скачать книгу бесплатно
Дезертир. Солдатский роман
Григорий Зарубин
Говорят, что армия – школа мужества. Но проходить срочную службу в период распада твоего государства – храбрости потребуется вдвойне. А если вдруг еще доведется побывать в шкуре элитного десантника и лихого стройбатовца одновременно?! Верно. Словно меж двух огней!Главный герой романа Алексей Зарубин, ко всему прочему, еще и упрям, с несносным характером, что, несомненно, только притягивает к нему курьезные обстоятельства.Справится ли он? Ведь самое трудное – преодолеть себя… Книга содержит нецензурную брань.
Дезертир
Солдатский роман
Григорий Зарубин
© Григорий Зарубин, 2022
ISBN 978-5-4474-6960-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Такова жизнь…
Пресловутая повестка из военкомата, как черная пиратская метка, подоспела мне к концу июня девяносто второго. В очередной нелегкий для родной страны год несусветной неразберихи и хаоса.
Великий и могутный Советский Союз рухнул, взметя над одной шестой части суши, вихри раздора и сизые облака нищеты.
В моем городке, все также матерясь и стервенея, то и дело, переходя на кулачные бои, c раннего утра толпились километровые очереди за водкой и сахаром по талонам. На рынке в баночках продавали окурки. А местная молодежь глазела, пуская слюни, за рупь c носа, видео в тесных заводских «красных уголках».
Начиналась новая эпоха. Именуемая временем младореформаторов, либерализацией экономики, да жульнической приватизации народного богатства.
А я в восемь часов утра ушел служить в армию. Кроме грустной матери и маленькой сестренки никто не провожал. Закадычных друзей «забрили» еще ранней весной. Одноклассники, отлынивая и ужасно боясь за здоровенькие почки, правдами и неправдами пристроились учиться: кто поумней или со связями – в институты, попроще – в техникумы или профтехучилища.
Любимой девушки у меня уже не было, потому как несостоявшаяся теща считала, что в те замутненные алчностью годы добровольно в армию мог пойти только редкостный «дебил».
И после заунывных проводов под пьяные «переливы» гармошки на местном «пятачке» старенький ПАЗик повез четверых «солдатиков» в областной комиссариат. А через несколько часов мы благополучно подкатили прямо к кирпичному порогу пересыльного пункта.
Первое ощущение подвоха в доблестной воинской пропаганде проявилось на ужине. Когда в мою миску «чпокнулся» комок склизкой совершенно несоленой овсяной каши.
– Извините, пожалуйста! Нет ли у вас кетчупа или хотя бы соли? – спросил я у полковника, что стоял рядом, наблюдая за порядком.
– Соль вредна! Боец! Жуй, давай! – съязвил полковник.
– А как есть – это..?! Сопли какие-то! – возразил я, и сразу же об этом пожалел.
Полковник долго и противно визжал, брызгаясь в меня слюной. Кое-как разобрал из его рева, что после ужина мне придется перемыть всю столовую.
Через час спускаясь по темной лестнице в свое расположение на второй этаж, я наступил на что-то мягкое и скользкое.
Вдруг откуда-то, точно черт из табакерки вынырнул тот же полковник. Начал опять вопить на меня, что, дескать, я «нагадил» тут. И мне надо, как минимум, немедленно убрать за собой.
Конечно же, стал спорить c ним, попутно обшаркивая подошву o чистые края ступенек. Доказывал, что я здесь совершенно ни при чем, и убирать не буду, хотя бы из принципа.
– Фамилия, твоя?! – вышел из себя нервный полковник.
– Не «твоя», а «Ваша», – деликатно поправил я офицера.
– Ваша фамилия? – взвизгнул он.
– Зарубин Алексей Михайлович! – c гордостью представился я, – другое дело! А то «тыкаете» тут…
– Что?! Да я, тебя…!!! Я, Вас.., товарищ призывник, сгною! Дисбатом закончишь…, – визжал он на всю лестницу.
«Полкан» попытался ухватить меня за шиворот.
Неловко увернувшись от него, оставив в полковничьих кулаках оторванный воротничок от джинсовой курточки, я сбежал вниз на безопасное расстояние.
Не зная как отомстить вредному вояке, чуть приостановился на последнем лестничном пролете.
И, припоминая абсолютно все, что смог бы полезного для такой ситуации использовать выученное в школе, напрягая все извилины мозга, я придумал.
Перед моими глазами всплыл-таки спасительный образ бедной учительницы французского языка. Людмила Леопольдовна пять лет безуспешно старалась научить меня хоть чему-нибудь.
Но сейчас она бы мной гордилась! C чистейшим парижским акцентом я рявкнул в сторону опешившего полковника, успев помахать ручкой на прощание: «Бонсуар!».
– Кто это – «су-ар»?! Я тебе дам – «бансуару»!
Но я уже быстро смылся…
А на следующее утро я уже стоял в строю сборной команды, отправляемой на восток, куда-то за Байкал.
Рядом на плацу переминались c ноги на ногу будущие танкисты, артиллеристы, пограничники. Отдельно построились «герои – моряки-подводники». Сопровождавшие их офицеры во флотской черной форме, точно грачи, громко и c энтузиазмом расписывали все прелести службы на Тихоокеанском флоте.
А наши – худой лейтенантик в красивом голубом берете и капитан в выцветшем застиранном камуфляже c грустными обвисшими усами на усталом лице – только и вздохнули, скептически осматривая «разлихой отряд».
Капитан поцарапал красный нос. Ехидно усмехнулся чему-то, в особенности, разглядывая меня. Взял свой вещмешок и молчком направился в сторону КПП.
Лейтенант бодро и быстро поздравил нас c тем, что мы теперь десантники – так сказать, элита Вооруженных сил. Негромко скомандовал: «На пра-во! Ша-гом,..арш!»
И мы потопали в сторону вокзала…
Изрядно замызганный поезд «Москва-Хабаровск» лихо мчал по кривым рельсам, увозя новобранцев куда-то далеко-далеко. Туда, куда нормальный человек в нормальной своей жизни добровольно не поедет. Только искры от дизельного двигателя локомотива проносились в окне. Мелькали елки, сосны, березки. Показался и исчез из виду Байкал c зеленовато-прозрачной водой.
Заняв почти весь плацкартный вагон, мы мечтали o будущей замечательной службе, o прыжках c парашютом, сногсшибательных навыках рукопашного боя. Представляли, как научимся ломать руками кирпичи. Грезили заветной тельняшкой и голубым беретом.
Лейтенант c капитаном дрыхли в своем купе, накушавшись «чаю» из бездонной фляжки. Лишь изредка капитан, в очередной раз, очухавшись, призывал меня в «офицерское» купе:
– Эй, малой! Иди сюда! Зарубин! Зарубин! За-ру-бин! – орал он на весь вагон.
– Да здесь я. Товарищ капитан. Чего орать-то?
– Молодчина, Зарубин! Как дела?
– Отлично!
– Ну и славно…, – успокаивался капитан, укладываясь «калачиком» еще часик-другой всхрапнуть.
Лейтенант же долго бродил, шатаясь, по вагону. Считал пацанов. Сбивался всегда где-то на середине. Начинал сначала. Опять сбивался. Беспомощно махал рукой. И тоже ложился спать.
Ребята заинтересовались, почему я персонально «прикреплен» за капитаном. Может быть, направили в какое-нибудь спецподразделение? Судя по лихому виду капитана, офицер он был боевой.
– Наверное, ты спортсмен? Боксер? Самбист? Каратист?! Какой разряд?! – домогались будущие сослуживцы.
– Выносливый! – неопределенно отвечал я, сам теряясь в догадках.
Спустя несколько дней беспечной дороги, под утро прибыли в пункт назначения.
Здание вокзала отсутствовало. В тупике стояли два вагончика: один из них назывался кассой, другой – залом ожидания.
И кругом, куда ни посмотри, одни сопки, сопки, сопки. До самого горизонта – во все четыре стороны, и в таком же порядке обратно.
Злой и грязный городишка, где дислоцировалась часть, я невзлюбил c первой минуты, как только осмотрелся, а он ответил мне тем же, больно проколов ногу торчащим из земли острым штырем.
Никто нас не встретил. Под предводительством все того же усатого капитана и лейтенанта долго шли по дороге, затем тащились по узкой тропинке куда-то вверх на гору. Спустились. Снова поднялись. Уже изрядно пропотели, когда, наконец, c самой высокой вершины открылся впечатляющий вид на прилегающую местность.
Внизу виднелись две вытянутые многоэтажки – казармы, плац c развивающимся синим флагом ВДВ, небольшой штаб, котельная, еще какие-то непонятные сооружения.
Но вот над нами, оглушая ревом моторов и свистом лопастей, чуть ли не задевая наши нестриженые макушки, лихо пронеслись два зеленых вертолета. Аж дух захватило! Вот это силища!
И мы чуть не бегом устремились к воротам КПП славной воздушно-десантной бригады.
– Эй, малой! А ты куда? Нам c тобой направо, – вернул меня капитан, показывая на ворота другого КПП.
Я c неохотой и тревожным чувством вернулся.
На моих воротах красовалась странная эмблема c нарисованным трактором посередине, нелепым якорем и молниями по краям. А на стене здания висел плакат, где золотыми буквами на черном фоне оттеснен лозунг: «Воин-строитель! Борись за качество строительных работ!»
«Стройбат» – чуть не заплакав, догадался я.
Вспомнил зловредного полковника.
И сил душевных осталось только произнести: «Се ля ви…»
Самураи
– Зарубин! Чё рожу брезгливо морщишь?! – окрикнул у ворот меня капитан, – пошли, давай…
Я понуро поплелся в свою «родной» и «желанный» батальон, думая только o том, сильно ли будут лупить меня в первую армейскую ночь злобные «деды», и в итоге, когда прирежут – вечером или под утро.
На удивление внутри части за высоким забором было чисто и по-домашнему симпатично. В побеленных клумбах распускались красивые цветы. Зеленые кустики вдоль стены аккуратно подстрижены. В отполированных до зеркального блеска стеклах окон виднелось мое унылое отражение. А у входа в штаб, завидев капитана, вытянулся по струнке дневальный солдатик.
В очочках, выцветшей «афганке» и военной панаме c широкими полями он больше походил не на «бандита-стройбатовца», а на типичного ботаника в зоологическом саду.
– Вольно, Евлахов, вольно, – поприветствовал капитан дневального, – «дед» у себя?
– Так точно, Григорий Васильевич! Но скоро уедет. УАЗик на заправку выехал, – четко доложил Евлахов.
– Молодец! – похвалил капитан, заходя в здание, и попутно ударив понарошку солдатика под дых.
– Григорий Васильевич! У меня реакция! Непроизвольно могу и ответить! – расхарахорился Евлахов.
– Чего?! Я те дам! Реакционер, нашелся…
В штабе капитан меня оставил в коридоре. Сам зашел к комбату, плотно прикрыв за собой дверь.
Я разглядывал стенды. На черно-белых фотографиях позировали солдаты и офицеры на фоне высоких гор. Надписи над фото красноречиво говорили o том, что когда-то часть отличилась в Афганистане.
Из кабинета комбата то и дело доносились маты на повышенных тонах вперемежку c громким смехом.
Наконец Григорий Васильевич вышел. Шумно выдохнул. И втолкнул меня к главному командиру, закрыв за мной дверь.
В просторном светлом кабинете за огромным столом восседал здоровущий майор. Уже в годах, c сединой в висках, но крепкий. Под форменной рубашкой c коротким рукавом мышцы так и играли.
– Проходи, не стесняйся, – пробасил комбат, c интересом листая, очевидно, мое личное дело.
Я подошел вплотную к столу. Огляделся. Нисколько не удивился, уткнувшись взглядом в большой портрет Иосифа Виссарионовича, висевшего на стене на самом почетном и видном месте. В дальнем углу стояла целая коллекция пластиковых удилищ и милицейская резиновая дубинка. «Наверное, заядлый рыбак» – подумал я.
– Ну что, Алексей Михайлович! Зарубин! Значит ты – водитель. Это хорошо! А! Вот! Еще и токарь! Просто замечательно! – майор поднял на меня глаза, – чего стоишь? Присаживайся! C виду вроде не из робких…
Я осторожно присел на край стула.
– Не боись! У нас коллектив небольшой, зато дружный. Так сказать – семья.
Я кивнул. Дескать, понимаю…
– Дедовщины у нас, Алексей, нет! Имей в виду, – заявил комбат, подкручивая шикарные усы c седыми «кисточками». – Барсовщина! Вот! Так-то! – Майор сжал огромный кулак, и легонько ударил им по столу. – Главный «барс» здесь, конечно – я! Теперь самое главное! Запомни! Три правила! И тогда у тебя будет все в ажуре. Первое, – не воруй! Второе, – не пей водку, паленую! И третье, – если где-то, что-то, и как-то…, – не попадайся! Понял?!
Я сильно мотнул головой. Дескать, все очень хорошо понял…
«Дед» куда-то позвонил.
– Тань! Здравствуй, еще раз! Чего? А Григория-то твоего? Только что отпустил домой. Дал ему три дня отгула. Ага!… Свяжи, пожалуйста, c бригадой. Да. C Орловым.
Показал мне указательным пальцем, что, мол, сейчас все «разрулим».
– Здравия желаю! Товарищ полковник! Это Галушко! Да… Да… Вашими молитвами!.. Нет. Семенов ездил. А кого еще пошлешь? Балбес. Ну что, что? Привез одного… А что делать? Будем надеяться на осенний призыв… Почему…?! Да Семенов мой не пьет! Это все твой лейтенант, наверное, – тут комбат загоготал, слушаю смешную историю c другого конца телефонного провода. Еще раз помахал мне указательным пальцем, вроде как: «…не торопись. Самое важное».
– Сергей Иванович! Слушай, возьми моего молодого к себе на КМБ! Тебе не все ли равно, одним больше – одним меньше… Нет. Водитель. Почему?.. По полной программе. Да пусть прыгает! Ха-ха-ха, гы-гы-гы!!!… Цемент-то? Не беспокойся. Ну. Как обещал. Десять тонн! К концу недели со склада… Все сделаем! Спасибо! Спасибо! Ну, лады! Привет Галине! Давай…
Комбат положил трубку. Потер, довольный, ручищи.
– Завтра отправляйся к десантникам, – немного задумавшись, стал инструктировать меня комбат, – пройдешь у них курс молодого бойца. Программу маршбросков на машине отъездишь… Строевую – там тебе обеспечат. А после присяги к нам! В родную часть… Лады?!
Я опять мотнул головой.
