скачать книгу бесплатно
– Нет, – он помотал лохматой головой. – Влево или вправо. Честное слово, я не могу проехать.
– Оставайся, – предложила радушно.
– Почему?
Эта особенность жила во мне с самого детства. Я по жизни была застенчивой, но в редкие моменты душевного порыва могла решиться на такое… На такое, что для общительных людей не составляет труда, но очень заставляет меня волноваться.
Вот и сейчас – я предложила ему остаться, и я намерена была доказать ему, по какой причине он должен это сделать.
Но что я могла сказать? Что он понравился мне так сильно, и даже чувство самосохранения ушло на второй план? Что я очень хотела бы с ним пообщаться – еще немного?
– Велосипед интересный, – выкрутилась я. – У меня попроще.
– Ага, – на его лице засияла улыбка. – Мама подарила на днюху. Скоростной, – и он с любовью посмотрел на велосипед. Помнится, в тот момент меня заинтересовал вопрос: смотрел ли он когда-нибудь так на… кого-то? Ну, на человека. На девочку. Какую-нибудь девочку. Ведь о таком взгляде мечтает большинство из нас.
Я коснулась гладкой черной рамы и тут же отдернула руку.
– Да ты не переживай, – утешил он. – Можешь посмотреть. А я думаю – чего ты меня разглядываешь так удивленно…
Я мгновенно вспыхнула и бросила на него короткий взгляд.
Это только в более зрелом возрасте мальчики понимают, что девушки восхищенно смотрят не столько на крутые транспортные средства, сколько на них самих.
– Как тебя зовут? – спросила я.
– Вадим. А тебя?
– Лена. Знаешь…
И я замолчала, не в силах подобрать слова.
– Ребятня! Дай дорогу работающим! – провозгласила писклявая женщина в красном платье, что надвигалась с той же стороны, откуда приехал Вадим. Я ее заметила, а вот Вадим – нет, но, услышав голос, он обернулся. Теперь я могла видеть только его подсвеченные солнцем волосы.
– Боже ты мой! – она всплеснула руками, и я сразу поняла, что удивил ее не велосипед. Как и меня в тот день, впрочем. – Неужто ты, Вадимка?
– Здрасти, теть Свет, – пробормотал он. Зато та самая тетя Света оказалась куда более смелой в выражении чувств. Она обняла мальчика длинными руками – или, если быть точнее, со всей силы сжала его, будто хотела расплющить. Но уже через секунду объятия прекратились, и она произнесла:
– Неужели вы опять решили погостить у нас в городе? Даже после запретов Константина… И почему Аннушка ничего мне не сообщила?
– Мы только приехали… – пробубнил Вадим.
– Надолго?
– Пока не знаем.
– Бедный мальчик! – женщина всплеснула руками сильнее прежнего. – С таким-то… Передай маме, что мы встретились, пусть она мне позвонит. Мой номер остался прежним.
– Хорошо, теть Свет, – Вадим кивнул и чуть было не вскочил на велосипед, чтобы избавиться от двух надоедливых представительниц женского пола одновременно, как тетя Света вновь обратила внимание на меня. Растянула ярко-розовые губы в хитрой-хитрой улыбке и поинтересовалась:
– А что это за девочка с тобой?
– Это Лена, – ответил Вадим.
Я покраснела и зачем-то добавила:
– Я сама по себе.
– Ну, понятно, понятно, – женщина покивала, – дело молодое, в него взрослых тетенек не посвящают. Что ж, пойду, обед на работе подходит к концу. Не забывай передать все маме, – напомнила она.
– Передам, теть Свет.
– Договорились. Бывайте, ребятня.
И эта тетя Света наконец ушла. Шла она в том же направлении, куда собирался ехать Вадим, поэтому он пару минут смотрел ей вслед, дожидаясь, пока расстояние между ними увеличится. А потом тетя Света завернула за угол, и Вадим облегченно выдохнул.
– Ну, пока, – бросил он мне. Я кивнула. Вадим вскочил на велосипед, чуть наклонился, нажал на педаль, потом на другую, проехал пару метров… тогда я не выдержала и позвала его.
Вадим обернулся и молча взглянул на меня.
Я спросила, стараясь говорить громко, чтобы он точно понял мой вопрос:
– А где вы поселились?
Мальчик кивнул влево, на серые многоэтажки, стоящие параллельно друг другу.
В целом, это было куда определеннее, чем если бы я стала прочесывать эту улицу и все, расположенные рядом с ней.
Я снова кивнула, и тогда Вадим поехал вновь. На этот раз – без остановок. Я бы, может, окликнула его ещё раз, но не осмелилась. Догадывалась, что он может разозлиться, а риск – дело благородное, но только не в начале отношений.
Я просто стояла и глядела ему вслед, пока он не скрылся вовсе, повернув налево, а не направо, как сделала это тетя Света.
Но это совсем не значило, что я не собираюсь его искать. Ведь я знала, где живет Вадим. Ладно, хотя бы примерно.
***
Это было необычно, но очень предсказуемо. Вот так: в первые же сутки после появления в моей жизни мальчишки, что смог меня заинтересовать, я повела себя несвойственно для своего же характера, но ожидаемо для ситуации в целом. Зачем интересоваться местом жительства, если не планируешь заглянуть в гости?
Нет, в гости заглядывать я не собиралась. Хотя бы потому, что не знала не то что номер квартиры – номер дома! Можно было, конечно, проявить настойчивость и напроситься в каждую предполагаемую квартиру, чтобы узнать, в ней ли живет Вадим… если, конечно, рука дотянется до звонка, а не онемеет в приливе страха. Но в самые важные моменты моей жизни наступают минуты необычайной невезучести. Если бы я начала поиски с первой квартиры первого дома, то в итоге оказалось бы, что Вадим живет в последней, причем третьего. Или наоборот.
Поэтому проситься в гости я не стала.
Зато решила совершить обход.
Ради этого мне пришлось встать не в девять или чуть позднее, как обычно происходило на каникулах, а в семь. Я еле разлепила глаза и кое-как нашла в себе силы дойти до будильника. Но потом вспомнила, зачем я все это делаю, и мотивация возросла. Чуть-чуть.
На кухне сидел папа. В одной руке он держал книгу, по которой увлеченно скользил глазами, в другой – чашку с кофе, за какие-то заслуги презентованную директором школы, где он работал. Причем в тот момент, когда я выглянула в коридор, из которого была видна кухня, папа пытался поправить сползшие на нос очки. Так как рукой с книгой он сделать это не мог – как оторваться от интересного повествования? – папа делал это рукой с кофе. Очки вернулись на место, зато чуть наклонилась вбок чашка, и из нее на страницу книги упала пара темных капель.
Папа тяжело вздохнул, поставил кофе на стол, взял салфетку из ажурной салфетницы, которую им с мамой на годовщину свадьбы подарила бабушка, и принялся осторожно оттирать следы увлекательного чтения.
Успех, видимо, никак не желал приходить, потому что папа секунд через двадцать покачал головой. А потом вдруг поднял взгляд – и увидел меня.
– Лена? – удивился он. – Ты почему проснулась?
– По будильнику, – ответила я, горестно вздыхая. Знаю, это был не тот ответ, что желал услышать папа. Но не могла же я тогда признаться ему во всем?
Я, может, смогла бы рассказать о своих мыслях маме. Но две недели назад она уехала в санаторий, отдыхать. Мама бы меня точно поняла. А вот папа… Тогда мне казалось, что для него, учителя литературы, порой главными становятся проблемы вымышленных персонажей, а не людей, которые его окружают.
– Извини, не услышал.
– Ничего, – я махнула рукой. – Он тихо прозвенел.
Да и разве важен какой-то будильник, если в вымышленном мире происходит нечто такое… Нечто более глобальное и важное?
– И все же, тебе куда-то нужно?
– Э-э… – я задумалась на пару секунд. Лгать я не любила никогда, но в тот момент, кажется, это был единственный выход. И тут меня осенило: – Мне нужно к восьми на школьный двор. Сегодня – наша с Катей очередь поливать клумбу класса. Пока солнце не слишком активное.
– Замечательно, – отец кивнул. – Ведь именно труд делает человека человеком. Кто же это сказал… Неважно. Будь готова к семи сорока, я тебя довезу.
Идея оказалась не такой уж гениальной. Школа располагалась не в противоположном конце города, но настолько же далеко от моего дома, сколько придется пройти до дома – предполагаемого – Вадима. То есть, мой путь увеличился в два раза. И это значило, что я могу не успеть.
– Спасибо, пап, но… мы с Катей договорились…
– Она ведь в соседнем доме живет? – прервал меня папа. Я кивнула. – Тогда она сможет поехать вместе с нами. Мы подождем, пока она выйдет во двор, и поедем вместе. Как идея?
Замечательная. Особенно если вспомнить, что на самом деле наша с Катей очередь была несколько дней назад и теперь наступит только через месяц. И я бы даже уговорила Катю притвориться ранней птицей и спасти меня, но Катя позавчера уехала гостить к бабушке и сама не знала, когда вернется.
Все складывалось не самым удачным образом, однако за те пару секунд, что я раздумывала над ответом, зазвонил наш телефон. Я вздрогнула и, не дожидаясь, пока папа вылезет из-за стола, пошла отвечать
– Слушаю, – произнесла я, сняв трубку.
– Это квартира Литвиновых? – уточнил собранный мужской голос.
– Да, вы попали по адресу. Кого-то позвать?
– А кто говорит? – несколько растерялся он.
– Подождите минутку, – отозвалась я, откладывая трубку на тумбу, где стоял телефон. Заглянула в кухню и произнесла: – Пап, там, наверное, тебя.
О чем они разговаривали, я не слышала. Но после этой беседы папа стал донельзя воодушевленным. Он ходил по квартире, напевая что-то себе под нос – таким я его вообще не помнила. А потом поцеловал меня на прощание в лоб и уехал, когда минут было только тридцать пять, совсем забыв о предложении подвезти нас с Катей.
С одной стороны, я обрадовалась этой его забывчивости. Но с другой… Меня не покидали сомнения: что там ему рассказали такое, что папа настолько вдохновился?
В тот момент я даже предположить ничего не могла.
Папа сам рассказал об этом, но чуть позже. И я тоже пока предпочту об этом не вспоминать.
В доме не осталось никого живого: ни людей, ни зверей, которых у нас никогда и не было из-за папиной аллергии. Поэтому моим передвижениям никто не мешал. Я раз десять прошла туда-обратно по длинному коридору, соединяющему все комнаты. Немного поговорила вслух сама с собой. А потом, когда на настенных часах в зале минутная стрелка уже преодолела восьмерку, поняла, что медлить больше нельзя, и полезла на балкон.
Там стоял он: покрытый пылью по всей поверхности и ржавчиной на металлическом руле. Зато шины были накачанными: пару недель назад приходил папин друг специально, чтобы подкачать их. Правда, после этого я на велосипеде ещё ни разу не ездила. Я вообще не очень любила велосипеды, кататься научилась только год назад – до этого новенький велосипед два года стоял на балконе – и пока не спешила овладевать этим искусством вновь.
Но тогда меня вынудил случай.
И я, еле-еле стряхнув слой пыли с руля и сидения, вытащила велосипед с балкона, прокатила по кухонному линолеуму и коридору и остановилась в прихожей. Вернулась к себе в комнату и быстро скидала в рюкзак все самое необходимое: связку ключей, кошелек с несколькими монетками и серую кнопочную «Нокию», что мне подарили на день рождения. Не компьютер, конечно, но даже это мне было в радость. Я могла звонить и играть в змейку; что ещё надо было в тринадцать лет?
Велосипед. Тогда мне очень пригодился велосипед, пусть за прошедшее после покупки время он стал мне маловатым.
С шестого на первый этаж пришлось спускать его в лифте, после – осторожно катить его по лестничному пролету.
Пискнула подъездная дверь, я оказалась на улице. Докатила велосипед до тротуара, боязливо села на него и попыталась поехать. Первая попытка закончилась неудачно: я затормозила спустя метра два, боясь свалиться. Зато во второй раз все прошло лучше: пусть я ещё неустойчиво держалась, и руль болтался из стороны в сторону, и проезжать мимо людей я боялась, потому что могла их сбить, – но я ехала вперед. Добралась, скрипя спицами, до парка и повернула к трем серым многоэтажкам.
Тяжело дыша из-за усталости, я смотрела вокруг, когда объезжала их по окружности. Город не пустовал: постепенно в нем появлялось все больше людей. Начинало припекать солнце, грелся серый асфальт под колесами. Я сделала круга три, пожалуй, у этих домов, но среди покинувших их людей не было ни одного, который хотя бы отдаленно напоминал мне Вадима.
Когда время приблизилось к девяти, я сдалась. Наверное, я и в самом деле вышла слишком рано. И вообще нужно было идти пешком, это не настолько энергозатратно. Но я подумала, что на велосипеде лучше всего будет кататься именно утром, забыв о том, что мы с Вадимом встретились во время обеда. И самонадеянно решила, что смогу составить ему компанию – ведь вчера он ехал один.
Он – один. И я – сама по себе. Так почему же я, запыхавшись, ездила вокруг тех несчастных трех домов, дожидаясь Вадима?.. Возможно, он вообще указывал не на них, а на дома за ними. И тот островок, что я очертила велосипедом – лишь одна сотая того, что я должна проехать?
Я смотрела на окна, желая разглядеть в них нужный мне силуэт. Не разглядела. И сдалась. Когда до десяти утра осталось минут двадцать, вскочила на велосипед, намереваясь уехать отсюда. И даже уехала на несколько метров… Но потом меня окликнули.
Не я – меня.
Я выставила ноги по сторонам, забыв, как надо тормозить. Благо, не сильно разогналась, иначе запросто бы свалилась. Спрыгнула, стукнувшись ногой о раму. Обернулась, чувствуя дрожь в коленях.
Я не могу сказать, что это был очень знакомый голос. Но могу сказать, что он был желанный. Я приехала сюда, чтобы услышать его. И я его услышала, хотя и очень боялась, наконец, нормально повернуться и посмотреть глаза в глаза тому, кто меня звал.
– Лена? – повторил он. Вадим.
– Да?
Я глубоко вдохнула, а потом все же подняла глаза. Это действительно был Вадим. И он меня узнал. Узнал! Значит, моя смелость не истратилась даром!
– Привет, – произнес он.
В тот день на Вадиме были камуфляжные шорты, красная футболка и зеленая бандана, убравшая с лица волнистые волосы и открывшая высокий лоб.
Он был таким красивым, а я такой глупенькой, что на моем лице сама собой расцвела улыбка. Но уже через секунду я спохватилась и произнесла:
– Привет. Куда-то едешь?
– Вообще, – отозвался он, поправляя рукав футболки, – я увидел тебя и…
– И? – уточнила я.
Сердце бешено застучало.
– И велосипед.
Я рассмеялась. Вадим улыбнулся – на его щеках появились милейшие ямочки – и быстро закончил:
