скачать книгу бесплатно
Над пучиной
Вера Петровна Желиховская
«…Стояло начало мая м?сяца; теплаго, яркаго, цв?тущаго мая.
Всегда красивая Одесса разрядилась вся въ зелень и цв?ты, и гляд?лась въ голубое море словно шестнадцатил?тняя красавица въ зеркало.
Въ жел?зно-дорожномъ вокзал? суета, толкотня и шумъ: только что прибылъ утреннiй по?здъ. Разъ?здъ необычайно оживленъ.
Дв? дамы спокойно ждутъ въ зал? перваго класса, никуда не сп?ша, ожидая безъ всякихъ признаковъ нетерп?нiя, чтобы люди – лакей и горничная, получили багажъ и все устроили. Одна изъ дамъ, пожилая, некрасивая, од?тая съ такой аккуратностью, что никому и въ голову не могло придти, что она четвертыя сутки не выходила изъ вагона, сидитъ молча, вытянувшись въ струнку, на диван?…»
В. П. Желиховская
Надъ пучиной
I
Стояло начало мая м?сяца; теплаго, яркаго, цв?тущаго мая.
Всегда красивая Одесса разрядилась вся въ зелень и цв?ты, и гляд?лась въ голубое море словно шестнадцатил?тняя красавица въ зеркало.
Въ жел?зно-дорожномъ вокзал? суета, толкотня и шумъ: только что прибылъ утреннiй по?здъ. Разъ?здъ необычайно оживленъ.
Дв? дамы спокойно ждутъ въ зал? перваго класса, никуда не сп?ша, ожидая безъ всякихъ признаковъ нетерп?нiя, чтобы люди – лакей и горничная, получили багажъ и все устроили. Одна изъ дамъ, пожилая, некрасивая, од?тая съ такой аккуратностью, что никому и въ голову не могло придти, что она четвертыя сутки не выходила изъ вагона, сидитъ молча, вытянувшись въ струнку, на диван?. Держась одной рукой, затянутой въ шведскую перчатку, за свой дорожный нессесеръ, над?тый черезъ плечо, она другую положила на зонтикъ и шотландскiй плэдъ, аккуратно затянутые ремнями, и смотритъ въ полъ, съ выраженiемъ, явно свид?тельствующимъ о ея готовности просид?ть такимъ образомъ хоть до вечера.
Другая, молоденькая д?вушка, стройная, хорошенькая бл?дной, изн?женной красотою растен?я, взлел?яннаго въ с?верныхъ теплицахъ, сначала бросилась было на диванъ, потомъ встала н оперлась на окно, глядя въ ясное небо и з?вая немилосердно. Ея изящный дорожный костюмъ былъ далеко не въ такомъ порядк?, какъ у ея спутницы; темные, большiе, способные блистать и оживляться, глаза, смотр?ли апатично и вяло. Она казалась и сонной, и усталой, и сильно скучающей…
Но вотъ она остановила вниманiе своей чопорной спутницы, з?внувъ особенно аппетитно, и тотчасъ лицо ея оживилось лукавой усм?шкой. Подм?тивъ на себ? ея удивленно-укоризненный взоръ, она откинула движенiемъ руки и головы русый локонъ, выбившiйся изъ-подъ шляпки и сдержавъ усм?шку, оживившую вс? тонкiя черты ея необыкновенной прелестью, сказала по англiйски:
– Вы боитесь, чтобы я не вывихнула себ? челюсти, миссъ Джервисъ?
– Я удивляюсь, что Марья и Иванъ д?лаютъ тамъ такъ долго? – вм?сто отв?та зам?тила англичанка. – Неужели въ отел? не получена телеграмма, и за нами не прислали коляски?
Какъ-бы въ отв?тъ ей въ комнату вошла краснощекая горничная и благообразный лакей.
– Пожалуйте! – сказалъ онъ. – Вещи сданы и отправлены въ Лондонскую гостиницу. Коляска подана.
– Ну и прекрасно!.. Пойдемте, миссъ Джервисъ. Маша! Бери вещи и мою сумку, пожалуйста. Вотъ она тамъ, на спинк? стула… Все плечо мн? оттянула!.. Дай только зонтикъ.
– Разв? вы не над?нете другой перчатки, miss Vera?
– А вы считаете это необходимымъ, miss Sarah?
– Оh! Мiss. Вы сами это знаете.
– Охъ! Знаю-ли?.. А впрочемъ, чтобъ вамъ сд?лать удовольствiе… Ну! Идемте.
Открытая коляска помчала ихъ по Пушкинской улиц?, къ набережной.
– Хорошенькiй городъ!.. Очень хорошенькiй городъ! – одобрительно повторила В?ра Аркадьевна Ладомирская, смотря по сторонамъ.
– Одесса прелести какой городъ! – подтвердила ея балованная субретка.
– Да!.. В?дь я и забыла, что ты жила зд?сь прежде, Маша. Чтожъ въ ней особенно хорошаго?
– Да все-съ! Особливо теперь, какъ вс? дачи и вс? Фонтаны въ цв?ту.
– Какъ фонтаны въ цв?ту? – засм?ялась барышня. – Разв? вм?сто воды фонтаны зд?сь бьютъ цв?тами?
– Не цв?тами-съ и даже фонтановъ н?ту совс?мъ, а такъ загородныя м?ста, гд?, значитъ, самыя лучшiя дачи, – Большой, Среднiй и Малый фонтанъ прозываются.
– А! Вотъ что. И хороши он?, эти дачи?
Горничная принялась расписывать восторженно.
– Можно будетъ съ?здить посмотр?ть. Сестру, в?дь, ждать нав?рное дня три придется.
Бывшая гувернантка, нын? компаньонка княжны Ладомирской, смотр?ла на нее вопросительно. Она разсказала ей въ чемъ д?ло.
– Оh! very well! – воскликнула въ отв?тъ англичанка, въ теченiе своего многол?тняго пребыванiя въ Россiи не выучившаяся по-русски.
Ч?мъ ближе подъ?зжали къ музеуму, бирж? и цв?тущему бульвару вдоль набережной, т?мъ красив?е были зданiя, от?ненныя аллеями только что зазелен?вшихъ акацiй.
Видъ на бульваръ и нарядный портъ съ десятками судовъ и пароходовъ, съ сотнями б?локрылыхъ яхтъ и разноцв?тныхъ яликовъ, скользящихъ по сверкавшему отраженьемъ голубаго неба, безбрежному морю, окончательно привелъ В?ру въ восторгъ. Отдохнувъ и пооб?давъ пораньше, она р?шила, что по?детъ гулять. Коляска снова была подана, он? ус?лись съ миссъ Джервисъ и приказали везти себя на фонтаны.
– На который-съ? – осв?домился возница, од?тый на иностранный ладъ.
– На вс?! Начиная съ ближняго и до самаго дальняго! – отв?чала барышня.
Коляска тронулась по набережной, вдоль бульвара, пестр?вшаго гуляющими, сквозь свою молодую зелень, на яркомъ фон? моря и неба. День былъ праздничный, въ повильон? грем?ла музыка; на платформ? ресторана Замбрини, между рядами мраморныхъ столиковъ, яблоку негд? было упасть: тамъ была давка, какъ въ муравейник?.
– Кажется гулянье? – зам?тила англичанка. Не лучше-ли было-бы и намъ просто погулять по бульвару?
– Боже сохрани!.. Не видали мы толпы?.. Неужели вамъ не надо?ли эти казенныя гулянья въ Петербург? и за границей?.. Н?тъ, спасибо!.. Ужъ лучше посмотримте на городъ… Жаль коляска двум?стная, а то я Машу взяла-бы, какъ чичероне…
Англичанка только повела зеленымъ глазомъ на свою питомицу. Идея – брать съ собою на прогулки горничную!.. Но она не сказала ни слова, зная изъ опыта посл?дняго времени, что стоитъ только miss Ladomirsky услышать отъ нея сокрушительный возгласъ: «shoking», – чтобъ немедленно воспылать желанiемъ именно это сд?лать.
Привычный отличать с?доковъ кучеръ везъ хорошо, и лихо прокатилъ ихъ мимо вереницы дачъ Малаго фонтана къ спуску въ садъ и морскому берегу, въ эту пору года ярко-зеленому, цв?тущему б?лымъ и розовымъ цв?томъ и пышно распускавшейся сиренью.
Он? прошлись вдоль берега и еще не совс?мъ отстроенныхъ купаленъ. Береговыя, красно-бурыя осыпи и живописные камни красиво омывались наб?гающими на нихъ волнами. Он? шум?ли и п?нились, налетая на препятствiя, разбиваясь каскадами. блестящихъ брызгъ. Цв?тущiе холмы б?жали въ даль, сверкавшую бирюзой, золотомъ и изумрудами.
– Какъ хорошо! Какая прелесть! – восхищалась В?ра.
– Оh! Very pretty, mdeed! – подтверждала ея спутница, осторожно подобравъ юбки, тщательно закутавшись вуалемъ и распустивъ зонтикъ на красной подкладк?. – Are we to go much farther?.. Жаль, что дорога не проложена лучше.
– Къ несчастью далеко намъ идти некогда; надо еще побывать въ другихъ м?стахъ, – успокоила ее княжна. Не то, пожалуй, завтра прi?детъ сестра и потащить насъ въ В?ну, такъ что я не усп?ю ничего увид?ть.
– За границей мы увидимъ такъ много прекрасныхъ м?стъ. И благоустроенныхъ!
– Я больше люблю не благоустроенныя.
– Въ самомъ д?л??.. Какъ странно!
– Ничего страннаго. Во-первыхъ, ваша благоустроенная, подстриженная Европа надо?ла мн? до смерти; а во-вторыхъ, что можетъ быть лучше природы? Не лучшiй-ли садовникъ и художникъ – Богъ?..
– Оh! Miss Vera!.. – шокировано вскричала гувернантка. – Какъ можете вы такъ легко выражаться?
Молодая д?вушка разсм?ялась.
Когда он? вышли на гору, гд? ждалъ ихъ экипажъ, два трамвея конно-жел?зной дороги только что высадили публику и она пестрой, разношерстной гурьбой шла и сб?гала въ садъ ресторана.
– Вотъ весело такъ ?хать! – сказала Ладомирская. Я бы съ удовольствiемъ прокатилась.
– О!.. Въ трамве?? – снова изумилась миссъ, старательно оберегаясь отъ столкновенiй съ вульгарнымъ людомъ.
Вдругъ родная р?чь поразила ея слухъ. Она взглянула оживленн?е… Большое общество, изъ многочисленной въ Одесс? колонiи англичанъ, спускалось имъ навстр?чу.
– Мissis Cregs!
– O, dear me! Miss Jervis?.. Какая встр?ча!.. Какъ вы зд?сь?
– Про?здомъ. А вы давно-ли въ Россiи?.. Я и не знала!
– Мой мужъ зд?сь получилъ м?сто инженера, на завод?. О!.. Вы прi?дете и повидаетесь съ нами, не правда-ли?
– Не знаю, право!.. Если позволитъ время… Мiss Vera: это моя дорогая подруга – миссисъ Крегсъ. Моя бывшая воспитанница – my dearest pupil, princess Vera Ladomirsky.
В?ра, съ удовольствiемъ смотр?вшая на эту сцену, доказывавшую, что не все превратилось въ патентованную гуттаперчу въ сердц? ея невозмутимой компаньонки, подошла и подала руку ея знакомой. Тутъ-же было р?шено, что если завтра еще не прi?дутъ за ними, миссъ Джервисъ проведетъ ц?лый день у своихъ соотечественниковъ.
– Я не совс?мъ ув?рена въ прав?-ли я оставить васъ завтра одну, въ незнакомомъ город?? – смущенно зам?тила добросов?стная наставница, когда он? с?ли въ коляску.
Но княжна разсм?ялась, напомнивъ, что ей уже не десять л?тъ и прося ее не ст?сняться.
На Среднiй и Большой фонтаны уже ходили по?зды открытыхъ вагоновъ съ локомотивомъ.
Такого рода прогулка казалась княжн? гораздо прiятн?й, потому что на рельсахъ не было пыли, которой такъ обильны окрестности Одессы.
Оба фонтана – сплошные сады, даже просто рощи акацiй, среди которыхъ разсыпаны дачи.
На Среднемъ не останавливались: возница ихъ объявилъ, что зд?сь смотр?ть нечего, кром? дачъ, изъ которыхъ лучшiя далеко, на берегу; а на Большомъ фонтан? можно погулять возл? Успенскаго монастыря.
По?хали дал?е. Промелькнула, въ зелени, хорошенькая церковь; спускъ къ морю. Оно изр?дка посблескивало сл?ва, мелькая между высокими берегами. По главной, т?нистой улиц?, подъ?хали къ воротамъ монастыря, когда народъ шелъ уже ко всенощной. Съ края утеса на берегу маякъ засв?тился на побл?дн?вшемъ неб?; а прав?й ужъ подымалась луна, осыпая море и землю миллiонами блестокъ.
– Ахъ! Какъ хорошо! Какъ хорошо!.. Что за горе, что мы не усп?емъ погулять по берегу. Ужъ поздно, а мы съ вами не знаемъ зд?сь дорогъ! – жаловалась В?ра.
– О да! Какъ можно гулять въ такую пору?.. И роса!.. Мало-ли что можетъ случиться?.. Я бы не сов?товала вамъ выходить, уб?ждала миссъ Джервисъ.
– Ну, въ церковь я должна войти! – протестовала ея неугомонная воспитанница. Какое прелестное м?сто!.. Посмотрите. Эти надгробные памятники среди зелени, въ т?ни деревьевъ, разбросанные между двухъ храмовъ на морскомъ берегу!.. Завтра я прi?ду сюда раньше, чтобъ погулять.
– Одн??!.. – ужаснулась англичанка.
– А что?.. Разбойниковъ зд?сь н?тъ. Не безпокойтесь, дорогая миссъ Джервисъ! Я съ собой возьму и Машу и даже Ивана, съ его револьверомъ въ карман?… Никто меня не тронетъ! А когда вы вернетесь отъ своихъ знакомыхъ, вечеромъ, то нав?рное застанете меня кр?пко спящей. Ничто не д?йствуетъ на меня лучше и успокоительн?й воздуха и далекихъ прогулокъ.
II
Такъ она и сд?лала, эта своевольная барышня, утомленная многоразличными увеселенiями, но не обезличенная столичной жизнью.
Едва миссъ Джервисъ отправилась къ своей прiятельниц?, она объявила Маш?, что он? тоже ?дутъ съ ней на ц?лый день, на дачи.
– Бери мой маленькiй сакъ. Мы возьмемъ туда тартинокъ и апельсиновъ и отлично пооб?даемъ гд? нибудь на берегу.
– Ахъ, барышня!.. А миссъ что скажутъ, какъ узнаютъ? – ужаснулась румяная горничная.
– Это мн? все равно!.. – засм?ялась въ отв?тъ княжна.
– Такъ приказать Ивану позвать коляску?
– Да. Только не на весь день, а въ одинъ конецъ, до паровоза. Ты знаешь, Маша, гд? садятся въ вагоны, что ходятъ на Большой фонтанъ?
– А какже!.. Знаю-съ. Я все зд?сь знаю! – вскричала Маша въ восторг? отъ предстоящаго удовольствiя.
Не мен?е была весела и ея барышня. И весела, и смущена немножко, съ непривычки къ такимъ своевольнымъ, и т?мъ бол?е одинокимъ прогулкамъ. У нея даже промелькнула мысль: не взять ли ей съ собой Ивана?.. Но она тутъ-же оставила это нам?ренiе, сообразивъ, какъ ст?снительно и скучно будетъ имъ обоимъ: пожилому слуг? сл?довать за ея безц?льными блужданiями по садамъ и берегамъ моря, а ей терп?ть его ненужное присутствiе. Довольно и Маши!.. Съ ней она по крайней м?р? не ст?снялась и, къ тому-же, знала, что и ей это большое удовольствiе.
«Ужъ такъ и быть! Справлю разокъ ekole buissonniere! – думала она. Надышусь свободнымъ воздухомъ надолго!.. В?дь зд?сь меня никто не знаетъ и никто не узнаетъ, какъ-бы я ни провела день. Хоть н?сколько часовъ, какъ другiе живутъ. По крайней м?р? будетъ хоть ч?мъ помянуть Одессу! А то в?дь все смертельно надо?ло!.. Вотъ по?ду съ сестрой – баронессой и ея штатомъ опять въ заморскiе края, на воды! – продолжала она раздумывать, пригорюнившись у окна. Буду тамъ прогуливаться, tiree a guatre epingles. Слушать тяжелыя любезности графа фрица или звонкiя фразы князя Лоло, которыми онъ будетъ звонить взам?нъ оставленныхъ дома шпоръ и сабли… Буду выслушивать намеки сестры на плохiя д?ла отца и на мое неум?нiе поправить ихъ блестящей партiей!.. Еще, пожалуй, и туда прi?детъ за мною блистательный Викторъ Наумовичъ Звенигородовъ (в?дь надобно-же носить такую тяжелую кличку)! – этотъ камеръ-юнкеръ изъ ножовой линiи, – какъ назвалъ его cousm MkheL. Помилуй Богъ!.. Вотъ будетъ несчастiе!.. И подумать, куда д?ваются предразсудки, родовая гордость отца и сестры въ отношенiи къ этому выскочк?? Такъ и таютъ, и испаряются при помыслахъ о миллiонахъ этого купеческаго сынка… Ахъ? Боже мой!.. Неужели-жъ выйти мн? за этого лакея въ парижскомъ костюм??!..» Она вздохнула.
«Выходить безъ любви, безъ уваженiя… а впрочемъ, гд? ихъ и взять?.. Къ кому?.. За что?.. В?дь ни одного челов?ка я не встр?чала до сихъ поръ такого… Въ самомъ д?л?! Все какiе-то!.. Пустельги, комедiанты или еще того хуже: эгоисты, безчестные корыстолюбцы!.. Ахъ, Боже мой! Да… тяжело жить на св?т? людямъ. И все больше сами себ? творятъ б?ды… А могла ли бы жизнь быть лучше… А ужъ какъ Божiй мiръ хорошъ!..»
Она загляд?лась на сине-зеленую пелену моря. На рейд? шла д?ятельная работа; дымились пароходы, м?рно поблескивали весла, со скрипомъ работали колеса и блоки; на эстакад? грем?лъ и пыхт?лъ паровозъ съ длинной ц?пью товарныхъ вагоновъ. Всюду копошился и хлопоталъ суетливый людъ. А оно, безбрежное море, свободно и спокойно раскинулось на простор?; вольно расп?вало свою, то тихую, то страшную п?сню; безъ границъ, безъ удержу взмахивало п?нистыми валами и разстилалось вдаль и вширь, сверкая и н?жась въ солнечномъ св?т?, подъ яркимъ сводомъ неба, темн?я и озаряясь вм?ст? съ нимъ…
Далеко, на горизонт?, двумя крыльями серебрился парусъ. Отсюда не было видно движенья; парусъ, казалось, стоялъ неподвижно, вися между небомъ и моремъ.
«Хот?лось-бы мн? тамъ быть!.. Покачаться надъ бездной, вдали отъ земли и людей!.. Чувствовать себя на вольномъ простор?… Хорошо!.. А еслибъ буря?.. Чтожъ! Мн? кажется я не испугалась-бы и бури!.. Не вс?-же въ бурю погибаютъ. А какъ славно должно быть живется тому, кто выплыветъ живой и полный силъ!..»
– Коляска готова, барышня. Княжна!..
– Что?.. Да. Сейчасъ!.. Ну, ?демъ. ?демъ на синее море!..
Хорошо было и на мор?, и на земл?. Берега и верхнiй и нижнiй, цв?тущей полосою протянувшiйся вдоль глинистыхъ обрывовъ, тонули въ другомъ мор?: въ мор? пышнаго, весенняго расцв?та, – въ б?ломъ пуху яблонь и вишень, въ розовой жимолости, въ с?ро– лиловыхъ и фiолетовыхъ кущахъ сирени. Св?жiй воздухъ былъ полонъ благоуханiй, испаренiй з?мли и моря; полонъ движенiя и блеска, звуковъ и п?сенъ. Высокiя, еще нескошенныя травы, жили миллiонами населявшихъ ихъ жизней; прозрачныя, не вполн? распустившiяся деревья и цв?тущiй кустарникъ звен?ли жужжанiемъ, щебетомъ, щелканiемъ и свистомъ.
Множество скрытыхъ въ зелени дачъ еще не было населено. Горожане ждали жары и л?тней пыли, чтобъ переселиться изъ своихъ душныхъ квартиръ въ эти св?жiя уб?жища. Охотницамъ до уединенныхъ прогулокъ, подобныхъ предпринятой нашей молодой путешественницей, было раздолье въ этотъ прелестный весеннiй день.
Благодаря топографическимъ знанiямъ своей горничной, жившей когда-то со своими господами на вс?хъ трехъ Фонтанахъ, В?ра Аркадьевна вдоволь нагулялась между зелеными холмами, подъ с?нью цв?тущихъ садовъ, по еле примятымъ тропинкамъ и по самому прибрежью, подъ нав?сомъ обрывистыхъ береговъ.
Она отдыхала на песк?, доставая зонтикомъ или кончикомъ ботинки п?нистую грань разбивающейся волны; она перебирала разноцв?тные камешки, отшлифованные валами, и блестящiя ракушки побережья; она сняла перчатки и омочила руки въ прозрачныя воды Чернаго, только по названiю, моря. Он? обошли всю, такъ называемую Швейцарiю, – нижнiй берегъ между Среднимъ и Большимъ фонта нами. Съ высокаго обрыва маяка любовались великол?пнымъ видомъ моря; тамъ же пооб?дали, ч?мъ Богъ послалъ, на одной изъ лавочекъ сада, въ непроницаемой лиловой т?ни широко разросшейся сирени и, благодаря частымъ по?здамъ, очутились снова у спуска къ морю, на Среднемъ фонтан?, когда солнце еще было довольно высоко.
Солнце-то было высоко, только на него наползала съ запада черная, грозная туча… А В?р? Аркадьевн?, между т?мъ, еще хот?лось зд?сь остановиться. Маша разсказывала ей о какихъ-то старик? и старушк?, жившихъ много л?тъ зд?сь, въ пещер?, точь-въ-точь, какъ Пушкинскiе: «у самаго синяго моря!..» Такъ вотъ, ей очень хот?лось посмотр?ть на нихъ и ихъ необыкновенное жилье… Маша ув?ряла, что это «сейчасъ тутъ, рукой подать…» Куда ни шло!.. В?дь ужъ долго, можетъ быть никогда, не дождаться такого вольнаго дня. Ужъ заодно набраться впечатл?нiй… Черезъ часъ какой нибудь снова пройдетъ паровикъ и къ семи, восьми часамъ она будетъ дома.
Сказано – сд?лано! Барышня и горничная вышли изъ вагона и направились прямо по высокому берегу, къ обрыву.
Маша шла, диктуя дорогу, ув?ренно.
