скачать книгу бесплатно
– А могу и вовсе задарма подарить, мисс,– Джеймса бес буквально бодал рогами в ребра.
– Ох, сэр, мне прямо не до разговоров,– отмахнулась от него Сюзанна.
– А если приплачу еще столько же?– Джеймса пробрало не на шутку. Бес уже не только бодался, но, похоже, принялся пинать его в ребра.
– Два фунта?– Сюзанна не прекращала грести.
– Два фунта, голубушка,– голос старьевщика налился теплом и лаской.
– Нет,– отрезала «голубушка», разочаровав старого ловеласа чрезвычайно.
– Сколько же вы хотите, мисс, назовите цену?– Джеймс отмахнулся от беса и, попав ему в поросячий пятак, заставил отскочить и забиться под прилавок.
– Много хочу, сэр. У вас столько нету,– Сюзанна нашла рулон бумажный и принялась рыться еще активнее.
– Много – это сколько?– Джеймс поскреб лысину и бес, выскочив из-под прилавка, радостно пнул его в бок.– Вот нечистая сила, привяжется же,– подпрыгнул в кресле старьевщик.– Сколько, мисс?– Сюзанна закатила глазки, пошлепала губками, что-то прикидывая в уме, видимо свои потребности на ближайшие несколько лет и озвучила: – Двести фунтов.
– Чего-о-о-о!!!– заревел медведем старьевщик и, вскочив из кресла-качалки, пнул ее ногой. Кресло крутнулось юлой, сбивая с копыт беса и отшвыривая его мелкого в груду тряпья.
– Да за двести фунтов…– лысина у Джеймса сделалась малинового цвета.– За двести фунтов, я потерплю и сожру свой ужин сам, мисс.
– Приятного аппетита желаю, сэр,– Сюзанна выбрала несколько тетрадей и теперь пыталась определить, которая из них ей нужна.– Вроде бы толстая должна быть и на французском языке,– бормотала она себе под нос, шелестя листами. На ее счастье тетрадь на французском была только одна и она радостно улыбнулась, поправляя выбившуюся из-под шляпки прядь волос.
– Спасибо, сэр, я забегу завтра за колечком,– кивнула она Джеймсу и выскочила из его сарая с амбициозной вывеской «Колониальные товары». Сюзанна фыркнула презрительно, взглянув на нее, и помчалась обратно по пересеченной местности. Подбегая уже к усадьбе, она чуть не сбила с ног шагающего ей на встречу монаха в черной сутане с капюшоном, ведущего под уздцы лошадь пегой масти. Если бы он не схватил Сюзанну за плечи и не притормозил, то врезалась бы она со всего разбегу головой ему в грудь и может быть с ног-то и не сбила бы, но вот шляпку свою наверняка смяла бы в блин.
– Куда спешишь, красавица?– монах с улыбкой рассматривал девушку, не выпуская ее плечи из своих ладоней.
– Прошу прощения, преподобный отче, очень тороплюсь,– Сюзанна высвободилась из рук монаха и попыталась его обойти.
– Горит где-то?– поинтересовался тот и не думая посторониться, а кроме того, рядом с его плечом появилась лошадиная морда, с огромными глазами и уставилась на Сюзанну с совершенно человеческим любопытством. Девушке даже не по себе стало от этого взгляда.
– Не горит, но очень срочное дело,– Сюзанна шагнула влево и увидела еще одну лошадиную морду, буквально один в один похожую на первую. Эта морда тоже пялилась на нее и тоже с явным любопытством.
– Сколько у вас лошадей,– удивилась Сюзанна.
– Две всего. Одна моя, вторая вот брата Михаила,– Сергей, качнул головой в сторону и назад. Сюзанна приподнялась на цыпочки и увидела второго монаха в такой же сутане, как у первого. Михаил вышел вперед и, улыбнувшись, поздоровался:
– Здравствуйте, сестра, не подскажете ли, где тут находится посольство Франции?
– Здравствуйте,– присела Сюзанна.– Вы, преподобные отцы, не там совсем ищете – это вон за теми домами, миль семь по дороге, в сторону Виндзорского замка.
– А почему нет вывесок на зданиях? Мы проехали через этот Виндзор полчаса назад и не увидели ни одной.
– Зачем вывески?– Сюзанна наморщила лоб, пытаясь понять, чего хотят монахи.
– Чтобы встречных не расспрашивать,– пояснил Михаил.
– Кому нужно все знают,– пожала плечиками Сюзанна.
– А скажите, сестра, вы из какого монастыря?
– Я не из монастыря, я в церковь ходила,– сконфузилась девушка, поправляя шляпку.
– Вы очевидно очень рьяная прихожанка,– сделал заключение Михаил.– Извините, если как-то вас обидел.
– Ну что вы, преподобный отче. Я рада была вам помочь,– искренне улыбнулась девушка.
– Вы ведь француженка, мадемуазель?
– Да, я в Англии по контракту в горничных у семейства экс-короля Луи-Филиппа, царствие ему небесное.
– Довольны местом?– продолжал расспрашивать Михаил, почувствовав, что встреча эта не случайна.
– Довольна,– вздохнула Сюзанна.– Грех жаловаться. Кормят хорошо, и одежда входит в контракт.
– Вот эта?
– И эта, и еще есть. Я довольна, преподобный отче. Извините, мне пора,– Сюзанна опять присела и понеслась дальше, оставив монахов стоящими посреди улицы.
– Чует мое сердце, что не мешало бы нам поближе познакомиться с этим семейством экс-королевским,– Михаил смотрел в след удаляющейся девушке и ощущение, что мимо него что-то пронеслось важное, не покидало его.
– Влез бы в извилины к мадмуазель, да и узнал бы все про семейство это,– проворчал Сергей, садясь верхом.– Куда?
– С Персиньи знакомиться. Вот у кого в мозгах с удовольствием пороюсь.
Порыться в мозгах Персиньи в этот день Михаилу было не суждено, по причине отсутствия носителя этих мозгов в здании посольства. Отбыл по срочным делам в Лондон.
– Когда будет неизвестно. Завтра приходите, мсье,– привратник-консьерж смерил монахов высокомерным взглядом.– Мсье посол принимает только по рекомендациям и подавших прошение о сем заблаговременно.
– Куда подать? И как долго ждать?– Михаил ответил взглядом не менее вызывающим, бесцеремонно уставившись в глаза консьержа.
– Этого я не знаю. По почте пошлите. Адрес на здании имеется,– консьерж сделал шаг назад и прикрыл высоченную дверь с завитушечной резьбой. Но он недооценил настойчивости просителей припершихся так не кстати и оторвавших его от любимого занятия – раскладки пасьянса.
Колокольчик над входными дверями снова затрепыхался, заставив консьержа вспомнить черта, и когда он снова открыл дверь и увидел все тех же монахов, то не выдержал и совсем уж не любезно осведомился.
– Ну, что там еще?
– Всего два вопроса, мсье Цербер,– нагло ухмыльнулся один из монахов.– Скажите, если я внесу в ваш бюджет вот этот луидор, то смогу ли рассчитывать на то, что наша аудиенция с послом состоится тотчас же, как он объявится?
Консьерж, услышавший явное оскорбление, открыл было возмущенно рот, но увидев монету, сразу про «цербера» забыл и поклонился с таким изяществом, что Михаил даже ткнул Сергея в плечо, показав большой палец.
– Запишу в книгу посетителей самым поздним числом. Мсье Посол у нас недавно назначен на эту должность, всего месяц, вот тем числом и запишу,– консьерж снова поклонился, одновременно выхватывая золотой из руки монаха, и расплылся в такой благодушной и ласковой улыбке, что казалось в следующую секунду непременно кинется на шею и примется обнимать монахов-благодетелей.
– И второй вопрос, мсье очарование. Когда Посол прибудет из вояжа?
– К ужину непременно обещался быть. Да вы не беспокойтесь, преподобные отцы. Если за дело взялся Фердинанд Мердершёнтайлсбаубаухер, то считайте дело ваше в шляпе.
– Мердер… кто? Простите, не расслышал,– Сергей уставился на второго в его жизни человека, фамилия которого внушала уважение своей длиной и содержанием.
– Мердершёнтайлсбаубаухер,– отчеканил Фердинанд, снова гордо задрав нос истинно арийский.
– Красавец убийца? Ну, что ж, бывает,– пробормотал Сергей.– Приятно было познакомиться. Когда нам сюда заглянуть, герр Мердершён?
– Завтра, мсье. В 9-ть часов прием у Посла.
По-прежнему моросил мелкий дождь, то утихая, то снова налетая мерзкой взвесью и монахи, не сговариваясь, отправились в ближайшую корчму, примеченную ими.
–Беер,– прочитал Сергей над входом.– Пивнуха. Может, накормят чем-нибудь? Пудингом или овсянкой.
– В пивной? Сомневаюсь. Может, поищем гостиницу? Вон вроде бы на том углу отель.
– Какой нафиг отель? Цирюльня это с аптекой, я, когда мимо проезжали, запомнил. Ты вообще по сторонам смотришь?
– Смотрю, но этот дождь поганый. Хоть «Завесу» включай. У меня уже носки даже промокли.
– Останови. Ты же умеешь.
– Хрен вот. Пробовал. Перестает минут на пять, а потом еще пуще. Место тут какое-то непонятное. Вроде бы не аномальное, но что-то как будто норовит помешать. Может «шестерка» где-то рядом?
– Сканером проверял?
– Проверял, но бестолку.
– Значит, нет их поблизости.
– А вот это уже нельзя утверждать однозначно. Эти сволочи учатся, прямо со скоростью немыслимой, прятаться. Вон, может быть, тот долговязый джентльмен в кармане их тащит, а сканер молчит,– Михаил кивнул в сторону пробегающего мимо англичанина.– Ишь как спешит, будто за ним с собаками гонятся. И баул прет увесистый, вцепился будто спер на вокзале и от полиции в бега подался,– Михаил не угадал, мимо пробежавший герр Эммануил Леопольд фон Франкенберг, саквояж не спер – это был его собственный и от собак он не убегал. Теперь уже бывший дворецкий, срочно спешил в посольство, чтобы сдав все дела /и документы принесенные Сюзанной/, получить расчет и в этой конторе. Эммануилу срочно нужно было попасть в Австрию, где на смертном одре, лежал его батюшка – герр Леопольд Соломон Франкенберг – банкир и меценат. Письмо, полученное два часа назад, призывало его получить посмертное благословление и выполнить сыновний долг. А вот насчет СТН-а Михаил не ошибся. Бережливый Эммануил прибрал непонятный медальон вместе с браслетами, канделябром и треснутым слегка чернильным прибором. Все это просвистало мимо со скорость дилижанса, громыхая каблуками башмаков по булыжникам, и скрылось за посольскими монументальными дверьми.
– Француз видать. Может зарплата у них сегодня, вон еще двое следом бегут. Кстати, девица-горничная, уже нам знакомая. Шустрая, однако, барышня. Уже переодеться успела и явно семь миль пехом перлась. Точно жалованье сегодня выдают, зуб даю и век воли не видать.– Сергей взялся рукой за дверную ручку пивной.– Смели с ног этого Мердера. Может, подождем и расспросим что за ажиотаж?
– Давай Филю пошлем, пусть все разнюхает. Надоело уже мокнуть под дождем,– Михаил свистнул и Филя, выскочив из рукава сутаны, запрыгал по крупу Верки.
– Слышал?
– Ес, сэр.
– Давай,– Филя выписал круг почета над головами монахов и исчез на уровне крыши посольского здания.
Глава 3
Пивная Михаилу не понравилась сразу, как только он в нее вошел, брякнув колокольчиком над дверью. Сумрачно, сыро и воздух пропитан кислым запахом перестоявшего свой срок пива. За стойкой возвышался, очевидно, хозяин пивной в высоченной медвежьей шапке королевской гвардии. Возможно, что служил там когда-то и теперь грел ей свою мерзнущую лысину. На носу у него торчало пенсне, и занимался он в этот момент подсчетами чего-то на счетах, раздраженно щелкая костяшками. Очевидно убытков, которые наносила заведению дождливая погода.
– Добрый день, сэр,– Михаил откинул капюшон и огляделся в надежде увидеть камин и желательно в рабочем состоянии. Камин был, но его широченный зев, чернел на фоне мрачной стены угольным квадратом.
Хозяин взглянул на посетителей поверх стекол и кивнул шапкой:
– Пиво кислое, господа монахи. К пиву могу предложить сосиски вчерашние и рыбу вяленую. Более ничего нет. Увы,– простонал он и зевнул с подвыванием, встряхиваясь всем телом.
– Хорошо. Подайте рыбу и хлеб. Пиво у нас свое. И камин разожгите, сэр,– Михаил подошел к камину и присел рядом с ним за дубовый стол. Сергей, молча сел рядом.
– Уголь кончился, господа,– застонал хозяин, сползая со стула и поправляя на плечах, наброшенный на них камзол.
– Как это нету? А это что?– Михаил ткнул пальцем в кучу угля, сваленного рядом с камином.– Лгать – грешно, сэр. Да еще так неуклюже,– хозяин удивленно вытянул шею, выходя из-за стойки и направляясь в их сторону.
– Что за чертовщина?– уставился он на брикеты древесного угла.
– Несите рыбу, а камин мы сами растопим,– Михаил схватил совок с витой ручкой и принялся засыпать топливо на решетку камина.
– Э-э-э, сэр. Так, как вы навалили оно не загорится,-заволновался хозяин.– Нужно сначала пару лучинок запалить, потом подкинуть полешко покрупнее, потом бревнышко, а уж потом сыпать уголь. Это искусство, преподобный. Это вам не мессы высвистывать.
– Ничего. С Божьей помощью и так загорится,– Михаил брякнул совком по чугунной решетке.
– Держу пари, сэр монах, что эдак вы такую кучу и за час не запалите. Ставлю мою шапку против вашей сутаны,– презрительно хмыкнул хозяин.
– Согласен,– подмигнул ему Михаил.– Несите рыбу и если вернетесь с ней, а камин еще не будет гореть, то я кроме своей сутаны еще и сутану своего собрата добавлю и вдвойне заплачу за рыбу,– договорить не успел, а хозяина уже вымело вон.
– Стимул – величайшее изобретение,– улыбнулся Михаил, щелкая пальцами. Огонь полыхнул так, будто на уголь плеснули ведро керосина. Пламя загудело, охватывая всю кучу, и когда физиономия красная пивника, в лохматой шапке, появилась через минуту у стола, то он чуть не выронил на пол содержимое двух оловянных тарелок, которые держал на вытянутых руках. Сергей заботливо перехватил их у него из затрясшихся рук, поставил на стол и, сняв с его головы медвежью шапку, бросил на свободный стул.
– Поздравляю, сэр. Вы проиграли пари.
– Невероятно! Как это вам удалось? Чертовщина!– вытаращил глаза хозяин корчмы.
– Элементарно, Уотсон. Элементарная физика, сэр,– Михаил вынул из подорожной сумы здоровенную бутыль с пивом и, откупорив ее, плеснул в глиняные кружки.
– Вы знаете, как меня зовут? Мы знакомы?– хозяин озадаченно скреб розовую лысину. Его тщательно-выбритое лицо изумленно перекосилось.
– Ну что вы, сэр. Я не знаю вас. Я только могу предположить, что вы, например: служили в королевской гвардии, сейчас в отставке. У вас трое детей. Три дочери. Сегодня они в Лондоне. Вы вдовец уже два года как, любите бывать на скачках и обожаете овсянку. Ну и что еще сказать о вас? В детстве вы болели корью, ветрянкой и свинкой, на службе вас весьма ценили за расторопность и сообразительность, имеете медаль за выслугу, а когда вам было 10-ть лет, то вас укусил соседский дог за… извините верхнюю часть левой ноги. Ну, еще вы не любите сквозняков, дождь, пьяных матросов, распутных женщин и дразнящихся конопатых мальчишек. Зато любите кроме скачек, заключать пари и однажды выиграли целый фунт, побившись об заклад с сослуживцем, что выпьете ведро пива одним махом.
– Но откуда? Сэр? Я никому, никогда таких подробностей о себе не рассказывал. Откуда вам все это обо мне известно?– совершенно опешил от такого потока конфиденциальной информации Уотсон-корчмарь.
– Элементарно, сэр, – метод дедукции. Нужно уметь видеть и делать выводы из мелочей, сэр.
– Где, где тут такие мелочи, из которых вы сделали эти заключения? Мои три дочки?– Уотсон всплеснул изумленно руками.
– Это проще всего. Вон на том портрете разве не вы с семейством? – на одной из полок бара, стоял портрет в рамке, почти развернутый к стене изображением.
– Я сделал заключение, что раз портрет стоит здесь, значит, вы овдовели и утешаете себя изображением супруги. Но раз недостаточно печальны, то это случилось года два назад. Через годик вы и вовсе уберете портрет отсюда, полностью излечившись от скорби.
– Ну, хорошо, а что дочери в Лондоне – это откуда видно?
– Тоже довольно просто. Раз их нет здесь, значит они в отъезде. Наплыва посетителей нет, и вы их отпустили с легким сердцем. А тишина у вас стоит такая, что слышно даже, как кот ваш хромает по кухне. Это вы, сэр, сегодня невзначай наступили ему на ногу. Вон поколдыбал.
– Ну, хорошо. Отпустил. А почему непременно в Лондон вы решили?
– А куда же еще, сэр? Куда мечтают попасть девицы в этом возрасте? В магазины и салоны мод. А где они?
– Угадали.
– Выпейте, сэр, кружечку с нами за компанию и заберите вашу шапку, нам она без надобности, а для вас почти реликвия,– улыбнулся Михаил, наливая Уотсону пива.
