скачать книгу бесплатно
P.S. Я ненавижу тебя
Надежда Ивановна Жирохова
Этот парень, ещё в юности, превратился в мой личный яд, в моего персонального демона. Я считала его плохим, боялась смотреть в глаза , неестественно блеклые, которые давили, и казалось сдирали кожу. Когда мне исполнилось восемнадцать, он забрал меня к себе и уничтожил все, что мне было дорого. Я его ненавидела и презирала , но случай разлучил нас на два года. Он думает что я мертва , а я стою за его спиной и ухмыляюсь. Ты меня не узнаешь , а я больше не позволю тебе считать меня своей собственностью!
Содержит нецензурную брань.
Надежда Жирохова
P.S. Я ненавижу тебя
ГЛАВА 1
Мелодия света и тьмы….
Несколько лет назад....
Дыхание спирает настолько сильно, что я останавливаюсь и сплевываю на землю кровь. Берусь руками за живот, который разрывается от боли. Они бегут за мной…Эти звери готовы на все, лишь бы унизить меня ….
– Смотри, вот она, – доносятся до меня голоса, – Маугли … Маугли, ну куда же ты? … Стой, иначе хуже будет…
Я подрываюсь и снова бегу, лишь бы вовремя успеть и свернуть на тропинку. Лес так близко, нужно просто успеть добежать. Ноги совсем не слушаются, запинаюсь за корягу и судорожно валюсь в грязь…Живот вновь скручивает от спазма. Мне не убежать…Они никогда не оставят меня в покое…Резкая боль и чья-то рука, грубо схватив меня за волосы, дергает на себя. Жестокость поражает. Такова их суть, все, что отклоняется от обще-положенной нормы, вызывает агрессию. Они считают, что я ведьма, девочка леса, воспитанная дедушкой-лесничим. И чтобы не случалось в нашей деревне, вина всегда падала на меня. Они не люди, звери, ненавистью полыхают их глаза. Они не зовут меня по имени, данному мне от рождения, а кличут Маугли. Это прозвище настолько приелось ко мне, что даже в школе учителя забывают мое имя. А еще мне некому помочь, дедушка немного не в себе и не может за меня постоять, а родители погибли, когда мне не исполнился даже годик.
Я изгой и меня ненавидят до такой степени, что каждый готов пнуть или зарядить ладонью по щеке. А ещё они вылавливают меня после учебы и, если посчастливится, мне удается убежать. Не в этот раз …Я взвываю от боли и мысленно молюсь лесным богам. Они должны помочь, иначе эти чудовища меня покалечат, не оставив живого места.
– Маугли, ну что, давай, проси духа воды тебе помочь, – шипит один из них и рывком поднимает меня на ноги.
Я плюю ему прямо в лицо. Смотрю на перекошенное злобой выражение и боюсь, что он меня сейчас ударит.
– Посмотри, какая борзая, Итан? Скрути-ка ей руки, покажем этой волосатой чуме, кто у нас в деревне главный.
– Отпусти, придурок, – шиплю я.
– И кто тебе поможет? Дедушку покричишь, и этот сумасшедший прискачет?
Второй парень перехватывает мои руки и стягивает их ремнем до посинения. Я вырываюсь, кричу во все горло, но до деревни километров пять и мне не докричаться.
– Отпусти, иначе прокляну, – шиплю я.
– Ничего ты нам не сделаешь, ведьма. Только и умеешь, что прикрываться своими духами. Где же они? Аууу…
Он наклоняется надо мной, обдавая меня своим несвежим дыханием и скалит рот. Меня резко дергают и тянут за собой, сдавливая ремень со всей силы. Резкий звук и шум, раздающийся сбоку, вселяет надежду. Мотоцикл тормозит, взбивая на дороге пыль.
– Кто это, черт возьми?
– Эй, Арчи, не боишься, что тебя посадят за эту выходку? – Доносится до меня голос.
Дамир Драгунский…
Я бы из тысячи узнала его голос. Он стоит за моей спиной и наблюдает мой позор. Щеки покрываются адским пламенем и окрашивают шею и грудь. Этот парень сын городского олигарха Драгунского, и последний год он учится у нас, в этой богом забытой деревне. Резкий нрав и бесшабашность, злые с поволокой глаза. За очередное хулиганство отец отправил его сюда, чтобы родное чадо взялось за ум и не позорило честь семьи. Как бы не так! Его боялись все, без исключения. Даже я тряслась только от вида его глаз, неестественного цвета, настолько блекло-голубого, что в них запросто можно затеряться.
– Неужели будешь заступаться за эту ведьму, Дамир? – произносит Арчи и сплевывает рядом со мной.
Я вся трясусь, кровь стынет в жилах. Он слазит со своего мотоцикла и подходит слишком близко, настолько, что я боюсь поднять свой взгляд. От него исходит аура опасности, ни с чем не сравнимая. Даже эти парни тушуются при виде его.
– Мне наплевать на девчонку, но я не люблю несправедливость. Что она вам сделала?
– Она ведьма, вчера сгорел наш сарай, сто процентов это ее рук дело.
Он внимательно смотрит на меня, я ощущаю его даже с плотно закрытыми веками… Эти подонки ничто по сравнению с ним, его я чувствую, каждой клеточкой тела…
– Вы отпустите девчонку и пойдете своей дорогой, – угрожающе произносит он. После чего берет в руки мой подбородок, и я встречаюсь с омутом его глаз.
Настолько затягивающее и пробирающее до костей, как будто он пытается вытрясти из меня душу. Я ощущаю, как меня начинает трясти, и слишком поздно осознаю, что происходит в одну секунду.
Дикий рык, оглушает…Шакира набрасывается на него со спины и валит на землю.
– Шакира, стой! – Кричу своей волчице, но она не слушает.
Наблюдаю, как парни разбегаются по сторонам и не могу выдохнуть, горло сводит от спазма. Моя ручная волчица, которую я еще маленькой подобрала в лесу, сейчас казалась слишком агрессивной. Дамир не боится, их глаза скрещиваются, ядерный взрыв.
– Шакира, стой, – визжу я, подбегая, – не тронь, он друг…
Слишком поздно…Она раскрывает пасть и вгрызается в лицо Дамира. Я задыхаюсь, падаю сверху на нее и оттаскиваю. Все залито кровью, грубый шрам окрашивает левую половину его лица, зубы отпечатались на коже. Я истошно кричу …
– Что ты наделала, беги отсюда немедленно.
Она все понимает… Оборачивается, кидает на меня свой свирепый взгляд, прежде чем скрыться. Я же так и остаюсь стоять, не зная, что предпринять, и еще больше закапывая себя в яму. Это был мой конец. Еще тогда я понимала, что ничего нельзя исправить.
Был громкий сандал, настолько, что дедушку лишили прав. Меня отправили в детский дом до моего совершеннолетия. Я лишилась всего, в одночасье… Целых два года я не видела дедушку. Казалось, все обиды сплелись воедино и накатывали на меня тугим комком. Я его тихо ненавидела… Я винила во всем его.
Дамир Драгунский исчадие ада…
Сегодня я собираю свой чемодан, если его можно таковым назвать. Небольшая сумка с двумя платьями и пару кофт. Я возвращаюсь на родину. Мне стукнуло восемнадцать, я же ощущаю себя на тридцать пять. Слишком много всего пришлось пережить и не пасть духом. А еще я боялась, что встречу его. Дамир снился мне ночами. Злые, бесцветные глаза приходили, как только я смыкала веки. Он желал меня наказать. Я сквозь сон слышала его хриплый шепот. Вот только не ожидала, что наша встреча заготовлена мне судьбой. Так скоро, насколько это было возможно…
ГЛАВА 2
Целый сутки я добиралась до близлежащего городка, чувствуя небывалый прилив сил и не отрываясь от окна. Два года пронеслось так быстро, как будто все было вчера.
Я жду автобус на Костикино, деревушку, где я родилась и провела все свое детство. Ловлю руками капли дождя и улыбаюсь, рассматривая лужицу на асфальте. Черный внедорожник тормозит около остановки с такой скоростью, что брызги летят во все стороны. Какая-то женщина отпрыгивает и ругается матом.
– Что за напасть? Неужели нельзя было притормозить чуть дальше? – Вопит она и машет кулаком в сторону тонированного автомобиля.
Не знаю почему, но я ощущаю на себе взгляд. Такой силы, что даже ноги подкашиваются. Из машины никто не выходит, она так и продолжает стоять, наводя на меня панику. Сердце пропускает удар за ударом, и я нервно оглядываюсь по сторонам. Ничего необычного, люди толпятся, нагружённые сумками, и стирают пот со лба. Жара, даже после дождя, держится тридцатиградусная. Сигнал подъезжающего автобуса, с большой вывеской Костикино, заставляет меня подпрыгнуть на месте. Смотрю, как внедорожник отъезжает в сторону и, подхватив свою сумку под мышку, я практически бегу, мечтая поскорее скрыться. Я не понимаю почему, но чувствую угрозу, спрятанную за тонированными стеклами.
Еще час езды, в пропитанном потом автобусе, и я выхожу на улицу. Вдыхаю свежий воздух и понимаю, что все это время я скучала. Даже наплевать на то, что меня недолюбливали и считали изгоем, дом – это то место, где ты чувствуешь себя на своем месте.
– Здравствуйте, – произношу я тете Зое, которая подрабатывала в школе уборщицей, и она кивает в ответ.
– И тебе здравствуй, красавица. Ты к кому-то в гости? Или может новый преподаватель по английскому? Если так, то вас заждались.
Она меня не узнает. Нет, конечно, за эти два года я изменилась. Когда-то маленькая грудь приобрела соблазнительные формы, волосы отрасли и спускались ниже талии, но на лицо, мне казалось, я все та же Тая, девочка сорванец.
– Тетя Зоя, это я! Тая! Я вернулась домой, – говорю я, и ловлю на ее лице недоумение.
– Тая? Девочка моя, как же ты выросла, бросает свои сумки и хватает меня за руки, – сколько же тебе пришлось пережить? Я о тебе все время думала, сердце кровью обливалось. А дедушка твой совсем сдал. Говорят, что на таблетках дорогущих. Ему какая-то женщина привозит каждую неделю. А еще продукты. Мы всей деревней гадаем, вроде бы родственников у вас нет, а тут на дорогой машине, и такая вся дама из себя.
Я в недоумении хмурю лоб.
– Спасибо, что сказали, я разберусь, – улыбаюсь ей, поправляя на плече сумку, – увидимся тетя Зоя, мне нужно спешить.
– Да, конечно, милая.
Лес, родной лес… Запах хвои просачивается в нос, и теплый ветерок раздувает волосы. Я закрываю глаза и некоторое время стою, слушая пение птиц, и наслаждаясь первозданной природой. Здесь я знаю каждую тропку, каждый куст, озеро за холмом, где я купаюсь даже поздней осенью. У меня редкая особенность, температура тела практически всегда тридцать семь. Я не ощущаю холода. Мне жарко даже зимой, и когда-то местные мальчишки и девчонки презирали меня и за это. Они боялись, что я не такая как все, поэтому проще прикрыть свои страхи за маской ненависти. Сейчас я это отчетливо понимала.
Маленький бревенчатый дом, с покосившейся крышей, все так же стоит на прежнем месте. Я шумно выдыхаю и открываю, покрашенную свежей краской, дверь. Она со скрипом распахивается, и я скидываю поношенные кроссовки и прохожу в комнату.
– Дедушка, – выдыхаю я.
Слезы наворачиваются на глаза, когда я вижу сгорбленную фигуру в кресло-качалке. Дед открывает глаза, и я несусь в его сторону и душу в крепких объятиях.
– Тая, внучка, задушишь деда, – хрипит он, и я отодвигаюсь в сторону и вглядываюсь ему в глаза, – ты вчера одежду развешивала, а снять забыла, дождиком замочило.
– Дедушка, я вернулась. Я так по тебе скучала.
Он отряхивает несуществующие пылинки с брюк и поднимается. Хромает в сторону кухни, а я неотрывно слежу за его неловкими движениями.
– Говорил же, убери в шкаф, иначе дождь замочит, а ты нет. Ох, Тая.
Слезы градом спадают на лицо, и я забываю обо всем, что хотела ему сказать. Все заготовленные фразы блекнут перед реальностью. Дед совсем стал плох, даже не понимает, что меня два года не было дома.
***
Босыми ногами я ступаю по мху, пробираясь в сторону озера. Водная гладь, открывающаяся моему взору, приносит ни с чем не сравнимое успокоение. Поднимаю руки вверх и расплетаю волосы, ощущая, как они тяжелым каскадом падают на спину. Расстегиваю дедушкину поношенную рубашку, цепляясь ногтями за пуговицы, и подношу лицо солнечным лучам. Я дома, ощущаю эту, ни с чем не сравнимую, энергетику, которая затапливает меня.
Вдох… выдох…
Рубашка падает к моим ногам, обнажая разгоряченную кожу. Заношу руки вперед и грациозно, как лань, ухожу под воду. Кровь пульсирует в венах, растекается. Я чувствую, как охлаждается кожа. Это ни с чем несравнимое удовольствие. Как будто ты одна в этом мире, наедине с самой собой. Пол часа я плещусь в воде, смывая всю пыль с дороги. Кожа поблескивает в солнечных лучах, капли струятся по телу.
Глухой звук и хруст заставляют меня резко распахнуть глаза. Шакира … Первое, что мелькает в моей голове. Говорят, что с тех пор ее никто не видел. Моя волчица бесследно исчезла.
Медленно поворачиваю голову, ощущая каждый удар своего сердца, и замечаю лишь мужские ноги. Он стоит около большой ели, и свет падает так, что черты лица скрывают тени, создавая слишком зловещий эффект.
Дух леса …Я его не звала. Мурашки расползаются по коже. Он настолько высокий и широкоплечий, что кажется заполняет своим присутствием все пространство. А потом я вижу глаза… Неестественно блеклый цвет царапнул по коже…
– Кто вы?
Никакого ответа не прозвучало, тишина вдруг стала сужаться и давить. А потом он шагнул в мою сторону, и я перестала дышать.
Дамир Драгунский …
Через столько лет он все-таки явился по мою душу…
ГЛАВА 3
Чёрного цвета брюки и такая же рубашка, в чисто классическом стиле, скрасили бы любого мужчину, но на Дамире такая форма одежды смотрится очень угрожающе.
– Выходи, ты поедешь со мной, – хриплый голос вводит в ступор.
На мне нет абсолютно ничего, но вода скрывает это от его холодных глаз. А ещё я его боюсь, но стараюсь не подавать вида. Если он явился мне мстить или ещё что похуже, то мне нужно срочно выбираться и бежать. Так просто сдаваться ему в руки я не собираюсь. Для начала выясню зачем он пришёл, а потом буду думать, как мне действовать. Я мельком оглядываю лес, так, чтобы он не заметил. Убираю мокрые волосы со своего лба и чувствую, как трясутся мои руки. Если свернуть налево и пробежать километр, то я натолкнусь на плакучую иву, сбоку есть ветка, за которую можно зацепиться и спрятаться в густой листве. Этот трюк я помнила ещё с детства, когда убегала от назойливый парней, мечтающих меня уничтожить.
– Я никуда с тобой не поеду, проваливай отсюда.
– Поедешь, – таким голосом ставят на колени, у меня даже дрожь по спине прошлась.
– Куда ты собрался меня везти? У меня здесь дедушка и за ним нужен уход. Ты же не бездушное животное, чтобы так поступать. Я ни в чем не виновата перед тобой, не нужно было лезть куда не следует, – мой голос источает яд.
В его глазах мелькает злоба, даже с такого расстояния я замечаю, как сужаются его глаза и напрягаются скулы.
– За твоим дедом присматривает мой человек. Все это время, пока ты отсутствовала, он ни в чем не нуждался. Пришла очередь отрабатывать долг. Выбирайся из воды, я не собираюсь тебя лечить, если вдруг заболеешь.
На улице тридцать градусов, но вода ледяная. Он не знает, что холод мне ни по чем и раскрывать это я, соответственно, тоже не собираюсь. Значит за дедом присматривал он. Интересно, для чего все это ему было нужно. Чтобы потом предъявить мне, но с его стороны это глупость. Такому, как Дамир, любая девушка не откажет, что же он прицепился ко мне. Рабыней этого монстра я быть не собираюсь.
– Будешь моей сукой, пока не надоешь.
Я поперхнулась воздухом. Он вообще в своём уме?
– Тебе что, больше никто не даёт? – Вырывается из меня. Не понимаю, почему я не бегу, а продолжаю стоять и слушаю эти бредни.
Он смеривает меня таким взглядом, как будто душу хочет вывернуть на изнанку.
А я начинаю злиться. Нет, конечно, я благодарна за то, что он все это время помогал деду, но расплачиваться своим телом я с ним не собираюсь. Пусть идёт на все четыре стороны.
– Ты можешь в деревне найти себе женщину для своих утех, раз тебе никто просто так не даёт. Просто заплати, и любая будет готова с тобой скоротать ночку. Не нужно было утруждать себя столько лет ухаживать за дедом. Он пусть и не в ладах с головой, но как-то прекрасно жил до тебя на свою пенсию.
Я хотела ещё добавить, что я тоже подрабатывала, собирая и сдавая ягоды летом и шишки зимой, но решаю умалчивать. Ни к чему ему такая информация. Он ничего не отвечает на мой выпад, а просто движется вперёд. В его взгляде мелькает то, что явно можно рассмотреть в глазах палача. Мне нужно уходить, но я боюсь, что не успею добежать до своей рубашки, а сверкать своим задом перед ним, это равносильно самоубийству.
Он подходит ближе, не спуская с меня своего свирепого взгляда, а я чувствую, как мне становится нечем дышать. Слишком мощная энергетика, исходящая от него, давит на меня со всей силы. С таким, как Дамир, просто так не справиться. Тут даже бабка Анна, которая увлекается чёрной магией, не поможет. А ещё он не поленился и приехал в эту глушь за мной, и я уверена, что продумал все заранее. Я не подготовлена и обезоружена перед ним. Плюсы, конечно, есть, я этот лес очень хорошо знаю, и скрыться от него не составит труда.
– Стой там, где стоишь, я сейчас выйду.
Выдвигаю руку вперёд и жду, что он остановится, но Дамир и не думает слушать меня.
– Дамир, я не одета, остановись. Обещаю, что подумаю над твоим предложением, только сначала надену рубашку.
Конечно, я понимаю, что на предложение его слова мало подходят. Это был приказ. Но кто он такой, чтобы мне приказывать? Мы живем в мире, где равноправие, и каждый сам решает свою судьбу. Полицейский участок только в городе, и я могу пожаловаться на него. Он сейчас меня домогается, а это противозаконно. Мы же не в средневековье. После моих слов он останавливается, но отворачиваться и не думает.
– Дамир, пожалуйста, отвернись…
– Нет, – произносит он холодно, – не заставляй меня ждать, выходи и надевай эту чёртову рубашку.
