скачать книгу бесплатно
Лимонный пирог неудачницы
Дина Зарубина
Простая обычная жизнь, известная на годы вперед, ну какие события могут произойти в жизни обычной лаборантки? И яркие удивительные сны, в которых Тося живет жизнью совсем другой девушки. Как не сны? Ах, такая редкая магия? Не путайте меня. я сама запутаюсь!
Дина Зарубина
Лимонный пирог неудачницы
Глава 1. Пирог и пожелания.
Лимонный пирог удался на славу. В меру золотистый, в меру воздушный, с восхитительной кисло-сладкой начинкой. Проколы от вилки смотрелись причудливым орнаментом. Я поставила пирог на стол, воткнула уголком открытку.
«С днем рождения меня! Угощайтесь!» было написано среди кривых звездочек и неровных бантиков. Сама рисовала. Пирог был слишком хорош для моих сослуживцев, которые даже не вспомнили, что у меня сегодня день рождения. Двадцать лет, между прочим! Сейчас все они на занятиях и ассистентская пуста, но через полчаса будет перерыв.
В дни праздников стол накрывался всякими вкусностями, а старшая лаборантка Жанна Прокофьевна лично выстраивала по линейке тарелочки и рюмочки, чтоб грозный завкаф не нашел, к чему придраться. Отчего-то он воображал, что он аристократ, хотя сам же неоднократно подчеркивал, что парень он простой, деревенский, и церемонии разводить ни к чему. На эти слова не стоило покупаться: тех, кто начинал себя вести развязно, Сан Ваныч моментально изгонял. Только при мне две маловоспитанные девицы вылетели с кафедры со свистом. Поэтому Жанна Прокофьевна с математической точностью расставляла рюмки и тарелки. Еще она лично стирала, крахмалила и гладила халат заведующего.
А я не доросла до настолько важной работы, я на кафедре «подай-принеси». Неудачница и пустое место. Зато воспитанная строгой теткой соблюдать субординацию и не высовываться. Поэтому и держат меня тут уже второй год. Сан Ваныч всегда подчеркнуто вежлив с младшим персоналом, на него равняются остальные преподаватели, так что особо меня тут не притесняли и не унижали. Платили бы еще побольше!
Куда деться бедной девушке без особых способностей? В официантки я не смогла бы: неулыбчива и людей откровенно не люблю, и считаю плохо. Полы мыть в ТЦ – так там зарплата такая же, работы прорва, а тут у меня всего четыре кабинета. Дворником не смогу: там рано вставать надо. Я было попыталась устроиться, обещали платить прилично, но как услышала, что к полвосьмого утра территория должна быть вычищена в любую погоду, так и сбежала. Засоня, вечно не выспавшаяся и витающая в облаках, это про меня.
Еще тетка перечисляла в числе моих вероятных будущих профессий курьера и проститутку, но курьеров предпочитали мальчиков, а работа проституткой уже не нравилась мне. Ничего против сотрудниц интимного фронта не имею, но не справлюсь. С одним и то не особо приятно, а со многими так вообще, надо иметь титановые нервы и железное здоровье. И противно.
С учебой не вышло, уж очень скучно было в школе. ЕГЭ средненькое, на бюджетное место не замахнешься, а лишних денег нет. Тетка сказала, что высшее образование лишь для умных или богатых. Я думала уже пойти в профессионально-техническое, хотя бы на швею или повара, там кормят, форму дают и общежитие. Хоть от тетки избавиться и её поучений. Но тетка завопила, что ы училище учатся одни детдомовцы, бандиты и наркоманы, и вообще, отбросы, голь перекатная. А мы, значит, не голь?
Нет, мы просто нищие, а так-то благоро-о-одные!
Не знаю, откуда у тетки взялись амбиции, но она презирала всех кругом, от продавцов и шоферов до менеджеров и юристов. Вроде в семье не было ни академиков, ни генералов, ни преуспевающих бизнесменов. Ссыльных дворян тоже не наблюдалось, я спрашивала. Самая обычная средняя семья. Бабушка всю жизнь в школе проработала, мама врачом, их давно нет на свете, а тетка трудилась экономистом в проектном учреждении. Впрочем, там она тоже всех ненавидела и презирала. В общем, обычная, бесталанная племянница тетку не устраивала совершенно, но куда деться?
Тетка обзвонила знакомых и пристроила меня в институт. Медицинский. Лаборанткой. Зарплата грошовая, зато чистенько, и окружение культурное. Строгий распорядок: в полдевятого пришла, в полчетвертого ушла. Обязанности несложные. А крови, органов и прочих дурнопахнущих прелестей у нас нет, не анатомия. Препараты в банках не пахнут, к их неаппетитному виду я привыкла. Мне же их нужно расставлять по столам на каждое занятие.
Я накинула халат и направилась в материальную, готовить микроскопы к очередной практической работе. Стеклышки, палочки, штативы, пинцеты, препаровальные иглы. На всех эмалированных лоточках одинаковый набор. Прищурившись, проверила наполнение лотков еще раз и потащила лотки в учебную аудиторию. Красиво расставила на первых двух длинных столах, составленных из парт.
Знаю, что студенты все равно норовят сесть подальше от преподавателя, занять третий, дальний стол. Поэтому заранее убрала лишние стулья, оставив только те, что стояли возле первых двух столов. Группы в меде маленькие, к старшим курсам по девять-десять человек остается от пятнадцати поступивших. А бывает и по шесть.
Так, банка со спиртовым шариками. Берется кусок ваты, отрывается кусочек и с силой проталкивается в сжатый кулак левой руки. Еще и еще, пока кулак не разжимается. Полученные плотные шарики залить спиртом, поболтать, поставить на преподавательский стол. Готово. Чистое полотенце есть. Плакаты развешены. Оглядела готовую к занятию комнату, выровняла стулья. Красота!
Заперла комнату. Пора и чайку попить! В животе голодно бурчало, и я предвкушала, как налью собственноручно заваренный Жанной особенный жасминовый чай, и вопьюсь зубами в свежий лимонный пирог.
После занятий быстро приберусь в аудитории и побегу домой, где меня ждет книга! Замечательная книжечка с томной красавицей с необузданными кудрями, сомлевшей на руках полуголого красавца с бугрящимися мускулами. У меня вот ни кудрей, ни мускулов, ни мужика…
– А… – начала я, глядя на пустое блюдо посреди стола.
– Отличный пирог! – бородатый Вадим Семёнович с хрустом вгрызся в последний кусок. Кусище!
Я растерянно проводила взглядом пирог и сглотнула. А мне?
– Интересно, у кого сегодня день рождения? Кто знает? Никто? Ну и ладно, – Елена Федоровна изящно смахнула платочком крошки с уголков тщательно накрашенного рта.
– Деточка, иди сюда, я тебе чаю налью, ой… кончился. Погоди, сейчас мы его подженим! – Жанна бодро долила воды и щелкнула кнопкой электрического чайника.
– Спасибо, Жанна Прокофьевна, – смахнула слезинку и села в угол, на жесткий стул между столом и мойкой. За шкафом. Золушкам там самое место.
– Не плачь, в следующий раз не будешь опаздывать, – наставительно сказал Игорь Николаевич. – И вообще, сладкое портит фигуру!
– Кто пек пирог? – поставил вопрос ребром интерн Василенко. До имени-отчества он не дорос, все с первого дня звали его Васильком. Рядом ним сидели Миша и Женя, два «охламона», как называл их Сан Ваныч, они уже заканчивали аспирантуру и готовились к защите.
– Я, – выдохнула в кружку с бледно желтым-чаем, где одиноко кружились два размякших лепестка жасмина.
– Ври больше! – фыркнул Женя. – Чтоб так печь, пять лет учиться надо!
– Погоди, – остановил его более рассудительный Миша. – Если Синицына умеет так классно готовить, пусть докажет! Завтра принесет блинчики! С творогом и изюмом! А послезавтра – оладушки! И чтобы были толстенькие и пышные! Эй, куня Си! Слышала?
Миша учил китайский, очень этим гордился и постоянно вворачивал что-нибудь этакое. С десяток слов я тоже освоила. «Барышня Си» ведь совсем не обидно, я и не обижалась. Нормальная китайская фамилия.
– Дурак! С творогом и клубникой! – воскликнул Женя. – И вообще, пусть готовит нам вкусняшки, все равно ей делать нечего!
– А что? Отличная идея! Я даже согласен оплачивать продукты, – Вадим Семенович погладил выпуклый живот.
Я обвела глазами кивающих сотрудников кафедры. Только продукты? А труд, а время, а вообще, мне оставить кусочек? Приятное сказать? Что с ними такое сегодня?
– Это был пирог по поводу моего дня рождения. Мне исполнилось двадцать лет, – сказала я и горло перехватило спазмом.
– Да ну? Я думал, тебе восемнадцати нет, – хмыкнул Василек. – А тебя уже развращать можно два года! Сколько упущено времени!
К цинизму и шуточкам ниже пояса я тоже привыкла, тут реверансами никто не заморачивался, такая профдеформация: бестактность наше все. Парни не со зла, им просто нравится меня смущать. Они заржали, Елена Федоровна поджала губы. Это она при мужчинах строит леди, а когда мы без мужиков остаемся, такие истории про своих любовников травит, что и Сан Ваныч бы покраснел.
Раздался звонок. Все подхватились и полетели, кто куда. Кто учиться, кто учить, а кто вытирать стол и мыть посуду. Каждому свое.
– Плюнь, – решительно посоветовала Жанна Прокофьевна. – Если бы я знала заранее, я принесла бы подарочек. А сегодня просто поздравляю и желаю найти хорошего парня, выйти за него замуж, дом-полную чашу и двух деточек!
– Спасибо, – пробормотала я, стараясь не разреветься.
Господи, как скучно живут женщины! Сначала надо найти мужика, потом его ловить-хватать, хитростью или обманом загнать в ЗАГС, потом кормить и вычищать за ним мусор, потом каждый день готовить и вычищать мусор уже за ним и детьми… не хочу! Не надо мне такого «счастья» желать! За что?
В материальной, расставляя микроскопы по местам, немного поплакала. Но немного, потому что некогда.
Надо было бежать домой, по пути выполняя многочисленные поручения тетки. Заплатить по кредиту, сделать еще один ключ от дома и пищалку для подъезда, сдать в ремонт теткины зимние сапоги, купить молнию ей на куртку, забрать заказ в доставке… Хорошо, что я заранее продумала весь маршрут, что не пришлось метаться по всему городу. А говядину в фирменном магазине куплю завтра, ничего не случится, я и так на последнем издыхании. При всей экономии тетка мясо приказывала покупать только там. Никаких вмороженных в лед просроченных кусков.
– Почему так поздно? – накинулась тётка с порога. – Я же сказала, чтобы ты была красивой! Прихожу с работы, тебя нет! Где ты шлялась столько времени? Ты должна очаровать Стасика!
Я не сдержала стона и стукнулась головой о филенку двери. Ну конечно, Стасик! Совершенно забыла. Нас пригласила в гости тёткина знакомая, у которой изумительно замечательный сыночек никак не мог найти подходящую девушку в жены. Попадались всё совершенно неподходящие. Пьющие, курящие и гулящие. Веселые и раскованные. А маме нужна была тихая, молчаливая, скромная и работящая, в этом вкусы Стасика и его мамы совершенно не совпадали. Мне предстоял кастинг на роль почтительной невестки. Я не пью и не курю – это же основные достоинства для отбора в жены!
– Живо переодевайся! – прикрикнула тёёка.
– Может, не надо? Я устала, – робко спросила, жадно глядя на стол, где лежала моя вожделенная книжечка.
– Через пятнадцать минут чтоб была в платье и пальто! Видеть не могу твою куртку! И сапожки мои надень, на каблуке!
Тетка порывалась выбросить мою куртку, сколько я себя помнила. Но куртка была на редкость качественная, носила я её бережно, молнию заменила, как только она разошлась, дырочки сразу штопала, а то с тетки бы сталось под этим предлогом выбросить единственную вещь, которая осталась от мамы. Куртка была страшно модная десять лет назад, сшитая из разных по оттенку кусков кожи, вся в заклепках, пряжках, цепочках. Уютная-любимая, этим все сказано. Главное, новые латки на местах дырок не заметны. Да и вообще, экономить надо! Пуловеру вот уже восемь лет, джинсам десять, сапоги десятый год ношу.
Одеваться очень быстро я умела. Засоня ведь, лучше лишние полчаса поспать, чем бродить по дому в трусах и одном носке, разыскивая части гардероба. Так что я была приучена с детства готовить одежду с вечера, складывать в порядке надевания на стул. Не сорок пять секунд, но две минуты хватало. Не понимаю, как другие по два часа одеваются.
Меня ждало серое платье с черной отделкой, от плеч до колен – мешок обыкновенный, от колен и до середины икр – складки. Мне не шёл ни цвет, ни длина, ни фасон, но все остальное было либо спортивное, либо неприличное, по мнению тетки. А так, ну Фея Уныния. Тем больше шансов понравиться Стасиковой маме.
Пока ехали в такси, тётка давала последние указания. Я внимала.
У Стасика есть в центре трешка от бабушки, сейчас он ее сдает. Когда женится, можно переехать туда, квартира рассчитана на нормальную семью с детьми. А выгоднее будет пожить с тетей Зоей, деньги-то не лишние.
У Стасика есть машина и дача. Разумеется, оформлено все на тетю Зою, тут отжать ничего не получится, надо быстрее родить и развестись, чтоб можно было Стасикову хату поделить. Стасик мальчик положительный, головастый, его уже в столицу пригласили, надо брать! А то в столице девочки зубастые, живо перспективного мужика оторвут с руками.
«Хорошо бы оторвали», – подумала я, с тоской вспоминая о книжке. Тётка пыталась учить меня житейской мудрости, что деньги – самое важное на свете, но я была безнадежна. Ни амбиций, ни стремлений. Мышь серая.
Еда у тети Зои была холодная и невкусная, колбаса и сыр порезаны кое-как, толстыми кривыми ломтями. Я даже слегка удивилась, но держала благовоспитанно-нейтральную физиономию. Потом мне объяснили, что ужин готовил Стасик лично, надо восхищаться и радоваться. Представила свой лимонный пирог, исчезнувший в желудках коллег, и вздохнула. Хрустящая корочка, внутри тающая мякоть.
Стасик был… никакой. Впрочем, мы отлично смотрелись вместе. Оба серые, невзрачные, худые и длинные.
Вот только его рыжая козлиная бородка вызывала искреннее недоумение. Зачем себя так уродовать? Если не растет ровная густая щетина, к чему отпускать на подбородке жидкий крысиный хвост? Ни красоты, ни солидности. К тому же Стасик обожал пышных женщин, настоящих блондинок, о чем мне сразу и заявил, неодобрительно глядя на меня. Тетка попыталась перевести в шутку типа «были бы кости, а мясо нарастет», но никому веселее не стало. Тетя Зоя прищурившись, смотрела на меня, будто подсчитывая, сколько лет меня надо откармливать, чтоб получилось что-то по вкусу Стасику.
В общем, смотрины не задались – мы друг другу взаимно не понравились. Не так, чтоб возникло яркое отвращение: если бороду сбрить, то Стасик внешне ничего, хоть не жирный и прыщавый, но в целом мне было все равно. А Стасик вообще залипал в телефон, под разговоры теть Зои, что в жене главное здоровье, чтоб не болела, пахала по дому 24/7 и родила здоровых деток. Конечно, жена непременно еще обязана работать и вносить вклад в семью. Им дармоеды не нужны.
Несмотря на то, что тётя Зоя ласково просила заходить, забегать и залетать, я себе пообещала, что ноги моей тут больше не будет. Я не домработница и не свиноматка. Тётка пилила всю дорогу. Она почему-то решила, что я вчера творила пирог, мечтая поразить Стасика с мамой своими кулинарными талантами. В припадке матримониального стремления. А коллег кормить – никаких пирогов не хватит! Тут я с ней была согласна. И ведь никто, никто, кроме Жанны, не поздравил с днем рождения! Даже тётка! Ленка только утром позвонила и все. Но она вечно то на сборах, то на соревнованиях. Мы всю школу дружили, хоть и учились в разных классах.
Вечером почитать времени не осталось. Быстро приняла душ и легла спать. Лежа в кровати и выключив свет, я стала себе желать… интересной работы, учебы, друзей. Дом. Кота. Кота – вот обязательно и непременно! А женихи… а пошли бы они лесом, женихи эти! Любимой хочется быть, единственной, чтоб в меня влюбился видный, высокий и богатый. Ну, а что?
Лимонный пирог
2 лимона, 1 ст. сахара для начинки.
Лимоны натереть на терке с сахаром, смешать. Не в мясорубке!
Для теста:
1,5 п маргарина
1 стакана молока в тесто
1 ст. л. Дрожжей
4 стакана муки
Дрожжи распустить в теплом молоке, чтоб поднялись шапочкой. Маргарин подогреть, замесить, тесто делим на три части. Одна побольше на низ, чуть шире остальных, чтоб завернуть края вверх, намазать начинку, второй слой теста, начинку, завернуть края нижнего коржа вверх, проткнуть вилкой, печь до румяной корочки.
Важно: печь сразу, к моменту раскатки нижнего коржа печь должны быть горячая.
Глава 2. И снится нам…
– Барышня Си! Опять вы небрежны!
Я уставилась в лоток перед собой. Стеклянная палочка, стеклышки, иголка, пинцет… все на месте. Что не так? Чем опять недоволен Миша? Почему на мне эта непонятная хламида вместо белого халата? С некоторым недоумением посмотрела на зажатый в руке держатель для пробирок с плавающим кусочком зелени в растворе щелочи. Передо мной горела спиртовка, немного более узкая и высокая, но вполне узнаваемая. Спиртовка, она и в Африке спиртовка. Быстро колпачком погасила пламя.
А, это мне все снится, не могу от работы мозги очистить! Я успокоилась и расслабилась.
– Один малый черпак, Си! – напирал Мишаня. – Проварить кусочек стебля циперуса в течение одной минуты! Вы передержали, препарат слишком размяк! Я буду удивлен, если вы сумеете сделать хороший срез!
Преподаватель отвернулся и пошел по ряду дальше, заложив руки за спину.
Иголкой выудила зеленый ошметок из пробирки и положила на стекло. Справа и слева девицы в аналогичных розовых хламидах, высовывая язычки, резали кусочки на тончайшие пластики. Пф-ф, я эти срезы наловчилась делать за год не глядя! Хоть на две группы, хоть на три. И во сне не оплошаю! Выровняла край и быстро сняла бритвой тонкий прозрачный ломтик, иголкой поместила на стекло, капнула одного реактива, второго, накрыла покровным стеклом.
– Препарат готов, учитель, – а что это я так пищу? Я же не боюсь Мишаню?
Где, блин, микроскопы? На учительском столе стоял всего один агрегат и какой-то… странный. Вместо привычного черного полукруглого штатива с предметным столиком и тубуса с окуляром и тремя объективами какая-то неведомая блестящая фигня на ножках. С двумя окулярами по краям. Чтоб двое смотрели одновременно? Хы-ы, смешная штука.
– Вы уверены? Кладите под зажимы, – скомандовал Мишаня. Кстати, аспирант тоже был немного не тот, более взрослый и какой-то непривычно лощеный. И строгий. Зажимы… а, зажимы! Вот в середине какие-то пластинки.
Мишаня приник к окуляру.
– Странно, – пробормотал он. – Барышня Си! Вы успешно справились с этой непростой задачей. Потоки прекрасно закреплены.
Я с нетерпением приникла к окуляру. Нет ничего красивее первичного сосудистого пучка в стебле осоковых! Такая умильная мордочка с синими глазками и красным ротиком! Клетки такие ровные, правильные! И вокруг них такое светленькое облачко очень замечательное! Только какие там потоки? Там только клетки.
Я оторвалась от окуляра и улыбнулась. Почему-то все девицы смотрели на меня с неприкрытой ненавистью.
– Идите, барышня Си! Не мешайте остальным! Занятие зачтено, – отпустил меня Мишаня, поставив жирный плюс в журнале. Я послушно направилась к выходу.
Закрыв за собой дверь, машинально направилась направо, к ассистентской.
А вот это уже непорядок!
Хламида до щиколоток путалась в ногах. Вместо привычных светодиодных светильников с потолка спускались круглые шары. На полу вместо серой плитки – полированные доски. Двери не привычно белые, а темно-красные, украшенные мелкой и тонкой резьбой. Что за китайщина? Я не Миша, меня это не интересует. И вообще, я же лаборантка! Не студентка! Явно ведь, это – учебное заведение. Идет нормальный учебный процесс. То есть не нормальный, а непонятный. А я… барышня Си? Си Ницин, как часто дразнился Миша, коверкая мою фамилию Синицына.
– Барышня Си! Вы прогуливаете зачет по ботанике? – из дверей вышел Сан Ваныч собственной персоной, а я как-то машинально поклонилась, сложив ладошки. Рефлекс сработал, я и удивиться не успела.
– Нет, мастер Сан, учитель Мин меня отпустил, – пропищала, опустив глаза.
– За вами приехала тетушка. Экипаж у ворот, – сухо сообщил мастер. – Не забудьте вернуться после каникул!
У завкафа и шутки те же! Если видел меня уходящей с работы, всегда говорил «Не забудьте на работу завтра придти»!
Так-так. Я с еще большим любопытством огляделась. Какой замечательный сон! Пожалуй, не совсем китайский. На мне не изящное пятислойное ханьфу с аистами и цветами. А длинный просторный балахон с длинными рукавами, из прочной ткани. Мантия, скорее. Под ней я с любопытством обнаружила коричневое платье самого затрапезного вида. И на голове – простая коса, а не гнездо феникса с ювелирными шпильками неописуемой красоты.
Я прошлась по длиннющему коридору. В середине его раскинулась широченная парадная лестница, совсем как у нас в меде, она потом разделялась на два рукава и шла до пятого этажа, оставляя пустое пространство между пролетами. Мне всегда смотреть вниз страшно было.
А с дальних концов коридора располагались лестницы попроще, для слуг и студентов. Я спустилась вниз на два этажа, кафедра-то наша на третьем. Совпало и тут! Направо и вниз, значит, столовая и спортивный зал. Выход – прямо и налево. И дежурка, где сдают ключи, такая же! Я умилилась, увидев подслеповатую пенсионерку Клавдию Ивановну, которая уже полтора года не выдавала мне ключи, ежедневно требуя предъявить пропуск.
Просторный холл с тройными зеркалами такой же, темноватый и гулкий. Занятия еще не кончились, холл был абсолютно пуст. В зеркале отразилась я.
Я как я, темно-розовый, чуть сероватый балахон красоты мне не прибавил. Но и не убавил. Большие удобные карманы, гладкая и крепкая ткань, вполне носибельная спецовка. Или учебная мантия? Лучше быть худой и длинной, чем маленькой и толстой! Я крутнулась на пятке, растопырив руки.
– Ницин, ты совсем отбилась от рук, как я посмотрю! – в холл вошла тётка. В длинном зеленом платье и черной кружевной накидке-тальме.
