скачать книгу бесплатно
…склизким ледяным обручем обнял шею…
– Помогите!!!
Тело увязло еще глубже. Зловонная жижа полилась в рот, забивая горло, легкие, не дозволяя позвать на помощь. Немира изо всех сил тянулась подбородком вверх, жадно ловила ноздрями воздух и пищала. Но разве услышит кто этот мышиный зов?
Поняв, что на этот раз пропадает и спасителя ждать неоткуда, она зажмурилась и постаралась представить мамку – все легче помирать. «Хоть бы только в такую русалку не превратиться», – напоследок подумала Немира, захлебываясь смрадными водами.
– Девонька, хватайся!
Какой странный голос у мамки. Ведь это она? Кличет у входа в Навье?
– Скорей, милая!
Немира открыла глаза. На берегу стоял тот самый старик, что просил их с Яринкой не ходить в деревню. Спасена! Вот только за что хвататься-то? Ни палки, ни веревки он не бросил. И тут случилось нечто странное. Протянутая дедом рука вдруг с громким скрипом принялась расти-удлиняться, пока не оказалась точно подле ладони Немиры. Девица ухватилась за кисть, отметив, что будто не за плоть человечью, а за деревяшку взялась.
– Вот и добре, – улыбнулся старик в серебристую бороду, пока спасенная отплевывалась болотной жижей.
– Спа-аси-ибо, де-еду-ушка-а, – прокашляла благодарная Немира.
– А что ж на ночь глядя да в такие дебри забралась? Я за три версты услыхал, как багник рассвирепел. Давно он человечьим духом не баловался. Диво, что ты вообще сумела в одиночку через эти трясины перебраться.
– А я б сама и не сдюжила. Мне болотная русалка помогла.
– Вот как? – подивился старик. – Сроду о подобном не слыхивал. Это что ж ты ей наговорила?
– Чего только на пороге Навья не придумаешь! – улыбнулась Немира, ощущая неудержимую радость, что сумела-таки спастись.
– Верно. А как тут-то оказалась? – Два черных с красными зрачками глаза, будто пылающие угольки, внимательно всматривались в Немиру.
– Прав ты был, дедушка, – горько вздохнула она, – пожгли нашу деревню пришлые всадники. Всех селян погубили. Мамку, Яринку…
– Яринку? Это та девица, с которой я вас по лесу водил?
– Так то ты не дозволял нам в деревню воротиться? – догадалась Немира.
– Так. Я, – мигнул уголек.
– Кто ж ты такой, дедушка?
– Лесун я, девонька. Леший, лесовик… Как там еще у вас меня кличут? Но ты не страшись. Ничего дурного я тебе не сделаю.
Немира уважительно кивнула. Кабы хотел, то еще утром извел бы их вместе с Яринкой. Всем ведь ведомо, что леший может водить людей по лесу, пока те от голода да от холода не погибнут. Но не извел. Наоборот, помочь пытался.
– Куда путь держишь?
– К ведьмарю-батюшке. За подмогой к нему иду. Авось не откажет… – Вдруг серые очи так и засияли. – Дедушка, а может, ты дозволишь у тебя в хате от всадников схорониться?
А ведьмарь… Немира невольно вздрогнула. Она всего дважды в своей жизни видела этого странного человека, да и человека ли? Один раз, когда его позвали оспу из села выгнать, и в другой, когда вурдалаки объявились. Хмурый, нелюдимый… Он пугал и манил одновременно. А старик хоть и лесун, но добрый и приветливый.
Ведьмарь же… Что, если прочь погонит иль вообще слушать не станет? Вон старшие девицы рассказывали, как однажды встретили его у реки на Купалье да просили, чтоб поворожил им. Так он не только ворожить не стал, на пять дней речи лишил. А в следующий раз грозился носы в пятаки обратить.
– Нет, девонька, не выйдет ничего. Нет у меня хаты. Негде тебя от дождя да холода укрыть.
– А где ж ты живешь?
– В дупле старого клена. Вместе с другом-бельчонком. Он меня все орехами да грибами сушеными потчует…
Вдруг болото снова громыхнуло. Туман рассеялся, обнажив россыпь зеленых огоньков.
– Пойдем-ка отсюда, девонька. Багник редко, а все ж на берег своей трясины выбираться может. Тогда и мне несдобровать.
Немира пугливо оглянулась и поспешила за лесуном. Сумерки уже укутали и болото, и лес, да потихоньку отступали перед приходом царицы-ночи. Когда радость от спасения несколько схлынула, Немира снова ощутила тяжкий груз на сердце. А еще холод. Промокшая, грязная одежда неприятно липла к телу при каждом шаге. И хоть ветра не было, зуб на зуб не попадал. Да желудок урчал так громко, что девице чудилось – даже в такой час можно заметить, как алеет ее лик.
– Ой, да ты голодная совсем. И озябла. Это мне, деревяшке, все нипочем, а ты – человек… Ну ничего. Сейчас мы тебя и отогреем, и накормим.
Лесун вывел ее на небольшую сухую полянку и вмиг костер распалил. Немира жадно потянулась к теплу. Одежа, высыхая, дымила, зато зубы перестали стучать. Жижа тоже высохла и теперь вонючей коркой стягивала кожу. Немира потерла щеку – впусте, так просто не отодрать. Косу даже расплетать не хотелось – легко всей трясинной гадости и не выберешь. На гарсет и юбку жалко было глядеть. А ведь это был самый лучший наряд (специально выбирала, чтоб подле русалок дурнушкой не казаться). Теперь и единственный… Хорошо обувку сохранила. Немира вытащила из узелка поршни и придирчиво оглядела. Вымокли, хоть отжимай. Зато смрадной грязи не набрали – и то хорошо. Она опустила кожаную пару на землю недалече от костра.
Эх, помыться бы. Да где ж такую роскошь сыскать? Вода если и встретится где, так студеная. Все ж осень на исходе. Немира невольно вздрогнула, припомнив ледяные объятия болота, и на полшажочка приблизилась к танцующему огню.
– Здравствуй, Рыжик, – поздоровался с кем-то в темноту старик. Немира настороженно попыталась рассмотреть гостя, но ослепленным ярким пламенем глазам это никак не удавалось. Хотя, может, там никого важного и не было? Точнее, дед-то – лесун, а значится, и с жучком поздороваться не побрезгует, и желудь поприветствует. Только вот «рыжик»… Поздний гриб? – Не спится?
В круг света от костра прыгнуло что-то махонькое, пушистое и рыжее. Белка! Немира не сумела сдержать улыбки.
– Вот, мой друг Рыжик.
– А меня Немирой кличут, – еще шире улыбнулась девица, пытаясь разглядеть юркую зверушку.
– Это ведь он мне рассказал, что ты в болоте топнешь.
– Правда? Спасибо, Рыжик.
Бельчонок прыгнул на морщинистую ладонь, а затем ловко перебрался на плечо. Что-то защебетал на ухо лесуну. Старик лукаво улыбнулся:
– А ты сам и отдай.
Малыш соскочил наземь и скрылся в темноте.
– Куда это он?
– Сама увидишь, – подмигнул старик. – Погоди малехо.
Дед согрел воды (благо, недалече родничок отыскался), и Немира кое-как обмылась, даже волосы вычистила. Скоро послышался стрекот – вернулся Рыжик. На этот раз он двигался куда медленнее, что-то волоча за собой. Подкатил к девичьим ногам.
– Это тебе, – перевел лесун.
Немира присела и посмотрела на подарок. Клубень какой, что ли? Сморщенный, шероховатый, размером с мужской кулак… Подняла, принюхалась.
– Ой, так это ж коровий хлеб! – обрадовалась она. – Благодарствую!
Пока она вертела гриб в руках, Рыжик успел еще три таких приволочь.
– Ты грейся, девонька, а я покуда их сготовлю. – Старик тоже часу зря не терял – отыскал ладный прут, заточил и принялся нанизывать находки. Скоро поляну заполнил такой аромат, что желудок Немиры заурчал пуще прежнего, а рот наполнился слюной.
– Угощайся, красавица, – протянул старик палочку с жареным коровьим хлебом.
– И ты, дедушка.
Лесун не стал отказываться, но удовольствовался самым маленьким грибом. Пока Немира расправлялась с горячей снедью, бельчонок натащил орехов да разных сушеных ягод. Орехи старик очистил и предложил есть вприкуску. А вот из ягод сварил морс (в невесть откуда взявшемся котелке), который даже без меду оказался сладким. Никогда прежде Немира с таким смаком не вечеряла. Рыжик лег ей на плечи живым воротником, пока гарсет сох на ветке. Бельчонок почти ничего не весил, зато грел не хуже печки. Немира время от времени подкармливала его орехами и с удовольствием слушала, как хрустит лакомство в острых зубках.
* * *
– Оставляем коней тут! – приказал Лисица, когда его рысак отказался ступать на неверную болотную твердь. Подельники молча переглянулись. Главарь подошел к краю и попытался высмотреть противоположный берег трясины. Но расползшаяся темнота и сгустившийся туман надежно скрывали границы, не позволяя понять, насколько протянулась топь. А еще огни… Зеленые, манящие…
– Мы что, через Великие трясины пойдем? Ночью?! – полным испуга шепотом спросил Казлейка, что девятнадцатую весну приветил. Главарь одарил самого юного подельника презрительным хмыканьем.
– Недобрые это места, – осторожно сказал Серпутий, почесав затылок под засаленной суконной шапкой.
– Неужто боишься? – рыкнул Лисица.
Разговор прервал дикий рев. Кони встали на дыбы, попятились к лесу.
– Что это? – воскликнул Рьят.
Ответом ему стал дикий скрипучий смех ведьмы, что единственная осталась сидеть верхом:
– Багник! Зол как никогда!
– Так чего ты ржешь, дура старая?! – взвился Лисица.
– А чего ж не радоваться? – точно не расслышала непочтительное обращение Юга. – Стало быть, жива наша красавица. Через болото целехонькой перебралась. А багник рвет и мечет, ему ведь только и осталось, что след ее вдыхать.
– Раз девка прошла, то и мы пройдем, – заключил главарь. – Ты, – указал он на тощего и длинного, точно жердь, подельника, – ступай первым.
– Но… – испугался тот.
– Вперед, я сказал! – рявкнул Лисица и обнажил меч.
«Жердь» огляделся в надежде, что кто-нибудь из подельников встанет на его сторону. Но желающих не сыскалось: своя шкура дорога.
– Вот, возьми, – спешившаяся ведьма сунула в ладони «избранному» крепкую палку.
– Чтоб болото перейти? – воспылал тот надеждой.
– Чтоб от багника отбиваться, – не то заскрипела, не то засмеялась Юга.
«Жердь» обреченно вздохнул и сделал первый шаг. Подождал. Ничего не случилось. Потом еще. Потом опять. Через десяток-два шаги стали увереннее. И Лисица уже готов был отдать приказ двигаться следом. Но ведьма, угадав задумку главаря, предложила обождать. Вдруг раздался дикий рев болотного князька. Зеленые огни стали ярче. Над изрядно удалившейся от берега фигурой нависла черная глыба.
Крик о помощи. Жалкое плесканье дарованной палки. Отвратительный хруст костей и смачное чавканье…
Ведьма снова заржала:
– Я ж говорила – тут не пройти!
Напуганные люди попятились, едва удерживая ополоумевших от ужаса коней. Только Лисица с досадой все еще глядел в ту сторону, где только что пропал один из его пособников.
Все пошло не так. Все с самого начала пошло не так! Жаль, что ему не дали настоящих воинов. Пришлось брать эту падаль, что и ограбить толком не умеет. Ведь с самого начала было сказано: взять девку живой, по-тихому, без лишней суеты. А они что утворили? Только копыто его коня ступило на большак, как эти идиоты принялись палить из лука в каждого встречного, насиловать баб да хватать все, что представляло мало-мальскую ценность. И что в итоге? Девку упустили, а вместе с ней подвеску… Эх, сюда бы сейчас его верных товарищей, что испустили дух в пеньковых петлях. Поди, вороны до сих пор тела клюют. А Казинка оттого еще больше засмердела…
Руку нестерпимо жгло. Лисица оттянул рукав и провел пальцами по печати. Ее очертания были заметны даже в темноте – чуть светились голубоватым: орел, несущий в когтях солнце.
– Зато болотным девкам будет с кем шашни крутить, – заскрипела Юга и с нежностью поглядела на Рьята.
Главарь резко схватил ведьму за космы и приставил меч к обнажившейся шее. Старуха захрипела.
– В следующий раз ясней сказывай. Я ведь всегда могу другой ведьмой разжиться, – процедил он сквозь зубы.
– Ладно-ладно, милок, не ярись, – вытаращилась Юга.
Главарь липовал (и он, и старуха о том хорошо ведали). Сыскать колдунью, по силе и чародейным умениям сравнимую с этой, трудно. Но у Лисицы иной раз по злобе застило глаза, а потому горло вмиг мог перерезать.
Меч вернулся в ножны.
– Может, багник нажрался уже? – хмуро предположил главарь.
– Э-э нет, так просто его не накормишь. Истосковался он по людскому духу. Никого не пропустит, – пояснила Юга.
– Так сделай что-нибудь, чтоб пропустил, старая карга, – потребовал Лисица.
– А что ж я сделаю? – выпучилась та.
– Задобри, заколдуй, изгони, в конце концов!
– Помилуй, я ж не ведьмарь тебе, – старуха на всякий случай отошла от главаря.
Над трясиной прокатился рокот – не то рыгнул болотный князек, не то возжелал новой жертвы. Кони заржали. Люди переглянулись.
– Да его нынче и сотней не задобришь, – махнула в сторону мигающей топи ведьма. – В обход надобно идти. В обход.
Лисица фыркнул, но знаком велел следовать за собой. Подельники облегченно выдохнули – хвала богам, не полакомиться багнику ими. Рьят с улыбкой до ушей сунул Юге поводья кобылы, принадлежавшей «Жерди». Но ведьма замотала головой.
– Почему? – насторожился разбойник. – Кобыла свободна. Теперь она твоя.
– Э-э-э, какой хитрый, – подмигнула старуха. – Не умею я на конях разъезжать. Силенок не осталось лошадей укрощать. А вот с тобой, славный воин, мне скакати за радость!
Улыбка Рьята совсем погасла, когда Лисица приказал избавиться от лишней поклажи и отпустить коней, всех, кроме гнедой кобылы. Именно на ней рыжему подельнику было велено везти старуху, что весь час, точно влюбленная девица, заламывала костлявые руки, бросала томные взгляды и растягивала беззубый рот.
Когда главарь объявил привал, Рьят поспешил устроиться возле брата да подальше от уродливой ведьмы.
* * *
