banner banner banner
Отпущение без грехов
Отпущение без грехов
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Отпущение без грехов

скачать книгу бесплатно

Он пришел не для работы. Просто поговорить. Так это называлось: он сидел в кухне над чашкой с кофе, курил, спросив у Даши разрешение, и молчал.

Даша смотрела в его узкое, белое лицо с черными глазами-вопросами, и сама не находила слов. Когда вставала и разглядывала его в профиль, ей казалось, что она видит тонкую пунктирную линию, настолько он стал худым.

– Ты что-то вообще ешь? – спросила она.

– Да. Мало. Три раза в день кашу завариваю из пакетов. У меня язва, может открываться. Потому и не хочу.

Елки-моталки, язва открывается. А Зоя готовила только шашлыки, манты, жирные пловы. Даша все это видела в судках, которые она ставила на сетку под коляску, чтобы на улице кормить детей. Дома с ней и детям было тошно. Но это, разумеется, самый простительный недостаток.

Они просидели в таком траурном безмолвии больше часа. И наконец он сформулировал свой вопрос:

– Скажи, Даша, что со мной не так? Я хотел простую добрую женщину. Чтобы она любила и жалела моих детей, чтобы дома было чисто, спокойно, хорошо. И столько лет, и я ничего не видел. Как мне теперь верить самому себе? Как смотреть детям в глаза?

– Смотри прямо и уверенно им в глаза, Умар. Просто потому, что им это нужно. А что с тобой не так, я скажу. Ты высушил себя до состояния листка из гербария. Ты отказал себе во всех человеческих слабостях, включая еду, сон, отдых, право на боль и жалость, оставил как функцию лишь способность работать. Так ты понимал ответственность перед близкими. А такое существование – не могу сказать слово «жизнь» – возможно лишь при слепом доверии. Ты доверил Зое даже свою любовь к детям. Свою! А это нельзя никому доверять. Настоящая жизнь, полное общение, понимание друг друга – все это как раз и состоит из ценности того, что ты считаешь слабостями. Ты понял, о чем я?

Умар очень долго молчал. Потом встал и сказал:

– Я понял.

Зою по решению суда экстрадировали на родину, ее работодатели и сообщники были признаны виновными в тяжких преступлениях по статьям 134, 135 и 242 – насильственные сексуальные действия по отношению к несовершеннолетним, создание и распространение детской порнографии.

Прошло время, Даша встречала Умара с детьми, иногда с его мамой. Девочки выглядели ухоженными, стали улыбаться. Таня уже ходила в школу. Прежним осталось это: она делала движение к младшей сестре, как только к той кто-то приближался.

Иногда Умар приходил к Даше делать свою работу.

На вопрос: как у вас дела? – отвечал неизменно:

– Хорошо. Все очень хорошо. Таня получает пятерки.

Выглядел он гораздо лучше на маминой кормежке. Но однажды пришел просто так и был очень встревожен:

– Зоя позвонила. Она хочет приехать, взять какие-то вещи. Что делать?

– Есть куда отправить на это время девочек с мамой?

– Есть. Родственники в Подмосковье.

– Сделай это. Сам посмотришь, можно ли ей уже повидаться с детьми. Опеке этот вопрос не доверяй.

– Хорошо.

В назначенный Зоей день Даша работала дома и раз пять бегала за каждой ерундой отдельно в ближайший магазин. И разумеется, она увидела Зою. У их подъезда остановился массивный черный джип с характерными прибамбасами, как у «крутых». Из него вышел толстый человек с золотыми печатками на пальцах и помог выйти женщине, тоже расплывшейся, в ярком платье, в жемчуге и золоте, с густо намазанным лицом. С него смотрели маленькие глазки «дурочки» Зои. Она увидела Дашу, задержалась, уставилась на нее ненавидящим и презрительным взглядом.

– Здравствуй, Зоя, – произнесла Даша. – Рада, что у тебя все в порядке.

– А пошла ты, – взвизгнула Зоя голосом, какого никогда не было у милой дурочки.

Каждая жаба не просто найдет свою тину, но и заговорит голосом, который ее выдаст с потрохами, когда сползет чешуя лживой доброты и приветливости.

– С удовольствием, – улыбнулась Даша. – С огромным удовольствием ухожу подальше от тебя, Зоя. Ты выглядишь сейчас именно так, как заслужила.

Даша была довольна. Не зря она целый день охотилась за этим зрелищем. Нужно было снять последнее сомнение. Она боялась увидеть страдающую, убитую виной и горем мать. Там не было никого, похожего на мать.

Сиделка

Алевтина была человеком, неприятным во всех отношениях. На этом тему можно было бы и закрыть. Для Надежды, дамы общительной, но крайне избирательной, это значило только одно: доброе поверхностное общение и полный внутренний игнор.

Они встречались между своими дворами иногда не один раз в день, потому что у обеих были собаки. Надя издалека готовила самую дежурную свою улыбку, яркие голубые глаза ее никогда не подводили: они смотрели на любого собеседника искренне и участливо, что бы ни испытывала их владелица к разным людям.

«Привет, дорогая. Как дела? Как ты изумительно выглядишь», – звучало всегда тепло и свежо, за что Надю все и любили.

А правая нога уже делала шаг вперед, чтобы Аля успела только поздороваться, а ее нескончаемое нытье про здоровье, про сплошные неприятности и сплетни злых соседей уже не догоняло Надю.

Это никого не обижало: все знали, что Надя очень занятой человек, несмотря на то что она домохозяйка. Но она считала своим долгом поставить на высокий профессиональный уровень заботу о доме, о своем очень умном, молчаливом муже с какой-то секретной работой, взрослом сыне, которому при такой маме вовсе не хотелось быть взрослым, и, конечно, о крупной, меховой и белой собаке Машке, самом благодарном члене Надиной семьи. С красивой Машкиной морды не сходила счастливая собачья улыбка.

Вот тут и была зацепка, помеха, которая мешала Надежде легко проскочить контакт с недоброй, скрытной, часто откровенно лживой Алевтиной. Проще всего было не замечать вечные дрязги Али с другими людьми, поминальник ее диковинных, не существующих в природе болезней. Но невозможно отмахнуться от печальной участи ее собаки Динки. Можно далеко отодвинуться от очевидности, но внутри себя такую тему не закроешь. Плохо живется собаке рядом с человеком, который может думать только о себе, о том, как покормить себя, полечить, порадовать, а на собаку жалко не то что лишнюю копейку потратить, взгляда и слова нормального жалко.

Все знали, что Алевтина просто загоняла Динку под диван, чтобы не тревожила, где та и проводила свои такие одинокие и такие тяжелые дни и ночи. Только ради Динки Надя иногда и вступала с ее хозяйкой в подробный разговор, который быстро перерастал в полемику, а обрывался за секунду до откровенных обличений, обвинений, окончательного Надиного приговора вредной и подлой сути Алевтины.

Все это Надя договаривала уже про себя, на ходу, иногда сдерживая злые слезы.

Говорила себе: «Надо что-то делать», и понимала, что это тот случай, когда что-то изменить невозможно. Алевтина была человек-кремень. Такой черствый, непрошибаемый и тупой кремень. Так Надя и пробегала мимо нее, как мимо кирпича, с которым необходимо здороваться, но всегда оставалась царапинка в душе, оставленная темным и тоскливым взглядом Динки.

Казалось, такое положение вещей может длиться сколь угодно долго. Надя крепко держала свой дом и благополучие близких. А у Али все не менее крепко держалось на деньгах дочери, настоящей американской миллионерши. И вдруг, после одного нелепого, почти смешного случая события понеслись стремительно, как лифт, сорвавшись с тормозов, летит в шахту.

А случай был такой. Алевтина с собакой пришла на площадку нормальным шагом, а на обратном пути пожаловалась соседке, что ей стало страшно ходить. На следующий день она вдруг засеменила меленькими шажками, иногда задумываясь, как будто вспоминала, как это вообще делалось. Сначала все, включая ее бесконечных врачей, решили, что речь об очередной симуляции.

Потом шутить расхотелось. Болезни не находили, а человек переставал ходить.

«А у человека собака», – застучала мысль в голове Нади.

«Давайте что-то делать», – хватала Надя знакомых.

– А что тут можно сделать? Это же Алевтина, ты же ее знаешь. Она просто жалуется всем, а с любой помощью грубо пошлет. Она же никому не доверяет.

Так примерно все и реагировали на призывы Нади, и это была не черствость, а беспощадная правда. Так примерно и вышло, когда Аля стала падать рядом со своим подъездом, соседка ее подхватила, привела вместе с собакой к квартире, хотела войти, помочь, вызвать «Скорую», но у Али хватило сил ее вытолкать и действительно послать. Никто на этот раз не обиделся, нашли телефон родственника Алевтины, который приехал с ключом от квартиры.

Алю увезли на «Скорой» в больницу, через день прилетела ее дочь, сказала соседям, что мать не ходит и не говорит, что у нее, видимо, инсульт.

Столько новых условий появилось в проблеме, которая в мозгу Нади значилась под названием «Динка», что Надя по своему обыкновению стала отслеживать ситуацию профессионально. Да, ее по-прежнему больше беспокоила судьба собаки.

Алевтине помогают врачи, а еще больше деньги дочери, ее присутствие. Динка совсем никому не нужна.

Надя взяла телефоны соседей Алевтины и на прогулках со своей Машкой стала занимать такие позиции, с которых видно и слышно по максимуму много. Она сделала даже следующий шаг: из числа соседей вычислила тех, кто живет в доме давно и знает дочь Инну с детских лет, и вышла с ними на связь. Она давала свои координаты и просила передать, что готова принять участие в судьбе собаки. Ей можно найти других хозяев, можно организовать прогулки и даже кормление Динки с местными собачниками по очереди.

Дочь оказалась достойной своей матери: Надины предложения либо отвергались, либо игнорировались. Короче, культурнее, чем мама, но посылала. Надя и не думала ни обижаться, ни оставлять своих попыток.

Надежде, с ее упорядоченной семейной жизнью, с ясными и честными отношениями с близкими, было трудно себе представить, как причудливо могут выстраиваться события за кулисами жизни другой, качественно чужой.

Развитие истории Алевтины Надя, как источник, получающий информацию из самых первых рук, обсуждала с остальными заинтересованными знакомыми возбужденно, пристрастно, с массой догадок и предположений. И вся эта искренняя озабоченность временами прорывалась приступами нервного смеха, Надя было очень смешливой, а это все ни на что не похоже. Какой-то трагифарс, как ни крути.

Инсульта у Али не было. Она заговорила – нормально, ясно, без всяких потерь, но вставать отказывалась. От них с дочерью потребовали освободить место. И так в трех больницах, не самых плохих.

Пикантность была еще в том, что у такой вроде бы тяжелой больной не нашли совершенно никаких болезней, даже возрастных проблем. И обсуждать это не приходилось, потому что Инна за немалые деньги привозила всех возможных консультантов. Наконец было найдено решение, лучше не придумаешь, тем более дочери нужно было улетать к своей работе и семье.

К Але наняли постоянную круглосуточную сиделку, вместе они переехали в отличный и элитный оздоровительный центр, где их поселили в прекрасном, большом номере и создали индивидуальную программу восстановления.

Дочь убедилась, что персонал умело уговаривает мать делать гимнастику, водят ее в тренажерный зал и бассейн, и улетела с чистой совестью.

Примерно через месяц Алевтина с сиделкой вернулись домой. Надя узнала от соседей, что в обязанности сиделки входит и уход за собакой, и с удовольствием подумала, что наконец закроет чужую и какую-то нездоровую тему.

Она даже для полноты позитива рассказывала знакомым, что все наладилось, что так даже лучше.

Профессиональная сиделка должна обладать, кроме навыков и знаний, необходимым запасом милосердия, наверняка в агентствах их строго отбирают. Она составит Алевтине компанию, будет заставлять ее ходить, заниматься физкультурой, у той не останется времени и желания для того, чтобы искать у себя симптомы несуществующих болезней. И разумеется, добрый, умелый человек полюбит и Динку. Как ее не полюбить: она такая нежная и робкая, у нее такой говорящий взгляд. А денег Инна присылает столько, что они все могут жить не тужить.

Прелестная история у Нади получилась, она сама в нее поверила, все были рады и довольны. Но вот дурацкий характер, этот ее профессиональный подход ко всему… Это все постоянно требовало: проверить и убедиться. В любой мелочи. А тут все же не мелочь, а две жизни. И никак не отмахнешься от того обстоятельства, что Алевтина не появляется на улице уже четвертый месяц. Она же после стольких обследований признана врачами практически здоровой. Да, конечно, нужно учитывать последствия стресса, странный психоз со страхом ходить, даже симуляцию следует учитывать. Это тоже в какой-то степени болезнь. Но она занималась в оздоровительном центре в тренажерном зале, плавала в бассейне!

Короче, Надежда после довольно большого перерыва вернулась на наблюдательный пункт у дома Алевтины. Она хотела увидеть сиделку своими глазами, посмотреть, как та обращается с собакой, в идеале получить полную информацию обо всем в целом. И тогда точно закрыть тему.

Получилось, конечно. Из подъезда однажды выбежала Динка. За ней шла коренастая женщина с мобильным телефоном, прижатым к уху. У женщины было круглое лицо, расслабленная и в то же время уверенная походка крепкого, устойчивого человека, который привык к большим физическим нагрузкам.

«Это хорошо», – задумчиво сказала Надя собственной бдительности.

Она двадцать минут ждала, пока женщина закончит разговор. За это время Динка успела присесть под кустиком, и они вдвоем направились к подъезду. Телефонный разговор продолжался.

Надежда вернулась домой, там сидел ее муж, которому так редко удавалось вырваться днем, чтобы поесть нормальной еды. У него было расстроенное лицо. Надя резко себя возненавидела за любопытство и ненужную активность, бросилась разогревать суп и котлеты.

Гена таких не найдет ни в одной столовой на свете. Ни в одном самом лучшем ресторане. Понимание последнего факта успокоило обоих. Как это хорошо – посидеть, помолчать вдвоем среди рабочего будня с человеком, который кажется по-прежнему самым умным и красивым с тех самых пор… С тех школьных, сумасшедших пор. При всей своей любви к сыну Надя и Геннадий как будто вернулись друг к другу после долгой, условной, пунктирной разлуки, когда купили сыну отдельную квартиру. А уж сын как рад. При всей любви к ним.

Только к ночи Надя позволила себе заметить одну царапинку в сознании. Эта сиделка ни разу не взглянула на Динку во время своей телефонной трескотни. Царапина давала о себе знать сначала легким зудом, к утру противно заныла. Уснуть так и не удалось.

Надя потратила вдвое больше времени, чтобы приготовить Гене завтрак. Насыщая бывший примитивный омлет большим количеством в малых дозах всех любимых мужем продуктов, она хитрила сама с собой. Конечно, все дело в ее постоянной, временами нестерпимой любви к Геннадию, а не в том, что она неотвратимо залипает в чужую, неприятную, совершенно не нужную для них ситуацию. Если не сказать, вредную.

Гена позавтракал, даже не похвалил, а просто взглянул на жену тем теплым, окрашенным доброй иронией взглядом, который говорил ей больше всяких слов. Сейчас он сказал: «Ты та самая смешная девочка, которая тайком подкладывала мне свое яблоко и конфету в четвертом классе. Ты та красавица, которую я однажды увидел со стороны и уже ни с кем не мог сравнить, ни с одной звездой Голливуда. Ты моя милая, наивная жена, которая никогда и ничего не сможет от меня скрыть. Ни обиды, ни тревоги, ни ревности, ни приступов вот такой нежности».

Гена молча все сказал, Надя в ответ крепче обычного прижалась к нему, прощаясь в прихожей. Закрыла за ним дверь, внимательно посмотрела на свое отражение в зеркало. Она почти не тратила время и деньги на уход за своей внешностью, которая вовсе не была ей безразлична.

Да, они появились, причем довольно давно – тонкие морщинки на лице, серебряные волоски в по-прежнему пышной копне волос пшеничного, естественного цвета. И пусть кто угодно думает о ней что угодно, Надя видит в зеркале стройную и яркую блондинку с голубыми, ясными глазами, которую любит Гена. Она смотрит на себя его глазами, а они такие честные, такие проницательные и умные, что не соврут. А насколько Гена выделяется на фоне всего остального мужского племени, – это признает любая женщина, Надя не сомневается. И если совсем уже честно, симпатичный сын Славик отцу внешне в подметки не годится. При всей своей молодости и накачанных мускулах.


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
(всего 11 форматов)