скачать книгу бесплатно
Зашел в дверь вместе с подчиненным, всю дорогу позади остальных, тащившим тяжелый баул Кутепова.
Ну, что? Ждать, так ждать. От него теперь ничего не зависело.
Когда в его кабинет отдела контрразведки, находившийся в самом конце коридора постучали, а затем нарисовался и сам Подопригора, в своем служебном рвении от порога попытавшийся изобразить чеканный шаг, Зимин скривившись, нетерпеливо махнул рукой. Хоть сам и был кадровым офицером, но шума не любил.
–Ну, что вахмистр, взяли?
–Так точно, ваше высокоблагородие! – сбавив голосовые обороты, доложил начальству радостную весть. – В общем коридоре дожидается.
–В общем… Не убежит?
Мимолетная улыбка скользнула и исчезла с лица жандарма.
–Куда ему деться, Петр Геннадьевич? – по-простому сказал вахмистр. – Там же ж его окаянного трое стерегут. Да и со второго подземного уровня еще ни одна душа убежать не смогла.
–Проблемы при поимке были?
–Никак нет, чисто спеленали.
–Сопротивлялся небось?
–Не без того. Но больше лаялся, по матушке посылал, срамно обзывался.
–Ты смотри какой ухарь. Как по твоему, враг?
–Ох и вражина! Только, Петр Геннадьевич, враг-то он враг, да только не наш. Чужой он нам.
–Так может маскируется, турок-то?
–Не похоже. Уж больно в словах его нашенский, станичный говор проскакивает. Ежели человек долго на чужбине живет, все одно в крайних условиях в разговоре с детства усвоенные словеса выныривают. От этого никак не избавишься.
–А говоришь, чужой.
–Ну дак…
–При нем что было?
–Сума. Похожа на те, в коих раньше егерские команды парашюты переносили. Сейчас…
Выглянул за дверь, позвал:
–Иван, заноси.
Зимин с интересом рассматривал разложенный на бетонном полу скарб человека, непонятным образом оказавшегося в камере входа в портал. Никоим образом не должен, а оказался! Именно из-за этой камеры, спецобъект существовал, находился под присмотром властей и который армия Российского государства оберегала, защищала и не допускала к нему чужих. Наверное все разведки нового мира знали о месте перехода, но воспользоваться ним не представлялось возможным даже владельцу. Подобный объект имелся так же и в Первопрестольной. Раньше перейти в иную реальность можно было в Вашингтоне, Праге и Стокгольме, но там и принцип перехода по слухам иной был. Да-а!.. Сколько лет прошло! Куда не посмотри, всюду воюют. После планетарной катастрофы исчезли прямые потомки царствующей династии, а ключом открывающим дверь в иную реальность, служила обычная капля крови представителя царствующего дома, да по слухам еще безделица, игрушка или что-то подобное, передававшаяся по наследству, как корона и скипетр. Как эта безделица выглядит, вряд ли кто знает, а кто знает, вряд ли помнит. На троне в Москве восседал принц-консорт, после смерти жены, дочери предыдущего володетеля земли Русской, не оставившей потомства, объявивший себя царем. И это правильно. Власть должна находиться в твердой руке, а не уподобляться гулящей девке. Сына прежний правитель потерял еще при жизни. Великий князь был летчиком-истребителем и сгорел над Варшавой во Вторую Мировую войну. Как раз за год перед падением метеорита, будь он неладен. Сейчас его вдова, великая княгиня Анастасия, связалась с Портой и поддерживаемая султаном, строит козни здесь под боком, рассчитывая захватить объект. И ведь, что интересно, не так давно ей это почти удалось. Слава богу отбились, но один внедренный в княжеский двор секретный сотрудник, его человек, подал весть, что княгине через портал удалось перебросить в иную реальность целое подразделение элитных бойцов. Куда? Зачем? И что, у Анастасии в жилах поменялся состав крови? А может она нашла артефакт? Да-а! Совсем из памяти выскочило, у царя была еще младшая дочь, так вот она давно без вести пропала. Теперь вот, на поверхности лежит ответ с попаданцем. Уж очень он смахивает на одного из Настасьиных бойцов. На ум просится вывод. Захват камеры, переход, гибель подразделения на той стороне. А этот, который явился, каким-то образом выжил и смог перебраться назад. Да, так наверное будет правильно.
Петр Геннадьевич Зимин, был из семьи кадрового офицера. Дворянин. Окончив Петровский Полтавский кадетский корпус, дальше продолжил учебу в Константиновском артиллерийском училище. По специальности дальше служить не стал, выпустившись подпоручиком, занял предложенную вакансию командира разведывательно-диверсионного взвода в отдельном батальоне морской пехоты. Юношеский максимализм понимаете ли, а по-простому, детство в заднепроходном отверстии человеческого тела не кончилось, вот и захотелось найти на него приключений. И сразу на фронт! Воевал неплохо, за военную кампанию отмечен наградой. Незадолго перед катастрофой принял решение перейти на службу в Отдельный корпус жандармов. Снова учился. Пришлось закончить специальные курсы. Однако поступить на них было непросто. Для перевода в Отдельный корпус жандармов требовалось выполнить условия, для многих непреодолимые. Нужно быть потомственным дворянином, окончить военное или юнкерское училище по первому разряду, иметь трезвое поведение, не быть католиком и даже женатым на католичке, не иметь долгов и пробыть в строю не менее шести лет. Тот, кто удовлетворял этим требованиям, допускался к предварительным испытаниям, устным и письменным, в штабе корпуса для занесения в кандидатский список, а затем прослушать четырехмесячные курсы и выдержать выпускной экзамен. Только после этого экзамена офицер высочайшим приказом переводился в Отдельный корпус жандармов. Все хорошо. Всюду соответствовал, да вот только с годочками не дотягивал. Молод дюже!
Как боевому офицеру, имеющему награды и ранения, сделали исключение. На самом верху, всемилостивейше позволили допустить. Вместе с Зиминым на испытания прибыли больше трех десятков офицеров различных родов войск. Не без внутреннего трепета входили в дом у Цепного моста, напротив церкви Святого Пантелеймона. Приезжим из медвежьих углов и горячих точек, все казалось там помпезным и странным. Строгими экзаменаторами были адъютанты штаба корпуса при участии представителя Департамента полиции. Председателем приемной комиссии был сам начальник штаба корпуса. На устном экзамене кандидатам задавали всевозможные вопросы о реформах, об общественных организациях, государственном устройстве Российской империи. Доходило до абсурда. Испытуемого могли вычеркнуть из списка кандидатов на простом собеседовании, задав, казалось простой вопрос.
«-Вы в Бога верите искренне?
–Да.
–И в церковь ходите?
–Конечно.
–Очень хорошо. А если ради службы вам придется совершить неблаговидный поступок, на исповедь к батюшке пойдете?
–Конечно!
–Прощайте».
Но все позади. Он стал жандармом. Потом катастрофа изменила жизнь людей во всем мире, погибли миллионы. И вот он находится в распоряжении полевого штаба наместника Его Величества на юге государства. Ротмистр Зимин занимается делом, которому отдал большую часть жизни…
Кутепова ввели в просторный, но уж слишком узнаваемый кабинет. Столы, стулья, несгораемые сейфы, шкафы для служебной «макулатуры», иные мелочи, все как у военных чиновников родной реальности. За креслом «радушного» хозяина, на стене портрет в раме. Моложавый мужик в форменной парадной одежде со множеством регалий, которые он видел впервые, свысока косил взглядом на любого вошедшего. Это надо понимать, местный пахан в государственной системе мироустройства, взятой в одной определенной стране.
Умный, проницательный взгляд человека сидевшего в кресле, приковал внимание. Грузноват и уже в летах, но ясно не маразматик. На синем кителе погоны младшего офицера, ничем не отличимые от своих доморощенных, но совсем без звезд. Пустые. Стал судорожно вспоминать, как же назывался сей чин при Николашке. К своему разочарованию, так и не вспомнил.
Затянувшееся молчание было прервано самим военным чиновником.
–Мехраба хош гельдын.
От непонимания фразы, произнесенной на неизвестном ему языке, Александр завис. Чего этому перестарку нужно? Может он его костерит на иностранный манер? Но времени нет, срочно нужно перегрузиться и выправлять положение. Народ-то по-русски чешет за всю мазуту, а это мурло выдрючивается, интеллигента из себя корчит. Помнится, в литературе царских жандармов представляли, как тупых, необразованных, косных субъектов, которые зверски преследовали смелых иудейских революционеров. В отечественном кино советского периода руководители отечественных спецслужб Российской империи изображались в отрицательном свете. Как правило, это были недалекие, малообразованные люди, не способные эффективно решать поставленные задачи. Этот явно не из таковых, вон как хитро скалится.
Улыбнулся в ответ, выдал фразу в пику непонятке хозяина кабинета:
–И вас с новым годом!
Собеседник ничуть не обиделся, а просто удивился.
–Так ведь до нового года еще далеко.
–Ага. Вот и я подумал, чего вы мне непонятными словами по ушам ездите.
–Ха-ха! Интересно сказано. Никогда не слыхал, чтоб по ушам ездили.
–Но смысл-то вы сразу уловили?
–Уловил.
–А я вот до сих пор не догадался, что вы сказали, и на каком языке.
–На турецком. Присаживайтесь. Как вас зовут, кстати?
–Прошу прощения, меня так внезапно сюда втолкнули, что я забыл о строгом регламенте этикета в стенах, как я понял контрразведывательного органа. Меня зовут Александр.
Кутепов жестом связанного тела объяснил, что он бы и присел, да как-то не слишком сподручно чувствовать себя намотанным веретеном.
–Ах, да! Вахмистр.
Скучающий, или делавший вид, что скучает, Подопригора встрепенулся.
–Ваше высокоблагородие!…
–Развязывай. Сам потом у двери присядешь.
–Слушаюсь!..
Серые стены, никогда не видавшие краски. Окна нет. Вместо кровати широкий деревянный настил из струганных досок. Справа от металлической двери с оконцем для контроля, стационарная параша. Соответственно ни стола, ни стула. Номер люкс, нынешние апартаменты Кутепова.
На допрос или беседу, так сразу и не поймешь, его водили как на работу. Помимо ротмистра Зимина с кем только не встречался. Для начала его пофотографировали. Только непонятно почему помимо обычной фотосессии, заставили позировать почти без одежды? Вуайеристы хреновы! Головастики, это которые ученые всех мастей, набросились как голодные мыши на сыр, но чувствовалось сами знали не много. Штабные, те задавали вопросы по профилю, тут он «плавал» в непонятках. Сейчас лежа на нарах, пролистывал потрепанный учебник истории для гимназий подсунутый хитрым ротмистром. Морщил лоб и плавил мозг, никак не желая соглашаться с прочитанным. Выходило так, что история этого мира почти полностью совпадала с родной реальностью, но только до определенной поворотной точки. И со славянами все в порядке было и с Мономахом, и с Ванькой Грозным. Поляки пошалили, с турками Суворов разобрался. Французам по чявке наваляли, и даже два раза. Второй, получили в Крыму на пару с лаймами. А вот потом узнаваемая история сделала финт ушами. Поначалу практически незаметное отличие привело как говорится к последствиям. Александр третий, Миротворец который, после смерти батюшки от руки бомбистов, сильно расстроился и дал товарищам из спецслужб карт-бланш. Мол, «работайте, братья»! И понеслась! Вычистили «заразу из Авгиевых конюшен» сраной метлой. Подвинув адвокатов в сторону, палачи работали не покладая рук. Часто без особой «доказухи» под молот на наковальню могли попасть и невиновные. «Лес рубят, щепки летят!». Товарищи Ягоды и Берии тихо и мирно курят в сторонке. Попутно зацепили шпионские сети ряда стран. С ними тоже церемониться не стали. Высылали редко, на каторгу тоже в исключительных случаях отправляли, в основном сразу к стенке ставили, включив сюда же и большую часть народа ждущую наказания по уголовным статьям. Каторга, она не резиновая. Если ты убивец или казнокрад, будьте любезны… Пуля, она всяко дешевле, чем оглоедов транспортировать, а потом еще и кормить. Иностранная братия дернулась было возмущаться, а «аглицкий лев» еще и «многоходовку» с покушением на помазанника божьего затеял, да все без толку. «Проспали» демоны. Во внешней политике у России на тот период был самый лучший флот, и самая мощная армия. Во внутренней – царский двор от агентов влияния почистили, чиновничий аппарат почистили, свод законов Государства Российского – почистили. Гвардейские полки государь лично делом заниматься заставил, а не паркет в бальных залах полировать.
Сам Александр, был мужиком крепким, прожил до глубокой старости, а власть сыну, Михаилу еще при жизни передал. Став пенсионером с женой в основном в Крыму проживал.
Почему Михаилу власть досталась? Так ведь забыл отметить. Незабвенного Николая свет Александровича, как в учебнике значилось, лошадка на прогулке с хребтины сбросила. Видать ноша не подъемная обрыдла. А он возьми и приложись головушкой о земельку сырую, шейка молодая, мышцами не обезображенная, возьми да и хрустни. Вот так и не стало потенциального Николая второго. Второй по значимости в списке претендентов на царственную табуретку, тот как и в кутеповской реальности, в мае восемьсот семидесятого года почил в Бозе. Хвороба достала. Третий сын, Георгий, еще в молодые годы, как «чистки» начались, принял постриг и на Валаам подался, батюшкины грехи замаливать. Дочери императора замуж повыскакивали и за кордон умотали. Так Михаил и встал у рычагов власти. Порулил.
Из-за такого непонимания и неприятия ситуации, Первая Мировая в тысяча девятьсот девятом началась. Россия и Германия, на пару от коалиции европейских стран отбивались, но выдюжили. Как результат, в этом мире дедушка Ленин не проявился никаким боком, как и знакомые Кутепову имена большевиков.
После окончания войны государство встало на индустриальные рельсы, но Россия, она и в этой реальности Россией осталась. Как не пытались заводчики и фабриканты произвести на свет что-то подобное гражданскому лимузину, а выходил отличный армейский танк, вместо пассажирского самолета – бомбардировщик, вместо утюга – автомат. Слава Богу, до атомной бомбы в этом мире дело не дошло, но Вторую Мировую развязала Польша с Англией и Францией в купе. Дальше учебник заканчивался.
Кутепов отбросил книжку, отвернувшись к стене, завернулся в старую шинель, выданную вместо одеяла. Зимин рассказал ему о том, что на территорию Северной Америки плюхнулся метеорит, надо думать не хилых размеров. Земной шарик на год погрузился во тьму, а волнами смыло большую часть Европы, часть Азии, А что там с Америками и другими континентами стало, одному Богу известно. Во всяком случае вместо большей части Украины, плещутся волны морские. Даже Питер и тот под толщей воды скрылся. Такие вот дела. Как не старался отвлечься, но мысли о судьбе дочери точили нервы…
***
Широко раскинулась Кубанская степь. Покрывало плодородного чернозема, спускаясь с седых Кавказских гор, неся с собой живительные струи горных потоков, прорастает цветущими травами, деревьями, кустарником, давая пищу и укрытие всякому зверью и птицам, сохраняет природную влагу широких рек. Издревле стремился сюда и человек, чтобы осесть, пустить корни своего рода. Только всегда найдется тот, кому вольготнее жить за счет другого. Кубанской земле первой пришлось принять натиск завоевателей из Порты. Полки янычар на боевых покрытых сталью брони машинах и бригады сипахов, передвигавшихся в танковых колоннах, клиньями пронизали юг России, попутно сметая на своем пути городки, казачьи станицы и хутора. Не успев вздохнуть от принятия на себя первого удара, жители Кубани столкнулись с бедой покруче. Башибузуки. Да! Пришла в дома такая напасть.
Слово «башибозук» в дословном переводе с турецкого означает «с неисправной головой», «безбашенный». Сопоставимо с русским «сорвиголова». Когда турецкие войска вошли на территорию соседнего царства, по пятам их шли шакалы с ликом человека, навербованные в банды из Албании и Малой Азии. Все, кто приходил в отряды башибузуков, получали до ста лир в месяц. Это не значит, что они получали их на руки. Бойцу выдавали автомат, но высчитывали с него сто лир. Патроны тоже денег стоят. Выдают патроны – вычитывают стоимость. Хозяйственный расчет в чистом виде. В отличие от тех же сипахов, башибузуки были пехотинцами-следопытами, -егерями, -разведчиками, -карателями, но самое главное убийцами и мародерами. Башибузуков от обычных воинов отличала необыкновенная жестокость, недисциплинированность и бесчеловечность. Они настолько бесчинствовали на захваченных территориях, что их ненавидели даже турки.
Несмотря на крещение огнем и мечом, русские люди продолжали существовать всюду, где раньше были их дома, жили их семьи. Номинально значились относительно целыми и станицы. Получив от Зимина задачу, хорунжий Кардаш со своей группой ушел в поиск, попутно в условленном месте его бойцы должны были забрать пенал с весточкой от человека тайно работавшего на ротмистра. В средине маршрута группа на время делилась, а после выполнения порученного дела, собиралась воедино и возвращалась на базу. Самому Кардашу не терпелось рассчитаться с албанской бандой за Марьюшку. До зубовного скрипа жалко девку!
Четырнадцать лет ей было. Тоща и мелка как воробышек в зиму. Родителей, братьев и сестёр еще раньше башибузуки убили. Ее изнасиловав не добили, посчитав мертвой. Выжила казачка и даже умом не повредилась. Встреча с Кардашом придала уверенность в жизненной цели. Для войны с регулярными войсками или с бандитами необходимо знать маршруты движения, перевалочные пункты складирования оружия, численность, предположительные места дислокации. Все эти данные можно получить либо от местного населения, либо от секретных сотрудников, либо из допроса «языков». Вот и стала Марийка, таким секретным сотрудником. Она как попрошайка ходил по станицам, побиралась Христа ради, а потом сообщала хорунжему, где, что и как. На полученных в том числе и от нее сведениях Зимин строил свою работу за пределами объекта. Четыре банды албанцев помножили на ноль. Из-за явной эффективности группы, штабисты нагрузили пластунов сверх меры, все выспрашивали как им удается узнавать такого рода информацию. Зимин был в отлучке, а на Кардаша насели. Черт дернул намекнуть, все же свои начальники спрос ведут. Через неделю убили девку, а голову ее на КПП подбросили. Кардаш тогда надрался самогоном, ничего не соображал. Спасибо батюшке Фотию, вывел из такого состояния, а то ведь и застрелиться мысля подспудно приходила. Бляди! Выходит Зимин прав, в любых штабах есть купленные люди. Одни воюют, другие обогащаются.
Скользя в ночь, следуя в замыкании группы, Платон Кардаш оглянулся назад, крайний раз окинул уже далекие очертания крепости-городка, приютившей, давшей кров ему и его пластунам.
До скорого, городок! Надеюсь, что увидимся!
Теперь только дай Бог добраться по-тихому до хутора, у ротмистра почитай кругом глаза и уши имеются, донесли, где «квартируют» убийцы Машутки. Пластун щепотью наложил на себя крестное знамение, бесшумно растворился в ночи.
Пластуны не просто бойцы, они и следопыты и разведчики, диверсанты и снайперы. Многие из подчиненных Кардаша досконально знают артиллерийское и саперное дело, могут преодолеть горный кряж и выплыть в бурном потоке извилистой реки, более того, война заставила их овладеть навыками ведения рукопашного боя. Военное ремесло это залог выживания пластуна в условиях нынешних реалий и суровой Кавказской природы. В пластунском лексиконе есть такие термины, как «выстрел на хруст» – способность поражать любую цель при плохой видимости или ее отсутствии, «волчья пасть» – умение провести молниеносную разящую атаку или «лисий хвост» – искусство заметать свои следы при возвращении с задания. Всем этим бойцы Кардаша владеют…
–Э-э! Молодой, беззубый пес! Вот кто ты есть. – Старый Энвер сузив глаза, недобро посмотрел на молодого. – Пока не можешь самостоятельно добыть себе кость для пропитания, будешь довольствоваться тем, что оставят другие. Ну и что, что ночь? Воины Аллаха вернулись с поля боя, привезли добычу, им и отдых положен. Ты бездельничал, в боевом выходе не участвовал…
–Так не берут! – голос Куруша из тихого попытался перейти на визгливый фальцет.
–Пока не берут. Так вот, чтоб до утра разгрузил и расставил ящики в холодном сарае, даром что ли, его не сожгли.
–Я постараюсь, бей!
–Да уж постарайся.
А до утра, всего ничего осталось. Через пару часов рассвет наступит. Весь отряд без задних ног дрыхнет в просторной хате, на сеновале и малом флигеле на задах подворья, в раскинувшемся так удачно перед самой балкой хуторе. Красиво здесь, но станицы не похожи на родную деревню Фош-Круя, воздвигнутую предками в предгорьях. Здесь степь, хотя до гор не далеко.
Стиснув зубы, рывком подхватил тяжелый ящик из кузова «барбухайки», доставшейся отряду «по случаю». Хорошо, что кузов низко, иначе корячиться пришлось еще больше. Потащил ящик в сарай, там при свете почти прогоревшего факела, поднатужившись, втиснул его в верхнюю часть штабеля. Что там в нем такое тяжелое? Не разобрать, темно. Следующий ящик. Работа нудная и трудоемкая. Отец рассказывал, что его прадед являлся праведником мира, и его имя записано в Яд ва-Шеме, а Куруш вот, выбрал себе иной путь, став воином Аллаха, теперь вынужден надрываться, в одиночку перетаскивая неподъемный груз. Аллах милостивый и всемогущий, да когда же они закончатся? Пот градом тек со лба, усталость окончательно сорвала дыхалку. Присел прямо на землю, привалившись к стене, напротив колеса. Отдыхал. Между тем черное одеяло ночи, накрывшее окрестности хутора, стало светлеть. Казалось на миг смежил ресницы, а сон захватил в плен, все потому, что день шебутным был. Сначала провожал бойцов на боевой выход, дальше таскал из балки воду для кухни, потом топил, помогал Али готовить, выполнял мелкие приказы бея Энвера. Потом наши приехали…
–А-а-хэх-хэ-хэ! – не открывая глаз, зевнул до хруста в скулах.
Шорох рядом, заставил все же резко проснуться. Дернувшись, повернул лицо на звук, думал крадется Энвер. Было такое раньше. Возникшая фигура человека над ним, серой тенью накрыла обзор, чем-то запечатав рот, не давая возгласу вырваться. Последнее, что почувствовал, боль в теле с левой стороны, словно шершень выпустив жало, клюнул ним в незащищенный участок тела. Темнота.
–Готов! – прошелестело слово над распростершимся телом покойника.
–Вперед!
Из тихо приоткрытой двери хаты, отчетливо доносился храп, запах немытых тел, табака и ружейной смазки. Пластуны следуя друг за другом, просочились внутрь. Кардаш прислушался, выравнивая дыхание. Глаза привыкли к более плотным сумеркам помещения. Башибузуки вповалку дрыхли кто где пристроился. Час волка, самое лучшее время для разведчика, самое лучшее время для мести. Прошептал за спину:
–Работаем!
Понеслась душа в Рай. Пластуны двойками, страхуя друг друга, разбрелись по комнатам, орудуя ножами стали уменьшать поголовье безрогого, безбашенного скота, пришедшего на их землю убивать и насиловать жителей станиц. Запах крови ни с чем не спутать, он проникал в ноздри, готовый дать молодняку в первый раз вышедшему «на боевые», возможность извергнуть содержание желудков.
–Этого вязать!
Не хата, а настоящая заправская скотобойня.
–Выноси!
Наконец-то свежий воздух.
–Потопеня! Вахмистр, что там у тебя?
–Все как доктор прописал, вашбродь.
–Сеновал?
–Зачистили! – доложил урядник Лебедь, казак станицы Харлампиевской. – Вашбродь, мы тут того кренделя, что мальчишку напрягал, живьем взяли.
–Ну, да. Лебедь птица гордая, она падаль клевать не будет. – Невесело пошутил офицер. – Сюда его.
–Слушаюсь!
Сумерки развеялись, но солнце еще не вышло из-за холма нависшего над хутором. Освободившиеся казаки шастали по двору «разрывая» схроны и выуживая информацию о действиях уничтоженной банды. Не громкий возглас со стороны, при всей драматичности действительности, вызвал улыбку на смурных лицах.
–Ты дывы, Гнат! Яка добра лоза у хуторянина зреет. Его вже нэма, а она живая! Сколько вина бы с нее нажал!..
Хорунжий прекратил щенячьи восторги одного из подчиненных.
–Бобошко, делом займись! Нам еще сутки до базы добираться придется.
–Ага! А еще с местом для отдыха определиться потребно. – Вставил свои три копейки и вахмистр. – До дому доберемся, от меня Бобошке два наряда вне очереди причитается.
