скачать книгу бесплатно
– Ты такая… светлокожая.
Действительно, по сравнению со Светой, уже успевшей загореть на солнце, я была бледнее мертвеца.
– Так где я буду спать?
– «Мы» будем спать.
– «Мы»? Но кровать же одна, и она твоя.
– Я буду спать вместе с тобой! Мы положим матрас, вот сюда, вот.
Она положила матрас на пол перед кроватью. Кинула сверху две подушки и пару одеял-на тот случай, если кто-то замёрзнет ночью.
– Эй, ты спишь?
– Нет.
– Ты же не против того, что я называю тебя Милой?
– Не против.
– Ты такая… холодная.
– …да, такова моя физиология, к великому сожалению.
– Почему «к великому сожалению»?
– Потому что не могу никого согреть.
Я повернулась к ней спиной. Мне стало тошно от самой себя. Холодная, склизкая, скользкая-я казалась себе омерзительной.
– На самом деле, я подразумевала другое.
Я прекрасно понимала, о чём она говорит. О моей «холодности», о моём немногословии и частом молчании. Но знала бы она о моих чувствах! Знала бы, как триадой поцелуев мне хочется покрыть её шею, вдохнуть аромат золотистых волос и с силой прижать к матрасу…
Всю ночь глядела на неё. Может, это было не слишком прилично, но кто меня останавливал?
Мне доставляло огромное удовольствие ухаживать за ней: поправлять подушку, подтягивать одеяло, отгонять комаров. Поэтому вчера вечером за столом я мигом откликалась на её «принеси-подай». И нет, не потому, что так сильно не уважаю себя. А просто потому, что не вижу в этом ничего зазорного-в помощи близким.
Воспоминание третье
– Мамочка, мне страшно!
Я стояла на самом краю берега, боясь ступить в воду. Множество мелких медуз горело розовыми огонёчками.
– А отважные моряки не боятся медуз, -ответила женщина.
– Но ведь мне не быть морячкой, мамочка.
– Да? А как же наш план отправиться в кругосветное путешествие?
– Мы правда поплывём? -я изумлённо посмотрела на неё.
– А ты думала, это шутка, моя хорошая?
Матушка подхватила меня на руки и прижала к себе.
– Только ты, я и команда.
Я открыла глаза. В носу стоял запах моря: выброшенных на берег зелёных водорослей и солёной воды.
Солнце ещё не скоро должно было встать.
Покружившись в лесу, под листом папоротника я обнаружила осколок-остаток ракушки.
«Кажется, когда-то здесь было море,» -припомнила я.
13 июля
– Мне совершенно не идёт это платье, -процедила я, разглядывая себя в зеркале.
– Да брось, почему?
– Оно больше подходит таким, как ты, с нормальной кожей.
– С «нормальной» это какой?
– «Нормальной» то есть не мертвенно-бледной.
– Твоя кожа не мертвенно-бледная.
Света прильнула сзади и тепло обняла меня.
– А какая, по-твоему? -спросила я, едва сдерживая смущение.
– Как белый мрамор, как жемчуг, -она обошла меня и взяла мои ладони в свои.-Но никак не «мертвенно-бледная».
Мягко улыбнувшись, она ушла в другую комнату, оставив меня, смущённую, перед зеркалом. На мне было чёрное платье в мелкий цветочек, подобранное Светой специально для меня.
15 июля
– Как здорово, что я проведу свой День рождения здесь, в деревне, с бабушкой и тобой.
Света прильнула к моему плечу. Мы были в сосновом бору, лежали на пледе.
Каждый раз, клянусь, каждый чёртов раз, стоило ей коснуться меня, вот так, как сейчас, мне хотелось смеяться и плакать одновременно-такой фонтан чувств вызывала приятная, но пугающая близость.
Я стеснялась обнять её, но наши пальцы оказались сцеплены, и это было волшебно.
Может, для неё-мелочь, но для меня-настоящий повод для радости.
– А когда у тебя День рождения? -спросила она.
– Я не помню, -честно ответила я.
– Как же так? -она изумлённо посмотрела на меня. Румяные щёки забавно надулись.
– Мне несколько сотен лет. Думаешь, одна дата может иметь такой большой вес?
Она призадумалась и снова легла мне на плечо.
Воспоминание четвёртое
– Больно! -сквозь зубы прошипела я.
– Ты сама на это пошла, так что терпи!
Иглы с чернилами впивались мне в кожу, вызывая ужасную боль.
– Долго ещё? -с нетерпением спросила я, от боли топнув ногой.
– Не ной! Я скоро закончу! -ответил бородатый матрос.
– Ты как общаешься с моей дочерью, м? -усмехнулась матушка. Она стояла в проёме каюты.
– Извините… -надулся мужчина.
– Как моя девочка? Держится? -женщина подошла ближе.
– Очень больно, мамочка, -ответила я.
– Ничего, жемчужинка, он скоро закончит. Ведь так?
– Так, капитанша, -поддакнул матрос.
– Скоро прибудем в порт, девчонки обзавидуются, глядя на твою татуировку. Глядишь, в каком-нибудь баре паренька подцепишь. Или девушку? Я помню, как ты смотрела на ту рыжеволосую красоточку в трактире! -она лукаво улыбнулась.
– Боги, мам, ну совсем не подходящий момент для этого, не находишь?
Я вся зашлась от боли, начала приседать, и женщина отстала, но вскоре вернулась с допросом касательно любовных похождений дочери.
17 июля
– Та-а-ак, теперь делай толчок и двигай педали.
– Ох…
Велосипед накренился вправо. Мне никак не удавалось постичь искусство езды на «железной лошадке».
– Ты сможешь, я верю в тебя, давай!
Света всячески поддерживала и подбадривала меня, и в итоге я поехала, ровно и красиво, однако прямиком в куст шиповника.
– Боже, ты в порядке?
– Да, я в норме, -ответила я, осторожно высвобождая подол платья из цепких колючек.
– Точно? Больно же…
Я заметила кровь. Медленно, тёмной змейкой она спускалась с плеча.
– Надо обработать! Пошли в дом.
– А как же велосипед?
– Оставь его. Всё равно никого рядом нет, да никто и не полезет за ним в куст шиповника.
Она взяла меня за руку и завела в дом.
Её бабушка была на базаре-тот имелся в соседней деревне, так что Света была предоставлена самой себе и, конечно, пустила меня.
Она достала аптечку.
– Иди сюда, садись.
Я села рядом.
Прозрачная жидкость забурлила на ранке.
– Видишь?
– Вижу.
– Значит, в ранке есть грязь. Перекись её уничтожит.
