скачать книгу бесплатно
– Конечно, нет! Я могу приходить сюда в любое время. Я здесь даже ночевал. – Он осёкся. – Иногда…
Софья окинула взглядом помещение. Потрескавшиеся от времени выкрашенные в охровый цвет стены, высоченный потолок, истёртый паркет. По центру – чёрный сияющий рояль. Насыщенный запах канифоли и мела, приправленный затхлым духом старых стен проникал в лёгкие. Убаюкивал, как родной голос, даря Софье свою нежность. Так пахла её прежняя музыкальная школа. Давно. Раньше, ещё до ремонта. Так пахли пропитанные временем концертные залы и театры, прогулки по причудливым коридорам в ожидании третьего звонка. Оркестровые ямы, гримёрки, закулисье. Так пахло её детство, проведённое на театральных подмостках с бабушкой – актрисой, которую она уже почти не помнила. Вот только этот запах…
– Давай я… – Он помог ей снять кожаную куртку, размотать разноцветный шарф и обходительно сам повесил их на кривую металлическую вешалку у входа. – Сейчас я тебе сыграю. – Он прошёл к инструменту. Сев на стул, расстегнул пальто, точным лёгким движением откинул его полы назад, как фалды фрака и бережно открыл сияющую лаком крышку чёрного рояля. Застывшего посреди пустого кабинета сочной каплей глазури. Противоречащего окружающей его пустынной ветхости, ощущаемой во всём – и в изъеденных старостью оконных рамах, простирающихся до самого потолка, и в истёртом до проплешин паркете, и в почерневших от пробирающегося через щели в окнах городского смога. Бывших когда-то белыми, французских шторах.
Зависнув руками над чёрно-белыми клавишами инструмента, Женя замер на мгновение. И преобразился – сутулость исчезла, глаза горели. Напряжённый, как натянутая струна, он повёл плечами, словно ёжась от дуновений проникшего сквозь расщелины в оконных рамах несносного ветра. Ледяного, вездесущего этой зимой. Вздрогнул, качнулся над инструментом и… Пальцы вспорхнули над роялем. Музыка полилась множеством чередующихся звуков из-под его тонких длинных пальцев. Звуков чарующих, нежных, настойчивых. Всё более накатывающих, подобно морской волне. Мелодичная полифония сменилась бурными диссонансами. Нагнетающими напряжение, бередящими чувства. Грохочущими, требующими как истосковавшийся человек внимания и любви. Через некоторое время буря стихла, сойдя на нет. Разливаясь бесконечной водной гладью. Примеряющий аккорд, и он остановился.
– Что это? – взволнованно спросила Соня.
– Импровизация. – Женя встал из-за рояля и подошёл к ней. Щёки – покрыты лихорадочным румянцем, глаза – блестят. – Теперь ты знаешь, где я провожу большую часть своего времени.
От его близости Софья густо покраснела в тон слишком свободному, неловко сидящему на ней красному платью. Позаимствованному у матери без её ведома. Глубокому декольте особо нечего было демонстрировать, и оно разочарованно оттопыривалось, подчёркивая длинную худую шею и изящную линию ключиц.
– Ты здесь учишься? – спросила Соня, отводя глаза.
– Да. Я заканчиваю консерваторию в этом году. – Он подошёл ещё ближе. Совсем вплотную. – И откуда у тебя мой номер?
– Секрет. – Соня нервно рассмеялась.
– Ты говорила, что мы где-то встречались… По-моему я и вправду тебя где-то видел… – Он провёл рукой по её длинным пушистым волосам и начал накручивать на указательный палец прядь волос, медленно притягивая её к себе. Соня испугалась: «Куда ещё ближе?» Ей и так казалось, что она слышит его порывистое дыхание, чувствуя его влажность на своей коже. Почувствовав её испуг, он опустил руку, словно случайно коснувшись её плеча. Лёгкая дрожь спустилась по её предплечьям.
Вдруг, взвизгнув, дверь кабинета резко отворилась.
– Женька?! Привет! – В дверном проёме показался плотный молодой человек с саксофоном. – Будем сегодня репетировать?
Женя отскочил от Софьи в сторону, как ошпаренный.
– Ой, да ты с дамой?! – Парень с саксофоном многозначительно улыбнулся, неуклюже торча из-за двери.
– Я сейчас занят, – сухо ответил ему Евгений, подойдя вплотную к непрошенному гостю, и перегораживая тем самым вход в кабинет.
– А где…
– Не важно. Я к тебе потом зайду. – Женя начал закрывать перед его носом дверь.
– Но я… – Парень видимо не понимал намёков и не думал уходить.
Соня почувствовала себя здесь не к месту. Она сняла куртку с вешалки и подошла к дверям.
– Я лучше пойду… – Софья осторожно коснулась Жениного плеча.
– Не надо. – Не поворачиваясь к ней, он взял её за руку и крепко сжал её тонкое запястье.
У Софьи перехватило дыхание. Жар прилил к лицу, и она опять густо залилась краской. Ей казалось, что мир уплывает у неё из-под ног, и она вот-вот упадёт в разверзшуюся перед ней на истёртом паркете пропасть. Сгинет там безвозвратно, если сейчас не уйдет.
– Я пойду, – прошептала Соня и, протиснувшись между ними, выскользнула из кабинета.
– Тогда я буду тебя ждать у главного входа в следующее воскресение! Так же, часа в три! Хорошо? – Женя крикнул ей вслед.
Соня обернулась на мгновение и кивнула головой, удаляясь по пыльному коридору под глухой стук тонких каблучков.
Глава третья.
Свидание
Серое мрачное небо недружелюбно зависло над головой, ежесекундно низвергая на город тонны мокрого снега. Влажные волосы, мокрый шарф… Под кожаную куртку уже пробралась сырость, и Софье хотелось побыстрей согреться. Она торопливо подошла к главному входу в консерваторию, упорно глядя себе под ноги. Ей не хотелось знать, ждёт ОН её там или нет. Идти «вслепую», считая шаги и разглядывая комки серого от грязи, скатавшегося на асфальте в комки снега, было не так страшно.
«Зачем я тогда сбежала? А вдруг, он сегодня не придёт?»
Пара заснеженных ступенек, резные двери, колонны… У главного входа, кроме неё – никого. Внутри что-то оборвалось. Ком подкатил к горлу.
«Ну зачем?! Зачем я тогда ушла?!»
Подкашивающимися ногами она сбежала вниз с крыльца и заторопилась в сторону метро. Глаза жгло от слёз. Сердце бешено стучало.
– Куколка, ты куда? Мне за тобой не угнаться! – Бархатный голос накрывал тёплой волной, смывая с её плеч холод.
Софья остановилась. Сердце замерло. Отдышавшись, она торопливо вытерла лицо от слёз замёрзшими пальцами и обернулась.
Это был ОН. Женя мгновенно сгрёб её в охапку, как украденное с неба заманчивое облако.
– Замёрзла? – спросил он, запустив одну руку в копну потяжелевших от влаги волос.
– Да. – Соня смущённо отвела взгляд.
– Зачем нам в консерваторию? Там ещё холоднее, чем на улице. Приглашаю в гости. На чашечку чая, – предложил Евгений, не выпуская её из объятий.
– Нет. – Вдруг опомнившись, Софья отстранилась.
– Да брось! Я не кусаюсь.
– Может, лучше в кафе? – предложила робко Соня, хлюпая мокрым носом.
– Ну, пойдём. – Он разочарованно пожал плечами.
Официант поставил на бордовую скатерть две чашки с чёрным чаем.
– Точно больше ничего не будешь? – спросил Женя. – Я угощаю.
Соня призадумалась: «Если соглашусь – буду ему обязана. Если захочу сама за себя заплатить – может не хватить карманных…»
– Спасибо за предложение, но я не голодна. – Софья тяжело вздохнула, пытаясь разглядеть дно чашки в облаке мелких чаинок из нервно растрёпанного ею чайного пакетика, чтобы в очередной раз не краснеть, встретившись с ним взглядом. Отогревающиеся за соседними столиками продрогшие парочки шептались, смеялись, обнимались, в отличие от них, озадаченных зависшим между ними в этом уютном кафе, наполненном ароматами выпечки, глинтвейна и свежесваренного кофе неловким молчанием. Запахи корицы и ванили разжигали аппетит, и она уже жалела, что заказала только чёрный чай с лимоном. Ещё и без сахара.
– Не хочешь меня ни о чём спросить? – Евгений прервал затянувшуюся паузу в разговоре.
– Нет. – Соня помотала головой. Ей действительно ничего о нём ни хотелось знать. Совершенно. Как и не хотелось, чтобы он о ней знал что-то личное. Представлять, что они два взрослых независимых человека, встретившихся на этом жизненном пути, как два корабля в море, ей было приятнее, чем говорить ему о своей дурацкой школе или выслушивать что-то о его работе.
– И где я мог тебя видеть? – Он, словно нарочно задавал вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.
– Наверное, на каком-нибудь концерте, – ответила Софья, чтобы закрыть эту тему.
– Ты где-то сейчас учишься? – Допрос продолжался.
– Да.
– Где?
– В училище. – Она соврала.
– Сколько тебе лет?
– А что, это важно? – Она подняла на него свои зелёные глаза.
– Конечно. Я же должен знать, как с тобой себя вести! – Он заёрзал на стуле.
– Веди себя так, будто мы с тобой равны, – заявила Соня, картинно поднеся чашечку с чаем к губам.
– В отношениях люди не могут быть равны. – Он рассмеялся, облокотившись о спинку стула.
– Хорошо. Тогда мне девятнадцать. – Софья опять соврала.
– Тогда или девятнадцать? – Женя посмотрел на неё с подозрением.
– Девятнадцать. – Она хлебнула чая, но он оказался слишком горячим и Соня обожглась. Тогда она отставила чашку с блюдцем в сторону и обиженно уставилась на скатерть. Неожиданно Евгений переставил свой стул и сел рядом с ней.
– Посмотри на меня! – Их взгляды встретились. Его глаза, улыбка… Оказались слишком близко. У Сони закружилась голова. – Мне нужно у тебя ещё кое-что спросить…
– Спрашивай. – Софья старалась смотреть не на него, а на скатерть, но это не спасало. Даже не видя его лица, она слишком явно ощущала его близость, от чего её начинало бросать то в жар, то в холод.
– У тебя ведь уже кто-то был? Ну, ты понимаешь… – Он замялся.
Соня встревожилась: «Почему он спрашивает?! Я что, веду себя совсем как дура?» и выпалила:
– Да, конечно!
И сразу испугалась: «А вдруг это не то, что он хотел услышать?»
Она готова была сказать что угодно, лишь бы он остался с ней.
– Прости за бестактность. Я всё понял. – Женя с облегчением выдохнул. – На кого ты учишься? – Оживившись, он продолжил её расспрашивать.
– Я – скрипачка. – Софья разглядывала скатерть, заливаясь краской.
– Ух ты! Не ожидал! Наверное, мы и правда виделись с тобой на каком-нибудь концерте… – Пододвинувшись ещё ближе, он слегка коснулся рукой её подбородка, повернув к себе её лицо. – Мы мало знакомы, но… – Второй рукой он дотронулся до её колена. Соня вздрогнула. Провёл рукой выше, легонько отодвинув подол чёрной вельветовой юбки, и остановился. Его горячая рука жгла её бедро, растягивая секунды в искажающую пространство бесконечность. Укрупняя, делая отчётливее каждую деталь. Вот она – картина на стене, висит немного криво, вот – смеющаяся, скидывающая у входа покрытый каплями мокрого снега оранжевый пуховик симпатичная девчонка…
Дыхание перехватило. Софье стало трудно дышать. Приятное волнение, теплящееся внизу живота перерастало в ужас. Её стул скрипнул. Ударился о соседний. Упавшая вешалка лязгнула о кафельную плитку пола.
– М-мне нужно бежать… Я тороплюсь! – Скинув с себя его руку, Соня выскочила из-за стола.
– Но мы ещё не допили чай…
– Потом. Я перезвоню! – Накинув курточку, Софья выбежала на улицу.
Оттепель… Мокрый снег превратился в мелкий дождик, успокаивающе барабанящий по крышам. Талая вода мягким шуршанием лилась из сточных труб, пересекая тротуары. С удовольствием вдохнув влажный свежий воздух, она заторопилась к метро по перекосившейся, переливающейся в свете фонарей мостовой. Но, чем больше она приближалась к дому, тем больше в ней креп страх: «А что, если он больше не захочет меня видеть?» Нужен был совет друга.
Кристинина дверь с бряканьем открылась после третьего звонка.
– Ты что, спала? – спросила Соня.
– Нет, дремала под телек. Может, уберёшь руку со звонка?
– А здравствуйте?
– Добрый вечер. – Кристина выглядела более бледной и лохматой, чем обычно. Без макияжа её веснушчатое личико казалось совсем детским.
– По-моему между нами всё кончено! – Всхлипнула Соня, потупив взгляд.
– Подожди. – Кристя исчезла в дверном проёме буквально на минуту и вынырнула оттуда с пачкой сигарет и двумя бутылками пива. – Пойдём, поднимемся выше этажом, покурим, ко мне нельзя.
– Это откуда? – Удивилась Софья.
– Мама себе брала на вечер.
– А она не заметит?
– Не заметит. У неё там целый склад. К тому же она уже по-моему уснула. Но ко мне всё равно не пойдём. Зачем рисковать.
Они поднялись на второй этаж.
– Счас… – Кристя ловко стукнула по крышке, прислонив её к перилам, и та с шипением отлетела. – Тебе открыть?
– Да.
Кристя проделала то же и со второй бутылкой и отдала её Соне.
– Ну, говори, чего там? – Кристина хлебнула пива.
– Я тут познакомилась с одним мужчиной… – Софья нервно сделала пару глотков.
– Мужчиной? – Кристя застыла с поднесённой ко рту бутылкой.
– Да. – Соня смущённо улыбнулась и выпила ещё.
– Ну ты тихоня! Ну и?
– Что и?
– Красавчик?
