скачать книгу бесплатно
Мэрцишор
Сергей Васильевич Замоз
Герои сказок автора из Молдовы, Сергея Замоза, будут рады в лице читателей обрести друзей. Именно с ними они поделятся сказочными тайнами. Очень хочется верить, что короткие истории персонажей не разочаруют читателей – ни малышей, ни их родителей. Особенно автору приятно рассказать российским деткам, что такое «Мэрцишор».
Сергей Замоз
Мэрцишор
© Замоз С. В., текст, 2021
© Невидомська В., иллюстрации, 2021
© Издательство «Союз писателей», оформление, 2021
Дриада и Лис
– Ах ты, неугомонный Лис, – сердилась Дриада[1 - Дриады — в древнегреческой мифологии лесные нимфы, покровительницы деревьев.], сидя на ветке дуба. – Твоя мордочка в перьях!
Ты опять воровал кур у егеря! Сколько раз просила: прекрати это занятие. Он же погубит тебя! Сорока рассказала, как старик грозился содрать с тебя шкуру!
Зеленоволосая нимфа отчитывала плутишку Лиса за то, что он повадился в курятник охотника. Тот давно заметил, что пропадает домашняя птица, и поклялся наказать воришку – пустить его на шапку дочке, но допустить этого лесная дева не могла.
Любовь скрывала зеленоглазая красавица в сердце, только не смела признаться в этом – лесным божествам запрещено влюбляться в зверей и человека, потому и звала лиса другом. Да и рыжего непоседу больше занимали шалости, и он не ведал чувств Дриады. Неугомонный сорванец переводил в шутку её упрёки и не принимал всерьёз опасений, а когда нимфа пыталась научить его обходить коварные ловушки, он озорничал, пугая бабочек.
– Ты хочешь, чтоб я осталась без друга? – печально спрашивала она. – Если попадёшься, я иссохну от тоски, а без меня погибнет древний дуб: у леса не станет божества, и сам лес тоже погибнет.
– Но ты же знаешь, – виновато оправдывался Лис, – куры – моя еда. Я не могу питаться как ты – цветочной пыльцой. Мы, лисы, такими созданы – мы едим кур. И потом, какая разница, от чего помирать: от охотничьей дроби или с голоду? Сытым приятнее нежиться на солнышке.
– А как же лес?! Как же дуб?! Как же я?! – напомнила она.
– Голодным об этом не вспоминаешь, – виновато понурился Лис. – Но завтра точно останусь с тобой, обещаю!
И так повторялось из раза в раз. Каждая вылазка друга в курятник вызывала у Дриады нешуточное беспокойство: что именно в этот раз попадёт неугомонный сорванец под прицел, и не дрогнет рука егеря, и появится у дочери его новая шапка из лисьего меха.
– С этим надо что-то делать, – рассуждала она, когда уставший от погони рыжий хитрец засыпал на её зелёных коленках. – Тебя бы превратить в юношу. Но не так-то просто это сделать! Только в одну из ночей возможно исключение из правил – животное должно полюбить человека, но разве такое возможно?
И нежно гладила его остроносую рыжую мордочку.
Во сне зверёк выглядел забавно и постоянно шевелил губами.
– Несносный, ты опять воруешь кур! – грустно улыбалась она.
Весь следующий день провёл Лис на опушке леса под кроной векового дуба. Полный сил, сытый после ночной вылазки, он резвился, как в те дни, когда был забавным маленьким лисёнком. То смешно подскакивал на бегу, то пугал пёстрых бабочек, то кувыркался на мягкой траве и невольно смешил Дриаду.
– Как же хорошо, когда ты весел! Как замечательно с тобой, милый дружочек, – повторяла нимфа, забыв о ночных страхах. – Вот бы всегда было так!
Но когда сгустились сумерки и в траве застрекотали цикады, смутное волнение одолело Дриаду. Словно вот-вот случится неладное, чего она не сможет предотвратить. В глубоких раздумьях хозяйка леса и не заметила, как Лис убежал. Расстроившись, она села на крепкую ветку дуба и погладила шершавую кору.
– Только бы проказник не попался! Скажи, где он сейчас?
Дуб шумно вздохнул, и затрепетали его резные листья.
– Корнями чувствую, как мелкой рысью семенит он сюда. Ветер нашептал, что бежит Лис грустный. Видимо, скоро тебе придется расстаться с ним. Он вольное существо, а ты— хозяйка леса, заступница, душа, вселяющая в нас жизнь. Без тебя мы погибнем. Зримо или незримо, но ты должна существовать! Все хорошее когда-нибудь заканчивается.
Тут и показался Лис. Зверёк был вял и грустен. Он подбежал к ногам спустившейся с ветки дриады и молча лёг, положив рыжую мордашку на лапки.
– Опять бегал к курятнику, – укорила нимфа.
Но он промолчал. Лишь печально вздохнул, будто и не слышал ничего, погружённый в тайную мысль.
– Что случилось? – испуганно спросила нимфа. – В тебя стреляли из ружья и ранили?
– Да, – вновь вздохнул Лис. – В самое сердце. И рана эта жжёт горячее огня. Она болезненна и между тем приятна, непонятна: на душе тоскливо, а в животе будто рождается сказка, от этого хочется парить. И я не знаю, что со мной. Такого ещё никогда не случалось.
– Странно, – удивилась нимфа. – Ты невредим: на шёрстке нет крови. Что же с тобой произошло?
– Дождавшись ночи, я побежал к курятнику, – начал рассказывать Лис. – От голода сводило желудок, и мне пришлось нарушить данное тебе обещание. Я затаился в высоких лопухах и долго ждал, потому что светила полная луна и все отчётливо просматривалось. Меня могли заметить из дома. Так я просидел в укрытии, пока большая черная туча не закрыла луну. Лишь когда стало темно-темно, словно в глубокой норе, я решился выбраться из засады.
Хитрый егерь выставил на меня капканы. Напрасно: человек умён, но не хитрее лиса! Мне вспомнились твои уроки, да и обоняние никогда не подводило меня. Я чуял носом, где спрятаны смертельные ловушки. И запах старого охотника мне хорошо знаком. Я ловко обошёл первый капкан, затем второй, но третий… – вздохнул лис.
– Ты попал в третий капкан? – испугалась за друга Дриада.
– Нет, – успокоил её зверёк. – Я учуял и его. Зловещие тиски выдаёт противный запах железа. Но это был не он. И не запах егеря: от того отвратительно несёт порохом. Это был другой запах, незнакомый раньше, нежный и тонкий. Словно разом расцвели фиалки и водяные лилии…
– Ox, – улыбнулась фея. – Так пахнет молодость. Это, должно быть, дочь старика. Но странно! Неужели девушка обидела тебя? Не может быть!
– Я потянул носом манящий аромат, и лапы сами понесли меня за его шлейфом. Уже не осознавая своих поступков, забыв об опасности, я оказался во дворе. Видимо, старая дворняжка учуяла меня и стала рвать цепь, захлебываясь в лае. На шум выбежал старик. Он направил на меня ружье и прицелился. Я зажмурился и припал к земле. Грянул выстрел, и когда ветер развеял дым, я открыл глаза. Убежала закрывавшая луну туча, пролился матовый свет. Всё и всех опять стало видно. И увидел я юную красивую девушку с русыми волосами. Она успела отвести дуло ружья. «Отец, – пристыдила незнакомка родителя. – Ты же говорил про капкан на чудовище! Обманул меня! Я не хочу, чтобы погиб бедняжка Лис!» Тут ко мне вернулось сознание, и я понял, что спасён и пора уносить лапы. Но убегать не хотелось! А хотелось лечь у её ног, потереться мордочкой о коленки. Я не утерпел: подбежал и лизнул на прощанье её ладошку.
– Лучше бы к тебе вернулся с сознанием страх! – вздохнула Дриада. – Ты влюбился в девушку. В человека! Ах ты бедный, бедный мой Лис! Лучший помощник сейчас для тебя – это сон. В нём успокоятся волнения твоей души. Грустно, но в нашем расставании скрыто спасение!
Нимфа погладила друга по голове, и тот уснул.
Нельзя было медлить. Проходила ночь. Вот-вот начнут гаснуть звёзды. Только в полнолуние наиболее сильны любые заклинания. Только эта ночь давала шанс Лису остаться рядом с той, к которой влекло его маленькое сердце.
Дриада подошла к вековому дубу и опять погладила по коре.
– Мне будет нужна твоя помощь и силы – самой не справиться, – призналась нимфа. – Пора спасать друга: он влюбился в человека. Я за свой век ещё не совершала такого колдовства.
– У тебя все получится, – зашелестел листвой дуб. – Нужно, чтоб ты этого искренне хотела!
– Мы с тобой ровесники, – ответила она. – Мы хорошо знаем мысли и желания друг друга, потому что мы – одно целое. Скажи, Вековой Дуб, разве не хочу я спасти Лиса, не желаю ли счастья другу? Ты же знаешь…
– Чувствую, – перебил дуб. – Ты любишь его и хочешь спасти от гибели. И опасаешься.
– И опасаюсь, – опустила голову Дриада.
– Всё совпало, – прошептал дуб. – Сегодня ночь, исключающая правила, – зверь влюбился в человека. Ты сможешь ему помочь и сохранишь лес…
– Но, – взглянула Дриада на спящего лиса, – у всего есть условия?
– Он забудет тебя. Лишь в его снах возможны будут встречи. Решайся! – заключил дуб.
– Ты прав, старый друг! – согласилась нимфа. – Мы – одно целое с тобой, и от тебя ничего не утаить. Счастье любимого и будущее леса стоят этого! Нельзя медлить, проходит ночь! Крепче войди корнями в землю, Старый Дуб, дотянись до неба кроной своей! Дай мне земную твёрдость и небесное волшебство! Каждый звук голоса моего пусть услышат птицы и разнесут весть по свету! Дыхание моё пусть уловят травы и передадут водам, питающим их, а те – морям и океанам! Да лишится мир звериный в эту ночь хитрого Лиса! Да обратится он в золотоволосого юношу и забудет прошлое. И станет добрым, любящим и любимым в своём новом воплощении! И будет так, как велю я, Дриада!
Зеленоволосая девушка коснулась губами лисьего носика и растворилась в утренней дымке.
После этой ночи у охотника перестали пропадать куры. И трудолюбивый хозяин был доволен. Но он ещё больше обрадовался, когда дочь привела заплутавшего в лесу рыжеволосого юношу по имени Алисандр. Она собирала ягоды, когда услышала крик о помощи: молодой человек попал в одну из ловушек, что выставил егерь на Лиса. Хозяин давно мечтал о помощнике и о женихе для дочери, и вот эта мечта осуществилась. Долго ещё потом шутил старик:
– Всё-таки попался мне рыжий шельмец! Правда, не пушистый. Шапки из тебя не сошьёшь.
Дочь его сразу приглянулась парню, и через некоторое время они поженились и стали жить дружной семьёй. В любви и в достатке. Много ли надо, когда всё дарит лес? Только не ленись. Иногда, когда случались праздники, или в свободное от дел время молодые прогуливались по опушке. Особенно нравилось им отдыхать под кроной векового дуба. Девушка любила гладить рыжие волосы любимого и смотреть, как он засыпает. Спящий, он был забавен, потому что смешно шевелил губами, будто с кем-то разговаривал во сне.
А юноше снилась зеленоволосая незнакомка. Она улыбалась ему, сидя на ветке дуба, и говорила:
– Теперь я не волнуюсь за тебя, рыжий плутишка. И кур у тебя в достатке. Всё у вас в семье будет хорошо. Ты только приходи сюда почаще, милый друг! Мой забавный Лис…
Леденец и конфетка
Они бы так и не узнали о существовании друг друга, не окажись оба в хрустальной вазе на лакированном дубовом столе. Сладости лежали на видном месте и, наряженные в красивые обёртки, сладко пахли, дожидаясь, когда же придёт их время порадовать гостей-сладкоежек. По мере опустошения ваза периодически пополнялась. Ни одна конфета не залёживалась, ни один леденец не засахаривался – сладости любили и гости, и хозяева.
Леденец немного возмутился, когда вазу пополнили новой партией гостинцев.
– Ну, конечно, – недовольно прошептал он. – Мало нас тут, ещё и новеньких добавили.
– Простите за неудобство, – извинилась шоколадная конфетка. – Мы не по своей воле. Мне, право, неловко! Будем дружить, пока не разберут?
Она была небольшого размера, в блестящей розовой фольгированной обёртке, и от неё приятно пахло какао.
– Вы давно тут? – продолжила она знакомство.
– С неделю, – вздохнул леденец. – Никак не вырвусь на поверхность. Всё подсыпают и подсыпают. Я старожил. Скоро фантик напрочь пристанет, и меня за ненадобностью выкинут, и мною будут лакомиться мошки на свалке.
– Что Вы! – перебила шоколадная конфетка. – Не говорите о себе безнадёжно. От Вас так сладко пахнет клубничным сиропом, что обязательно кто-то соблазнится.
– Ох, милая барышня, – смутился леденец. – Это вряд ли, выбирают по обёртке, а не по вкусу. Сами видите, мне не повезло с нарядом.
Действительно, на фоне остальных конфет фантик леденца отличался своей невзрачностью. Нет, он не был затёрт или засален, как это бывает у лежалых леденцов, он просто был не настолько ярок, как другие, видимо, изготовитель поскупился на одежду для товара.
– Разве нас выбирают не по вкусу? – не могла поверить конфетка. – Удовольствие ведь дарит содержание – то, чем мы заполнены, – хорошие ингредиенты и их пропорции.
– Это для ценителей, для тех, кому давно знаком наш вкус, – возразил он. – В основном тебя оценивают по блёсткам фольги и её окрасу – по картинке.
– Ой! – испуганно прижалась конфетка к леденцу. – Кто-то запустил пальцы в вазу и вынул из неё чернослив в шоколаде.
Оставшиеся в вазе конфеты, немного пошуршав фольгой, успокоились.
– Не пугайся, красавица, нас не выбирают, – объяснил леденец. – Не судьба, не повезло.
– А я почему-то этому рада, – призналась новая знакомая. – Было бы обидно расстаться на полуслове. Мы ещё толком не познакомились. С Вами интересно, и пахнете Вы приятно.
– Прошу, прелестное дитя, не говорите мне комплиментов, я начинаю таять от смущения.
И в самом деле, обёртка леденца стала влажной. Уже по всей вазе разошёлся аромат клубники.
– Не думала, что Вы такой стеснительный, – улыбнулась она. – Вам нужно срочно сменить наряд. Иначе он действительно пристанет и засахарится.
По абсолютной случайности на краю вазы лежала пара пустых фантиков, видимо, кто-то из домашних собирал их, потому что обёртки были не скомканы, а сама серебристая фольга отглажена чьим-то усердным пальчиком.
– Думаю, это подойдёт Вам, – предложила конфетка. – Теперь Вас оценят по достоинству.
Леденец стянул старое и потянулся за новым облачением. На свету красная от сиропа карамель засияла особенно, словно драгоценный рубин. А аромат клубники был настолько тонок, что конфетка не выдержала и вдохнула в себя манящий сладкий дух.
– Как ты всё-таки сладко пахнешь, – перешла она на «ты». – С тобой будет грустно расставаться. Если б можно было остаться в вазе навсегда!
– Я тоже так считаю, – смутился он и потёк ещё сильнее. – Как подумаю, что нас выбирают и касаются чьи-то руки, хочется растаять на солнце от бессилия. Но ничего нельзя изменить.
– Почему? – удивилась конфетка. – Я хочу быть с тобой. С тобой замечательно мечтать.
– Потому что мы сделаны сладкими, чтобы доставлять другим удовольствие. Никого не волнуют наши чувства. Наш мир – ваза, наше будущее – раствориться во рту.
– Но я привыкаю к тебе, мне нравится твой аромат! – поняла вдруг конфетка. – Разве получится дарить сладость, если будет скверно без тебя?
– В нас достаточно сахара и сиропа, чтоб никак не проявлялись собственные настроения, – возразил леденец. – Тот, кто станет крошить наши тела крепкими зубами, не догадается, что отправляет в утробу чьи-то желания и чувства. Да его, впрочем, это мало волнует— он наслаждается, получает удовольствие.
– Тогда что делать? – беспокойно спросила конфетка. – Как продлить наше счастье, коль мы обречены на разлуку? Из этой красивой хрустальной вазы никак не выбраться…
– Действительно, – грустно согласился леденец. – Мы обречены. Но в наших силах отложить расставание. Пробирайся ко дну, сладкая конфетка. Первыми съедают тех, что на поверхности.
