скачать книгу бесплатно
Катя – человек, которого я столько лет считала родным. Сестрой, которой у меня никогда не было. Она же всегда была рядом, успокаивала, когда я плакала, подбадривала, когда мне было тяжело. Она-то и заставила меня участвовать тогда в моей первой выставке. Как же так может быть???
Катя и Андрей. Всегда подчеркнуто вежливые и немного холодноватые друг с другом. Как?
Ноги неожиданно становятся ватными, колени подгибаются и я, мешком, падаю на пол. Мою грудь разрывают сдавленные рыдания. Нестерпимая боль обнимает мое уставшее, разбитое тело. Все, ради чего я жила, пошло прахом. Все мои надежды, мои мечты. Люди, которым я доверяла, как себе, так жестоко меня предали! За что же мне все это? За что?
– Лучше не думать об этом, Кристина, – снова, читая мои мысли, шепчет Лоран.– А с другой стороны, может быть оно и к лучшему. Вот когда остаются люди, которые действительно любят, представляешь, как тогда тяжело уходить?
– Как же так? – голос сорван, сил нет – Как же так жестоко! Ведь Катя была со мной рядом с самого детского дома. Она – мой друг. Единственный друг.
Меня затапливает злость, хочется что-то сделать. Чтобы им было больно. Как мне…
Я вскакиваю, подбегаю к столику в коридоре, пытаюсь сдернуть его с места, но мои руки, как сквозь масло, проходят через него.
– Нет, нет, зачем так жестоко!!! – слезы застилают глаза.
Он подходит и обнимает меня за плечи. Он вытирает мои слезы и поправляет волосы.
– Нам пора, девочка, теперь уже точно пора, ты готова?
И вдруг странный лед сковывает душу, я больше ничего не в состоянии чувствовать. Словно бы все внутри меня в одночасье умерло. Как мое тело.
– Да, наверное, готова, – отвечаю я ему, – нам уже действительно нужно идти.
Лоран дотрагивается теплой рукой до моего лба. Мне неудержимо хочется спать, все пережитое мгновенно становится невесомым и неважным. Сейчас я чувствую только усталость. Моя голова доверчиво склоняется ему на плечо.
Мы быстро отрываемся от пола и вылетаем в окно, оставляя там, на ненужной мне больше земле, все, что я всегда считала дорогим и очень важным. Прощайте, все – только и успеваю подумать я, – прощайте….
А потом я снова погружаюсь в спасительную и теплую пустоту, и снова моя жизнь, от которой так хочется спрятаться, укрыться. От которой так тяжело, она заставляет меня снова и снова окунаться в нее с головой. И я все дальше от реальности, но оно, наверное, к лучшему…
Глава 4.
Я медленно, словно после долгого сна, прихожу в себя. Глаза нехотя открываются. Рядом по-прежнему Лоран. Я чувствую его плечо. Поднимаю голову и осматриваюсь. Кругом снег, настоящий белый и такой пушистый. Я никогда за всю свою жизнь не видела такого красивого снега. Большие неровные хлопья напоминают странных экзотических бабочек, которые никуда не торопясь свободно парят в почти осязаемом воздухе.
Мы едем на небольших санях, увешанных шкурами. Впереди, выбивая из– под копыт комья земли, чеканя шаг, рысью бегут два черных корня. Лоран одной рукой легко держит вожжи, а другой по – отцовски обнимает меня. Мы несемся по ночному заснеженному городу, по широкой аллее. По обе стороны от нас желтым светом горят зажженные на ночь газовые фонари, отбрасывая четкие угловатые силуэты на дорогу, создавая свой призрачный и никем не разгаданный театр теней. Домов за аллеей почти не видно, они где-то там, в непроглядном сером тумане, но они точно есть. Сначала я пыталась рассмотреть их, но потом оставила эти бесполезные попытки. Сказочный город, который описывали в своих произведениях многие писатели. Здесь безлюдно, совсем безлюдно и так тихо. Но эта тишина не пугает, скорее наоборот, успокаивает, дает время и силы подумать над тем, что произошло.
«Вот, наверное, какой он, вечный покой», – сонно думаю я.
Я поворачиваю голову к своему спутнику:
– Лоран, а скажите, где мы? Что это: рай, ад?
Граф небрежно кидает вожжи на колени, и лошади, словно хорошо зная дорогу, все той же рысью бегут по аллее. Он достает сигару и закуривает:
– Это сложно объяснить, детка, но ты поймешь, ты же – умница. После того, как мы …переходим в мир иной, как у вас там говорят. Мы не попадаем сразу в рай или ад, хотя они существуют. Может быть несколько не так, как пишут в книгах. Ну, например, рай. В раю не сидят на пушистых облаках в белых одеждах и не играют на арфе. Это такой же мир, только, наверное, в сотни раз красивее. Там, в этом мире нет лжи, нет зла, там у каждого есть свой маленький кусочек, где он может побыть один и надо многим подумать. Это – то место, где душа каждого, туда попавшего, может отдохнуть и залечить раны, полученные на земле. Там не встретишь равнодушия или непонимания. Все живущие там, обретают покой. Мы все становимся его частицами, его неотъемлемой частью. Мы купаемся в Свете, он делает нас счастливыми. Отсюда и появляется наш рай.
– И вы живете там?
– Да, Кристина, я живу там. У меня там свой маленький мир. Уже очень давно со мной те люди, которые были мне дороги на земле. – Лоран задумчиво улыбается. – Там в моем доме на берегу теплого круглого озера, всегда горят свечи, там, в полутемной гостиной лежат мягкие красные ковры, по ним часто бегает моя дочка. Там, на третьем этаже, у меня есть свой маленький кабинет, окна которого выходят на острые заснеженные вершины гор. А еще там есть большой стол из красного дерева и любимое мое кресло. Этот стол завален книгами, моими рукописями. И часто по вечерам, когда я пишу что-то при свете свеч, моя жена тихо подходит ко мне, ставит на стол чашку горячего ароматного кофе, садиться на большую старую софу, и мы молчим. Просто смотрим в пустоту и молчим. И это счастье!!! У каждого там оно свое. Но мы также можем встречаться с другими людьми, если захотим.
– А где же Бог? Ты видел его?
– Его мало, кто видел, но он точно есть. Он где-то высоко, высоко в небе. Он любовь, которая наполняет нас, он покой, которым мы дышим. Он есть, и все мы его дети. Пусть иногда и непослушные, но все же – его. И он готов простить и принять многих, действительно раскаявшихся в своих грехах… многих… но всех.
Я осторожно поднимаю на него глаза и в душу цепко начинает пробираться страх. Выражение лица Лорана утрачивает мечтательность:
– Есть еще ад, Кристина. Туда попадают значительно реже, но все же, он есть.
– Что там? – с дрожью в голосе спрашиваю я.
– Там нет геенны огненной, здесь тоже все несколько преувеличено. Но там страшно. Как ты думаешь, что будет, если собрать в одном месте всех великих грешников: воров, убийц, лжецов? Людей, которые никогда не раскаются в содеянном. И они снова и снова будут переживать свою жизнь. Самоубийцы – умирать, убийцы – убивать, воры – воровать. И однажды они захотят остановиться. Захотят, но не смогут. Они обречены на вечные муки, на вечную боль. Это и есть ад, девочка. Люди живут там также, каждый в своем мире, она сталкиваются друг с другом, но не обращают никакого внимания на то, что их окружает. Город, в котором они живут, чем-то похож на этот, но говорят там на много страшнее.
– Скажите, Лоран, а что, оттуда никогда нельзя вернуться, ну, скажем, исправить свои грехи?
– Ну, почему, – продолжил Лоран, – некоторым дается второй шанс, они могут снова вернуться на Землю и постараться замолить те грехи, которые совершили в своей прошлой жизни, но сделать это очень трудно. И далеко не всем, вообще, такой шанс выпадает. Самоубийцы – самые страшные грешники, для них пути назад нет.
– Почему? – спрашиваю я.
– Однажды, в своей первой жизни они уже опустили руки и отказались бороться, тогда для чего давать им второй шанс? Наши миры добра и зла четко разграничены, и нам не позволено проникать в них, но мы все же, стараемся спасти те души, которым еще возможно помочь. Ад – это страшное место. Я никогда раньше там не был, и надеюсь, не придется. Одно я знаю точно, Кристина, для тех, кто однажды пришел в ад, пути назад нет ни для кого.
– Пути назад? О чем вы говорите, – почти усмехнулась я, – скажите, неужели во всем мире может сыскаться хоть один человек, который добровольно пойдет в ад?
– Ой, Кристина. Ты еще так молода и так мало видела в жизни. Перипетии человеческих судеб иногда оказываются настолько сложными и запутанными. Иногда происходит то, о чем и подумать –то страшно или сложно. Поэтому я вынужден тебя предупредить об этом.
– Ворота в ад надежно охраняется слугами Люцифера – демонами и бекасами.
– Кто они? – заворожено спрашиваю я.
– Отвратительные создания. Полудемоны, когда– то они тоже были людьми, но совершили столько зла, что попав в ад, приняли мерзкое обличье, которое всегда было у их души. Они преданнейшие слуги сатаны, его цепные псы, питающиеся падалью и готовые разорвать любого по приказу своего хозяина.
– А вы видели дьявола? – шепотом спрашиваю я.
– Довелось, но это не должно тебя беспокоить, детка. По-моему для тебя и так слишком много на сегодня информации.
Во рту у меня пересыхает, руки холодеют и дрожат. Сейчас ведь я точно не в раю. Но Лоран снова тепло мне улыбается и кладет руку на плечо.
– Не бойся, Кристиночка, ты не в аду. Но и не в раю. Сейчас мы с тобой в некоем промежуточном мире. В Коллекторе. Сюда попадают все, после перехода. Здесь ты должна будешь прожить некоторое время, пока Совет будет принимать решение.
– Решение?
– да, так уж заведено. Жизнь каждого человека относительно долгая и в ней есть место всему: добрым и честным поступкам, злодеяниям и раскаянию. И Совет должен посмотреть, чего же в ней было все-таки больше. Здесь очень опасно, не смотря на мнимое спокойствие. Ведь тут обитают представители всех миров: ангелы, демоны. Мы можем совершенно спокойно посещать Коллектор в любое время. Еще давно мы решили не вмешиваться в дела Совета, мы не перетягиваем на свою сторону прибывших, но ты должна быть осторожной. Здесь возможно все.
– Как долго я буду здесь?
– Время в нашем мире течет совсем по– другому. Когда в твоем распоряжении вечность, что тогда для тебя минута? Но за тобой обязательно придут, Кристина. Ты поймешь, когда этот момент настанет.
– Я еще увижу вас, Лоран? – тихо спрашиваю я.
– У меня, конечно, много работы, но я как-нибудь загляну к тебе на чашечку кофе. Непременно.
– А почему вы занимаетесь этим?
– Ты знаешь, здесь у каждого есть своя работа, моя вот такая.
– А за людьми всегда приходят из рая?
– Нет, здесь есть служители и из другого мира. Кому как повезет, это жребий.
– Значит, мне повезло, – с искренностью в голосе произношу я. Я и сама не поняла, как прониклась к этому высокому импозантному мужчине теплотой и нежностью.
Я помолчала:
– Лоран, скажите. А если человек попадает в рай, он может вернуться на Землю?
– Да, для душ из Света преград нет. Но всегда нужно помнить о том, что приходя на Землю, мы можем совершить много ошибок, которых нам удалось избежать. И обратно можно вернуться уже совсем не в рай.
– После возвращения на землю человек ничего не помнит из своей прежней жизни?
– Нет. Все начинается снова.
– Тогда зачем возвращаться? Зачем испытывать судьбу? Ведь иногда обстоятельства могут сложиться таким образом, что не останется выбора. Разве не проще оставаться здесь? Не могу разобраться, в чем смысл всего этого?
– Понимаешь, Кристина. Если душа человека истинно чиста, то это неважно. Если человек обладает истинной верой в своего создателя и добро, то он найдет правильный путь. Мы должны возвращаться, ведь ОН должен быть уверен в нашей вере.
–Но…– я не смогла договорить. Даже и хорошо, что Лоран перебил меня.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, Кристина. О нем и о себе. Ты ведь нечасто ходила в церковь. Нечасто возносила ему молитвы или благодарила за что-то. Даже тогда, когда ты еще жила в детском доме, иногда по ночам ты смотрела на небо и думала, почему же так произошло с тобой? Почему ребенку, которому так нужна была любовь, этой любви совсем не досталось? А потом однажды, ты пришла к выводу, что он был неправ, и закрыла свое сердце для него… Не бойся Кристина. Мы всего лишь люди. Мы много не способны понять и принять. Но он мудр. Нам никогда и на сотую долю не набрать его всепрощения и доброты. Хочу, чтобы ты знала. Он не держит на тебя за то зла. А еще, все это было неспроста. Когда-нибудь ты поймешь, что для того, чтобы набраться добросердечия и понимания, иногда нужно самому пройти через горести.
Я сильнее закуталась в шкуры.
Неожиданно сани резко затормозили. Я и не заметила, как аллею давно сменили узкие улочками с маленькими трехэтажными домиками в европейском стиле 18 века. Мы стояли напротив освещенного подъезда одного из домов.
– Вот это пока, твой дом, – раздался над самым ухом глубокий голос Лорана. – Располагайся и отдыхай, можешь гулять и любоваться окрестностями, только я повторюсь, осторожнее.
– Спасибо,– отвечаю я ему, – я вам очень благодарна за все, что вы сделали для меня.
– Не за что, девочка… Ну мне пора, я тоже порядком устал сегодня.
Он берет вожжи и лошади, словно почуяв это, резко трогаются с места. Через минуту цокот копыт замирает где-то вдали. Я поднимаю голову вверх и смотрю на окна дома. Везде темно. Город мирно спит. Странно! Подумала я, все совсем не так, как представлялось мне раньше». Я подставляю ладошку, и в нее не спеша падает снежинка. Падает и тут же тает. Все так, как и в моем мире!
Я чувствую, как мне снова становится прохладно. Я поворачиваюсь и вхожу в тускло освещенный свечами коридор. Передо мной широкая деревянная лестница, ведущая наверх. Я неуверенно поднимаюсь. Вот второй этаж, коричневые деревянные полы, всюду горшки с цветами и множество дверей. Я подхожу к первой. На ней тусклая табличка, с чьей-то фамилией. Иду дальше. В самом конце коридора еще одна деревянная дверь. На ней моя фамилия. Я машинально запускаю руку в карман и достаю большой железный ключ, вставляю его в замочную скважину и поворачиваю. Дверь со скрипом открывается.
Я вижу свой новый дом. Передо мной гостиная, кругом свечи в канделябрах, на стенах светлые цветастые обои, тяжелый комод, большой мягкий диван, широкий выложенный из красного кирпича камин. Я осторожно ступаю в соседнюю комнату. Это спальня. Большая кровать с балдахином занимает почти все ее пространство. Еще одна маленькая дверь – ванная комната. В круглой белоснежной ванне уже налита вода. Ни о чем не думая, скидываю с себя одежду и быстро погружаюсь в теплую, пахнущую жасмином жидкость. Я с трудом вспоминаю, как вышла из ванны, нашла на кровати пижаму, переоделась и буквально рухнула на постель. Сегодня и вправду был трудный день. Я очень устала……….
Глава 5.
Не знаю точно, сколько проспала. Но когда я открыла глаза солнце, зимнее и скупое медленно катилось за горизонт. В первую секунду я не могла понять, где нахожусь.
Незнакомая маленькая уютная спальня, сверху на меня стелется нежно голубой балдахин кровати. Но потом реальность, страшная и беспощадная волной накрыла меня с головой. Я же…. Умерла. Да, вчера вечером я разбилась по дороге домой на своей машине. Господи, мой Андрей, моя подруга. Их предательство! Как же страшно!
Но паника, как ни странно, быстро прошла. Отступила перед чем – то неизбежным и уже свершившимся. Я резко встала с кровати и подбежала к окну. Схватилась за тяжелую оконную раму и, что есть силы, потянула ее на себя. В лицо мне моментально ударил поток маленьких рисовых снежинок, а моя комната вдруг ожила, наполняясь звуками, доносившимися с улицы.
Во все глаза, убирая с лица растрепанные пряди волос, я заворожено смотрела на улицу. За окном кипела жизнь, такая же, как в обычном городе. Только, наверное, лет двести назад. По узким улочкам сновали туда – сюда многочисленные сани, запряженные норовистыми лошадьми, которые отбивали четкий шаг по заснеженным булыжникам мостовых. По тротуару неспешно прогуливались люди, в старинных нарядах века, наверное, 18. Они о чем-то разговаривали, многие даже смеялись, торопились куда-то, здоровались друг с другом, мужчины галантно подавали руку женщинам, переходившим улицу.
Поразительно. Этот самый настоящий город – призрак, доживал свой очередной день, как обычный любой другой город. Я прикрыла окно и стремительно побежала в ванную. Через пятнадцать минут, одетая в странное длинное фиолетовое платье, с большим турнюром и многочисленными оборками, которое нашла в большом платяном шкафу, я стояла на пороге своей квартиры. Едва закрыв дверь, и на ходу, одевая шляпу и шаль, я мчалась вниз по ступенькам. Через минуту я зажмурилась от яркого вечернего солнца, в котором купался город. Немного постояв и посмотрев по сторонам, я неуверенно двинулась по улице.
Как странно! Как странно все вокруг. Сколько же здесь людей. И все они куда-то идут. Они все разные: черные, белые, китайцы. Они все одеты в эту нелепую одежду. Одни стоят группами и переговаривается между собой, другие, так же как и я с интересом оглядываются по сторонам. «Наверное, тоже здесь недавно», подумала я. И, рассматривая строения побрела вдоль улицы. Я миновала большое количество зданий, построенных в одном четко выдержанном стиле. Постоянно поднимая голову вверх, я пыталась заглянуть в высокие створчатые окна, не понимая, как такое вообще может быть. Невообразимо. Нереально, невозможно. В какие-то мгновения, мне начинало казаться, что все это один сплошной сон. Что, вот, через минуту, я открою глаза и снова окажусь дома. Но улочки петляли, уносясь вглубь города, а сон и не думал заканчиваться.
Я, наверное, очень сильно задумалась и перестала замечать что-либо, потому что резко завернула за угол и со всего размаху налетела на что-то.
– Осторожнее, – послышался недовольный возглас на французском языке.
– Извините, – машинально промолвила я, неожиданно удивившись тому, как вдруг быстро начала понимать французский.
Я подняла голову. Передо мной стояла невысокая девушка, с огненно рыжими волосами, собранными под очаровательную маленькую шляпку, и мило улыбалась.
– Да, сама, виновата, засмотрелась на вон ту красивую лошадь и не заметила тебя.
Она протянула мне руку:
– Жюстин, – очень приятно.
– Кристина, – ответила я, – взаимно!
Мне было очень приятно, что кто-то заговорил со мной. Потому что к чувству ужаса от всего происходящего, еще остро начинало примешиваться одиночество.
– Ты, наверное, тут недавно, – залепетала моя новая знакомая, – у тебя такой растерянный вид.
– Да, – немного помолчав, ответила я, – при…приехала вчера ночью.
– Я так и поняла, улыбнулась мне девушка, ты знаешь, я как раз шла выпить кофе. Пойдем вместе, вдвоем веселее!
Она, не дав мне опомниться, подхватила меня под руку и повела вдоль улицы. В ту секунду я поняла, что действительно очень проголодалась и послушно пошла вслед за ней. Мы миновали два переулка, и вышли на небольшую круглую площадь, где через каждый метр, стояли различные кафе и магазины с яркими вывесками. Когда-то, снимая постановочные фотографии, я часто просматривала журналы и каталоги с различными видами и пейзажами, и однажды увидела точную копию улочки, на которой сейчас стояла. Только конечная улица на картинке была значительно современнее той, что я сейчас видела.
– Жюстин, это же… Париж. Только века, наверное, 19.
– 18, если быть точными. Да, иногда у меня складывается такое ощущение, что никуда собственно и не исчезала из дома.
– Да, уж – усмехнулась я,– всегда мечтала увидеть Париж, но никогда даже и представить себе не могла, что увижу его именно так.
– Видимо, там наверху, тоже очарованы этим городом, раз решили воссоздать Коллектор именно таким. – Жюстин засмеялась, – ты знаешь, сейчас эта площадь не столь мила. Вот на этом месте стоит ресторан отвратительного дизайна, который, по-моему мнению, ужасно портит вид этого чудного места…
Болтая о красотах вечного города любви, мы подошли в стеклянной двери небольшого здания, на котором красовалась вывеска «Cafе». На пороге кафе я замерла:
– Ты знаешь, Жюстин, я не могу туда зайти, у меня совсем нет денег.
Девушка засмеялась тонким серебристым смехом:
– Прекрати, мы же не на земле. Здесь деньги не нужны.
