Адамовы дети

скачать книгу бесплатно

Адамовы дети
Иван Сергеевич Жигарев

Парень попадает в казусную ситуацию. С какими выводами он выйдет из нее? Не вернется ли к тому, что привело его к ошибке?

Иван Жигарев

Адамовы дети

От автора

"Вот вы говорите, что человек не может

сам по себе понять, что хорошо, что дурно,

что всё дело в среде, что среда заедает.

А я думаю, что всё дело в случае".

Л.Н. Толстой "После бала" (1903).

Пропорции, в каких автор синтезировал факт с вымыслом, значения не имеют – они дополняют друг друга и участвуют в воплощении общих задач.

Настоящая вещь носит характер художественного произведения и не является пропагандой запрещенных веществ.

Пролог

Одних людей ошибки доводят до отчаяния, за которым не видно выхода. Для других ошибки – триггеры к успеху.

Эти, другие, прожив отчаяние, разбираются с ситуацией, извлекают выводы, преумножают опыт, живут дальше…

Не случись приёма, продолжал бы я рассеивать энергию или, как модно сейчас выражаться – прокрастинировать, в маргинальной среде и один Бог знает, чем бы закончилась то существование.

Утро, давшее начало дню, перевернувшему мою жизнь, не предвещало острых впечатлений.

Проснулся рано. Почувствовал – в горле сухо. Если бы начал говорить, голос звучал будто не ко вне, а как бы в себя. Если бы позвонила мама и услышала мой сухой, глухой, прорывающийся голос, сразу же догадалась: сына пил давеча.

Да, было дело…

Конечно, она допустила бы, что я мог простудиться и захворать, но в тот период у меня случались загулы. Вероятность, что голос сморщился и ссохся не от низкого природного градуса, а от высокого алкогольного, была значительно больше.

Чтобы сушняк сбить, воды холодненькой проточной выпил. Залез под душик, освежился. Позавтракал плотно.

Бытовые дела перетекали одно в другое, второе в третье. И вот, представьте, сижу я на подоконнике, на белой панели которого засохли кляксы пролитого кофе. Смотрю на телевизионные башни, шпилями возвышающиеся над серыми кирпично-панельными пятинами. Над городом, одна на другой, как старый настил из шифера, нависли массивные тучи. Внизу, на дороге, машины давят колёсами грязевые хребты. Вдоль парковой полосы, в направлении магазина “Успех”, обходящего закон и отпускающего алкоголь в часы, в какие отпускать алкоголь нельзя, идёт кампания пошатывающихся чёрных человечков.

"Как-то рановато квасить собрались, – подумал. Посмотрел на часы: – Начало десятого только…" И вспомнил знакомые лица, ступающие каблуком за порог магазина, в котором я работал; вспомнил, как сам, сам в это же время и, совсем недавно, с желанием опохмелиться шагал в алко-маркет…

Но в то утро, давшее начало дню, перевернувшему мою жизнь, в руке была не жестяная банка с пивом, а гранённый жёлтый карандаш. И прямоугольник блокнота, в другой руке. А на подоконник я забрался, чтобы дописать песню, недавно начатую. Подоконник (такой широкий, что можно ноги вытянуть) для меня был точкой раскрытия дара – рабочим местом, как стол для офисника.

Но я не был настроен на работу. В то утро, сознание было разболтано, внимание рассеивалось на мелочи жизни, а не сходилось клином на деле.

Когда луч внимания вернулся к блокноту, я перечитал:

Выдумываем ники, под ними юзаем инет.

Знаем, кто на пике, забыты, кого в топе нет.

Ценим по обложке книги. По статейкам газет

выявляем интриги. На них сводим весь свет.

Забиваем на гуманность, забываем этикет.

Человек памятует, что он Человек…

И чуть ниже:

(припев)

Так и живём:

порох в огонь,

делим

радость с грехом…

Вывел в заглавии слова "Так и живём". Уколол грифом бумагу, вывел из точки узор. Задумался: как развить текст? Минуты шли, да не раскидывались стоящими мыслями. Давеча, до затеи пойти в гости, я просидел на подоконнике час, сложил выше приведённые строки.

Написать песню, значит поймать один из мировых ритмов, зафиксировать его на бумаге, а в то утро, давшее начало дню, перевернувшему мою жизнь, тупняк какой-то баррикадами непролазными, всё глушащими, вознёсся.

Подумал немного, покомбенировал слова, рифмы какие-то подобрал. Но дальше написанного не пошла строка. Помню, вскинул глаза вверх и театрально, с досадой в голосе, сказал:

– Неужели это – тупик, пути конец?

И тут же возразил себе: “Не-ет, брат, отойдёшь, соберёшься, продолжишь. Добьёшь ты этот куплет."

Сочинительством я увлёкся в восьмом классе. Услышал альбом "Быль в глаза"[1] группы “Каста” – популярного ростовского квартета. Мне понравилось, как исполнители раскрывали истории: в стихотворной форме преподносили их, как пьесу на сцене. Роли распределяли между собой… в общем, целое представление разыгрывали. Аудиоспектакль.

Я переслушивал композиции ещё и ещё. С ликованием, разыгравшимся салютом, замечал новые смыслы в знакомых вещах. Некоторые композиции поражали глубиной и многослойностью. Другие простотой и точностью замечаний, выборкой образов. Даже годы спустя я не мог утверждать, что выловил все жемчужины из строк.

Конечно в музыке, в искусстве в целом, и раньше создавались вещи, переворачивающие представление о жанре, к которому они относились. Артист, совершивший переворот, прибавлял своей персоне значимости. Жанр расширял границы, интегрировал с другими; привлекал новые умы, плодил самородков, новаторов. Артист становился живой легендой, за чьей спиной множились последователи различного рода и толка.

К таким вот пробуждённым деятелям отношусь и я.

В шестнадцать лет, под впечатлением от услышанного, я написал первый текст. Не скажу, что остался им доволен. Стихотворный размер страдал. Рифма, порой, возникала потому, что должно что-то пририфмоваться к верхней строке. Были ещё нюансы… но опустим. Не о том речь.

Я продолжил сочинять. Написал другой текст. В нём удачно выразил всё, что меня волновало в том юном возрасте. Созданная вещица придала мне уверенности в выборе увлечения. Взялся за книги. Завел тетрадь для записи незнакомых слов, для цитат и описаний. Со временем начал придавать внимание деталям, обогащать текста эпитетами, метафорами.

Амбиции, какие владели мной в начале творческого пути, были громадны. В том юном возрасте я поверил… точнее сказать – вселил в себя уверенность, что могу выделиться среди других, смогу создать что-то выдающееся в сфере своего интереса. Думалось иногда, даст Бог встретиться с тем или иным титаном музыкальной индустрии, я захвачу его внимание. Каким способом?.. Не представляю, чтобы я сделал. Вероятно, выкинул бы что-то экспромтом. Оригинальное и несуразное. Без всякой заботы о том, в каком свете выставлюсь.

На старте карьеры я активничал мама не горюй: выступал в ночных клубах, на междугородних фестивалях. Интерес, думалось, не спадёт никогда. Однако ошибся – сложно быть фонтаном, постоянно бьющим идеями в месте, где создание, чистота их, зависят от среды. Родник засорили мыслями о насущном, сером, скверном, унылом. Позже в родник яды попали – алкоголь, запрещённые вещества.

Не напрямую, конечно, попали, а через посредников – знакомых. Первым, кто из близких приобщился к безкультурью употребления, оказался Лёша, друг детства. Он надыбал где-то дури, принёс ко мне, предложил попробовать…

Вначале я упирался, отнекивался но, сделаем сноску на время – конец нулевых был. В сети, помимо "Касты", популярностью обрастали исполнители, за чьими плечами годы сидения на препаратах. Не каждый слушатель мог оценить их опыт как предупреждение. И мне, и некоторым знакомым, тот отрицательный опыт казался современным романтизмом. Экзотическим, необычным, с пленительными тонкими нотками авантюризма. Обладал какой-то особой гравитацией, отрывающей от почвы знакомой размеренной реальности…