скачать книгу бесплатно
Женский голос с металлическими нотками бесстрастно произнёс:
– Внимание! Зафиксирована трещина в обшивке в районе жилого модуля. Возможна разгерметизация.
Юрий моментально отстегнул ремень и, плывя в пространстве, двинулся к экрану на стене.
– Ах ты, зараза!.. – выругался он и добавил, обращаясь уже к центральному компьютеру: – Срочно давай связь с Землёй!
Как только сообщение Карташова оказалось доставлено на космодром, руководителя программы полётов тут же вызвали в помещение командного пункта.
Макаров, из-за полноты обычно передвигавшийся не слишком быстро, на этот раз почти вбежал и сразу устремился к своему рабочему месту. Он был без пиджака и галстука, с растрёпанными волосами, но собственный образ в глазах подчинённых сейчас имел для этого человека самое последнее значение.
Бросив кому-то из присутствующих, чтобы принесли кофе, Макаров тут же занялся делом.
– Юра! Юра, слышишь меня? – прокричал он в микрофон. – Мы получили сигнал тревоги! Что там? Срочно доложи обстановку!
Лицо Карташова появилось перед ним на экране.
– Валентин Андреевич, ситуация критическая. Трещина в обшивке. Компьютер говорит, что в районе жилого модуля… Вероятна разгерметизация. Жду дальнейших указаний!
– Твою мать! – процедил сквозь зубы Макаров. – Срочно облачайся в скафандр! Я сейчас передам команду – корабль вернём на Землю!
Ему принесли кофе. Он жадно сделал первый глоток – бодрящий горячий напиток без молока всегда придавал Макарову сил.
В этот момент в помещение командного центра вбежал Лукин.
– Валентин Андреевич, в чём дело? – бросил он с ходу.
– Нужно прервать полёт! У нас трещина в обшивке!
Начальник службы безопасности напомнил, что такое решение принимает только руководство.
– Нет времени на болтовню! Я здесь как-никак главный! – раздражённо заявил Макаров.
– Но вы работаете на компанию.
Макаров зло посмотрел на него. В словах Лукина, безусловно, была правда, и руководителю программы полётов, если он не хотел нарваться на серьёзный конфликт с Авдеевым и акционерами, приходилось с ней считаться.
– Командный пункт – центральному компьютеру корабля! Выключить двигатели и ждать дальнейших указаний! – скрепя сердце передал команду Валентин Андреевич.
Пока Макаров с Лукиным выясняли отношения, Юрий как раз заканчивал облачаться в скафандр.
– Ну как там у нас дела с этой проклятой трещиной? – обратился он к центральному компьютеру.
Ответ не заставил себя долго ждать:
– По моим данным, продолжает увеличиваться, хотя гораздо медленнее, чем в процессе движения.
– И на том спасибо… – сказал Юрий с горькой усмешкой. – Да уж, чёрт побери, поспешили радоваться!
Лукин вслед за Макаровым прошёл в его кабинет. Туда же почти одновременно с ними спешно явились трое конструкторов межпланетного комплекса.
Все, кроме Леонида Васильевича, расположились за длинным столом посреди просторного помещения с многочисленными окнами. Перед каждым рабочим местом находился крупный широкоформатный монитор.
Лукин прохаживался взад-вперёд по комнате. Он закурил сигарету, но при этом не выглядел нервным. Этот человек хорошо умел контролировать эмоции.
Обменявшись несколькими репликами, Макаров и учёные дождались, когда рядом со столом появился Авдеев в виде трёхмерного голографического изображения в полный рост. Самая современная технология, которая ещё не до конца была отработана и пока проходила тестирование.
Голографический Авдеев периодически немного рябил, но в остальном выглядел точь-в-точь как настоящий. К сорока семи годам он имел сильно уставшее лицо, черты которого, однако, отличались меньшей резкостью, чем у Макарова. Зато голова, в отличие от только начинающего лысеть Лукина, была полностью лишена волос и выглядела гладко, словно яйцо.
– Нет, Валентин Андреевич, я тоже настаиваю на продолжении полёта! – вынес свой вердикт генеральный директор корпорации «Галактика», как только ему рассказали, что случилось.
– Но это огромная угроза жизни!
– А оборудование для герметизации трещины? – напомнил Лукин.
Авдеев моментально ухватился за эту мысль.
– Точно! Пусть Юрий берёт его и за дело!..
Макаров налил себе стакан воды из графина, который стоял перед ним на столе, после чего достал из ящика стола таблетку и бросил в воду. Таблетка зашипела, заполнив всё содержимое стакана пузырьками.
– Понятно. Как всегда, спасение утопающих – дело рук самих утопающих!.. – мрачно заметил он, прежде чем выпить лекарство.
– Не драматизируйте, Валентин Андреевич!.. – призвал Авдеев. – А что скажут наши многоуважаемые конструкторы?
Один из учёных, обменявшись взглядами с двумя другими, произнёс:
– Мы с коллегами считаем, что это вполне возможно, хотя… риск, конечно, остаётся…
Конструкторы закивали в знак согласия.
Авдеева удовлетворил этот ответ. Подводя итог экстренному совещанию, он объявил:
– Хорошо, я как ваш руководитель приказываю поступить так. Этот полёт стоит кучу денег, на кону престиж корпорации, её репутация перед российским правительством, да и перед всем мировым сообществом!
Глава 3
Макаров отсутствовал уже больше десяти минут. Юрий, который вместо его лица видел лишь пустой экран, нервничал и ждал инструкций, наконец, не выдержал.
– Чего они там копаются?! – раздражённо бросил он в пространство, ни к кому не обращаясь.
Однако центральный компьютер расценил это как реплику в свой адрес и поспешил уточнить:
– Голосовая команда не распознана. Повтори, пожалуйста.
Карташов хмыкнул, но проигнорировал просьбу искусственного интеллекта.
Прошла ещё пара напряжённых минут, после чего Валентин Андреевич вышел на связь.
– Юра, слушай внимательно! Тебе придётся выйти в открытый космос и постараться… постараться заделать трещину… Необходимое оборудование у тебя есть… Приступай!
Возразить здесь было нечего – по крайней мере, такой план казался логичным.
Какое-то время ушло на стабилизацию давления между герметичными перекрытиями, а затем Юрий, наконец, оказался за пределами межпланетного комплекса. От скафандра за ним, словно многократно увеличенная пуповина, тянулся страховочный трос, уходящий внутрь корабля. У Карташова при себе находилось оборудование для починки обшивки, напоминавшее сварочный аппарат, пристёгнутое на карабинах к скафандру.
Цепляясь за поручни и выступы на корпусе, Юрий начал аккуратно, шаг за шагом, обследовать обшивку в районе жилого модуля.
Макаров, Лукин и операторы в помещении командного пункта с напряжением наблюдали за действиями космонавта – встроенная в шлем скафандра камера высокого разрешения позволяла им как бы видеть всё его глазами.
Через четверть часа трещина нашлась.
– Так, вот она!.. Здоровая какая! – сообщил Карташов.
– Вижу! Приступай к работе! – звенящим от напряжения голосом ответил Макаров.
Юрию не требовалось повторять дважды. Он включил оборудование и начал заделывать трещину.
– Кажется, получается… – сообщил он через несколько минут. – Ага, точно!
– Отлично, Юра! Пройдись несколько раз, чтобы уж наверняка!
– Понял вас, Валентин Андреевич. Сейчас мы её…
Юрий продолжил сварку, но вдруг заметил, что в скафандре начались неполадки.
– Ах ты!.. Этого ещё не хватало! Давление падает… Срочно возвращаюсь на борт!
– Юра, поторопись!
Карташов со всей возможной скоростью направился обратно в жилой модуль, но обстоятельства явно складывались не в его пользу – аппарат для заделки трещины зацепился за поручень на корпусе корабля и тем самым затормозил возвращение космонавта. У него начались судороги.
В помещении командного пункта повисла мёртвая тишина. Макаров, Лукин и операторы в колоссальном напряжении словно прилипли к экранам. Картинка с камеры на шлеме неумолимо продолжала снимать, так же как звукозаписывающая аппаратура передавала хрипы умирающего Юрия.
– Трудно… Труд… но… дыш… ать…
И всё равно Юрий всеми силами пытался вернуться на корабль. Однако давление падало очень быстро. Слишком быстро. Ему удалось забраться назад в отсек, после чего центральный компьютер задвинул герметичную заслонку.
В тот день волосы Макарова, в которых и так уже было порядочно седины, побелели окончательно.
***
Пришло время для связи. Ольга сидела на кровати, держа в руках планшет. Но проходили секунды, затем пошла вторая минута, а женщина так и не видела на экране изображения супруга. Она нажимала на кнопки, даже перезагрузила компьютер, но ничего так и не произошло.
Её лицо нахмурилось, нервное напряжение всё больше нарастало.
– Вообще супер! Ну, давай же! Что там такое?.. – в бессильной злобе воскликнула Ольга.
Предчувствие подсказывало, что это не просто технические неполадки.
Глава 4
14 апреля 2031 года
Понедельник
Помимо своей основной деятельности корпорация «Галактика» занималась всем, что способствовало обеспечению пилотируемых полётов в космос и освоению других планет. Благодаря огромным инвестициями и талантливому менеджменту компании удалось собрать вокруг себя конгломерат научных и производственных предприятий и обеспечить тем самым свою технологическую независимость, а также выйти на лидирующие позиции в России в сфере коммерческой космонавтики.
Головной офис корпорации находился в Хабаровске, а тридцать с лишним компаний были разбросаны по ближайшим областям. Учитывая хорошую транспортную доступность это обеспечивало удобство логистики и сокращало время обмена необходимым оборудованием и готовыми изделиями. Заодно «Галактика» создавала новые рабочие места и помогала улучшать инфраструктуру вокруг своих объектов.
Входящие в конгломерат фирмы проектировали и собирали космические корабли, спутники и другую сопутствующую технику, которая необходима была как для подготовки к полёту, так и для обслуживания космодромов, отшивали одежду для космонавтов, в том числе и скафандры, производили сублимированную пищу, которая без потери качества могла храниться годами.
Отдельным направлением деятельности корпорации выступали исследования и разработки в области генной инженерии: эксперименты над растениями и животными с целью улучшить их характеристики и подготовить к высадке и разведению на других планетах. Не обходили вниманием и людей: нанятые «Галактикой» учёные изучали различные наследственные заболевания, а также способы продлить жизнь и максимально адаптировать организм будущих колонизаторов космоса к нахождению в чужеродной среде.
Научный центр, где работали генетики, находился в семидесяти километрах от космодрома «Дальний» и примерно в двадцати километрах от города Комсомольск-на-Амуре. На огороженной территории среди нескольких вспомогательных построек, зелёных газонов и зон для отдыха возвышалось футуристического вида здание переменной высотой от пяти до десяти этажей. Выполненное из стекла, стали и бетона, со множеством плавных линий, оно выглядело очень красиво и своим обликом как бы вдохновляло смотреть в будущее и стремиться к новым передовым открытиям в науке.
Больше двух сотен человек постоянно трудились здесь, считая обслуживающий персонал и охрану. Учёные составляли примерно половину от этого количества. Однако далеко не все из них знали, что помимо официальных программ исследований существовала ещё одна, секретная. Все работы по ней осуществлял отдел особых проектов. Лаборатории находились под землёй, имели несколько уровней, и доступ туда был строго ограничен.
Лишь те, кто проработал в организации не менее трёх лет и находился на хорошем счету у руководства, постепенно вводились в особый круг. Пройдя повторную проверку службой безопасности, тест на полиграфе и подписав дополнительное соглашение о неразглашении, такие сотрудники попадали в штат отдела особых проектов.
Анна Сагадаева с недавних пор тоже принадлежала к их числу. До этого она три с половиной года занималась исследованиями человеческих заболеваний, особенно вопросами генной терапии рака. Благодаря усердию и высокой компетентности уже в двадцать девять лет Анна смогла занять должность руководителя отдела. Её отлично мотивировала личная трагедия: мать девушки скончалась от онкологии, когда ей едва исполнилось десять. Вылечить болезнь тогда не представлялось возможным, поэтому Анна дала себе клятву, что именно этому она посвятит жизнь и карьеру.
С отличием окончив медицинский институт, девушка поначалу работала в научно-исследовательском институте в родном Иркутске, но через некоторое время её заметили специалисты по подбору персонала для научного центра «Галактики», которые искали талантливых молодых учёных по всей стране. Сагадаеву пригласили попробовать себя в более солидной организации, пообещали серьёзную научную работу, щедрое финансирование и относительную свободу без излишних формальностей.
И до недавнего времени девушка не жалела о своём выборе, даже несмотря на режим секретности, периодические проверки службой безопасности и подписанное обязательно о неразглашении информации, которое предусматривало ответственность вплоть до уголовной. Анне было важно достичь своей цели, и здесь скорее, чем где бы то ни было ещё она могла добиться значительных успехов на пути к её реализации.
Но ситуация стала меняться после того, как Анна получила доступ к информации об особых проектах своего научного центра. Девушку всё чаще стали терзать сомнения в правильности того, чем она, да и её коллеги занимаются. Она даже стала задумываться о том, чтобы поделиться с кем-то за пределами лаборатории своими мыслями. Постепенно Анна пришла к твёрдой убеждённости, что хочет рассказать обществу правду о том, что творится на этом засекреченном объекте и как всё это связано с корпорацией «Галактика».
Сагадаева решила обратиться к кому-то из представителей средств массовой информации. Причём этот человек уже должен был быть достаточно известным, чтобы его услышали. А также решительно настроен, чтобы идти до конца. В итоге выбор Анны пал на Григория Остапенко. Один из ведущих журналистов медиа-холдинга «Иное мнение», он много лет освещал разные резонансные события в России и заслужил репутацию человека принципиального, оппозиционно настроенного к власти, да и к крупным частным компаниям, неоднократно критиковал их политику и сомнительные дела.
Остапенко жил и работал в Комсомольске-на-Амуре, что тоже играло немаловажную роль. Анна сама снимала квартиру в этом городе, поэтому встретиться с журналистом ей становилось намного проще, чем если бы пришлось ехать, например, в тот же Хабаровск.
Девушка была уверена, что за такую историю он наверняка ухватится. Но идти на встречу с голыми руками Анна не хотела. Она понимала, что должна принести журналисту какие-то очень серьёзные доказательства в подтверждение своих слов.
Вот только добыть их было совсем не легко. За сотрудниками научного центра следили при помощи видеокамер, а любые попытки несанкционированного доступа к рабочей информации быстро могли быть отслежены техническими специалистами службы безопасности. Тем более тщательный контроль предполагался за теми, кто состоял в секретном подразделении особых проектов.
Убедившись, что обмануть службу безопасности, действуя в одиночку, у неё не выйдет, Анна вынуждена была пойти на предварительный контакт с журналистом и попросить его о помощи. Как она и предполагала, Остапенко заинтересовался её историей. Они договорились встретиться вечером после работы в кафе неподалёку от редакции, где трудился журналист.
Мысли о том, что за ней могут следить в городе, всерьёз не посещали Анну, но на всякий случай она оделась на встречу как можно неприметнее и не стала брать машину. Девушка пришла первой, утроилась в самом дальнем углу зала и, заказав себе кофе, стала ждать Остапенко.
Тот оказался пунктуален. Анне всегда импонировала эта черта человеческого характера. В остальном же Григорий мало был похож на супергероя, борца с несправедливостью. Низкорослый и полноватый, с взъерошенными волосами, журналист производил впечатление отчасти даже комичное. Однако те, кто знал его лучше, понимали, что при всей неказистой внешности это был интересный и умный человек, большой профессионал своего дела.
Поприветствовав девушку, журналист опустился на соседний стул. При этом он не мог не оценить Анну мужским взглядом.
Смесь русской и бурятской крови привела к интересному сочетанию европейских и азиатских черт во внешности девушки. Анна была красива и нравилась мужчинам. Даже сейчас, без макияжа, в простых джинсах и кофте, с натянутой на глаза кепкой, она не казалась блёклой и посредственной. Однако сама девушка, хоть и знала о своей привлекательности, практически ей не пользовалась. Она всегда одевалась строго и вдобавок не отличалась особой общительностью, оставаясь во многом загадкой даже для коллег.
Подошедшему официанту Остапенко заказал кофе латте и пончик с малиновой глазурью. Едва он отошёл, Григорий перешёл к делу.
– Ну, рассказывайте подробнее. Я жду деталей.
