скачать книгу бесплатно
Роман ничего не сказал. Забрал визитку и покинул департамент. К тупой боли от потери жены и неимоверной тревоге за дочь, присоединилась душащая злоба. Собрав волю в кулак, Роман отправился в клинику, проведать Алёнку.
Когда его допустили в палату к дочери, он не сразу понял, что это его дочь. Изломанное тело ребёнка плавало в огромном стакане с жёлтым гелем. А про выбитый глаз доктор и не упоминала.
– Господи Алёнушка, – прошептал Роман, когда его оставили одного в палате. Прижавшись лбом к холодному стеклу, Роман дал волю чувствам. Сперва, он сдерживал слёзы, но потом они хлынули потоком. Роман не всхлипывал и не шмыгал носом. Он просто стоял на коленях и прижимался стеклу, не обращая внимания на окружающий мир.
– Господин Аргир, вам пора уходить, – произнёс голос незнакомого человека.
Роман не стал спорить, стоя у автодока, он дочери не поможет. Да и жену нужно похоронить.
На следующее утро Роман уладил все хлопоты, связанные с кремацией супруги. Поминания и прочих ритуалов заказывать не стал. Время его дочери стремительно утекало, как вода в песке пустыни.
На адрес электронной почты из визитки скинул короткое сообщение о желании встретиться. Ответ пришёл сразу, приглашали на ланч в неплохой ресторан, в центре делового квартала.
В ресторане метрдотель проводил его в отдельный кабинет. Круглый стол, застеленный белоснежной скатертью. На столе столовые приборы на две персоны. И две персоны, вкушающие свой ланч.
– Добрый день, – тихо приветствовал Аргир, войдя в кабинет.
Один из мужчин, толстенький в старомодных очках, поднялся и ответил:
– Вы, по всей видимости, господин Роман Аргир. Прошу, присоединяйтесь к нам.
Обслуживающий стол официант приставил к столу третий стол и выставил приборы.
– Благодарю за предложение, но я пришёл по делу, – отказываясь обедать, сел Роман.
– Да конечно. Для начала позвольте представиться. Джон Гордон, это мой компаньон Френсис Чейз. Мы владельцы адвокатской конторы Гордон и Чейз. Я пригласил вас для разъяснения позиции того лица, чьи интересы мы представляем. Случилась трагедия. Пострадали люди. Но это случайность, техническая неисправность, не более того.
– Моя жена погибла, мистер Гордон, моя дочь умирает мистер Чейз, – ледяным голосом перебил Роман.
Роман уже всё понял и смирился. Его бурное прошлое помимо неприятностей и ранений дало ему огромный жизненный опыт. На его взгляд всё было просто. Молодой мажор разбил папин скайкар о пять обывателей. Теперь папа нанял ушлых адвокатов для решения этой проблемы. Обывателям компенсацию, скайкар в утиль, сыночка в наказание на закрытый курорт. А вот гибель Светланы уже плохо вписывается в обычную схему. Впрочем, это вопрос цены. И Роман уже согласился заткнуть своё внутренний голос. Он возьмёт деньги и спасёт жизнь Алёнки. Ну а справедливость уже никому не нужна. Теперь важно стрясти с толстосумов достаточно и для лечения и для реабилитации и для последующего образования.
– Смерть вашей супруги очень печалит нас. И в свете открывшихся обстоятельств будет уместным увеличить форс- мажорную выплату. Ну, скажем до двадцати пяти тысяч кредитов, – предложил Гордон.
– И мы можем взять на себя все формальности в виде подачи документов и получении льгот от государства, – добавил Чейз.
Подавив желание разбить эти сытые лица о стол, Роман продолжил разговор.
– Господа, для лечения моей дочери мне нужна очень большая сумма. Предлагаемая вами компенсация недостаточна.
– Ну, знаете, пытаться нажиться на горе близких людей, это моветон, – даже обиженно заявил Гордон.
– И хочу вас предупредить, физическое нападение на нас дорого вам обойдётся, а у вас ребёнок в больнице, – испуганно предупредил Чейз, буквально на секунду опережая желание Романа нанести удар стулом.
Этот мозгляк был чертовски прав. У него есть цель. И убив этих тварей, цели он не достигнет.
– Господа Гордон и Чейз. Я желаю лично встретиться с вашим нанимателем и обсудить сложившееся положение. Пусть свяжется со мной. Всего доброго.
Роман встал, аккуратно задвинул стул и вышел. Ещё мгновение с этими титанами судебных сражений и он задушит их.
Роман просто шёл по улице. Домой вовсе не тянуло, в клинике приёмные часы, а больше и пойти некуда. По пути набрал два сообщения. Своему шефу, кратко обрисовав положение дел, попросил неделю за свой счёт. Шеф ответил согласием. Второе сообщение послал родителям Светланы. Изложив обстоятельства, сообщил, что похороны уже провёл и категорически запретил приезжать. Впрочем, они его ненавидели, к внучке были равнодушны. Они так и не простили дочери её женитьбу без их благословления. А его Роман никогда не получил бы. Он был сирота и выходцем из резервации. А Светлана была дочерью эмигрантов в третьем поколении, полноправной гражданкой Ассоциации Европейских Наций, АЕН. Роману будут всегда ставить в вину, будто его женитьба только ради гражданства. Хотя мало кто знает, что гражданство Роман получил за работу в частной военной компании.
Через час бесцельного хождения по городу ему пришло сообщение. Снова приглашали встретиться. Роман прибыл по назначенному адресу. Шикарный деловой центр. Встретивший портье проводил Романа до лифта, стоящего особняком от остальных. Панель лифта в старомодном стиле, имела только две кнопки, вниз и вверх.
Лифт доставил его к самой крыше, в личные покои хозяина центра. У лифта два шкафообразных охранника с ручными сканерами. После положенных проверок Романа проводили в кабинет. За огромным столом сидели трое, сухой старик, крепкий усатый мужик и молодой парень.
Охранник указал на место, куда следовало встать Роману. Спорить не было смысла, и он подчинился. Усач и парень повернули свои кресла к нему.
Первым заговорил старик:
– И так Аргир, судя по всему, вы намеренны неплохо заработать на своём горе.
Все трое улыбнулись. А роману стало ясно, что его позвали не договариваться, а поглумиться. Неприятный ком перекрыл горло и потребовались некоторые усилия, что бы восстановить дыхание.
– Что же вы молчите? Если пришли клянчить деньги, то преступайте, – задорно подхватил парень.
В этой троице только усатый не смотрел в глаза Романа. Он тоже понимал весь трагизм и фарс ситуации.
– Я бы и на колени встал, если бы это помогло выжить моей дочери. Цена её жизни сейчас равна миллиону, – тихо ответил Роман.
– На колени? Великолепно, я готов посмотреть на это зрелище, скажем за сто тысяч, – обрадовался развлечению парень.
– Может, мы не будем доводить до абсурда, – начал было усатый мужик, но был остановлен жестом старика.
– Аргир, дело не в деньгах и их количестве. Тебе было сделано предложение, но ты захотел больше. Ты хочешь получить мои деньги. Я не был бы собой, если бы позволял посторонним требовать от себя столько, сколько им нужно. Это моё кредо. Я плачу ровно столько, сколько посчитаю нужным заплатить. И дабы преподать тебе урок, я сделаю так, что ни одна медицинская капсула не будет тебе предоставлена на этой планете. Я очень влиятельный человек и смогу это сделать.
– Зачем?
– Не смей перебивать меня. Но я отвечу на твой вопрос. Быдло надо учить вежливости к господам.
Роман смотрел на парня. Он уже понял, с кем имеет дело. И отец, и сын неоднократно мелькали в сети. Один как политический деятель, другой в основном связан со скандалами.
Жену он уже потерял, денег уже никаких не будет. И если бы не Алёнка, эти твари давно бы умерли. Перед собой он не кривил душой. Умений, навыков и связей ему хватит поквитаться с обоими. Но дочь нужно вытаскивать с того света.
– Как ты уже, наверное, понял, кроме стандартной выплаты в десять тысяч тебе ничего не светит, – заверил старик.
– Сто тысяч обещал ваш сын, если я встану на колени, – спокойно, даже буднично произнёс Роман.
Троица немного опешила от диссонанса слов и тона. Первым в себя пришёл мажор:
– Наша семья всегда держит слово. Отец пусть встанет.
– Я не собираюсь платить за это, – ответил старик.
– Я заплачу. Вставай! – предвкушал мажор.
Роман без тени эмоций на лице встал на колени.
– Эти ничтожества на всё готовы ради денег!
– Впрочем, это было напрасно. Счета моего сына заблокированы, платить ему нечем.
– Но папа!
– Я всё сказал. Твоя выходка обошлась мне в кругленькую сумму. До конца месяца ты под домашним арестом. Ступай.
Мажор очень недовольный направился к выходу. Остановился возле стоящего на коленях Романа.
– Ты извини, что так вышло с семьёй, ну и с деньгами. Вот, держи.
Мажор вытащил из кармана пиджака несколько пластиковых купюр, скрученных в трубочки, со следами белого порошка. Роман протянул руку и взял купюры.
– Ну, будь здоров!
Мажор хлопнул Романа по плечу и вышел.
Старик демонстративно развернул толстый фолиант книги. Усатый поднялся и жестом указал Роману на выход.
Перед тем как выйти из кабинета Роман попрощался:
– Аз ессеем воздам вам за труды ваши.
– Иди уже, воздоятель, – буркнул усатый и жестом велел амбалам у лифта проконтролировать уход.
Через неделю Роман забрал дочь домой. Денег хватило только на лечение травмы головного мозга. У Алёнушки не действовала нижняя часть тела, отсутствовал правый глаз, лицо всё в шрамах. Хорошо хоть внутренние органы удалось восстановить. На последние деньги Роман заказал платформу для инвалидов. Очень функциональная штука, заменяющая лежачему больному всё и позволяющая передвигаться. Это не было классическое кресло, скорее это было похоже на байдарку на колёсах.
Психическое состояние ребёнка было в разы хуже её физического. Алёнушка отказывалась есть. Когда она не плакала, просто сидела и смотрела в стену.
Больше двух дней Роман не выдержал. Потеряв надежду достучаться до дочери, он напился. Тревожный пьяный сон был прерван тихим голосом:
– Проснись папа.
Когда роман поднялся с кровати и посмотрел на дочь, она спросила:
– Ты теперь пить будешь всегда?
Роману стало так стыдно перед этим человечком, на долю которого свалилось огромная беда.
– Алёнушка, я не знаю, что мне дальше делать. Я не смог вас защитить. Не могу тебя вылечить. Я испугался, когда ты перестала говорить со мной. Я боюсь тебя совсем потерять.
Дочь протянула руку и погладила отца по колючей мятой щеке.
– Я не знаю, зачем мне жить.
Голос ребёнка был равнодушен. Она опустила руку и платформа отъехала. Алёнка уехала к себе в комнату. А Роман лёг на пол и тихо плакал. Он знал, зачем ему жить, ради кого.
В проёме двери снова появилась платформа.
– Мама всегда говорила, что ты сильный. Ты всегда знаешь, что делать. Не переживай за меня, я тоже знаю, что мне делать.
Роман впервые за эту сумасшедшую неделю заснул спокойно. Алёнка сама поела и легла спать, не плакав.
На следующий день, прейдя на работу, Роман оказался в кабинете своего шефа.
– Роман, тут ничего личного. Я понимаю твоё горе и готов помочь, в рамках разумного. Но вынужден тебя уволить. Экономический спад вынуждает меня сокращать издержки, – начал мямлить шеф.
Работал Роман продавцом оружия. Такие вещи обычно предпочитают перед покупкой потрогать и пристрелять. Оружие плохо торгуется по сети. А хороший оружейник на вес золота. Роман был хорошим оружейником и продавцом.
– Джон, на тебя давят? – сразу перешёл к делу Аргир.
Шеф покачал головой, боясь произнести слова.
– Я понял тебя. Рассчитай меня тогда сразу.
– Роман, тут расчёт и от меня с Менди.
Коммуникатор тренькнул сообщением перевода. Мельком бросив взгляд на запястье с коммуникатором, отметил, что выходное пособие более чем щедрое.
– Спасибо Джон. Удачи тебе.
– Тебе удачи Роман.
Роман собрал личные вещи в магазине, когда на коммуникатор пришло странное сообщение.
«Роман Аргир, служба гражданства и миграции Ассоциации Европейских Наций рассмотрело дело 57563/22 и вынесло постановление о выдворении вас с территории АЕН в течение 7 суток. Вы можете явиться сами в отделы службы гражданства и миграции добровольно. Тогда вы будите, перемещены в зону содержания не граждан русской национальности с имуществом и вещами за счёт государства. По истечению срока и не выполнения условий вы будите, задержаны и депортированы в зону содержания без личных вещей».
– Нихрена себе прилетело!
Роман был родом из резервации, однако вид на жительство в АЕН имел и депортации назад не подлежал. Ну, если только по решению суда, а уж не как не департамента миграции. Если это не проделки папаши мажора, то тогда сама Вселенная обозлилась на Романа.
Целую неделю Роман мотался в офис департамента миграции, пытаясь предотвратить свою депортацию. Доказывал и умолял. Но машина бюрократии неумолимо рушила его жизнь. Алёнка, как гражданка АЕН по рождению, депортации не подлежала. Однако в связи с его убытием попадала в органы опеки. Ювенальная система АЕН была далека от идеала, а уж к девочке инвалиду она отнесётся не ласково. Шансов на усыновление практически нет. Поэтому Алёнка будет скитаться по различным приютам до совершеннолетия.
Фраза, забившая гвоздь в крышку гроба:
– Роман Аргир ваша дочь изымается органами опеки. Вам надлежит прибыть завтра к семи утра в офис департамента.
Двое копов и социальный работник стояли в дверях со скучающим видом. А Роман пытался не выпустить накопившуюся ярость. Перед женитьбой он пообещал Светлане, что на гражданской жизни не будет употреблять свои умения во вред людям. Он честно пытался.
Видимо полицейские заметили признаки надвигающейся бури и положили руки на станеры.
Роман повернулся и пошёл в комнату дочери. Алёнка читала книгу.
– Малыш, оденься, потеплей, за тобой приехали.
– Что случилось пап?
– Я всё потерял солнышко, прости меня. Тебе надо немного побыть в органах опеки, пока я не решу проблемы.
Это был разговор двух без эмоциональных людей.
