скачать книгу бесплатно
– Все равно скупердяй.
– Отстань! – Антон провел сигаретой у самого носа и аккуратно убрал в карман. – Ты права, надо бороться с вредными привычками.
– Тебе со многим надо бороться.
– Да хватит. Не моя вина, что там такие окна хрупкие.
– Ну да, ну да. Подожди, это наш? – Ольга указала на невысокого мужчину в сером пальто. – Вроде похож.
– Похоже на то. Решил в шпиона поиграть. Ты, кстати, не знаешь, зачем гончий сам поехал к этой бабе?
– Насколько мне известно, у босса случаются порой заскоки. Хочет сам всё выявить, прочувствовать.
– Скорее всего, он просто напал на след, я сразу понял, что он ещё та ищейка. Почувствовал что-то и решил убедиться на месте. Не зря же он всё дело под свой контроль взял.
– Да, результативно получилось. Первый допрос и сразу же она во всем созналась.
– Это с Корнеевым? Да, с ним не забалуешь, садист чертов.
– Зато эффективно.
– У нас разные взгляды на допросы, – заметил Антон, положив руки на руль.
Ольга посмотрела на его кисти. Огромные, в шрамах, они могли многое рассказать о своем хозяине, столько лет прослужившим оперативником в убойном отделе. Руки… Они, пожалуй, даже важнее церковного досье, всегда отличавшимся щепетильностью к деталям и открывавшим немало интересного об этом крупном и вечно недовольном опере, еле-еле умещавшимся в широком додже.
Правда, есть вопрос – зачем? Ольга предполагала, что так ей удаётся просто отвлечься. Ведь её прошлое – словно хищный зверь, поджидающий в самых темных уголках, так и норовит оторвать кусок изодранной, опостылевшей жизни. Она посмотрела на Антона, кажется, он так же думал и про неё, только перебирал в голове не названия улиц и банд, а куски земного шара, где до сих пор шла ожесточенная война.
– Ты был добрым ментом, да? – прищурилась она. – Добрый коп – это забавно.
? Только прошу – не улыбайся.
– Да пошёл ты!
– Подожди, я, кажется, знаю этого парня, – вдруг сказал Антон, всматриваясь в темноту, где прямо напротив дома участкового появился человек. – Да это же хромой!
– Хромой?
– Да. Та ещё нечисть. Удивительно, что он вообще жив ещё.
– Тебе крестик не жмет, когда ты ругаешься?
– Давит, но что делать. Главное – результат, а без ругани совсем невмоготу, даже думать не получается.
– Тогда не думай, а действуй. Выходи из машины и бери его как умеешь.
Антон посмотрел на небо. Черное, дождливое. Оно ему явно не нравилось. Он громко выдохнул и снова развалился на сиденье. Он очень не любил воду, пожалуй, это было единственным, что его могло хоть как-то напугать.
– Зачем? Куда спешить? Проследим потом за ним и все. Только вот думается мне, что это никакая не секта, а обычный денежный обмен. Должен же наш участковый как-то питаться. А этот ему в самый раз.
– Убогий к убогому?
– Как-то так.
– Но брать их всё равно придётся. Михаил недвусмысленно дал это понять.
– Я не пойду сейчас. Пусть перетрут, а потом возьмем хромого на хате.
– Ты знаешь, где он живет?
– Минут через тридцать узнаю. Он периодически меняет хаты, но с района далеко не уходит.
– Водички боишься?
– Это глупый спор.
– А в ванну ты только пьяный ложишься?
– Может, ты уже отстанешь от меня с этой ванной?
– Да нет, мне просто любопытно – как ты это делаешь, от тебя вроде не воняет, – Ольга принюхалась. – Ты что, салфеточкой обтираешься как космонавты?
– Сказал бы я, что надо тебе подтереть салфеточкой, но сама понимаешь…
– О да, путь священника сложен и тяжек.
– Господи, как тебя на работу сюда взяли-то?!
– Не богохульствуй.
– Нет, но как-то же взяли! Да и через постель вряд ли. Признайся, ты угрожала послушнику?
– Видимо, как и ты. Подожди, смотри, участковый вышел.
Но не успели они всмотреться в две мокнувшие под дождем фигуры, как прозвучал выстрел, повалив и участкового, и хромого на асфальт. А затем человек в капюшоне подошел и сделал ещё два выстрела. Убийца не спешил, прицеливался хоть и профессионально, но достаточно медленно. В удовольствие.
Дернувшиеся тела сразу же растворились в ночной темной улице. Казалось, так и должно быть, что само их существование – лишь фатальная ошибка городской природы, вызвавшей на решение проблемы этого темного человека. Антон почувствовал, что держит руку на рукоятке пистолета, еле сдерживаясь от желания выпрыгнуть из машины и открыть огонь.
А потом Ольга задела дверь. Человек поднял голову и посмотрел в сторону их машины. Дождь, темнота, грязь, стекающая кровь, абсолютное безмолвие. Все замерло в одном моменте. Антон даже задержал дыхание, чтобы не производить ни единого звука, не говоря уже о том, чтобы повернуться и шикнуть Ольге. Только глаза в глаза или что там у него было под капюшоном. И лишь благодаря этой игре взглядов он смог успеть крикнуть – «пригнись!», прежде чем несколько пуль прошили лобовое стекло.
***
Михаил развернул фотографии. Несмотря на то, что была отвратительная погода, они получились качественные. Но иначе и быть не могло, так как он давно стал обращать внимание своих сотрудников на грамотную работу с фотоаппаратом, запрещая использовать телефоны.
А ещё он подумал, что был прав, когда поверил интуиции и решил проверить участкового, приставив к нему этих двоих. Теперь стало понятно, что епископ был прав, когда попросил его проверить этот адрес. Он поднял глаза – Антон и Ольга стояли перед ним.
– Значит, вот так теперь выглядит результат работы моих лучших сотрудников, – грустно заметил он, отодвигая фотографии. – А ведь нужно было просто узнать контакты участкового. Не более того. Вы ведь знали, что я не зря туда поехал. И что теперь? Что теперь будем делать?
– Я наведу справки по всем контактам хромого, и мы выйдем на заказчика, – сказал Антон.
– То есть, ты думаешь, что его знакомым наркоманам или алкоголикам он рассказал о том, с кем работает и как?
– Возможно.
– И, соответственно, его наниматель просто так решил его убрать. Ведь, исходя из твоей логики, убивать его было бессмысленно, все и так всё знали.
– Лучше бы ты молчал, – скривилась Ольга. Одна из пуль прошила её руку навылет, и теперь это доставляло ей некоторое неудобство. – Мы найдем его.
– Конечно, найдете. Но когда?
– Неделя. Может, меньше.
– Неделя. Исходя из почерка этого убийцы, он профессионал, причем лучший.
– Это почему?
– Потому что ранил. Подождал, пока они осознают возможную смерть. Прочувствуют её и только потом убил. Потратил время. Потратил пули. Все ради эффекта. А значит, он либо фанатик-профессионал, либо наемник-профессионал. И в первом и во втором случае важно одно. Это не убийство, это послание и в то же время ещё и вызов. Вызов нам.
– Он не знал, что мы там.
– Или она, – улыбнулся Михаил. – В последнее время я все больше и больше убеждаюсь в эффективности работы женщин. Как рука?
– Нормально.
– Это хорошо, – кивнул Михаил. – И это вызов не вам, двум послушникам, а всей инквизиции. А значит – и мне.
– Согласен. Попахивает личным, – согласился Бровицкий.
– Антон!
– Да что опять-то?
– Шеф, что-то ещё? – спросила Ольга.
– Только то, что теперь всю работу придётся делать Дмитрию, которого ты так не любишь. Ведь теперь из-за твоей промашки ему придется выбивать остальную информацию. Выбивать усердно. И все потому, что ты не смог обезопасить место своей работы и подставил коллегу под ненужный риск.
– Я не девочка, могу сама за себя постоять, – заметила Ольга.
– С тобой я ещё поговорю. А теперь идите с глаз моих, – махнул рукой Михаил, возвращаясь к фотографиям тел.
Антон и Ольга повернулись к двери и едва не столкнулись с Дмитрием, который также пришёл к Михаилу.
– Доволен? – тихо спросил Антон.
– Как и всегда, когда ты лажаешь, – улыбнулся Дмитрий и, повернувшись к Ольге, добавил: – мое почтение.
– Тебе того же.
– Дмитрий, – Михаил поднял глаза, – а остальным, я так понимаю, нужно особое распоряжение, чтобы они покинули комнату?
Антон и Ольга вышли. Встав напротив Михаила, Дмитрий положил на стол папку и глубоко вздохнул, словно ощущая все недовольство старшего на своей чувствительной душе. Михаил раскрыл папку и пробежался по ней взглядом.
– Это всё?
– Что было в официальных источниках.
– Очень мало. Надо больше. Мне нужно больше информации добыть из этой женщины. Знаешь, – Михаил поднял голову, – лучше сделаем так: я сам поговорю с ней, а потом ты можешь поработать.
– Без ограничений?
– Да. Без ограничений.
– А дети?
– Пока отложим. Но не убивать. Она нужна живой. Калечить тоже не надо. Пока не надо. Здесь что-то очень серьезное. Надо понять примерные размеры этого зла.
– Подготовить допросную?
– Да. Давай через час. Можно без веревок. Я просто поговорю с ней, – Михаил поднялся из-за стола и подошёл к Дмитрию. – Твой фанатизм может сослужить хорошую службу. Я очень сильно надеюсь на тебя. Остальные тут не приобрели подлинной веры. Они – лишь инструменты. Но ты… В тебе горит праведный огонь. Ты сможешь стать хорошим инквизитором. Теперь ступай, времени у нас немного. И приведите её в порядок. Пусть почувствует немного заботы.
– Хорошо. Всё будет сделано.
– И ещё – постарайся не вступать в конфликты с этими двумя. Это опасные люди и они никогда не почувствуют нашей веры.
– Тогда зачем они нам?
– Потому что они профессионалы, потому что ими можно легко пожертвовать.
– Я не буду задираться.
– Очень на это надеюсь.
Когда Михаил снова остался один, он подошёл к зеркалу и посмотрел на себя. Время не щадило его. Эта усталость, морщины, они слишком хорошо потрепали его лицо за последние годы. И все же в нем никак не мог угаснуть тот огонь, который подпитывал его. Чувство справедливого возмездия за все те грехи, которые раскидывали еретики и нечестивцы, поклоняясь злу и ложным богам. Он поправил стоячий воротник. Даже вступая в общение с самыми недостойными, он должен выглядеть хорошо, всем своим видом показывая превосходство святой церкви.
**
Как дьявол кроится в деталях, так и женская красота, по сути, открывается в мелочах. Да, во многом красивые девушки схожи – аккуратные брови, мягкий, изящный рот, большие глаза и плавная линия подбородка, ведомая правильной формой природы – это и образует общую картину, столь сильно влекущую мужчин. Но детали… В них скрыта уязвимость. Стоит приглядеться получше – и все, можно развалить любую красоту.
Михаил внимательно посмотрел на пленницу. Она была хоть и в возрасте, но, несомненно, красива. В большей мере из-за глаз, огромных, глубоких, самых сильных из всех атрибутов красоты женщины.
Он вежливо поклонился и вошел в комнату. Здесь было прохладно, хорошо. На небольшом стеклянном столике стоял кувшин с водой, а рядом – красивый хрустальный стакан, с которым так сильно контрастировало разбитое женское лицо. Михаил, несколько поморщившись, протянул ей белый платок.
– Можете не возвращать, – сказал он мягко.
– Спасибо, – сказала Наталья и, плюнув в платок, отдала ему обратно.
– Знаете, хорошо, что вы не пытаетесь притворяться, люблю, когда начистоту. Это умиротворяет. Из грехов ложь, пожалуй, сразу после трусости идет. Даже хуже чем зависть. Но это, конечно, по моему мнению.
– Что тебе надо, храмовник?
