скачать книгу бесплатно
Управление под микроскопом. 70 писем рассылки
Галина Жукова
Эта книга – сборник из 70 писем рассылки «Управление под микроскопом». В них автор накладывает свое понимание теории управления на разные истории и ситуации.
Управление под микроскопом
70 писем рассылки
Галина Жукова
© Галина Жукова, 2023
ISBN 978-5-4498-1141-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДИСЛОВИЕ
Здравствуйте, уважаемый читатель.
Меня зовут Галина Жукова.
Я основатель школы переговоров «Ринг».
Автор сценарного подхода к переговорам.
Помогаю руководителям и предпринимателям стать сильнее, чтобы успешно развивать свое дело или карьеру.
Перед вами – сборник моих писем из рассылки «Управление под микроскопом» 2008—2012 гг.
В них я накладываю свое понимания теории В. Тарасова, у которого в то время училась, на разные истории и ситуации.
Письма расположены в порядке, в котором были написаны и отправлены подписчикам. Из изменений – вырезаны неактуальные ссылки и организационная информация.
Если книга понравится – подпишитесь на продолжение рассылки на сайте peregovorshiki.ru
И добавляйтесь в друзья Вконтакте —
https://vk.com/galinagukova
Приятного чтения,
Галина Жукова
.
Письмо 1. Теория и практика управления
В нашем разглядывании «под микроскопом» управленческих ситуаций мы будем исходить из того, что управление – это больше искусство, чем наука. Хотя некоторые научные элементы в управлении тоже имеются.
Чем отличаются наука и искусство (с практической точки зрения)?
1. Достижения науки накапливаются из поколения в поколение, и средний ученый сегодня знает больше, чем самый гениальный ученый прошлого. Упрощенно можно сказать, что это теория.
2. Достижения искусства накапливаются только в течение жизни одного мастера, и не передаются следующим поколениям, поэтому имеет смысл изучать лучшие произведения управленческого искусства древних мастеров. Упрощенно будем считать, что это практика.
Давайте посмотрим на древнекитайском примере, чем отличается наука и искусство, в данном случае более конкретно – теория и практика.
Один из первых «теоретиков» управления – известный полководец древнего Китая Сунь-цзы, автор популярного и не утратившего актуальность и в наше время трактата о военном искусстве.
Однажды Сунь-цзы решил наняться на работу полководцем к одному князю. И принес ему в качестве «резюме» свой трактат.
Князь прочитал тракта и говорит:
– Я прочитал все главы твоего трактата. Замечательный трактат. Но, знаешь, друг мой, теория – это одно, а практика – другое. Ты не мог бы мне на практике показать, как ты владеешь искусством управления войсками?
– Могу, – отвечает Сунь-цзы.
– А какое тебе для этого нужно войско? – спрашивает князь.
– Любое, – отвечает Сунь-цзы.
– Ах, любое – говорит князь. – Возьми тогда мой гарем.
– Хорошо. Гарем, так гарем.
В гареме было 180 женщин. Он их построил на плацу. Разделил на две части – по 90 человек в каждой. Выбрал из каждой группы по одной женщине и сказал:
– Вы – офицеры. Я – полководец. Остальные – солдаты. Я даю команду офицерам, офицеры дают команду солдатам, а солдаты команду выполняют. Это армия. Команды выполнять обязательно. Команды будут такие. Две простые и одна сложная. Простые – направо (это вот так) и налево (это вот так), и одна посложнее – кругом, это вот так. Начинаем с простых команд.
И скомандовал – налево
Офицеры подумали, что-то сказали, но ничего не произошло.
– Так, – говорит полководец. – Команда не выполнена. Это армия. Здесь не только команды надо выполнять, но и строгие наказания за невыполнение. Я объясняю еще раз – две команды простых, одну сложную.
Он еще раз повторил объяснение и скомандовал – налево.
Офицеры, смеясь, отдали команды.
Солдаты повернулись кто налево, кто направо, а кто и вовсе от смеха сел на траву.
Он говорит:
– Опять ничего не получилось. Я виноват? Нет, я не виноват. Я все понятно объяснил, даже повторил объяснение, я предупредил о наказаниях.
Солдаты виноваты? Честно говоря, нет. Почему? Потому что офицеры отдали команды так, как если бы эти команды не надо было выполнять. Словами они сказали одно, а интонацией – другое. Когда два приказа идут вразрез – что бедный солдат может сделать? Ничего не может. Виноваты офицеры. Отрубим им головы.
Князь заволновался.
– Слушай, я вижу, ты хороший полководец. Не будем рубить голов.
А Сунь цзы говорит:
– Нет, князь. Я не могу служить у князя, у которого полководец, чьи приказы не выполняются. То, что я полководец – это частность. Но если у князя такой полководец, чьи приказы не выполняются, армия будет разбита, всех завоюет противник, казнит, и я пострадаю. Поэтому я не пойду ни полководцем, ни конюхом к такому князю, у которого такой полководец, чьи команды не выполняются.
Офицерам отрубили головы, поставили новых, и стало получаться.
Князь махнул рукой: да, теория – это одно, а практика – другое.
Мы сейчас не будем подробно разбирать этот эпизод, мы это сделаем позже, когда познакомимся с некоторыми основными понятиями концепции управления Владимира Тарасова.
Пока я расскажу случай, в котором меня посетили ощущения, подобные тем, что испытывали солдаты, получая противоречивые приказы от офицеров.
Я должна была лететь на семинар, и перед отлетом купила аудиоплеер, чтобы слушать в дороге аудиокниги.
Мы сели в самолет, выслушали по радио стандартные приветствия и просьбы (выключить мобильные телефоны и пр.). Стандартно народ на это, в основном, никак не отреагировал.
Раньше я плеером в самолете никогда не пользовалась, а сейчас он у меня лежал на коленях, и я с большим удовольствием продолжала его слушать.
Подошла стюардесса и предложила отключить плеер. И пошла дальше, не дожидаясь моей реакции.
Я машинально выключила плеер. И задумалась. Меня тревожили непонятные чувства – с одной стороны, мне хотелось слушать дальше (книга очень уж интересная). С другой – не хотелось нарушать правила безопасности.
Но есть правила, которые мы точно не нарушаем. Их не так много.
А есть правила, которые мы только и делаем, что нарушаем. Т.е. сложилось право обычая – нарушать те или иные правила.
И бывают ситуации, когда правило озвучено, но непонятно, действительно ли его надо соблюдать.
Сомнения в необходимости соблюдать правила возникают тогда, когда непонятно, зачем это правило, и есть подозрения что это никому не нужная формальность. Когда словами говорят одно, а интонацией, реальным поведением – другое.
Потому что, если бы действительно для безопасности полета надо было выключать всякую технику, то уж стюардессы позаботились бы этом более тщательно.
А так получается – правило озвучено, но технологии его обеспечения никакого нет. И стюардесса произнесла просьбу выключить плеер с такой интонацией, как будто этого можно и не делать.
В тот момент я очень мощно прочувствовала состояние подчиненного, который получил противоречивую информацию, и находится в состоянии выбора – подчиниться тому, что было сказано словами, или тому, что было сказано молча.
Особенно актуально понимание подобного механизма для нашей русскоязычной ментальности – ведь у нас отношение ко всяким правилам и законам изначально не очень серьезное.
Когда в следующий раз будете давать задание, или озвучивать правила своим подчиненным – попробуйте осознать, не расходятся ли ваши слова и ваши молчаливые сигналы (интонация, мимика, жесты).
Вы сами верите на 100% в то, что говорите?
Если нет – то не стоит удивляться, что правило не соблюдается…
Письмо 2. Быть или казаться
Перед человеком постоянно стоит ряд жизненных выборов.
Один из важнейших выборов – это быть или казаться.
Давайте попробуем разобраться в его механизме, чтобы иметь возможность делать этот выбор осознанно, чтобы каждый раз наш выбор был «от силы», а не «от слабости».
Начнем с анализа причин того, что в человеке зарождается желание выглядеть не тем, кто он есть на самом деле.
Роман Уильяма Фолкнера «Свет в августе» начинается с рассказа о детстве главной героини, прошедшем в глухой деревенской местности.
«… раз по шесть, по восемь в году, по субботам, ездила в город – на повозке, в платье, выписанном по почте, босые ноги поставив на дно, туфли, завернутые в бумагу, положив рядом с собой под сиденье. В туфли обувалась перед самым городом. А когда подросла, просила отца остановить повозку на окраине, слезала и шла пешком. Отцу не говорила, почему хочет идти, а не ехать. Он думал – потому что улицы гладкие, тротуары. А Лина думала, что, если она идет пешком, люди принимают ее за городскую.»
Почему маленькой девочке хотелось, чтобы люди принимали ее за городскую?
Как и когда в представлении девочки появилось сравнение – «быть городской лучше, чем деревенской»?
Возможно, когда еще такого представления не было, она обратила внимание на то, что когда они с отцом заходят в лавку, продавцы их обслуживают не так, как городских.
Может быть, девочки в городских платьях не хотели с ней разговаривать и играть на равных. Смотрели «сверху вниз».
Возможно, приезжавшим из города у них дома оказывалось особое почтение, и в разговорах слова «он из города приехал» звучали с определенным уважением. И т. д.
Можно сказать, что человек испытывает определенное социальное давление – постоянно получает из окружающего мира сигналы о том, что ты «ок» или «не ок», «ты лучше» – «ты хуже» и пр.
Когда мелких сигналов подобного рода накопилось достаточно много, девочка стала считать, что быть городской лучше, чем деревенской. По крайней мере в городе.
Значит, быть деревенской в городе плохо.
Значит, надо хотя бы казаться городской, чтобы люди к тебе относились лучше.
Почему Лина не говорила отцу, почему хочет идти пешком?
Предположим, что причина не только в том, что он не спрашивал.
Если бы спросил – призналась бы она, что хочет выглядеть как городская?
Вряд ли. Почему?
Отец не пытался выглядеть городским. Значит, в его представлении не было того стереотипа, что городские лучше деревенских. Скорее, было даже наоборот. Деревенские мужики надежные и порядочные, много чего умеют делать, сильные, здоровые, хозяйственные.
А городские щеголи – пустомели и слабаки, мошенники и пройдохи.
Это стереотип деревенского мужчины.
Поэтому если дочь покажет, что стесняется быть деревенской, то тем самым заденет самолюбие отца. Он ведь гордится собой. По крайней мере, старается выглядеть таким образом, будто гордится.
Поэтому – как объяснить маленькой девочке своему отцу, что ей хочется выглядеть городской девочкой, потому что в ее представлении быть городской лучше?
Это сложно.
Даже взрослому человеку сложно.
