скачать книгу бесплатно
– Сворачиваем. Хоть воды напьемся. – Предложил Игорь.
– Пошли.
Не деревня! Скорей это напоминало хутор, где все четверо попали в объятья бывших сокурсников. Человек тридцать молодых парней, по большому счету, одетых в чем придется, слонялись по брошенной кем-то собственности, явно не российского сегмента.
Сборно-щитовой, большой дом, с хозпостройками рядом, огороженный добротными, выкрашенными в белый цвет, толстыми досками, прибитыми параллельно сверху и у самой земли к граненым колам, все это как-то не по-людски, не по-русски.
На возникшие вопросы ответил Колька Вовченко:
– Сразу проверили. Пусто. Никого. Ни людей, ни скотины, ни машин, кроме тракторов в ангаре. Мы здесь все в непонятках. Причем нас всех с территории России сюда собрали. Вон, одному Лехе Ткачеву не повезло, да мне. Я на встречу из Украины приехал. Он из Италии. Кое-кого еще нет, но думаем, должны появиться.
Я осмотрелся. Кроме меня в этом таборе еще только двое одетыми были. Монахов и Ульев. Одна подспудная мысль о виновнике всего этого торжества, посетила голову, наградив двумя вопросами: «Кто виноват?» и «Что делать?». Нужно было прояснить обстановку. Сначала подкатил к Монахову, под взглядами бывших сокурсников закинул удочки:
– Ну, что, Падрэ? – Спросил, хитро щурясь.
– Не понял?
– Нас таких всего трое. Я, ты и Уля. Остальные сирые и убогие. Может, что вспомнишь, кто постарался нас сюда переправить?
– Парни, – стал тот оправдываться. – Сам в прострации. Вы сюда все с европейской части страны крякнулись, а меня с Дальнего Востока выплюнуло. Со стройки зараза какая-то выцепила. На улице день-деньской, рабочий день к полудню подходит. Чисто случайно в бытовку к рабочим заглянул, а там зеркало. Дальше вы знаете.
– Ясно!
Все взгляды, как по уговору, скрестились на Уле, сидевшему нахохлившись, отводя взгляд от бывших курсачей 18-го курса. Одет, будто на рыбалку собрался. У ног неподъемный баул, на котором гражданский карабин «Сайга» уложен. Взяли в полукольцо. Вовка Рыбаков проникновенно потребовал:
– Колись, гад! Как ты нас сюда засунул?
Уля затравленным взглядом прошелся по толпе, на нерве, чуть ли не фальцетом, выдавил оправдание:
– Это не я! А он! Мудила с Нижнего Тагила, мог бы и миллиард запросить! Каникул, видите ли, ему захотелось. Перетрудился! Вот вам каникулы! Вот! – Попытался враспашку на себе куртку разорвать.
– Рассказывай!
Несмотря на более, чем фантастическую подоплеку, поверили все и сразу. Трудно не поверить, когда морды у всех молодые, а животов нет ни у кого.
– Сколько ты говоришь, эти каникулы длиться будут? – Уточнил бывший старшина курса Володя Соснин.
– Месяц. Тридцать дней!
Толпа стихла. Все обмозговывали полученную информацию. Лица сделались скисшими, совсем невеселыми. Нечему веселиться!
– Если никуда не влипать, протянем. – Успокоил я. – Осталось выяснить, в какой области мы оказались? Или не в области?.. Это в смысле, в какой стране находимся. Не на луну же нас забросило!
Из задних рядов послышался возглас:
– Лерыч гребет! Какого-то деда на себе тащит!
Все развернулись на сто восемьдесят градусов, созерцали картину, «Возвращение блудного сына». Морозов, тоже почти в неглиже, действительно шкребся к хутору, неся на закорках непонятной наружности седого старикана. Теперь уже Уля из задних рядов взвился окрысившимся динозавром:
– Опять тащит! Гоните его с дедом, мля, нах! А то я лично его бестолковку дробью снесу!
Как ни странно, на такой призыв никто не откликнулся. Все молчаливо смотрели на виновника происшествия с ними.
Лерыч устало встал метрах в десяти от изгороди. С улыбкой оповестил:
– Привет ребята! Вот я и добрался.
Гробовое молчание нарушил Леха Ткачев, предложив:
– А давайте мы ему морду начистим?
Не успели. Атмосферу разрядило появление Митрича. Разрядило не самим появлением, а тем, что «прибыл» он, в чем мать родила. Тонкой нитки на крепком, молодом теле, и той не было. Даже несмотря на факт, что вокруг одни мужики собрались, наш курсовой половой гигант стыдливо прятал свое самое дорогое в ладонях. А может быть, просто берег, чтоб не простыло, ясно же, рабочий агрегат, особого бережения требует.
– …Кто ж знал, что так получится? – Прикрытый наспех подвернувшейся под руку дерюжкой, сидя в плетеном из лыка кресле прежних хозяев, повествовал посиневшими от холода губами наш, теперь дико помолодевший, курсовой лавелас. – Подруга с придурью оказалась. Вместо натяжного потолка, во всю комнату зеркала приторочены. Утром просыпаюсь, мля!.. Глаза продрать не успел, как здесь оказался. У нас пожрать есть чего?
– Улю раскулачить нужно.
– У меня на весь кагал не хватит! – Пожал тот плечами, довольный уже тем, что от него отстали в вопросе виновности.
– Тушенка есть?
– Три банки.
– Значит, плиту топить нужно. Электричество есть?
– Есть.
– Готовить придется. Тогда всех накормим. У бывших хозяев пошуровать.
Я подошел к Морозову. Вот уж кому, как с гуся вода! Сидят с дедом, отдыхают. Спрашиваю:
– Ты кого притащил?
– Толком не понял. Индеец какой-то. Но он объяснить смог, что мы в Штатах.
– Ага! А почему в Штатах, знаешь?
– Догадываюсь.
– Ну, и? Не тяни кота за все подробности!
–Понимаешь, после того, как Ткач про Америку рассказал, видюхи в сеть выложил… В общем всегда мечтал побывать. Ну, вот пророк…
– Это тот козел, который нас сюда спровадил?
– Да. Так вот он скорей всего и исполнил желание.
– А пожелать чего попроще, никак?
– Так уж получилось.
– Старый маразматик ты, Лерыч!
Тот плечами пожал. Угу! Сделанного не вернуть. Кто у нас там в английском рубит?
– Кто английский язык освоил?
Молчание. Кто-то из толпы хмыкнул, произнес:
– Мы реалисты.
– Не понял? – Глазами нашел шутника. – Макс, ты это к чему сейчас брякнул?
– К тому, что скорей всего мы здесь собрались, люди старой формации. Реалисты. Читаем, переводим со словарем. Х-ха! Оптимист изучает английский язык, пессимист – китайский язык, а реалист – АК.
– Я могу. – Откликнулся Пастухов.
Мог бы и не спрашивать, мозгами раскинуть и получить ответ. В нашей группе Игореша самым умным был, на пару с Александровским. Они, ну и еще пара-тройка личностей. Ясное дело, пройти мимо самого распространенного средства общения вряд ли смог.
– Тогда сюда подходи. Эй, сирые и убогие, прошерстите дом на предмет шмоток и обуви. Негоже в таком виде перед янкисами щеголять будет. Желающие разобраться, кроме «поваров», подсаживайтесь поближе…
Глава третья. Еще один прорицатель на нашу голову
(День первый)
В магазине:
– Вы мелочь не посмотрите?
– Ну, хрен с вами, показывайте… негатива
на ней много, видимо переклад был. Вижу
девку незамужнюю, венец снимала…
С юмором о прорицателях
Сели кружком. Скажем так, слегка обнюхались. В основном через Игорька, да еще малость и через Леху Ткачева, стали выяснять, где нам соломку подстелить. Дед оказался занятным организмом, с таким и уважительно поговорить можно.
После начала допроса, посидев, по индейскому обычаю, некоторое время в молчании, старикан заговорил:
– Я – Белое Перо, индеец хопи из древнего рода Медведя. За мою долгую жизнь, попутешествовать по этой стране много пришлось. Зачем? Разыскивая своих братьев, учился от них многим премудростям. Ходил священными тропами моего народа, который обитает в лесах и на многих озерах востока, на земле льда и долгих ночей севера, в западных горах и ручьях полных прыгающих рыб, и в местах священных каменных алтарей воздвигнутых давно отцами моих братьев на юге. От всех их, я слышал сказки о минувших временах, и пророчества о будущих. Ныне, много пророчеств превращены в сказки, и мало их осталось. Прошлое растет длинней, а будущее укорачивается…
Заслышав витиеватый перевод… Уж Пастухов постарался не отступать от оригинала. …на ум мысль пришла:
«Сказочник попался, что ли?»
– …И теперь, Белое Перо умирает. Его сыновья уже все отошли к его предкам, и скоро он тоже будет с ними. Но не осталось никого, кому рассказать и передать древнюю премудрость. Моему народу наскучил старый обычай. Великие обряды, что рассказывают о нашем происхождении, о нашем выходе в Четвертый Мир, почти заброшены, забыты. Но и об этом было предсказано. Теперь времени мало…
– Спроси, мало это как?
– Ну, он же сказал, его считай, нет.
– Логично. Что он там дальше вещает?
– …Мой народ ждет Пакана, пропавшего Белого Брата, как ждут его все наши братья на Земле. Он будет не как те белые – злые и жадные – которых мы ныне знаем. Об их пришествии нам было сказано давным-давно. Но мы всё ждем Пакана.
– Хотелось бы поподробней про этого Пакана?
– Тише!
– Он принесет с собой символы. Свастику вращающуюся по часовой стрелке – священный символ хопи, и других индейских племен и утраченный уголок таблицы которую хранят наши старейшины, который докажет, что он наш Истинный Белый Брат.
– Выясни, что за таблицы?
– Постараюсь.
После некоторого переговора, Пастухов пояснил:
– История странствий хопи изображена на четырех каменных табличках. Угол второй – отломан. По преданию, хопи дали его предку Пакана.
– Ну, это нормально. Это по-нашему! Отчекрыжить кил десять камня и отдать товарищу, мол вот тебе визитка для опознавания, носи. Дальше о чем говорит?
– Говорит, четвертому Миру скоро наступит звиздец, и пятый Мир начнется. Это знают старейшины повсюду. Мол, исполнились знамения многих лет, и мало осталось неисполненных.
– Чем пугает?
Индеец слегка раскачиваясь, будто в трансе, монотонно бубнил:
– Вот первое знамение: Нам сказано было о пришествии белокожих людей, похожих на Пакана, но не живущих как он, – людей которые заберут землю, не принадлежащую им, людей, поражающих своих врагов громом…
Я не сдержался, хмыкнул. Но дед, кажется, внимание на это не обратил. Продолжил:
– …Вот второе знамение: Наши земли увидят пришествие деревянных колес полных голосов. В моей юности, мой отец собственными глазами видел исполнение этого пророчества – белых людей везущих свои семьи в телегах через степи.
– Ого! Зажился дедок. – Восхитился Соснин. – Это ж, сколько он небо коптит?
– Много. Игорь, не отвлекайся. Что было, нам не очень интересно. Это все мы и так знаем.
– Вот третье знамение: Странный скот, подобный бизонам, но с большими, длинными рогами, покроет землю в несметном количестве. Это, Белое Перо видел собственными глазами – это скот белого человека…
Продышался. Выпил протянутый ему сосуд с водой. Благодарно кивнув, вернул посуду.
– …Вот четвертое знамение: Земля будет оплетена железными змеями.
– О чем это он?
– Про железные дороги толкует.
