Правильный выбор

Настя Жолудь

Правильный выбор

– Внимание! До отправки капсулы осталось три минуты! – ИИ Диана орала на весь корабль, но Ви практически ничего не слышала. Она увеличила громкость наушников и продолжила смотреть в иллюминатор.

Образы папы и Дэна стояли у девушки перед глазами. Папа глядел со злостью и непониманием, Дэн – с осуждением и любовью. Ви вздохнула, чувствуя, что не может выдохнуть. С шумом выпустила воздух, что накопился внутри. Сжала кулаки. Сделанного не воротишь. Да и стоило ли? Если бы она могла вернуться, то ничего не поменяла бы.

Планета Фира больше не была спокойным местом. Её земля сошла с ума, словно это океан, а не твердыня. На поверхности теперь сложно устоять: постоянные толчки, колебания. Лозоходцы не позволили бы здесь ставить не то что дом, даже туалет. Они бы рекомендовали немедленно покинуть Фиру, как раньше и Землю. Тут стало небезопасно. Птицы на небе сбивались в стаи, а потом врезались друг в друга, теряя ориентацию в пространстве. Звери, которые уже давно ассимилировались и привыкли к новой планете за триста лет, теперь бегали то в одну сторону, то в другую, иногда по кругу. Они кричали, издавали странные звуки и погибали, попадая в только что образовавшиеся ямы и разломы. Планета превратилась в кладбище для живого.

Ветер сметал всё на своём пути. Как будто затеяв ремонт, решил сначала убрать лишнее. Земля стонала и кряхтела. Трескалась, крошилась и менялась. Солнце ушло за тучи, чтобы не видеть того, что творилось. Ещё немного, и от уютной планеты ничего не останется.

Ви в корабле ощущала вибрацию пола, словно стояла на земле босыми ногами, хотя обычный человек ничего не смог бы ощутить. Лозоходцы потому и находили нужное, что пропускали через себя все живые вибрации. Они «видели» и чувствовали, что скрывает земля.

Домики от толчков выскакивали вверх, словно чёртики из табакерки. Они скрипели, но ещё держались, будто подводные лодки, подхваченные течением. Те здания, что попадали между земными волнами, плющились и трескались, превращаясь в пёструю массу, которая уходила в самую глубину, к ядру планеты. Не все люди пытались спастись. Некоторые оставался в домах, надеясь на чудесное спасение. Были и те, кто нырнув в экзокостюм, нёсся по вздыбленной земле, перескакивая провалы и рытвины с магмой, обегая рушащиеся здания, чтобы попасть в свой шаттл.

За время освоения Фиры технологии изменились, чему способствовали ранее неизвестные элементы, найденные на планете. Появились космические капсулы и орбитальные шаттлы, которые могли стыковаться друг с другом, образуя город с единой экосистемой, чтобы в случае чего дрейфовать в космосе, искать новую планету для переселения. Не нужно было впадать в гиперсон и плыть в неизвестность. Не нужно было переживать за время. Не нужно было восстанавливаться после космических перегрузок. Люди, наученные горьким опытом Земли, все силы направили в науку.

Теперь в каждой семье был свой шаттл для спасения. Люди надеялись, что Фира останется их домом на долгие годы, но всё же были начеку. То, что спутник Парос однажды сойдёт с орбиты и столкнётся со спутником Ая, предвидеть не смог никто. Когда это случилось, геофизики рассчитали, что планете осталось немного, даже назвали точную дату раскола земной коры и ядра.

Самые предусмотрительные начали покидать Фиру сразу после появления в сети данных о её грядущей гибели. С каждым днём людей на планете становилось меньше, дома на деревьях и воде пустели, а муравейник в космосе разрастался. Но были и те, кто не хотел улетать. Они верили, что всё ещё наладится и планета сама себя спасёт.

Паники не было. Это чувство осталось на Земле. Учёные заблокировали ген паники, и не только его, чтобы остатки человечества могло спокойно жить дальше. До сих пор люди помнили, как их предки спасались с Земли, как погибали миллиардами. Никому не хотелось повторения.

Ви обняла себя, закрыла глаза. Больше никого нет. Нечего и переживать. Нужно выжить. Любой ценой.

– Сумей сделать выбор. Спасибо, папа, за совет, – усмехнулась Ви. Сердце бешено колотилось. Ви вздохнула, слизнула языком слезу, вспоминая, как превратилась в чудовище.

***

Годовалая Виолетта сидела на покрывале, рассматривала веточки, что принёс папа. Он стоял над ней и молчал. Девочка водила ручками по листьям, потом взяла одну веточку и поднесла ко рту.

– Нет, Виолетта! – Папа выхватил ветку и положил обратно на покрывало. – Внимательней, моя золотая. Я знаю, ты сможешь. Ради нас.

Девочка насупилась, собираясь заплакать, но отвлеклась на тоненькую и кривую веточку-рогатину. Взяв ее в руки, покрутила, а затем хорошенько схватилась за два конца, словно за руль велосипеда. Ветка завибрировала и прогнулась. Ви засмеялась, а папа схватил ее и подбросил вверх.

– Ура! Я знал! Ты особенная!

То был самый несчастный день Ви на Фире, но она этого еще не знала и радовалась вместе с папой.

***

– И, что будем с этим делать? – спросил папа и протянул шестилетней Виолетте у-образную веточку лозы.

Девочка аккуратно взялась за два конца, поднесла сначала к одной перевёрнутой миске, потом к другой, к третьей. Руки дрожали, а вместе с ними и тоненькие ответвления. Ви закрыла глаза, сдула чёлку, которая отвлекала и мешала. На лбу появилась морщинка. Папа внимательно следил за дочкой, закусив губу. Он не дышал, пока девочка перемещала палочку. Над правой миской палочка изогнулась слегка влево, Ви выдохнула и открыла глазки:

– Эту открывай.

Папа хитро прищурился и перевернул левую миску, там лежала горстка чёрного порошка.

– Виолетта, смотри, здесь родиевая чернь.