скачать книгу бесплатно
Будучи инженером по образованию, Мастер занимался инфраструктурой многих железных дорог, расширял здание Ярославского вокзала. Все свои творения он подписывал не иначе как «гражданский инженер Л. Н. Кекушев». Работал Мастер в стиле модерн, сближающем искусство и жизнь, что делало обыденное красивым. У него была своего рода великая иллюзия, что красота может спасти мир.
Лев с удовольствием вспоминал, как присутствовал рядом с Мастером во время его работы над проектами и неоднократно слышал: «И ты, мой друг, царь зверей, украсишь своим горделивым видом каждое мое творение!». С сожалением Лев подумал, что скульптура, украшавшая здание вокзала-паровоза, где Мастер его изобразил статным, мощным, с шикарной гривой, стражем этих мест, исчезла.
Любое желание Мастер, как по волшебству, воплощал в жизнь. Однажды Иван Морозов попросил его спроектировать дом так, чтобы там была потайная комната для хранения картин, ценностей на случай пожара или кражи. «Ох, уж эти неспокойные времена!» И тогда Мастер признался, что во все свои творения добавляет тайную комнату или сейф – как изюминку.
О потайной комнате в здании вокзала и живущем в ней Льве никто не догадывается. Одиночество царя зверей нарушают лишь стучащие в окно ветви деревьев и чирикающие воробьи. Станция каждый день наполняется огромным количеством людей, которым мало интересна судьба и Мастера, и вокзала. Поезда несутся с огромной скоростью, а Лев каждый день, вглядываясь в толпу, ищет своего друга и так его и не видит. Лишь воспоминания дают ему силы жить дальше.
Страж вокзала уже не первый раз за последнее столетие пытался разобраться, понять, почему Мастер не приехал в назначенный час на встречу? Почему оставил его одного в потайной комнате?
Так что же произошло в конце прошлого века в двадцати верстах от Москвы?
Здесь при маленьком, уютном дачном поселке появилась небольшая станция. Это произошло после открытия участка Московско-Смоленской железной дороги 20 сентября 1870 года. В ноябре 1871 года железная дорога была продлена от Смоленска до Бреста и стала называться Московско-Брестской, став самой протяженной в России – более тысячи километров.
Савва Мамонтов, носивший прозвище Великолепный, сыграл немалую роль в формировании особого отношения к архитектуре. Он считал, что и железнодорожные вокзалы должны быть средством эстетического воспитания народа, воспринимал эти здания не только как объекты для выполнения перевозок, но и как средство просвещения.
Лев ни разу не видел Савву Ивановича, но слышал о нем и его отношении к архитектуре от Мастера, когда тот получил заказ на проектирование нового здания вокзала в Одинцово вместо сгоревшего деревянного павильона. Стройка началась в 1898 году. Первоначально здание вокзала напоминало приземистую крепость: прочность конструкций, башни, арочные окна, глубокие карнизы на изящных металлических кронштейнах, гладкие стены без декоративной отделки, узкие оконные проемы-бойницы.
В 1899 году построен второй этаж, здание стало походить на традиционный паровоз с дымовой трубой. В 1900 году строительство завершилось. В окружении лесов – зеленых летом, багряных осенью, покрытых снегом зимой – вокзал, выстроенный из красного кирпича, с фасадными украшениями белого цвета смотрелся превосходно. Воспоминания Льва родили образ козырька, под который прямо на перрон заезжали повозки с лошадьми. К сожалению, до наших дней он не сохранился. Вокзал-паровоз является первым зданием в стиле модерн, возведенным в Подмосковье. Красота, архитектурное и эстетическое великолепие здания, удивительная гармония, с которой он вписался в окружающий пейзаж, сформировали оригинальный образ Одинцово.
На первом этаже вокзала располагались парадные комнаты для пассажиров первого и второго класса, буфеты и выход на платформу. Русские купцы, фабриканты, банкиры, элегантные женщины в замечательных нарядах, обходительные мужчины, дети, носильщики заполняли залы. Второй этаж отвели под служебные помещения и хранение багажа.
На всякий случай в специальной пристройке находился и зал для особ императорской фамилии. Вокзал-паровоз приветливо принимал любого странника. Установили печь для обогрева помещения, поставили титан с водой и кружкой на цепи. Лев засмеялся: «Кружка на цепи, смешной народ, куда она побежит, у нее и лап нет». Лавки в залах ожидания изготавливали из дерева, они имели высокие спинки, торжественные и строгие, отдыхать на них было очень удобно и приятно.
Лев мог бы многое рассказать о вокзале в Одинцово и его посетителях. Да и сам вокзал, как старый человек, носитель духа, памяти поколений, может поведать множество историй, свидетелем которых он стал. Сколько встреч, расставаний, надежд, свиданий он помнит! Проездом здесь были А. М. Горький, М. А. Булгаков, С. С. Прокофьев, М. И. Цветаева, А. Н. Толстой, А. П. Чехов, автор герба СССР – И. И. Дубасов, И. И. Левитан, С. И. Танеев, К. С. Малевич. Сохранилась энергетика великих личностей: Корнея Чуковского, Валерия Брюсова, Арсения Тарковского, Роберта Рождественского, Бориса Пастернака, Михаила Пришвина и других.
Многое на вокзале происходило в Гражданскую войну. Вереницей шли поезда с войсками и техникой на восток и на запад во времена Великой Отечественной войны. Отсюда отправляли кирпич местного производства для строительства Исторического музея и Верхних торговых рядов на Красной площади.
Лев вздрогнул от нахлынувших горьких воспоминаний о пережитом, о том дне, когда он не дождался Мастера. Миллион мыслей и объясняющих причин проносились в голове Льва. Перебирая события начала двадцатого столетия, одинокий зверь размышлял: «О твоей смерти ходит много слухов. Одни говорят, что ты предал мецената, бизнесмена Савву Ивановича Мамонтова, за это тебя упекли в психиатрическую больницу, таким образом избавились от свидетеля. Другие говорят, ты пошел на прогулку в парк Сокольники, заблудился и замерз. Третьи вспоминают, что видели тебя на Брестском вокзале, где ты рассказывал случайным попутчикам, что строил Никольские ряды и особняки, что украшал Тверскую улицу. Доходили слухи, что ты с крупным портфелем направлялся к товарищам на дачи, которые располагались как раз в Одинцово. Мой друг, ты планировал навестить меня. Но 1917 год стал последним, когда еще тебя видели живым. Так же бесследно исчезло огромное семейное состояние. Это вынудило твою жену устроиться на работу массажисткой для того, чтобы прокормить троих детей. До твоего исчезновения она не сталкивалась с жизненными трудностями, ведь выходила замуж за очень надежного и успешного человека».
Лев рассуждал, что его дом, эта потайная комната, созданная Мастером, позволяет ему наблюдать за жизнью, кипящей за стенами вокзала, ни один десяток лет. Многое изменилось. Вместо густого леса вокзал окружают высотные дома. Кареты и повозки сменились различными автомобилями.
Вызывает беспокойство судьба вокзала-паровоза, он не имеет статуса памятника архитектуры. Хотелось бы, чтобы современники, подобно былым российским меценатам, осознавали ценность этого архитектурного объекта и понимали его значение в истории Одинцово.
Еще раз Лев посмотрел в окно на суетливую публику, на проносящиеся поезда и подумал: «Ты всегда, мой друг, был окутан тайной. Остается загадкой место, где ты родился. Иногда ты говорил, что родился в Симбирской губернии, ныне Ульяновск, в другой раз, что в городе Вильно. Дату рождения ты тоже несколько раз менял сам. Зачем? И смерть твоя окутана тайной. А смерть ли? Возможно, есть еще где-то тайная комната, подготовленная тобою в те далекие времена специально для себя. В ней ты живешь в ожидании новых времен, когда сбудется твоя мечта и красота действительно спасет мир».
Лев потянулся, зевнул, поудобнее разместился в потайной комнате. Шум вокзала отдалялся, становился глуше, потом совсем исчез. Лев погрузился в сон. Ему снилась встреча с великим Мастером, которому он хранит верность. Снился вокзал-паровоз с козырьком для заезда карет, с изображением льва на фасаде здания, с маленьким музеем, где ожидающие отъезда пассажиры смогут ознакомиться с невероятными перипетиями жизни Мастера, с его творением, узнать о судьбе великих людей, оставивших след в истории Одинцово и России. Снилась сувенирная лавка, в которой любой пассажир может приобрести изображение вокзала-паровоза и увезти с собою его нераскрытую тайну.
Улыбка блуждала в усах царя зверей. В своих воспоминаниях и мечтах Лев был счастлив.
Справка об объекте
Вокзал-паровоз. Кирпичное здание железнодорожного вокзала, отстроенное в 1898—1900 годах в стиле модерн, появилось благодаря проекту популярного в то время архитектора Льва Кекушева. Он хотел, чтобы вокзал своим внешним видом напоминал пассажирам паровоз. Внутри помещения в начале XX века имелись залы ожидания, буфеты, отделения службы движения и багажный отдел.
Легенда о серебряном олене
Евгения Астафьева
В одной большой прекрасной стране, славной своими просторными полями, изумрудными лесами, заливными лугами и чистыми родниками, жили люди, которые любили складывать сказки. Потомки бережно передавали те сказки из уст в уста, собирали в книги.
От своей бабушки я слышала легенду о серебряном олене, который жил когда-то в прекрасной дубраве, обрамляющей гладь огромного зеркального пруда. И видеть этого оленя мог только тот, у кого было горячее отзывчивое сердце. Рассказывали, что олень этот был красив, величав и голову его венчали раскидистые золотые рога. Появлялся он всегда тихо и таинственно, и там, где ступала его нога, вырастали нежные голубовато-серебряные колокольчики. «Дин-дин-дин», – звенели они при сильном порыве ветра, и этот серебряный звон слышали в небольшой деревеньке. Колокольчиков становилось все больше, звон их разливался все сильнее, и жители решили назвать свою деревеньку Динцово. Детям и внукам старожилы строго-настрого наказывали не ступать ногами на заветные цветы, поэтому деревенька стала вскоре знаменита в округе, и заезжие гости, изумляясь ее красоте, восторгались: «О, Динцово!» Прошли годы. Деревенька превратилась в сельцо, а затем стала большим красивым городом со звенящим названием Одинцово. По прежним узким тропинкам пролегли широкие асфальтовые дороги, скромные колокольчики сменили капризные и гордые розы.
Вы спросите: «Что стало с серебряным оленем?»
Точно этого никто не знает, но говорят, что видели, как он пил воду из лесного пруда, а рядом мама олениха наблюдала за играющим на берегу резвым олененком. И вновь вокруг вырастали необычные колокольчики и раздавался их хрустальный звон.
Если вы войдете в одинцовскую дубраву и ваши дети захотят подарить вам букет лесных цветов, расскажите им эту легенду… А потом приведите их на центральную площадь города, где на островке, окруженном водной гладью, всех приветливо встречает грациозное семейство: олень и олениха с олененком. Может быть, тогда, вслушиваясь в призывный звон былого чуда, вы с восхищением произнесете: «О, Одинцово!»
Справка об объекте
Известно, что в 167З году Одинцово и окрестные земли были куплены боярином Артемоном Матвеевым – окольничим царя Алексея Михайловича. После смерти царя Матвеев оказался в опале и был выслан далеко за пределы своего имения, а Одинцово причислено к дворцовым землям. Из ссылки Артемон Матвеев вернулся в 1682 году и вскоре погиб. Через год Одинцово возвращают сыну Матвеева – Андрею. В 1704 году Андрей Артемонович строит в память об отце деревянную церковь во имя священномученика Артемона, который был небесным покровителем почившего боярина. С этого времени священномученик Артемон становится покровителем города Одинцово.
Деревянный храм простоял сравнительно недолго. В 1802 году близ него жена нового владельца Одинцово, Елизавета Васильевна Зубова, строит каменную церковь в честь Гребневской иконы Божьей Матери, сохранившуюся до наших дней. С началом богослужений в новой церкви деревянный храм постепенно разобрали. Однако с разрушением храма священномученик Артемон не оставляет Одинцовскую землю. Несмотря на то, что древняя икона святого не сохранилась, его образ был написан современными мастерами и помещен в часовне «Живоносный Источник», что стоит рядом с Гребневским храмом. Предположительно, часовня устроена на месте алтаря деревянной церкви.
Со священномучеником Артемоном связана не только история Гребневского храма, но и история города.
С одной стороны, на гербе языком символов отражена культурная и природная самобытность города Одинцово, неразрывно связанная с его красивыми местами отдыха. Фоновые цвета символизируют красоту нашего района. Зеленая земля, а также золотистый венок из цветов показывают его природное богатство. Голубой фон – символ добродетели, возвышенного устремления, чистого неба. Но почему же выбор пал именно на это животное?
Дело в том, что олень был спутником священномученика Артемона. По преданию, святой Артемон жил в IV веке на территории Малой Азии во времена императора Диоклетиана, известного своими гонениями на христиан. Всю свою жизнь Артемон посвятил ревностному служению Церкви – к началу гонений он был глубоким старцем. Однажды вместе с епископом Сисинием святой Артемон разрушил статуи языческих идолов, чем навлек на себя гнев язычников. Спустя некоторое время царский посол Патрикий повстречал старца, который шел в сопровождении оленей и диких ослов. Узнав, что именно он разгромил языческий храм, Патрикий вознегодовал и приказал схватить его и вести за собой. Артемон повиновался, а животным наказал идти к епископу и рассказать о случившемся. Один из оленей получил дар слова и исполнил повеление старца, после чего отправился искать его. В это время над святым Артемоном жестоко издевались. Отказавшись поклоняться языческим богам, Артемон попросил открыть капище, где жили змеи, вошел туда и молитвой умертвил их, за что Патрикий и языческий жрец предали его на мучения. Святой стал молиться Богу о даровании терпения для перенесения страданий. Во время молитвы прибежал олень и, припав к стопам мученика, лизал их, а после обратился к Патрикию: «Артемон скоро избавится от мучений, а ты будешь схвачен двумя птицами и брошен в кипящий котел за то, что бесчеловечно мучаешь праведного человека и отвергся Бога».
Патрикий приказал воинам убить оленя, но, когда один из стражей бросил в него копье, олень отскочил и копье вонзилось в одного из приближенных Патрикия. Придя в ярость, мучитель велел вскипятить в котле смолу и бросить в него святого. В это время два больших орла подхватили Патрикия и кинули в кипящий котел – так исполнилось предсказанное оленем наказание. Воины и народ в ужасе разбежались, и святой Артемон остался один. Из земли, на которой он стоял, забил родник. Многие язычники, включая жреца, крестились от святого Артемона. После этого по велению Божию Артемон отправился в другую страну, где еще долгое время служил Богу и сотворил много чудес.
Однажды во время проповеди старец был схвачен язычниками и усечен мечом. Отправившись в вечные обители, он не оставляет верных Богу людей и по сей день возносит за нас свои молитвы. Не оставляет он и наш город, вот уже четыре столетия являясь его небесным покровителем. Его иконе можно поклониться в часовне на территории Гребневского храма, а изображение животного, которое столь преданно сопровождало святого в его страданиях, красуется на гербе города Одинцово.
Вещий сон
Яна Поляруш
Свидетелей тех событий уже нет. И документы не сохранились. Хотя какой документ может быть у сна? Однако людская молва, из уст в уста, донесла до наших дней эту удивительную историю. Молодой минометчик Александр закемарил после сложного боя. Он еще не был окончен. Но случилась передышка. Почти два года в окопах приучили организм Александра засыпать мгновенно, коли выдалась возможность. Сон – верное средство быстро восстановиться, набраться сил и быть готовым к любым поворотам. В последнее время сны Александра были такими, словно их и не было вовсе. Провал, казалось, на секунду. И вдруг голос командира. Глаза открывались и тело принимало боевую готовность быстрее, чем он успевал все это осознать. Но только не в тот день. Точнее вечер. Дело к зиме шло. Ночи становились все темнее и длиннее.
Снилась Александру брусчатка под ногами. Ладно сделанные дома по обочинам улиц. По всему видно – не наши. Чужеземные. Он поднимает голову и видит над городом красный флаг. Странно, город иностранный, а флаг – наш. Но от этого почему-то радостно на душе. Это потом, когда он дойдет до Берлина уже в звании подполковника, его словно током пробьет воспоминание о том сне. Вещем сне.
Но это было не все. Во сне он будто что-то искал. В одно здание заходил, в другое. Все не то. И будто все ему отказывают. Не туда, браток! Не здесь. И уже совсем было отчаявшись, он вдруг оказывается перед старинным особняком. Чувствуется в нем дух и культура русская, знатная. Аж дух захватывает от восторга, и даже робость какая-то. Смеет ли войти сюда?!
Но вот видит Александр, что он уже внутри этого здания. Идет по нему, тишина. Слышен скрип половиц. И запах свежего ремонта. Оглядывает стены и понимает он, что это музей! Он подходит к столу, а на нем большие тетради. Подходит к одной. Листает и удивляется – там газетные вырезки о родном ему Одинцово и окрестностях. И так тепло на душе ему стало. Словно семейный альбом открыл. Как если бы дома очутился. И вдруг замечает он, что под вырезками подписи рукой сделаны. Смотрит и глазам своим не верит. Да его ж это почерк. Как есть – его! А вот и вовсе подписано – краевед А. А. Пузатиков.
От поднявшегося в душе волнения боец Пузатиков проснулся. Оглянулся – окоп, сослуживцы – все здесь. Как и он здесь. Да только будто он уже и не он вовсе. Не тот, что был до сна. Отныне тайна у него есть – удивительная, вдохновляющая, дающая желание жить и работать! И все же странно, «краевед» – ведь и в мыслях не было. Приснится же такое?!
Врут люди или правду говорят, да только сбылся тот сон Александра Андреевича целиком и полностью. И до Берлина дошел, и музей открыл. И сам, своими руками архивные папки делал. По крупицам собирал и с любовью сохранял все, что касалось его родного края.
Справка об объекте
История создания Одинцовского историко-краеведческого музея начинается в 70-х годах прошлого века и прочно связана с именем краеведа Александра Андреевича Пузатикова.
А. А. Пузатиков долгие годы был кадровым военным. Во время Великой Отечественной войны воевал на гвардейских минометах «Катюша» и дошел до Берлина, а после – служил в ракетных войсках стратегического назначения.
Выйдя в отставку в звании подполковника и имея множество правительственных наград, Пузатиков «перешел на мирные рельсы», окончил Московский государственный заочный педагогический институт и стал преподавать в школах Одинцовского района рисование и черчение.
Тогда же увлекся краеведением и историей, увлекая и своих учеников. Вместе со школьниками создал клуб «Поиск», посвятивший свою работу розыску сведений о воинах Красной Армии, умерших от ран в Одинцовских госпиталях во время обороны Москвы в 1941—1942 годы.
Именно благодаря этим поискам впоследствии в Одинцово был сооружен мемориал «Вечный огонь», на гранитных плитах которого выбиты имена более шестисот красноармейцев, похороненных здесь же, в братских могилах.
В одинцовской школе №11 стараниями Александра Андреевича Пузатикова и учащихся был создан школьный краеведческий музей, своей тематикой охватывающий все сферы жизни Одинцовского района.
Из-под пера А. А. Пузатикова в районных и областных газетах за многие годы вышли сотни статей и заметок по истории города и района.
Краеведческая работа учителя и школьников постепенно перерастала рамки школьного музея. К тому же в городе Одинцово и Одинцовском районе работали и другие неравнодушные люди, озабоченные сохранением исторической памяти о нашем крае.
В 1971 году в районной газете «Новые рубежи» за подписью краеведов В. Морошкина, В. Шишкова и А. Пузатикова были опубликованы статьи «Городу Одинцово – краеведческий музей» и «Краеведческой работе – широкие горизонты». Обращение к общественности свидетельствовало о серьезных планах по изучению и сохранению истории родного края на более широком и серьезном уровне, не замыкаясь на локальных темах.
Но прошло еще полтора десятка лет, прежде чем исполком Одинцовского городского совета депутатов 12 июня 1987 года принял решение о создании с 1 февраля 1988 года в городе Одинцово краеведческого музея на общественных началах.
Создание музея на общественных началах не предполагало больших финансовых расходов на его содержание. Но музею был сделан поистине царский подарок в виде здания XIX века, бывшей конторы кирпичного завода купца В. И. Якунчикова, одного из немногих городских старинных сооружений оригинальной архитектуры.
Музей занял второй этаж здания, первый же был отдан на 20 лет в аренду предпринимателю В. Кудряшову, под обязательство некоторой финансовой поддержки работы музея.
Еще два года ушло на создание экспозиции музея, создававшейся из разных источников. 550 предметов передал в музей его создатель и первый директор Александр Андреевич Пузатиков, свою лепту внесли также другие краеведы, творческие люди и простые жители Одинцово. Личные реликвии времен Великой Отечественной войны и собственные картины передал художник Н. Н. Блинников, много работ подарил музею скульптор А. С. Хижняк, немало экспонатов поступило из музеев одинцовских школ №5, 9, 11.
Особое место в музее заняли работы и личные вещи жившего в Одинцово в первой трети двадцатого века главного художника Гознака Ивана Ивановича Дубасова: собственноручно сделанные фотографии начала ХХ века, его рисунки в журнале «Лапоть» 1920-х годов. Многое он подарил музею лично, что-то впоследствии принес его сын.
Еще пылает вечный огонь в моем сердце
Анна Крылатая
Все, мне конец! Мои дни сочтены. И их осталось… ровно четырнадцать – на отработку. А все потому, что сегодня к нам в банк пришел новый начальник, которого, по слухам, брали специально, чтобы вычистить отдел от нерадивых. А я первая из последних – постоянно опаздываю, всех сманиваю выпить кофеек и тащу на обед в «Перекус». Ничего не могу поделать с собой – я люблю общаться больше, чем работать, а мне приходится быть помощником менеджера и бегать распечатывать да сканировать документы своих коллег. Ну и ручки подавать. К сожалению, не для поцелуя.
Вот и он идет. Смерть моя без косы и в брюках. Ах ты ж брюнет бородатый! Строгий какой на вид, очень внушительный спереди и с весомыми аргументами по бокам… Не буду же я своего начальника называть толстым, пусть и бывшего, ну, пока не бывшего, но в ближайшем будущем он точно станет бывшим. Посмотрел – как уволил! У меня аж сердце в коленки ухнуло и захрустело там, ох, как захрустело, пока я вставала.
– Игорь Михайлович! – очень фальшиво улыбнулась я, пытаясь одновременно и лебезить, и ненавидеть, и не окосеть от этой мультизадачности.
– Шилова, – усмехнулся начальник. – Ходят тут про тебя слухи…
– Это не я! – завопила я, точно зная, что это я. И запричитала: – Ох, не для меня цвели мечты «Газпромбанка», зря я так надеялась…
– Что ты там бормочешь, Шилова? – удивился Игорь Михайлович и почесал нос, тоже внушительный, кстати. – Мне сказали, что ты всех водишь обедать в какую-то вкусную столовку. Это так?
– Та-а-ак! – сказала я с претензией в голосе, а потом спохватилась: – Ой, то есть так.
– Ну, веди тогда, – скомандовал он, поправляя пиджак. – Заодно и познакомимся.
– Знакомиться перед увольнением – плохая примета, – бодро поделилась я, подхватывая свой жакет. Все-таки в офисе у нас дресс-код и все такие из себя приличные, а на улице царила золотая осень, поэтому жакет точно не помешает.
Коллеги меня провожали взглядами байкальских нерпушек, разве что платочками на прощание не махали. А ведь сегодня уже уволили одного старшего менеджера! На что же мне, бедненькой-помощненькой, рассчитывать?
Мы с начальником вышли из офиса и отправились вдоль шумной Можайки почти что по Арбату. Ну, точнее, мимо Арбата, да и то одинцовского. Начальник провожал голодными глазами всякие «КФС» и «Иль Патио», но я упорно шла дальше, даже мимо любимого собора Георгия Победоносца. Меня так и тянуло перекреститься на золотые купола и красные стены с белыми кружевами, но я сдержала порыв. Лишь мысленно прощалась с немножко суетливым, но таким живым и настоящим центром города. Разве смогу я найти работу где-то поблизости?..
– А ты чего молчишь, Шилова? – усмехнулся начальник. Я продолжала упорно разглядывать собор. При свете солнца стены отливали не столько красным, сколько нежно-морковным – очень красиво и завораживающе. Поэтому ляпнула не особо задумываясь, впрочем, как и всегда:
– Да я боюсь вас как огня!
– Какагня? Это древнетибетский монстр? – удивился Игорь Михайлович.
– С чего это? Наш это, одинцовский, – обиделась я за неизвестного мне Какагню.
– Я не слышал про такого… – начальник развел руками. – Откуда он взялся хоть?
– Да вот же… – я растерянно осмотрелась, а потом вспомнила про Вечный огонь. – Вон оттуда. Пойдемте покажу и расскажу. Кто ж кроме меня?
И мы пошли к мемориалу Славы по чистенькой и ухоженной аллее.
– Слушайте же, – начала я свой рассказ. – Давным-давно, когда еще не было нашего славного города Одинцово, жил-поживал монстр Какагня. Был он очень внушительный, весь покрытый густой черной шерстью, страшный-страшный на вид, но добрый-предобрый внутри. Какагня жил тут совсем один и даже не знал, что во всем мире есть кто-то кроме него. Но вот однажды начали тут селиться люди, первые одинцовцы. Увидел их Какагня и вышел посмотреть, что за чуды-юды тут завелись. А для одинцовцев сам Какагня казался чудой-юдой. Испугались они его сильно, но не нападать начали, а всякие дары подносить, чтобы задобрить. Кстати, конфеточку хотите? – я достала из сумочки «Коркуновочку» из темного и молочного шоколада, мою любимую и мою последнюю, протянула начальнику.
– Спасибо, Шилова, – вежливо поблагодарил он. – Ты продолжай-продолжай. Интересно же!
– Так вот! Одинцовцы приносили Какагне всякие дары, – я с сожалением посмотрела, как конфетка пропадает во рту Игоря Михайловича. – А он урчал от радости и все с удовольствием пробовал. Но одинцовцы совсем не понимали языка Какагни, поэтому им казалось, что внушительный монстр рычит от злости. Близко к нему старались не подходить, но дары все несли и несли. Какагня, а я напомню, что он был сама доброта, не мог отказать одинцовцам. Однако живот его так раздулся, а крепкие и большие челюсти так сильно устали жевать, что Какагня от обиды даже заплакал. И никто, представляете, никто из одинцовцев не решался подойти к бедному Какагне! Лишь одна маленькая девочка – между прочим, очень умная и очень старательная – пожалела несчастного. Она вырвалась из рук родителей и подбежала к монстру. Хрупкие ручки девочки зарылись в шерсть Какагни, и она принялась гладить его животик, как всегда ей делала мамочка. Почувствовал Какагня, как проходит его боль, он успокоился и прижал девочку к себе. Так одинцовцы поняли, что Какагня – это хранитель их, защитник и вообще. Место это стало священным, да так и остается священным до сих пор. Но сама история обернулась давно забытой легендой, а образ Какагни потихоньку превратился в то, что привычно глазу – в мужчину. И выражение «бояться Какагня» стало нашим привычным «бояться как огня». Огонь, кстати, горит вечно.
Мы давно уже стояли напротив мемориала Славы и вовсю разглядывали советского солдата, прижимающего к себе маленькую девочку. Его сильные руки и несгибаемая воля защищали самое драгоценное, что есть в мире – свою семью и нашу Родину. У меня даже слезы на глаза навернулись в память о добром монстре Какагне. Я прижала руки к груди и шмыгнула носом, чувствуя, как внушительно молчит рядом Игорь Михайлович.
– Ладно, умная и старательная, веди уже на обед – монстров надо вовремя кормить, – с ехидцей улыбнулся начальник, а я скромно потупилась. – И вообще, уж больно хорошо ты языком работаешь. Давай-ка в спеца по связям с общественностью переходи. Самое оно для тебя будет.
…Вот так я и стала лучшим специалистом по связям с общественностью. А хранителю Какагне я каждый день прихожу поклониться и поблагодарить. Еще пылает вечный огонь в моем сердце. Ну и на языке, конечно.
Справка об объекте
Памятник на братской могиле воинов Советской Армии установлен в 1958 году на месте, где были захоронены бойцы 5-й армии, погибшие в стенах госпиталя, который находился в вечерней школе в 50-ти метрах за памятником. До 1958 года представлял собой просто могилку с оградой и памятником солдату из гипса.
В 1975 году к 30-летию Великой Победы на мемориале Славы установили звезду и Вечный огонь, а на центральной гранитной плите выбили имена 233 бойцов 5-й армии, и еще столько же фамилий выбиты на левой стеле нашим землякам, не вернувшимся с фронта, и на правой стеле увековечены наши земляки, погибшие в Афганистане и других локальных военных конфликтах.
В 1995 году по проекту скульптора Алексея Хижняка была установлена бронзовая скульптура, на которой дочка встречает вернувшегося с фронта отца-солдата.
Мемориал располагается в сквере возле кинотеатра «Юность» на пересечении Можайского шоссе и Коммунального проезда.
Улица С. А. Маковского
Ольга Шишкина
Есть в Одинцово улица, названная в честь Станислава Антоновича Маковского. А добился того, чтобы эта улица была так названа, мой прадед, Алексей Дмитриевич Сергеев.
Он родился в 1902 году в старом деревянном доме, расположенном посередине холма, на будущей улице Нижнее Отрадное, и город Одинцово вырос на его глазах. Может, потому он так и любил его и, даже переселившись в Москву, прожив в столице более полувека, остался одинцовцем. Знал историю каждой улицы, каждого сквера, передал своему другу, Александру Андреевичу Пузатикову, бесценные материалы, которые собирал всю жизнь.
В детстве мне всегда казалось, что прадед и Нижнее Отрадное неотделимы друг от друга, что, даже уехав на зиму, он все равно продолжает подниматься на гору, оглядывает с ее макушки Северную улицу, снежный березовый лес, Верхнее Отрадное, с темным, как бородинский хлеб, еловым бором, с лугом и полем, над которым поднимались розовые горы облаков. Посередине горы росли ольха и ясень (а может, просто ветла). Когда опускался туман, казалось, что деревья поймали облака.
А недалеко в лесу – Решетников пруд. В середине сентября после полудня солнце, бывало, останавливалось над озером, замирал ветер, не шевелились пушистые колоски травы, которой обросли берега, и вода светилась отраженным светом, и казалось, что озеро запомнит солнце навсегда.
Закрываю глаза и вижу, как прадед и дядя Стась – так звали у нас дома Станислава Маковского – стоят на берегу. Может, тут они и составляли план будущего музея Одинцово? Обсуждали краеведческие материалы? Или просто вспоминали? Было что.
Семейные истории, связанные с прадедом, заполнили не одну полку. Смотрю и думаю, сюда бы Толстого, появилась бы эпопея. Или Верещагина, было бы полотно.
Снова закрываю глаза: вот прадед, высокий, худощавый, в сдвинутой на затылок шляпе разрабатывает Крымский мост, пишет диссертацию. В годы Великой Отечественной руководит, как лаконично говорит запись в военкомате, энергоснабжением Западной линии фронта. Всю жизнь он молчал о том, что было на войне. Говорили ордена. Красной Звезды. Отечественной войны. Знака Почета. Трудового Красного Знамени.
