скачать книгу бесплатно
Черный поднял взгляд, и Кирик тут же отпрянул, тряся жирными щеками.
– Ну… Я просто лишний раз хотел…
– Завали.
Черный встал, помахал вперед-назад руками, подошел к зеркалу, уперся кулаками с двух сторон в стену.
Рассматривал себя пристально, внимательно. Словно искал что-то.
Что, Черный? М?
Смешно…
Так прилипло имя дурацкое, которым он назывался, когда страницу в соцсети заводил. В тринадцать лет. Черный Зверь.
Ага.
Зверь ушло, Черный осталось.
Странно. Должно быть наоборот…
Вот он тогда был дурак малолетний. Столько всякого дерьма успел натворить… Может, если б не Веснушка, то и жизнь по-другому сложилась бы…
Но чего теперь? Веснушка далеко и не помнит про него. А жизнь… Вот она. Такая, какая есть.
И все же…
– Черный, ты чего?
Не вовремя урод! Не вовремя!
Черный поймал трусливый взгляд Кирика в зеркале, оскалился. Саданул обеими руками по стене. Не сильно. Открытыми ладонями, не костяшками. Только дурак перед боем будет кулаки травмировать.
А Черный уже не дурак. Вроде. Вон, как сегодня умно поступил. Поступит. Да. Поступит.
– Съебался.
– Через полчаса…
– Съебался нахуй.
Кирик умотал. И, кажется, воздух перед этим испортил, гнида.
Со второго раза послушал… Теряешь форму, Черный… Да оно и так заметно. Не зря же уже списали со счетов. Сам себя списал.
Но, в принципе, слава чемпиона ему никогда не грела ни одно место. Похрен было. Просто надо куда-то злость выпускать, ярость, бешенство. Три основных состояния его многие годы. С тринадцати сраных лет.
И до недавнего времени.
Как только начало подотпускать, так его со счетов и скинули.
Оно и правильно. Нахера боец, который не на полную выкладывается?
Здесь не сборная, мать ее. Здесь бои. И не до первой крови.
А ведь были все шансы… Были.
Олимпийский вид спорта. Дзюдо. Школа олимпийского резерва в перспективе. Отец гордился. Радовался так.
Хоть в чем-то сын лучший. И Черный радовался. И старался.
Отец начал в секцию с пяти лет водить. Все силы, все деньги вкладывал. Мать хотела, чтоб Веня ходил на шахматы. И он даже ходил. Но недолго. Отца уволили с работы, остался только один способ заработка – такси. И вопрос о том, где будет заниматься ребенок… Ну, его не стояло.
Потом соревнования. Первые победы. Первые пояса. Еще детские.
Родители выкладывались по-полной. А ты их отблагодарил, да, Веня?
Только мама тебя так называла.
И еще… Веснушка.
Черный, устав пялиться на свою напряженную рожу, прикрыл глаза.
И – бац! Как всегда! Как всегда, сука! Все эти семь гребанных лет!
Перед глазами она. Веснушка. Его девочка. Тонкая, с огромными глазами, светленькая, косичка такая пушистая…
Ничего не изменилось.
Долбанный ты психопат, Черный!
Девчонка и помнить о тебе уже не помнит!
Уехала, вычеркнула из жизни.
А ты еще и сам напоследок постарался, хорошего такого пинка дал для разгона.
Чтоб летела и не оборачивалась.
А сам все эти годы…
И вообще, кто помнит о своей первой влюбленности?
Только маньяки всякие, зацикленные…
Ну че, Веник, ты – зацикленный маньяк.
Который за все эти годы в каких только кроватях не повалялся.
А все равно она. Веснушка. Одна и осталась в голове.
Она, наверно, красивая стала.
Иногда, после очередного боя, Черный допускал слабость. Перед сном представлял, какая она сейчас.
Какого цвета у нее волосы… Наверняка, русые. Длинные…
Какой формы стали губы… Они и тогда пухлые были, а теперь?
Он рос, и в его мыслях она тоже росла.
И сейчас он видел ее своей ровесницей, двадцатилетней красоткой, наверняка нежной и романтичной. Такая… Девушка-мечта. К которой так же страшно прикоснуться, как тогда было страшно тринадцатилетнему пацану за руку подержать.
Веник сразу подумал, что она невозможно другая.
Прям, вот как в первый раз увидел, так и подумал.
Он перевелся в восьмой из другого района. Пришел первого сентября на линейку.
Готовый ко всему. Готовый дать отпор.
Она стояла, немного в стороне от других девчонок класса, держала в руках скромный букет. Задумчиво смотрела на первоклашек.
А потом, словно почувствовав, что ее рассматривают, резко подняла взгляд. На него.
И Веник будто солнечный удар словил, или, что гораздо, гораздо хуже, пропустил боковой от Васьки Сомина, своего вечного партнера по спаррингам.
В глазах темно стало, в голове – звон.
Потом прошло, конечно, но вот это первое свое ощущение, когда Веснушка посмотрела на него своими чистыми карими глазами… Оно навсегда осталось. Навсегда.
Оно потом помогало, в колонии.
Как расстались – не помнилось. Зато как встретились…
Веника девчонки особо не интересовали никогда. Спорт отнимал силы, заменял все.
И потому этот первый солнечный удар был абсолютно неожиданным. И смертельным. Как хроническая болезнь на всю жизнь. Которая убьет в итоге.
После этого все остальное, не связанное с Веснушкой, помнилось урывками. И воспринималось чем-то далеким. И глупым.
Школа, новые учителя, одноклассники… Все меркло, стоило ей появиться.
Веснушка скромно улыбалась, когда ловила его взгляд. Ее тонкие пальчики, сжимавшие ручку… Задумчивые глаза… Волосы пушистые… Худенькие плечи…
С ума сойти. Мозг просто отключался.
Кто-то пытался его проверять, парни из класса. Но мало, очень мало.
Прошла информация, что он – чемпион. Начали уважительно смотреть, приглашать на какие-то послешкольные тусовки.
Сходил один раз, надеясь, что там будет она. Ее не было. Больше не ходил.
Спорт, школа, Веснушка.
Вернее, не так.
Веснушка, спорт, школа.
Да.
Жадное сканирование пространства вокруг девчонки. Вдруг кто-то еще на нее смотрит? Вдруг?
Но нет. Все, кто настраивался даже просто подразнить тихую отличницу, как-то очень быстро поняли, что не. Не стоит. Даже разбираться не пришлось. Взгляда оказалось достаточно.
Как они с Веснушкой подружились, как начали сначала разговаривать, сидеть за одной партой, потом переписываться в соцсетях… Веник и не помнил. Это было настолько естественным, настолько правильным продолжением происходящего, что сам момент и не ощутился.
Кажется, она подошла первая. Улыбнулась.
Наверняка она. Потому что сам Веник точно помер бы от ужаса и неуверенности в себе, если б решился. А вдруг, откажет? А вдруг посмотрит холодно? Как на… Чужого?
Но Веснушка не смотрела холодно.
И счастье накрыло такое, что даже спортивные достижения, а он тогда взял Россию по своей возрастной, казались чем-то тупым и мелким.
И Веник думал, что бесконечным все будет.
Но бесконечным не получилось.
Все получилось, как обычно в его жизни. Резко и тупо.
Сначала ее мамаша.
Тварь, выгонявшая ее из дома, когда трахаться приспичивало. Мать нашла себе новую любовь. Заграничную. И про дочь вообще забыла нафиг.
Веснушка никому не рассказывала, стеснялась идти даже к своему дядьке-менту, хотя любила его, уважала. Только с Веником делилась. И он, слушая, кулаки сжимал бессильно. Потому что тут ничего не мог сделать. Ничего.
Потом Веснушка потеряла телефон. Испугалась, что мать будет ругать, плакала у него на плече. А он, обнимая дрожащими руками, кайфуя от этого и стыдясь, обещал, что все решит. Потому что хотя бы тут может помочь.
Ну и решил. Идиот.
Не нашел ничего умнее, чем спереть для нее новый. Попался. Напряг родителей, класснуху, тренера.
Веснушка таки получила пиздюлей от матери за потерянный телефон, а Веник чуть не заимел почетное место – учетную запись в отделе по делам несовершеннолетних. Тогда на его спортивной карьере смело можно было ставить крест.
А карьера-то перла.
Тренер нашел спонсоров, готовых вкладываться в него, все шло хорошо. Родители, естественно, напряглись по поводу неслучившейся кражи, тем более, что Веник никому не рассказал о причинах. Даже Веснушке. Отец вбивал мозги через жопу.
