в связи с этим мне придется задержаться на работе – подождать, пока сестрица отчалит. Я надеялась, что ей быстро надоест ждать меня во дворе. Выходить через тамбур в переулок мне не хотелось, тем более что моя машина стояла перед главным входом. Не оставлять же ее там?

Я наблюдала за выпроваживанием Светки по экрану, потом вышла в приемную и поблагодарила Люсю. Она была очень довольна собой. Я спросила, не пора ли ей подметать рынок.

– Ой, да я договорилась о замене, – махнула рукой Люся, задела за стоящий перед компьютером кактус, взвыла, кактус слетел на пол, из горшка высыпались земля и камушки. Мы с Люсей принялись вытаскивать иголки у нее из пальцев, это мероприятие она, как обычно, сопровождала извинениями.

Затем я отправилась к Виталию Сергеевичу, все еще пребывающему на работе, и поинтересовалась новостями. Ему пока не удалось определить, кто выпустил Димку с Анькой, также ничего не прояснилось и с напичканными «дурью» парнями, атаковавшими наш офис. Вся группа, запертая шубаковскими в их «фирменном» подвале, упорно твердила, что их нанял какой-то Серый, про которого они больше ничего не могли сказать. Он выдал им форму и дубинки и велел нанести максимально возможный урон нашему офису и людям, с которыми они там встретятся. Больше они ничего не знали. С камчатскими, как я уже говорила, вопрос был решен.

– А Храп этот – кретин, – вдруг заметил Виталий Сергеевич и пояснил, уловив мой удивленный взгляд: – Расторгуев Шубакову всю историю про деньги в красках расписал. И про тебя, и про твою сестру.

– Кретин для других, умный – для себя, – высказала я свое мнение.

Виталий Сергеевич вопросительно посмотрел на меня. Я принялась за объяснения, предлагая проанализировать, какую Храп заварил кашу и сколько замутил воды. Сколько народу задействовано, а ведь если приглядеться повнимательнее, все занимаются неизвестно чем. Но он всех в чем-то убеждает, агитирует, подвигает на действия и что-то там еще. С какой целью? Расторгуев со товарищи влетают к нам в офис, чтобы захватить меня. Я правильно поняла? Они ведь не полные идиоты. Идиоты, конечно, но не настолько. А ведь он их убедил, что меня нужно забрать именно здесь потому-то и потому-то. Мол, паника возникнет из-за такого скопления женщин – кандидаток в секретарши, и это будет им на руку. Это ж какая буча могла получиться?!

Виталий Сергеевич задумался, потом заметил:

– Да, странно, что камчатские приперлись к нам в офис. А вторых ребятишек случайно не Храп сюда послал? И опять же с какой целью? Может, вовсе не для погрома в нашей конторе, а чтобы нанести урон своим бандитам?

Виталий Сергеевич задумался еще глубже.

– О каких деньгах вообще идет речь? – очень серьезно спросила я. – Что Расторгуев поведал Шубакову?

– Так они мне и сказали! – усмехнулся Туюсов.

– Давайте мыслить логически. Деньги эти не Храповицкого – раз. К ним какое-то отношение имеют камчатские – два. По крайней мере, они на них претендуют.

Виталий Сергеевич заметил, что процент-то с них они явно должны получить.

Я согласилась. Мы не знали, как эти деньги появились у Храпа и что с ними следовало делать. Да это нас и не касалось. Но один факт был налицо – деньги пропали, по крайней мере, хозяева не знают их местонахождения. В пропаже виноват Храп – это признали все. Храп постарался схлестнуть кого только можно и запутать как можно больше народу. Он устраивает моей сестре дикий скандал, обвиняет ее, меня, убеждает Расторгуева со товарищи брать штурмом наш офис, чтобы захватить меня, а вслед за камчатскими врывается эта обкуренная банда и все тут крушит. Между прочим, хорошо досталось и камчатским. Кто мог их послать?

– Ну и что ты предлагаешь? – вопросительно посмотрел на меня Виталий Сергеевич.

– Позвоните Расторгуеву и расскажите все про наркоманов. Про них, как я понимаю, Шубаков с ним не говорил. Пусть хорошенько потрясут своего Храпа.

– А зачем мне вообще звонить камчатским? Какое наше дело? Ерш твою медь! Шубаков с ними все утряс на стрелке. Про тебя вообще все забыли – если тебя это беспокоит. Про сестру тем более.

– Лишняя услуга никогда не забывается, – я потупила глазки.

И тут Виталия Сергеевича осенило:

– Это ты Расторгуева к себе в постель решила затащить?

– А почему бы и нет? – воззрилась я на начальника службы безопасности.

Он хрюкнул, в очередной раз помянул ерша с медью, опять вытер пот со лба, затем хмыкнул и заявил:

– Связывайся с ним сама, если хочешь.

Именно эту фразу от Виталия Сергеевича я и мечтала услышать. Теперь-то уж мне никто слова сказать не посмеет, а я могу спокойно встречаться с Олегом в любых общественных местах. Но я попрошу его о помощи – себе лично. Чтобы меня не терроризировали всякие нехорошие дяди.

Я облизнулась, представив его мощный торс.

Но планы по охмурению Расторгуева временно пришлось отложить: при выезде со двора, вне радиуса действия наших камер, меня все еще ждала Светка, фактически бросившаяся мне под колеса.

Глава 6

12 сентября, пятница

Я была вынуждена резко затормозить и открыть переднюю дверцу со стороны места пассажира.

– Ты совсем спятила! – заорала я на младшую сестрицу, которая с невозмутимым видом плюхнулась рядом со мной. – Жить надоело? И меня в тюрьму засадить хочешь?

– Жить мне совсем не надоело, а очень даже нравится, – заявила Светочка со своей обычной змеиной улыбкой, – да и в тюрьму тебя, Сашенька, тоже засаживать не хочется – пользы от тебя на свободе гораздо больше. Хотя острог по тебе давно рыдает. Или острог, или девять граммов свинца.

Я молчала, мысленно убеждая себя не заводиться. Вот такие прекрасные отношения у нас с младшей сестрой. Насколько хороши со старшей, настолько плохи с младшей. Иногда я просто готова ее убить. Светка всегда действовала на меня, как красная тряпка на быка. Она была любимым ребенком нашей матери – как же: младшенькая! – чем мы с Лариской были не очень довольны, да это еще мягко сказано. Светку страшно баловали, прощали ей то, что никогда не спустили бы нам. Независимо от того, как мы с Лариской относились к Светке – игнорировали ли ее, лупили ли, делали ли гадости, – нам всегда доставалось от матери, вечно принимавшей сторону своей любимицы. А это, в свою очередь, отнюдь не способствовало возникновению любви к младшей сестре.

– Вы должны понимать, что она маленькая! – орала в свое время мамаша.

Но теперь Светочке было двадцать восемь, и за эти годы она успела наломать немало дров. А также сделать пакости массе людей. Она неоднократно влипала в различные истории, из которых ее вытягивали родители, привлекая к акции спасения и нас с Лариской. Кто бы только слышал семейные скандалы, возникавшие в связи с очередной выходкой Светочки…

Наконец отцу надоело постоянно заниматься решением проблем младшей дочери и он сказал, что умывает руки.

Светочка всегда быстро соображала, с какой стороны дует ветер, и поняла, что отец не шутит. Следует отдать ей должное, дорогая сестрица стала вести себя потише, а также начала прибиваться к богатым мужикам (раньше-то папочка подкидывал младшей доченьке приличные суммы на «мелкие расходы»). Правда, мужики эти вскоре отчаливали. Как я догадываюсь, быстро сообразив, с кем свела их судьба.

Светочка не гнушалась тем, чтобы увести мужа или любовника у подруги, – и в самом скором времени растеряла всех подруг. Кто же будет водиться с такой стервой? То же самое она проделывала в отношении сослуживиц, которые очень часто менялись в связи с переходами с работы на работу. Расставшись с очередным мужчиной, Светка ехала к какой-нибудь из приятельниц, плакалась на судьбину, потом просила имевшегося в доме мужчину проводить ее до остановки, а дальнейшее было делом техники, отработанной годами. Имелись и вариации. Почему-то на Светку клевали почти все мужики, с которыми она пересекалась по жизни, что долго оставалось для нас с Лариской великой загадкой.

Мы с Лариской пытались быть объективными, но факт есть факт: Светку нельзя было назвать не то что красивой, а даже симпатичной, однако мужики сбегались к ней, как кобели к течной сучке. Значит, было в ней что-то, чего не было в нас. Миниатюрная, худая (это у нас семейное) и несимпатичная. Но было что-то, было! Правда, как я уже говорила, подолгу у нее никто не задерживался.

Как-то по пьяному делу согрешивший в свое время со Светкой Сеня, мой генеральный директор, пояснил мне причину такого ее успеха у мужчин.

– Секс-машина, – сказал он. – Просто секс-машина, но нормальному мужику это долго не выдержать. Установишь свой сексуальный рекорд – и достаточно. Но только не каждый день…

Вот так – все объясняется сексом, на нем держится мир…

Я посмотрела на Светку уголком глаза. Что ей надобно на этот раз? Просто так она никогда не интересовалась ни моим, ни Ларискиным здоровьем, если прорезалась – значит, что-то случилось.

Осознав в свое время, что на отца больше рассчитывать не приходится, она пыталась подмазаться к нам с Лариской, в чем ей помогала дорогая мамочка, но мы оказались «бесчувственными тварями». Иногда она все-таки обращалась к нам, но мы особо не напрягались, хотя кое-какую помощь оказывали – сестра родная все-таки. После того как Андрей Храповицкий ушел к Лариске (в связи с чем я позлорадствовала), мы практически прервали общение, но вот дорогая сестричка появилась опять.

Я заехала в один старый двор в центре города, где, как мне было известно, растет несколько больших тополей. Я иногда ставила под ними машину, если требовалось обсудить с кем-то важный вопрос, а встречаться в офисах или в ресторанах с этим человеком было неудобно. Именно так я поступила и на этот раз, тем более везти Светку к себе домой не возникло ни малейшего желания. Ехать к ней – тоже.

Я повернулась к Светке и спросила:

– Ну, во что ты еще вляпалась?

Дорогая сестрица усмехнулась:

– Не я вляпалась, а вы с Лариской.

Я удивленно приподняла одну бровь, достала пачку сигарет, угостила сестрицу. Мы закурили, а я поинтересовалась, во что же, по мнению Светки, вляпались мы с Ларисой.

– Слушок прошел, что вы чужие денежки прикарманили. «Лимончик» «зеленью». А кое-какие серьезные дяди этим недовольны.

Я снова вопросительно приподняла бровь, а сама тем временем судорожно прикидывала, откуда Светка вообще может знать про эти деньги. И почему-то все говорят о миллионе баксов. Но видел ли его кто-нибудь?

– Ой, только не надо притворяться, что ты ничего не знаешь, – ядовито заметила Светка.

– Я знаю, в чем Храповицкий обвиняет Ларису, – ровным тоном отчеканила я. – Но все его обвинения не стоят и гроша ломаного.

– Когда вас заставят компенсировать украденную сумму, запоете по-другому. Продаст Ларочка свою квартирку, ты – свою, да еще и эту машину, чтобы помочь дорогой сестре, – вот посмотрю я на вас. А ведь еще и не хватит.

– Света, о чем ты?

Откровенно говоря, я начинала немного беспокоиться. Ведь не докажешь всем, что этот кретин Андрюша ошибся квартирами и оставил «дипломат» у Маринки? И совсем не с миллионом баксов. Вот если только подкинуть в ее квартиру пару банковских бандеролей… Нет, я не пойду еще раз к ней домой, тем более что труп вскоре начнет разлагаться. Нет, нет и еще раз нет! Носа туда не суну!

Я заявила совсем не дорогой мне родственнице, что, по-моему, она что-то перепутала.

– Ха! Перепутала! Сашенька, ты должна мне быть благодарна до гробовой доски за то, что я вообще сейчас с тобой разговариваю. И предлагаю свою помощь. Не бескорыстную, конечно.

Я молчала, ожидая продолжения.

– За одну треть. – Света улыбнулась своей улыбкой кобры. – Триста тридцать три тысячи баксов.

Мое лицо оставалось бесстрастным, и я подумала, как хорошо, что Светка все-таки выловила меня, а не Лариску. Или не додумалась позвонить мне домой, где сейчас та безвылазно сидела, зализывая раны. А просто решила говорить о делах с бизнес-леди, то есть со мной. Лариска могла бы себя выдать, вернее, выдать нас, я же научилась вести переговоры, не выражая никаких эмоций. Да, изучение японской культуры, традиций и обычаев пошло мне на пользу.

– Ты все сказала? – поинтересовалась я.

Света неопределенно пожала плечами.

Я пошла ва-банк: завела мотор и спросила, куда ее отвезти.

– Подожди! – занервничала Светка. – Сашка, давай поговорим. Сашка, ты должна меня выслушать! Мы же все можем на этом неплохо заработать.

– Света, – снова повернулась я к сестре, – я ни разу не видела денег, о которых ты говоришь. И, кстати, видеть их не желаю: чужие деньги – это всегда лишние проблемы. У меня своих хватает, в смысле проблем, зачем брать на себя чьи-то еще? Лариса этих денег тоже не видела. У нее разворошили всю квартиру, твой Храповицкий накинулся на нее с кулаками…

– Он не мой, – заметила Светка.

– Это уже детали, но можешь забирать его себе назад со всеми потрохами. Лариске это добро больше не нужно.

– Он и так сам ко мне приходил, – потупилась Светка. – Плакался на жизнь.

Оказалось, что Андрей Витальевич не на шутку занервничал – денежки-то были не его, а принадлежали очень серьезным людям. В связи с тем, что ему следовало срочно выехать в Финляндию – в хельсинкский порт приходило судно с товаром, – потребовалось положить эти деньги на хранение. Он решил не оставлять их в своей квартире, где проживал в одиночестве, в фирму тоже их заносить не следовало, в банк опять же не пойдешь с «дипломатом», полным наличности, и Андрей спрятал их в Ларискиной квартире. Так он сказал Светке. Но ведь это не означало, что все происходило именно так? Все могло быть совсем иначе…

– Почему у Лариски? – не могла понять я.

– Решил так, и все, – огрызнулась Светка. – Я не спрашивала. Он же их на пару дней только оставлял. Или там на три. Кто подумает, что у Ларки такая сумма в квартире лежит? Живет баба скромно, ни там тебе евростандарта, ни мебели приличной. Войдешь в квартиру и понимаешь: что тут брать? Мне Андрей объяснил, что воры, если идут не по специальной наводке, обычно просто заглядывают в холодильник – и все становится понятно. А Лариска вечно одними бутербродами и супами из пакетов питается. Тем более лифт у нее постоянно не работает. Какой же грабитель туда попрется? На восьмой-то этаж?

– Это ты про случайных. Но его знакомые? Или те, кто знал про деньги?

– Про них никто не знал, – заметила Светка.

Я пояснила, что никто – это когда действительно никто не знает, а когда знают по крайней мере двое – это уже информация. Здесь же как минимум двое про существование денег знали изначально – Андрей и тот, кто ему их передал. Возможно, этих людей было больше.