скачать книгу бесплатно
Не смей судьбы гнушаться, —
как собственную мать!
ВЕЧНОСТИ ОСКАЛ
Мне жизнь – как нерешённая задача
и предстоит ещё найти ответ.
А вечность злобствует собачьим
оскалом лет.
Судьба моя – несломленная крепость,
врагом не покорённый Брест.
Изображая на лице свирепость,
несу сей крест.
Пытаясь изваять ещё при жизни
себе монументальный бюст,
скрываю в беспардонном эгоизме
смятенье чувств.
Такое испытание на прочность! —
судьбой очерчен след.
И столь невзгод таит в себе порочность,
и столько бед.
Года эпоха складывает в вечность, —
в единый неделимый монолит.
Лишь бог уполномочен быстротечность
судьбы продлить.
Реальность – роковая неизбежность:
в конце пути отчётливей финал.
А безысходности пугающую внешность
мир проклинал.
РОКОВАЯ НЕИЗБЕЖНОСТЬ
Плешь разрослась и вскоре на челе
кроме бровей кустистости юле
не встретится помех, а крем-брюле
уж не влечёт изысканностью вкуса;
хоть я не праздную на этом свете труса,
но занимает подлинность Иисуса.
Интересует разность бытия
загробного с реальным; в общем, я
в сомнении, что бог всему судья.
Мне кажется, лишь время только судит,
оно и воскрешает нас и губит, —
в конечном счёте, жизнь под корень рубит.
Когда волна на берег набегает круто,
то в мощи чувствуешь увесистое брутто
и даже не поможет хватка спрута
при неизбежности стихийной устоять —
она крушить вольна или ваять, —
не смертным на процессы те влиять.
Да, обречённость жизни – это сущность
всех организмов, а псевдонаучность
библейская есть мысли бренной утлость,
приспособляемость больного существа
к проблеме измененья естества.
…Но опадает осенью листва, —
в её шуршанье мёртвом что-то есть
от шёпота посмертного и лесть
не остановит роковую весть.
Реальность переменчива, но вера
в незыблемость иллюзии – химера,
она не есть действительности мера.
Вода стирает острые края
осколка, – так же бытия
стирает время грань крутую. Я
логическое следствие отсюда
и вывел, что закономерность чуда
исходит к яви. Только ли простуда
извечный бич здоровья индивида?
А как же ёмкость суммы депозита?
Влияние дурное паразита
на отпрыска? Есть место в мире этом
дистрофикам, стандартным и атлетам
существовать чтоб. Даже по клозетам
заметно недержание мгновений;
все смертны – заурядности и гений
подвержены процессу омовений
в реке времён, несущей в запредел
барахтающихся, которым весь удел —
отдаться провиденью. Тленность тел
заложена в природе изначально
и это, в принципе, наверное, печально.
Но мир, как заурядная овчарня,
и время волком пожирает нас, —
а с ним бессилен даже Фантомас
на равных биться – не такой уж ас.
Эпох минувших жалкие следы
находим в антрацитовой руды
небрежном сколе. Зрелые плоды
должны опасть и дать дорогу юным.
Обязаны мы перспективой гуннам
и скифам и т. д. А вещим гамаюнам
нет места в мире равных перспектив.
Не может автор быть одновременно льстив
и в то же время – несколько учтив.
Быть иль не быть? – извечная задача;
об этом сколь веков уже судачат, —
но люди в этом споре мало значат.
Враждебен мир, загадочен и мрачен.
А космос исключительно прозрачен, —
он ждёт нас… и билет уже оплачен.
ХОЧУ В РАЙ!
Отпустите меня в рай!
На земле истязать плоть —
непростительный драйв,
не одобрит сие Господь.
Мазохизм учредил бес,
чтоб грехами опутать чад:
пренебрёг волей небес —
пусть в содеянном уличат!
Но не каждый себе враг:
все издержки дурных карм
норовим отквитать, – так
в преисподней готовим плацдарм.
Даже бог нам – и не указ!
А на заповеди – плевать.
Свет в лампаде давно угас, —
ну и не о чем горевать.
А воздастся ли всем потом,
на исходе утекших дней?
Рок укАзующим перстом
ткнул туда, где всего черней:
мол, не смей рассуждать, смерд —
о тебе позабочусь сам!
Все мы с вами в разряде жертв —
вот и нА душу весь бальзам.
Ох, заказан таким рай —
там святошам на откуп места!
Не сочтите, что я враль
и косноязычны мои уста.
Я желаю всем вам добра
и скорблю об утратах всех.
На душе зияет дыра
и туда навалился грех.
Ну и ладно! Я не святой —
не простят прегрешений мне.
У судьбы нахожусь под пятой —
так придавлен на самом дне.
Обо мне позабудет люд,
лишь покину сей грешный мир.
Сатана чрезвычайно лют
и кровавый справляет пир…
ТОНУ!..
Достигну дна, уткнусь туда и – баста!
А дальше будет некуда упасть…
Так долго мне выкручивали ласты,
вторгаясь в подсознанья ипостась.
И что теперь? Куда катиться дальше?
Какой ещё предложат мне маршрут?
От ощущенья непомерной фальши
во мне порывы с чувствами умрут…
Всплывать наверх, не мешкая, покуда
остался воздух в стиснутой груди
иначе и надеяться на чудо
не стоит позабытому среди
неразберихи, хаоса, сумбура
– наследия предшествующих лет.
Не мной расписана оркестру партитура,
не мне и танцевать кордебалет…
