скачать книгу бесплатно
Фу-ух, кажется, ничего важного не упустил. Пора вернуться к разговору с Дедом.
Я деловито поинтересовался:
– В мою задачу входит найм опытных водителей или…
– Нет, обойдемся без чужаков, – пренебрежительно отмахнулся Хокинав.
– Инопланетников, Дед, если ты о людях. Сейчас говорят так. Чужими обзывают представителей нечеловеческих рас, всяких там дорриксов, хиберов или фрайденов, которых людьми ну никак не назовешь, а вот шелтяне или бикаэлки, к примеру, уже просто инопланетники, так как у нас с ними общая генетическая линия, хотя и очень далекая, и потомство, стало быть, между нами возможно…
Я даже испытал удовольствие, умудрившись поправить самого старейшину, и разрешил себе немного погордиться. Естественно, он знал все эти нюансы, просто предпочитал говорить так, как привык. Но устоять против искушения было трудно – ведь он нас не устает поучать по всем аспектам нашей нелегкой жизни.
– Не важно. – Дед улыбнулся, оценив укол. – Так вот, чужих нам тут не нужно, водителей мы воспитаем из своих. А вот достать подходящий софт для обучения наших «мех-воинов» – это в твою задачу входит.
– Погоди, погоди. А почему софт просто не скачать по ГТ-сети? Не жадничай, Дед. Раз тебя потянуло на столь великие начинания, то несколько сотен кредо на межзвездную связь и покупку лицензионного продукта не должны смущать наш бюджет…
– Дело не в этом, Сомаха. На Сокте такие вещи, как покупка «терминаторов», – рядовое явление, там это можно сделать без особой огласки. А если я сделаю запрос с какого-то занюханного Полтергейста, то этот факт может заинтересовать ненужных нам и даже опасных для нас людей…
Да, об этом я не подумал. «Терминаторами» называется программное обеспечение, служащее для получения Специализации по управлению боевыми роботами. Я выругался про себя, чувствуя стыд. А еще считаю себя весьма сообразительным человеком. Еще пара таких ляпов, и поездки мне не видать…
– Твоя мысль явно не поспевает за твоим языком, – продолжал сыпать соль на рану Дед, – и это меня очень, очень огорчает. Ведь я возлагаю на тебя и твою миссию определенные надежды. Кстати, ты ведь еще не прошел Специализацию?
Я подозрительно посмотрел на него. С чего это он спрашивает меня о том, что ему и так известно? Внутри ежом шевельнулось острое беспокойство.
– Дед, если ты рассчитываешь, что я сам пожелаю стать водителем этих консервных банок, то ты глубоко ошибаешься…
– Посмотрим, посмотрим. – Он многозначительно усмехнулся, и мне это весьма не понравилось. Я даже слегка повысил голос:
– Да нечего тут смотреть! Путешествие за роботами – это одно, а всю жизнь управлять этой хреновней… Это же не игра, в конце концов!
– Не торопись, Сомаха, не торопись с суждениями. Никто не заставляет тебя идти против собственных убеждений. Жизненный опыт – очень забавная штука, иногда убеждения со временем, или просто при определенном стечении обстоятельств, меняются сами.
Обычно в подобных случаях я продолжал упорствовать лишь для виду, чтобы доставить ему удовольствие. Если человек спорит – значит, сомневается. Если сомневается, – значит, размышляет. Если размышляет – значит, старается найти наиболее подходящее решение, а не использует первое пришедшее в голову. Не только Дед хорошо изучил все свое окружение, мы, золотая молодежь Пустоши, тоже неплохо знали ход его рассуждений, привычки и пристрастия. Чем частенько пользовались, чтобы подыграть и склонить его мнение в свою пользу. Но почему-то желание слетать на Сокту с этого момента стало стремительно таять. Никогда не думал, что настроение может поменяться так быстро и так радикально. Но в воздухе вдруг сгустились грозовые тучи над моим драгоценным будущим, а я не собирался в ближайшие годы связывать себя Специализацией. Да еще столь никчемной.
– Сомневаюсь, что когда-нибудь захочу водить эти железяки не в «гэпэшках», а наяву, – упрямо заявил я, глядя на старейшину исподлобья. Не хотелось мне этого говорить, но… – Дед… Ты же опытный человек. Почему бы тебе не сделать все самому? Боюсь, задача может оказаться мне не по плечу, а я не желаю тебя подводить. Поверь, я говорю это так же искренне, как и уважаю тебя…
Не прокатило. Никогда не умел беззастенчиво врать. Особенно старейшине.
Дед погрозил мне пальцем, словно нашкодившему мальчишке:
– Обойдемся без лести, Сомаха. Ты сам знаешь, почему я не могу этого сделать. На Сокте я уже неоднократно бывал по различным делам. Возникнет совершенно не нужный нам вопрос, что же глава общины делает в «рае для роботов». А тебя никто и знать не может.
– Понятно, – обреченно вздохнул я. Кажется, с «брифингом» пора было закругляться. – Почему именно я?
– Ты обладаешь чувством ответственности за свои поступки.
Для Деда это был вполне достаточный довод. Но не успел я возгордиться столь лестным отзывом, как Дед испортил весь эффект, как бы между прочим добавив:
– Правда, чувство ответственности у тебя пока всего лишь зачаточное, но любые способности развивает только практика, не так ли? Вот и используй с умом представившуюся возможность.
– Обязательно. – Я нехотя усмехнулся. – Я буду один?
– Этим же делом займутся еще двое. Твой дружок Ухан Ноэлик и…
– Погоди, погоди, Дед. – Я даже подался вперед от такого заявления, обеспокоившись не на шутку. – Ничего плохого не хочу сказать про Ухана, но если уж разговор зашел об ответственности…
– Я не хуже тебя знаю этого шалопая, – успокаивающе улыбнулся старейшина Хокинав. – Зато он хороший программист и поможет разобраться на месте, что нужно для этих роботов, чтобы привести их в норму после восстановления. Сам знаешь, программное обеспечение всегда являлось уязвимым местом при хрустализации. Хрустализация – это… Черт, да потом расскажу, это вообще отдельная тема.
– К тому же он – тоже хранитель, как и ты, – добавил Дед. – Это немаловажно.
Серьезный аргумент. Если дело связано с Хрусталитами, то и заниматься им должны люди, принадлежащие к семьям хранителей Чертога.
– Прости, что перебил, Дед. А кто второй?
– Твоя двоюродная сестра.
На пару секунд я просто обалдел. Спокойно, Сомаха, спокойно. Дед ничего не делает просто так, поэтому, прежде чем что-нибудь ляпнуть в ответ, вдохни поглубже и как можно спокойнее…
– Марана? – едва не завопил я. – А она-то нам на кой хрен в такой ответственной…
– Тихо!
Я осекся и еще раз заставил себя успокоиться.
– Она дружна с твоим приятелем Уханом, поэтому им нетрудно будет играть роль богатых и придурковатых молодоженов, не знающих, куда им швырнуть на Сокте лишние деньги, и ищущих приключения на собственную задницу. Задача как раз под стать этой парочке.
– Ну, Дед, сразу уж и придурковатые…
– Кроме того, она единственная, кто из твоего поколения знаком с боевыми искусствами и сможет за себя постоять.
На этот раз я молчал, наверное, с минуту, прежде чем смог захлопнуть раскрытый от удивления рот. До чего же это глупо выглядело со стороны…
– Да ты что, Дед, – у меня даже голос сел от возмущения, – она же всего год как научилась махать руками-ногами, и то в спарринге с обучающей голограммой! Это же не Специализация, а придурь…
– Ты умеешь больше? – Дед вопросительно приподнял левую бровь.
У него этот жест удается весьма красноречиво – еще бы, тренироваться больше сотни лет на таких, как я. То есть на подрастающих поколениях. А Дед за свою долгую жизнь успел перевидать их немало. В общем, я даже слегка покраснел. И промолчал. Крыть было нечем.
– Вот то-то же. – Хокинав посуровел, и я понял, что аудиенция закончена. – Пора вступить во взрослую жизнь, Сомаха, и поработать на благо общины.
На благо общины. Да, именно так. Тут он меня уел. До сегодняшнего дня я не испытывал нужды ни в чем, община обеспечивала меня, как и любого моего соотечественника, кровом, пищей, развлечениями – все самое современное, и все бесплатно. Вечный отпуск. Я знал, что на других планетах живут не так. Чтобы добиться такого благосостояния, которым каждый из нас обладает от рождения, многим приходится долго и упорно трудиться, иной раз – всю жизнь, и лишь их дети получают возможность действительно поднять свой жизненный уровень выше родителей.
Большинство из нас – баловни судьбы, не имеющие никаких обязанностей. Но для того чтобы все оставалось по-прежнему, кому-то из этого большинства необходимо заботиться об остальных. Например, Совету старейшин. Или тем, кому Совет поручает текущую работу. Или – хранителям. Дед не ошибся, выбрав именно меня. Он чертовски прав в выборе хотя бы потому, что мне действительно не безразлична судьба общины. И чувство долга перед ней, проснувшееся после его слов, заставило отодвинуть собственные желания на второй план. Какое право я имею отказываться? Как я еще могу отплатить общине за все эти годы счастливого безделья? Правда, последний год в моем сознании что-то изменилось, и безделье уже не казалось счастливым, а скорее тягостным, хотелось заняться чем-то более стоящим, чем сражения в сетевые «гэпэшки». Что ж, любые перемены к лучшему, а главное, подходящее занятие подвернулось очень вовремя, чтобы сбить накапливающуюся хандру. Может быть, после поездки и личные отношения с Сонатой как-то утрясутся…
Да нет, вряд ли. Эти отношения надо рвать, и рвать бесповоротно.
Я поднялся на ноги, проводив хмурым взглядом кресло, поспешившее ретироваться в соседнее помещение, и нехотя уточнил:
– Когда я отбываю?
Глава 2
Многообещающее начало
«Космопорт», конечно, слишком громкое название для забетонированной площадки размером триста на триста метров, окруженной невысоким ограждением из термопластиковых плит. Несколько вспомогательных построек, сиротливо прижимавшихся к ограждению изнутри, рядом со входом – склад, мастерская для мелкого текущего ремонта да будка таможни – вот и весь непритязательный сервис нашего космопорта. Но ничего лучшего Полтергейст гостям из космоса предложить не мог. Во-первых, потому что мы не любим незваных гостей. Во-вторых, как я уже упоминал выше, потому что наша колония официально считается одной из самых бедных и удаленных от федерального Центра, и шикарный космопорт ей просто не по средствам. Да и без надобности.
Я остановил трассер недалеко от проходной, рядом с уже припаркованной машиной Ухана – такая же, как и у меня, незатейливая модель вседорожника с открытым верхом. Кажется, их производят на Нове-2 – сплошь урбанизированной планете из системы Новьен, входящей в Галактическую Федерацию миров. Спрашиваете, зачем так далеко делать закупки, аж на территории соседнего звездного государства-гиганта, если подобная техника производится гораздо ближе, на той же Сокте, например? Ответ прост – техническое совершенство продукции с Новы-2, слава о котором доходит даже до такого захолустья, как наше. В трассерах практически нечему ломаться, так уж они устроены. Для нашей колонии это немаловажный фактор, ведь технической базы для ремонта почти никакой, ну, кроме Хрусталитов, конечно, но это – особая тема. Обещаю, как только попаду в Чертог, так сразу все и расскажу, на месте, с наглядными примерами и описаниями…
Компрессоры воздушной подушки в последний раз взревели, разгоняя прокаленную солнцем пыль, и обессиленно заглохли, повинуясь мысленной команде, послушно ретранслированной лоцманом в блок управления. Я тяжко вздохнул, в который уже раз безотчетно скользнув взглядом по Призраку, по-прежнему изливавшему нестерпимый жар с выгоревшего до белизны неба, и выбрался наружу.
Окошечко будки пропускного пункта пустовало – старого Голтона-диспетчера не было на месте, так как его услуги в данный момент не требовались. Собственно, вся администрация космопорта сводилась к Голтону с его будкой, служившей одновременно пропускным пунктом, таможней, регистрационной, кассой и диспетчерской. Все эти виды деятельности требовались лишь тогда, когда прибывал какой-либо торговый или инспекционный корабль, а происходило это редко. Еще бы, кому не жаль тратить время и деньги на такую дыру? Только полному болвану. Или отпетому негодяю, на счету у которого бессчетное количество противоправных дел, бегущему от правосудия куда глаза глядят. Регулярного пассажирского сообщения между Полтергейстом и другими обитаемыми планетами не существовало, поэтому если и появлялись залетные пташки, то прибывали они только с торговцами. Например, с такими, как Кассид Кассиониец, чей челнок – небольшой приземистый кораблик класса «планета-орбита» сейчас дремал на термобетоне посреди поля. Впрочем, Кассид по давней договоренности с общиной, если направлялся на Полтергейст, не брал пассажиров, а с непрошеными гостями других торговцев мы давно научились справляться собственными силами. Как-нибудь расскажу, как это выглядит… Миновав проходную, я прошел на территорию космопорта и торопливо зашагал к челноку. Солнечный свет, отраженный от раскаленных керамических плит, служивших защитным покрытием посадочного поля, слепил глаза, а исходившие от них волны жара обжигали ноги даже через толстые подошвы сандалий. По распаренному лицу за ворот рубашки сбегали струйки пота, так что чувствовал я себя, как разваренная рыба в кипящей кастрюле. Достала уже эта жара. Одно утешение – лето когда-нибудь да кончается, осень с теплой, тихой погодой уже не за горами…
Странное ощущение вдруг охватило меня в тот момент, когда я приближался к челноку Кассида Кассионийца. Словно какая-то часть моей жизни осталась за турникетом на проходной, и потеря уже необратима. Обдумать предстояло многое… В том числе и ту секретность, которую Дед накладывал на предстоящую миссию, а также поспешность, с которой он отфутболил меня к космопорту – прямо от крыльца своего особняка'. Не позволив даже заехать домой и собрать необходимые в дорогу пожитки, но пообещав, что все нужное меня будет уже поджидать на корабле Кассида. Я-то думал, что после этого разговора меня уже ничто сегодня не сможет удивить, но эта поспешность… В общем, до космопорта я добрался слегка обалдевшим. Как после очень долгого погружения в «гэпэшку», когда после выхода иной раз не можешь понять – то ли ты выбрался наконец из игры, то ли перешел на новый уровень сложности, до безобразия смахивающий на твою реальную жизнь.
Из-за двух пар широких стреловидных крыльев, в данный момент максимально выдвинутых из фюзеляжа и работающих вместе с его зеркальным покрытием в режиме солнечных батарей, челнок напоминал беременную бабочку. Корабль-матка этого челнока, способный совершать гиперпространственные прыжки, понятное дело, находился на орбите. На планету таким гигантам путь заказан из-за аэродинамических характеристик, вернее из-за полного отсутствия оных, а также из-за гравитации, он просто развалится в атмосферных потоках на кучу никуда не годных деталей. Корабль Кассида назывался «Забулдыгой», и его уделом был открытый всем звездным ветрам космос. Поэтому мелкие грузы и пассажиры доставлялись на планету с помощью «Мини», а то, что оказывалось покрупнее, выпадало на долю «Макси» – грузового челнока грузоподъемностью в четыреста тонн.
По короткому трапу я забрался в салон корабля. Мои друзья – Ухан Ноэлик и Марана Шоэлл, уже поджидали меня внутри, усевшись рядышком на мягких пассажирских креслах. На обоих – свободные светлые шорты и майки, привычное одеяние для улиц Полтергейста. Крупная рука Ухана, вся в светлых завитках волос, по-хозяйски лежала на хрупких плечах моей двоюродной сестренки. Хрупких только с виду, потому что если бы Марана захотела постоять за себя, то Ухану бы мало не показалось, несмотря на его внушительную комплекцию… Меня не удивило ни полное отсутствие реакции на мое появление, ни погруженный в себя взгляд у обоих. Понятно. Не дождались меня, на пару ушли в виртуальность, чтобы закончить недоигранные уровни – пока еще находились на планете и высокочастотные гигагерцевые радиощупальца лоцманов дотягивались до ретрансляторов Сети. В космосе можно будет играть только с бортовыми компьютерными системами корабля.
Ну и отлично.
Молча выбрав свободное кресло, я прошел в салон и с облегчением уселся. Мне было не до разговоров, а лоцман я отключил еще раньше – Хокинав настоятельно порекомендовал мне на связь ни с кем по пути не выходить. Раз старейшина просит, даже не объясняя причин, то лучше так и сделать – ему виднее. Вероятно, не все так гладко с Советом старейшин, как он расписывал, но это уже не мое дело.
Дверца челнока захлопнулась, и измученное жарой тело обволокла прохлада.
Я невольно улыбнулся, разглядывая своих друзей. Из-за колоритных различий во внешности, когда находились рядом друг с другом, они смотрелись несколько забавно. Ухан – светловолосый, рослый и ширококостный парень, с физиономии которого не сходит лениво-добродушное выражение – даже когда он находится в «гэпэшке» и своим виртуальным героем мочит каких-нибудь зубастых и рогатых монстров. Несмотря на постоянные физические занятия по поднятию тяжестей, его мышцы выглядели несколько рыхловатыми, слегка заплывшими жирком. Огромной силы, которой он обладал, у него это не отнимало, но создавало обманчивое впечатление мягкости его характера. Впрочем, у него и в самом деле на удивление легкий, добродушный нрав, но если его рассердить всерьез…
А у Мараны – стройная, точеная фигурка, и хотя она всего на полголовы ниже Ухана (мы с ней, кстати, одного роста), из моего приятеля при желании можно выкроить целых двух таких сестренок. Отец Мараны, Узбах Шоэлл, был пришлым – темнокожим крепышом с Балмаста. Примерно лет двадцать назад, после пятилетнего испытательного срока, он был признан полноправным членом общины и женился на сестре моего отца. Поэтому у Мараны тонкие черты лица, смуглая кожа, короткие кудрявые волосы цвета безлунной ночи, карие глаза и озорная мальчишеская улыбка. А еще у нее очень большое самомнение и невероятное упрямство в нежелании признавать собственные ошибки. Но Ухану она нравится, и тут ничего не поделаешь. Вечная дилемма. Мужская дружба сплошь и рядом проходит проверку на прочность, когда в нее вторгается женщина. Ладно уж, Map еще вполне сносная девчонка по сравнению с некоторыми… У меня, например, было гораздо больше проблем со своей собственной подругой, Сонатой Дол… Прошу прощения, я необъективен. Тяжесть и раздражение давно и прочно поселились в душе, когда я думал о Сонате. Частно говоря, я чувствовал громадное облегчение, что пришлось отложить неприятный разговор, намечавшийся между нами на сегодняшний вечер. Наши отношения давно зашли в тупик и не приносили ни мне, ни ей никакой радости, но Соната то ли не хотела этого понимать, то ли надеялась, что все еще утрясется. К черту, не хочу я думать об этом сейчас.
Посреди салона прямо в воздухе сформировался небольшой круглый голоэкран, на котором проступил облик Лайнуса – пилота челнока. Зябкий холодок прошелся по позвоночнику снизу вверх, всегда – одна и та же реакция. И не у меня одного. Лицо, словно вырезанное из холодного неодушевленного мрамора величайшим скульптором всех времен и народов. Безупречные черты – нос, губы, скулы, подбородок. Идеальные линии и пропорции тела. Но больше всего поражали глаза – необыкновенно чистой завораживающей синевы, источающей лишь холод…
Изучив внимательным взглядом всю нашу троицу и, видимо, решив, что мы вполне готовы к полету, Лайнус снова отключился. Так и не проронив ни единого слова. В ту же секунду двигатели «Мини» заворчали, набирая обороты, а гибкие автоматические ремни, вызмеившись из основания кресел, защелкнулись на наших поясах.
Лайнус – странный тип. Сколько лет его знаю, он никогда не разговаривал с нами Просто выполнял обязанности. Абсолютно бесчувственное существо.
Мягкий толчок, и корабль оторвался от посадочного поля, плавно устремляясь вверх… Я включил лоцман, подсоединился к навигационным системам челнока и по развернувшимся перед глазами виртуальным экранчикам принялся наблюдать за отбытием, скачивая информацию с обзорных камер, встроенных в корпус судна. Разбега у челнока не было – стартовые антигравы подняли его над полем, затем врубились маршевые движки, и квадрат посадочного поля стал стремительно проваливаться вниз, уменьшаясь с каждой секундой, пока не пропал из виду совсем. Теперь под нами развернулась долина, напоминавшая по форме растопыренную человеческую пятерню. Гряда невысоких гор окружала пальцы – ровные вытянутые участки низменности, почти в любое время года окутанные легким туманом из-за бьющих из-под земли горячих гейзеров. В основании пальцев пролегала цепь пологих холмов – словно мозоли на натруженной ладони, если уж следовать вышеприведенной аналогии. В центре самой ладони молчаливо переливалась зеркальная сине-зеленая гладь озера Нежного. А запястье погружалось в темные воды Унылого моря. Туманная Долина. Сердце почему-то защемило, как-то сладко и тоскливо одновременно. Чувство было непривычным, но удивительно волнующим. Туманная Долина – моя родина. До сих пор вся «жилая площадь» планеты сосредоточена именно в этой долине, в виде небольших поселков среди зеленовато-желтых холмов и зеленых проплешин посадок из адаптированных культур… Ляо, кстати, находится в запястье, на побережье.
Вскоре и долина растаяла за убегавшим вдаль горизонтом, челнок готовился к выходу на орбиту. Мысли невольно вернулись к пилоту, чье суденышко сейчас ходко несло нас к кораблю-матке. Или кораблю-батьке, если уж соответствовать в определениях мужскому роду имени межзвездника – «Забулдыге».
Лайнус – типичный образчик своего народа. Все тавеллианцы – изумительно красивые люди. Утонченность черт и изящество движений, предполагающие на первый взгляд такие же утонченность и изящество манер, на практике самым неприятным образом обманывали ожидания многих людей, никогда не сталкивавшихся с тавеллианцами лично и знавших об их существовании лишь понаслышке. Далеко не сразу понимаешь, что им просто нечего тебе сказать и ты их мало интересуешь… Как-то в разговоре со своим отцом, когда мы обсуждали достоинства и недостатки жителей иных планет, не помню уж, по какому поводу этот разговор возник… не важно. Так вот, о тавеллианиах отец высказался весьма неодобрительно, назвав их людьми-картинками. Особенно его раздражала внешность мужчин. Такие типы, по его словам, часто нравятся женщинам, и очень часто последним приходится жалеть о состоявшемся знакомстве. Проворчав это, отец перевел разговор на другую тему. До сих пор не знаю, что его так раздражало в тавеллианцах, вероятно, была какая-то история в прошлом, а может быть, где-то прочел или просто услышал что-то в новостях. Не знаю. К девушкам Туманной Долины Лайнус за много лет так и не, проявил никакого интереса. Хотя при каждом зависании «Забулдыги» на орбите Полтергейста не упускал случая посетить Ляо, чтобы пропустить стаканчик-другой нашего местного пивка в центральном городском сервис-пабе. Даже на насмешки и подначивания по поводу своей надменности – так воспринималась его необщительность горожанами – никак не реагировал. Словно ничего не слышал и не замечал. Абсолютно бесчувственное существо, как я уже говорил выше…
Если бы только так.
Несколько месяцев назад, когда корабль Кассида привез обновленные базы данных для нашей Сети: новости, сплетни, художественную графику, сенс-книги и прочую необходимую для общества развлекаловку, я неожиданно обнаружил для себя кое-что новенькое о тавеллианцах. И это «кое-что» весьма поразило мое воображение. Тавеллианцы, как запоздало выяснилось, – запоздало для меня лично, для остального мира это обстоятельство секретом уже давно не являлось, тавеллианцы были не совсем людьми в привычном понимании этого слова. Они оказались ментальными вампирами, обладавшими способностью поглощать жизненные силы существ. Как пояснялось в том же файле – в виде самозащиты. В основном. В основном… Смешно, не так ли? Три раза «ха-ха». Любые приемы для самозащиты можно при необходимости использовать как приемы для нападения. В общем, с тех пор при встречах с Лайнусом я уже не воспринимал его столь легкомысленно, как раньше. И одергивал тех из своих сверстников, кто еще не понял его сути или не знал о ней. Не буди лихо, и будет тихо…
Задумавшись, я пропустил момент, когда корабль вышел из зоны действия сетевых ретрансляторов «Циклопа» – главной коммуникационной башни долины, и невольно вздрогнул, обнаружив, что Ухан с Мараной уже какое-то время выжидательно смотрят на меня.
– Сомаха, ты не мог бы нас просветить, что все это значит? – наконец ворчливо поинтересовалась Марана, устав ждать, пока я отреагирую сам. – Хватит изображать государственную озабоченность.
Она всегда так со мной разговаривает. С нотками превосходства и благодушного покровительства в голосе. И благодарить за это я вынужден свою ма, родившую меня на пару месяцев позже матери Мараны. Но я не в обиде. Лично для меня все эти мелкие различия в возрасте не имеют никакого значения, предпочитаю судить о человеке по тому, что он собой представляет, а не по количеству прожитых лет. Дед, к примеру, тоже считает, что у человека вообще нет возраста, есть лишь жизненный опыт. А кто-то и в двадцать лет способен иметь жизненный опыт больший, чем иной в сорок. То, что Марана полагает иначе – ее собственные проблемы. Ссориться из-за этого я не собирался, душевный комфорт мне всегда дороже мелких дрязг. К тому же, как я уже упоминал ранее, в общем и целом она неплохой человек, и когда-нибудь, возможно, этот налет мнимого превосходства пройдет сам собой.
Выражение их лиц мне показалось забавным. Вернее их контраст. Если Ухан испытывал ленивое удивление по поводу столь неожиданного отбытия – его вообще очень трудно вывести из равновесия чем бы то ни было, то Марана пребывала в хмурой озадаченности с оттенком обиды и недовольства. Дед наверняка ограничился парой лаконичных фраз, отправляя их к космопорту, а гордость Мараны не терпела подобного обращения. Вот только со старейшиной Хокинавом особенно не поспоришь, не так ли? А вообще их реакция вызывала недоумение – нет чтобы порадоваться самой возможности вырваться с Полтергейста. Кроме меня, еще никому из моих сверстников не выпадала такая возможность. Да и мне удалось попутешествовать всего один раз – на ту же Сокту в компании с Дедом, когда мне было всего семь лет. Привычка записывать наиболее значимые события на лоцман тогда еще не выработалась, поэтому я почти и не помню о полученных впечатлениях.
– Вождь, ты чего, в самом деле, такой кислый? – Так меня в шутку иногда называл Ухан за мое пристрастие использовать режим «Бога» в ролевых «гэпэшках», когда я выступал в качестве Творца и главного героя игрового мира одновременно.
Ничего не оставалось, как вкратце передать им свой разговор со старейшиной.
Марана выслушала с изрядной долей скептицизма и под конец фыркнула:
– Национальное достояние… благо общины… И что это он о себе возомнил, наш старый Хокинав?
Марана – очень неглупая девушка, но ее бездумный комментарий только подтверждал мои размышления о том, насколько большинство жителей Полтергейста далеки от реальной жизни, от насущных потребностей нашей общины. Правда, входят ли в эти потребности боевые роботы, я и сам пока еще не уверен. Дед лишь предполагает, что они могут понадобиться, и строит свои умозаключения на довольно шатких, на мой взгляд, предпосылках. За двести лет существования колонии Туманной Долины ее еще никто не грабил безнаказанно. И против таких любителей поживиться пока срабатывали природные средства защиты…
Ухан отнесся к сказанному серьезнее. Почесав коротко остриженный светловолосый затылок, он неуверенно улыбнулся, как бы заранее извиняясь за то, что вынужден сообщить:
– Знаешь, Сомаха, а ведь Совет старейшин не знает о задании Хокинава. По крайней мере, знают о нем не все старейшины.
Вывод приятеля ничуть не застал меня врасплох. Мы и сами с усами, можем умножить дважды два без посторонней помощи. Но мне стало интересно, что на этот счет думает лично Ухан, поэтому я озабоченно нахмурился, демонстрируя полное неведение относительно происходящего:
– Это почему же?
– Элементарно. – Ухан улыбнулся чуть шире. – Когда я собирался в путь, мой папаша не преминул поинтересоваться, куда это я намылился и надолго ли.
Вот тебе и на! Отец Ухана, Файсах Ноэлик, тоже входил в Совет старейшин, являясь главой сословия хранителей Хрусталитов. И если Совет принял решение, как заверял меня Дед, то он не мог об этом не знать.
– Ты серьезно?
– Ага.
– А может, он просто проверял тебя на болтливость? – предположила Марана.
Ухан придвинулся к ней поближе и насмешливо шепнул в симпатичное ушко, но достаточно громко, чтобы слышал и я:
– Поверь, я знаю своего предка. Он действительно не имел представления о нашем путешествии. А я, не будь дураком, соврал, что у меня свидание с тобой. С уклоном на ночь. Иначе никуда бы мы сейчас не летели.
– Выходит, Совет по-прежнему против этой идеи с роботами, – задумчиво произнес я.
– Ага. Похоже, Дед принял решение приобрести роботов единолично, и вполне возможно, предоставил для оплаты свой собственный счет, а не общественный.
– Когда это обнаружится, у него будут неприятности… – вырвалось у Map.
Я видел, что она встревожилась не на шутку. Впрочем, любой из нас троих любил Деда по-своему, так что подтвержденные Уханом подозрения обеспокоили меня не меньше, чем сестренку, но…
– Возможно, неприятности и возникнут, – сказал я. – Но мне кажется, Дед знает, что делает.
– К тому же в истории любого общества имеются примеры, когда большинство не всегда право, не так ли? – Ухан примирительно улыбнулся, стараясь успокоить подругу. – И иногда возникают моменты, когда приходится принимать решения, идущие вразрез с мнением этого недалекого большинства.
Марана неодобрительно посмотрела сначала на меня, затем на моего друга и не удержалась, чтобы не выразить свое возмущение по поводу нашего легкомысленного (по ее мнению) поведения:
– И вы так спокойно сидите и обсуждаете…
