скачать книгу бесплатно
– И всё ж таки мы сыграем с тобой в кошки мышки! – поклялся я. – Мне лишь придётся внести некоторые коррективы…
В первую очередь, я напрочь отрёкся от нахлынувших амбиций, руководимых чувством ненависти, благоразумно предпочитая следовать здравому смыслу.
– Думай, Анатолий! Думай… – постоянно говорил я себе. – Решение проблемы где-то рядом, и не исключено, что совсем близко. Необходимо лишь обратить на него внимание и своевременно воспользоваться благоприятной ситуацией. В нашей жизни нет ничего невозможного и нельзя забывать, что всё гениальное просто, а всё простое гениально…
Прежде чем прийти к какому-то оптимальному решению, я сосредоточился на том неоспоримом факте, что на протяжении ряда лет Маргарита была не только моей мачехой, но и являлась законной супругой моего отца. Она точно так же как и я имела все юридические права на наследство. К тому же, я не мог не учитывать её крепкое физическое здоровье. Вряд ли она, ни с того ни с сего, могла погибнуть от воспаления лёгких или от прочих несуразных болезней. И вдруг меня осенило. В какой-то момент мне даже показалось, что я сунул пальцы в розетку, и меня ударило электрическим током.
«Зачем так поспешно планировать её смерть, когда будет гораздо благоразумнее склонить Маргариту на свою сторону… – внезапно подумал я. – А каким образом можно этого добиться? Да, конечно же, лишь одним, давно проверенным способом. Я должен, во что бы то ни стало, сделать её своей любовницей…»
Я отлично понимал, что если мне удастся овладеть Маргаритой, то и без отцовских миллионов, под её покровительством, я буду кататься как сыр в масле. Ухватившись за эту идею, я не стал откладывать её решение в долгий ящик. Маргарита в любой момент могла приступить к совершению своего коварного плана. Скрупулёзно сопоставив всё за и против, я решил действовать сразу и наверняка. Именно поэтому я не стал медлить и целенаправленно вошёл в её спальную комнату.
– Мышка, я твой котёночек… – стучало у меня в висках. – Мышка, тебе крантеночек…
Я вошёл почти бесшумно, практически на цыпочках. Маргарита лежала в постели. В комнате было очень тепло и поэтому она прикрылась лишь лёгкой простынёй, из под которой вырисовывался её силуэт. Вынужден признать, она была идеально сложенной стройной женщиной. Не зря следователь Филимонов от изумления раскрыл рот, когда она вошла в его кабинет. Её красивые длинные локоны каштановых волос были рассыпаны по подушке. Она спала как невинный младенец, подложив ладони под щёку и свернувшись калачиком. Я невольно ею залюбовался. Привыкнув смотреть на Маргариту как на жену своего отца, я вообще перестал замечать в ней прекрасную, пусть и своенравную женщину. Пока я раздумывал, что мне предпринять, Маргарита неожиданно легла на спину и широко раскинула стройные соблазнительные ножки. Белая накрахмаленная простыня тут же непроизвольно натянулась и вплотную облегла её гибкое тело. Я заметил, что Маргарита была совершенно нагой. Сквозь тонкую материю этой простыни выпирали её плотные тугие груди. Пробежав вожделенным взглядом по её силуэту, я не мог не заметить внизу её животика тёмный выпирающий бугорок. Мне безумно захотелось сорвать эту простынь, которая не позволяла полностью насладиться красотой её точёной фигурки.
– Она будет моей, или сейчас, или никогда! – сказал я себе.
Поспешно скинув с себя халат и бросив его на паркет, я осторожно забрался к ней в постель. Как ни странно, Маргарита даже не шевельнулась, продолжая лежать всё в той же соблазнительной позе. В какой-то момент мне показалось, что она слегка приоткрыла реснички, но при этом не только не воспротивилась моему присутствию, но и продолжала прикидываться спящей. От неё исходил дурманящий аромат страстной женщины жаждущей любви и ласки. Она лежала рядом со мной, а я боялся не только прикоснуться к ней рукой, но даже постарался затаить собственное дыхание, хотя, учитывая моё возбуждение, сделать это оказалось совсем не просто. В какой-то момент я невольно вздрогнул. Маргарита повернулась на бок и сразу легла на животик. Простыня невольно сбилась в кучу, оголив её плотный зад. Я больше не мог сдерживать порыв любовной страсти и правой рукой нежно провёл по округлой интимной части её тела. Маргарита медленно развернулась. Мне показалось, что она специально не раскрывает глаза, чтобы реальная действительность стала продолжением её приятного сна. Я был уверен, что она не только ожидала, но и жаждала моего прикосновения к её оголённому телу.
– Я так долго тебя ждала, мой милый… – с нескрываемым кокетством, пролепетала она.
Вместо ответа я решительно скинул с неё простынь и протиснул свою голову промеж её стройных ножек. Маргарита машинально прикрыла руками заветный треугольник, обрамлённый густой растительностью, но я стал так страстно целовать её пальцы и те места, которые она была не в состоянии прикрыть ладонями рук, что Маргарита наконец-то сдалась и перестала сопротивляться моему упорному натиску. Она убрала ладони, предоставив свободный доступ к её вагине и даже сознательно раздвинула коленки. Я понял, что для меня это было хорошим предзнаменованием. Я не стал зря терять время, и пока она находилась в прострации, воспользовался её минутной слабостью. Я прижался губами к её заветному бугорку, и мой язык беспрепятственно проник в недра её кудрявого кустарника. Маргарита тяжело задышала, потом начала стонать, судорожно вцепившись пальцами рук в мои волосы.
– Ещё хочу! Ещё… – в истоме повторяла она.
Продолжая губами и кончиком языка проникать в её влажную ложбинку, я протянул к её груди руки и, наконец-то прикоснувшись к её упругим соскам, начал их осторожно массировать, ощущая кончиками пальцев, как они стали мгновенно набухать. Посчитав, что я уже окончательно отбил желание Маргариты сопротивляться и, не позволив ей опомниться, я мгновенно развернул интимную часть собственного тела к её лицу. Усиленно засасывая её самое чувствительное место, я вдруг почувствовал, как к моей упругой части тела прикоснулись её тёплые мягкие губки. Затем я почувствовал, как она раскрыла ротик и с жадностью поглотила эту самую упругую плоть. Мы оба потеряли ощущение пространства и времени.
– Ах, Стасик, какой же ты у меня шалунишка! – блаженно раскинувшись на постели, выговорила Маргарита.
Я не мог не догадаться, что находясь в моих объятиях, она мысленно принадлежала другому мужчине. Во всяком случае, это было не моё имя, но и в то же время не имя моего покойного отца. В крайнем случае, на правах законной супруги, она могла назвать его Володенькой или даже Вовчиком, но уж только никак не Станиславом. По вздрогнувшему телу Маргариты я понял, что она окончательно проснулась и наконец-то сообразила, что находится в собственной спальне, а не в гостях у романтического любовника. Она поспешно приняла сидячее положение, посмотрела с откровенным презрением и небрежно оттолкнула меня в сторону. Я, человек, который только что предоставил ей массу удовольствия, теперь был ей отвратителен, противен и неприятен одновременно.
– Ты что здесь делаешь? – спросила Маргарита, прикрыв простынёй разомлевшую наготу.
Теперь у меня не было иного выхода. Я должен был поспешно встать, накинуть на плечи халат и уйти, ожидая её неминуемого возмездия, или же, вопреки всему, был вынужден вновь попытаться довести её до наивысшей точки экстаза, сделав эту спесивую стройную вдову своей желанной любовницей.
– Ничего не говори! Пожалуйста, не надо… – попросил я. – Ты даже не представляешь, до какой степени я тебя люблю! Если бы ты не спланировала убийство моего отца, то я бы сам нашёл способ как от него избавиться…
– Почему ты решил, что смерть Владимира Семёновича на моей совести? – спросила она, взглянув на меня смутившимся взглядом. – Судмедэксперты доказали, что это был несчастный случай…
Я не мог не видеть, явное раздвоение её личности. В стройном гибком теле Маргариты одновременно были скрыты две совершенно разные женщины. Одна мечтала схватить меня за волосы и разбить мою голову о железобетонную стену. Другая всё ещё была в плену блаженства и не желала отпускать мужчину, который был неуравновешен, напорист и неудержим в любовной страсти и в любовных ласках.
– Мне ещё никто и никогда не делал так хорошо, – робко призналась она. – Но это не повод, чтобы ты находился в моей постели…
Ещё несколько секунд и Маргарита могла бы окончательно прийти в себя. Она не только имела все основания выставить меня за дверь, но и могла вызвать полицию, справедливо обвиняя меня в изнасиловании. Если медицинская справка, подтверждающая мою невменяемость, могла освободить меня от тюремной камеры, то эта же справка не смогла бы противостоять желанию Маргариты, на долгое время, упрятать меня в сумасшедший дом. Именно поэтому я не позволил ей окончательно собраться с мыслями и поспешно впился в её пухленькие губки своими губами. Сначала она вновь попыталась меня с силой оттолкнуть, потом как-то обмякла и, обняв за талию, начала страстно целовать моё лицо.
– Я хочу тебя! Я хочу быть твоей. Возьми меня, Толенька… – замурлыкала Маргарита.
Я специально не спешил удовлетворить её порочную страсть. Мне хотелось довести её до безумия. Я хотел, чтобы она лишилась всякой способности о чём-то думать, и не просто отдалась мне, а отдалась с необузданной страстью и при этом так, чтобы у неё самой появилось желание иметь меня ещё неограниченное количество раз.
– Люблю тебя! Люблю… – шептал я.
Лишь когда понял, что моё дальнейшее промедление начинает её раздражать, я положил Маргариту на живот, затем приподнял её бёдра и вошёл в неё с диким желанием племенного жеребца. Маргарита вначале вскрикнула, затем застонала и принялась пальцами сгребать простынь. Наконец мы оба застыли в изнеможении, ожидая выплеск моей страсти, выраженной потоком изливающейся тёплой живительной влаги, благодаря которой идёт продолжение всего человеческого рода. Маргарита словно застыла, затем ещё раз простонала, приняв влажную плоть моего тела как великолепный дар. Я отпустил её, но всё ещё продолжал гладить её соски. Потом я начал осторожно покусывать их зубами. Она слегка нагнулась, взяла с прикроватной тумбочки пачку тонких дамских сигарет. Аккуратно вытащив одну, тут же щёлкнула зажигалкой и прикурила. После нескольких глубоких затяжек, она еле слышно произнесла:
– Анатолий! Почему я раньше не знала, что ты такой ловелас? Теперь я понимаю, почему Гришкина жена ему изменяла…
– Не стоит сейчас говорить об этом! – возразил я. – Сейчас я с тобой и все мои мысли только о тебе!
– Ты хочешь любить меня, как свою не совсем увядшую мачеху? – лукаво спросила Маргарита.
– Нет! Как мачеха ты мне не нужна, – возразил я. – К чему такие крайности? Я хочу любить тебя как самую желанную, прекрасную любовницу.
Я продолжал неотрывно смотреть на неё обворожительным взглядом. Кто бы мог подумать? Она была самим совершенством! Буквально несколько минут назад я был готов её придушить собственными руками как самую опасную ядовитую змею, а теперь я страстно её целовал и при этом получал огромное наслаждение. Вместо отвратительной ведьмы, которую я ненавидел с того самого момента как мой отец привёл её в наш дом, она внезапно стала для меня самой обворожительной, соблазнительной и в то же время роковой женщиной. Я надеялся, что она была точно такого же мнения обо мне, но всё-таки не терял благоразумия и относился к ней с прежней настороженностью. Она жаждала любви, хотела мужского тела, но её красивые аквамариновые глаза до сих пор излучали непримиримый взгляд.
– И как давно ты спланировал забраться в мою постель? – полушёпотом произнесла Маргарита, прижимая мою голову к своей пышной груди.
– Именно из-за тебя, я возненавидел отца! – солгал я. – Всякий раз, когда он шёл с тобой рядом, мне безумно хотелось оттолкнуть его в сторону и нежно взять в свою руку твою мягкую тёплую ладонь…
Я лгал, не моргнув глазом.
Маргарита нервно облизнула приоткрытые губы, которые по-прежнему жаждали жаркого поцелуя. На её щеках появился лёгкий румянец, а дыхание стало учащённым и прерывистым. Я невольно ощутил нарастающее сексуальное влечение. Мой пульс заметно участился.
– Поцелуй меня! – внезапно потребовала Маргарита. – Я давно не имела мужчину, а ведь так хочется, чтобы тебя любили! Я сравнительно молодая цветущая женщина…
Я чуть не взболтнул, что она действительно лишь сравнительно молодая с признаками наступающей старости. Лишь тот факт, что она постоянно следила за фигурой, надёжно избавлял её от явных и видимых признаков появления целлюлита и излишнего ожирения. Однако у меня хватило благоразумия не высказать эти мысли вслух. Я уже был готов вновь заключить её в крепкие объятия, но в этот момент Маргарита сама обвила меня за шею и, опрокинув на постель, навалилась на меня всем телом.
– Лежи! – сказала она, приказным тоном.
Маргарита неожиданно поднялась и, встав с постели, обнажённой прошла по комнате и негромко включила лёгкую эстрадную музыку. Я с интересом наблюдал за ней, не догадываясь, что именно она собиралась делать. Маргарита вновь забралась в постель, но тут же поднялась во весь рост и принялась прямо надо мной танцевать ламбаду. Она красиво водила бёдрами у меня перед глазами. Словно призрачное видение, она, то манила меня к себе, опускаясь на полусогнутых ножках, то вновь отдалялась, получая истинное наслаждение от моего вынужденного воздержания. Неожиданно для меня, Маргарита сильно согнула колени, развела в стороны ножки и прикоснулась к моим губам своим влажным бугорком. Она раскрыла передо мной свой заветный цветок и позволила испробовать его нектар. Я непроизвольно начал пробиваться кончиком языка в лоно её распустившегося бутона. Когда я уже был полностью подчинён её воле, Маргарита поспешно легла рядом со мной, затем велела взять её в самом извращённом виде, что я и сделал с превеликим удовольствием. Когда находясь в приятном изнеможении, я лежал, распластав на простыне руки и ноги, Маргарита лукаво посмотрела на меня, затем затворнически произнесла:
– Лежи и не сопротивляйся! Ничего не бойся…
Её слова меня заинтриговали. Я не мог понять, что она собиралась сделать, и почему я не должен был чего-то бояться. Она тем временем заглянула в верхнюю полку прикроватной тумбочки и поспешно вынула оттуда коробочку с импортными лезвиями. Мне даже стало как-то не по себе. Я не знал, что она замышляла, но понадеялся на своё физическое превосходство. Когда Маргарита поднесла одно из лезвий к моей руке. Я почему-то подумал, что она намерена поступить со мной точно так же, как я поступил с бывшим другом Григорием Васильевым.
– Не бойся! – повторила Маргарита. – Доверься мне. Если я надумаю тебя уничтожить, то сделаю это не столь примитивным способом…
Я всё равно боялся расслабиться и внимательно следил за её дальнейшими действиями. Я не переставал глядеть на неё с опаской. Она осторожно сделала неглубокий надрез и когда на моём запястье появилась тонкая полоска алой крови, Маргарита поднесла мою руку к своим пухленьким губам. Не скажу, чтобы подобного рода вампиризм мог меня хоть как-то возбудить. Даже более того, это было мне неприятно. Но Маргарита видимо испытывала от привкуса моей крови неведомое удовольствие.
– Теперь ты не только мой любовник, но и мой мужчина по крови… – усмехнувшись, сказала она. – Если ты мне когда-нибудь изменишь, я об этом сразу узнаю и убью тебя!
Она произнесла последние слова без тени лукавства, и я не сомневался, что Маргарита не шутила. В её изменившемся голосе было что-то недоступное для моего ума и в тот же момент чересчур зловещее. Я не понял смысл её необычного ритуала, но моё физическое влечение к ней явно поутихло, а вскоре и совершенно пропало. Меня больше не привлекала соблазнительная нагота её стройного обнажённого тела. Я машинально поцеловал её в губы, накинул на плечи халат и молча вышел из её спальни. Вернувшись в собственную комнату, я впервые закрыл дверь на защёлку. Я не мог себе объяснить, что со мной происходило. Мной овладело тягостное чувство страха. Я забрался под тонкое байковое одеяло и до тех пор, пока не заснул, с робостью смотрел не столько на свою руку, как на тонкую полоску моей запёкшейся крови.
Глава 5
Всю последующую неделю, проживая с Маргаритой в одном и том же коттедже, мы практически не встречались с ней ни утром, ни днём и ни вечером. Возможно, она выходила из дома слишком рано, а возвращалась чересчур поздно. Зато каждая ночь была нашей и всецело принадлежала нам. Она никогда не закрывалась на защёлку, благодаря чему, я беспрепятственно и без всяких затруднений проникал в её спальную комнату. Обычно, перед тем как лечь в постель, она задёргивала окна тёмными гобеленовыми шторами, оставляя лишь свет в аквариуме, в котором плавали красивые экзотические рыбки, непроизвольно создающие приятную интимную обстановку. Маргарита всегда ложилась в кровать обнажённой. Она лишь слегка прикрывалась лёгкой простынёй и терпеливо проводила время в ожидании моего появления. Нет, сама она никогда не предпринимала никаких действий ради того, чтобы я приблизился к ней и гораздо раньше обычного приступил к любовным играм. Она просто лежала в постели и терпеливо ждала. Когда я наконец-то входил в её апартаменты, то мы даже не здоровались. Я молча скидывал халат и ложился рядом с ней. Моей основной задачей было не проводить светские беседы, а как можно скорее лишить её всякой возможности управлять разумом. Я должен был сделать всё возможное и невозможное ради того, чтобы Маргарита была охвачена сладострастным и беспощадным желанием не только обладать мною как мужчиной, но и самой отдаться мне с неуёмной страстью, сгорая дотла в разбушевавшемся пламени безумной любви. Как ни странно, но мы оба были достойны друг друга, и наш обоюдный опыт в подобных шалостях доводил нас до чувственного экстаза. Кульминацией наших отношений, как правило, был тот момент, когда я наконец-то добирался до её главного сокровища, словно долго искал и находил её распустившийся бутон таинственного цветка желаний, и вынуждал её вместе со мной окунуться в бездну неимоверного наслаждения. Потом я нежно целовал её в щёчку, накидывал на плечи халат, немногословно желал ей спокойной ночи и уходил в свою комнату, чтобы закрыться на защёлку и, будучи удовлетворённым, блаженно развалиться на собственной постели.
«И как долго это может продолжаться? зачастую задавал я себе подобный вопрос, отлично осознавая, что рано или поздно, всему хорошему наступает конец.
Постоянные бессонные ночи давали о себе знать. Я был изнеможён, моё тело отказывалось подчиняться велению разума, потому что мой ленивый рассудок совершенно не был настроен на подключение основных извилин моего мозга.
– Пусть всё идёт своим чередом! – твёрдо решил я. – Чему быть, того не миновать…
Мои предположения вскоре подтвердились. В эту ночь всё произошло иначе. Вернее было иным завершение нашей интимной встречи. Я по обыкновению поднялся с постели и уже был готов накинуть халат, как внезапно услышал за спиной её нежный бархатистый голос:
– Не спеши, Анатолий! Мне необходимо с тобой серьёзно поговорить… – заявила Маргарита. – Мы должны, как следует выяснить сложившиеся между нами отношения и кое-что обсудить.
Я машинально взглянул на верхний ящик её прикроватной тумбочки. Заметив, что Маргарита не собирается доставать от-туда ни один из острых предметов, чтобы вновь заняться вампиризмом, я немного успокоился и даже, в некоторой степени позволил себе расслабиться.
– Внимательно тебя слушаю, – заинтересованно сказал я, присаживаясь на край её постели.
– Можешь накинуть халат. Разговор будет долгим, – предупредила она.
Маргарита, закутавшись в простыню, подкатила к постели раскладной столик с заранее приготовленными фруктами. Посередине этого столика стояла ваза со льдом, в которой охлаждалось шампанское. Рядом с этой вазой стоял фирменный французский коньяк. Разумеется, среди всевозможных деликатесов лежала плитка шоколада и красочная упаковка с трюфелями. Одним словом, она подготовилась к предстоящему разговору, гораздо серьёзнее, чем я мог предположить. Вполне естественно, что меня разбирало любопытство, но тем ни менее, я не произнёс ни единого слова, терпеливо ожидая её дальнейших действий.
– Если не трудно, открой, пожалуйста, спиртное… – неестественно доброжелательным голосом, произнесла Маргарита. – Мне налей фужер шампанского, а себе рюмочку коньяку.
Я не заставил её повторять дважды одно и то же. Я выпил рюмку коньяку, она слегка пригубила шампанское. Затянувшаяся пауза нас обоих ставила в затруднительное положение.
– Внимательно тебя слушаю, – сказал я, глядя в её широко раскрытые аквамариновые глаза.
– Ты сам должен понимать, что так больше продолжаться не может, – задумчиво ответила Маргарита. – Мы должны расставить по местам все точки…
– Не имею ничего против этого, – согласился я. – Мне бы тоже хотелось кое-что выяснить. Самому изрядно надоела эта угнетающая неопределённость…
Маргарита вновь пригубила шампанское, я же наполнил себе вторую стопку коньяку, но предусмотрительно отставил её в сторону. Нет, я не опасался, что Маргарита сию минуту меня отравит. Это было бы неблагоразумно и слишком банально с её стороны. Просто я предпочёл во время нашего разговора иметь возможность трезво оценить сложившуюся обстановку и в крайнем случае мог адекватно отреагировать на абсолютно любую непредвиденную ситуацию. Наша интимная близость, никоим образом не позволяла мне расслабляться. Я отлично знал, что в любой момент она всё ж таки могла нанести мне смертельный сокрушительный удар. Любвиобильная ночь, фрукты, шампанское и дорогой коньяк, всё это было неспроста.
– О чём же ты хочешь со мной поговорить? – скорее из-за вежливости, чем ради удовлетворения любопытства, осведомился я.
– Ты впрямь подозреваешь, что мой муж, а твой отец полковник Шавров, погиб не без моего участия? – напрямую спросила она.
– Знаю, что до того момента, как я впервые осмелился войти в твою спальную комнату, у тебя был любовник, – как бы, между прочим, сказал я. – Не исключаю, что ты до сих пор продолжаешь с ним встречаться.
– Что за глупости? – вспылила Маргарита. – Несусветная чушь…
– Я не знаком с ним лично, но мне известно, что это некий Станислав…
Маргарита заметно побледнела, но тут же справилась со своими взбудораженными эмоциями.
– У меня никого нет, и никогда не было, кроме твоего отца и тебя. Пока был жив мой муж, Владимир Семёнович, я никогда ему не изменяла. Это может показаться нелепым и кощунственным, но ты всецело заменил мне его. Я не могла и предположить, что ты можешь быть таким…
Она преднамеренно прервала свою речь. Вероятно, корила себя за излишнюю откровенность, осознав, что ей не следовало всё это говорить.
– Настойчивым? – полюбопытствовал я, ради того, чтобы рассеять её задумчивость.
– Ты о чём? – не поняла она.
– Ты не могла и предположить, что я могу быть таким настойчивым… – наиболее подробно, повторил я.
– Можно и так сказать, – уклончиво произнесла Маргарита.
– Нахальным и совершенно обезбашенным? – продолжил допытываться я.
– Причём здесь подобные грубые эпитеты? Вообще-то я имела в виду другое…
– Что именно?
– Я не ожидала, что ты можешь быть таким чутким и нежным…
Она явно пыталась сбить меня с толку, но я решил остаться непреклонным.
– Не понимаю, ради чего ты затеяла весь этот разговор? – строго спросил я. – Согласен, что мой отец был слишком дерзок и зачастую не справедлив по отношению к тебе, но в любом случае, он не заслуживал смерти!
– Ты хочешь узнать правду?
Вместо ответа, я многозначительно пожал плечами.
– Однажды я совершила роковую ошибку, – призналась Маргарита. – Твой родной отец, а мой законный супруг, в тот злополучный день меня очень сильно обидел. Ради того, чтобы хоть немного успокоиться, я вышла прогуляться по городу…
– Здесь, в Молочном? – уточнил я.
– Молочное, это посёлок городского типа, но всё-таки не город, если ты не забыл… – вспылила она. – Я имею в виду даже не город Колу! Я была в столице Заполярья. Гуляла в центре Мурманска…
– На площади «Пять углов»? – вновь уточнил я. – Возле гостиницы «Арктика», самого высотного здания на всём Кольском полуострове?
– Я зашла в парк, который расположен между этой гостиницей и памятником…
Маргарита на секунду задумалась.
– Сергею Мироновичу Кирову, – машинально подсказал я. – Выдающемуся деятелю Коммунистической партии и Советского государства. Его настоящая фамилия: Костриков, а Миронов, это всего лишь партийный псевдоним…
– Такие подробности мне неизвестны, – с явным равнодушием, отмахнулась Маргарита. – За этим памятником стоит Дворец культуры, названный в его честь…
– В юном возрасте, мы с дворовыми пацанами, бегали туда смотреть художественные фильмы…
Я не успел договорить, потому что Маргарита резко прервала мою высокопарную речь.
– Ты будешь меня слушать или начнёшь впадать в далёкие воспоминания? – возмутившись, спросила она.
– Извини! Немного отвлёкся… – пристыженно, пробормотал я. – Теперь понял, о каком парке ты говоришь…
– Ну, так вот… – продолжила Маргарита. – Я вошла туда, чтобы немного успокоиться и перекурить. По моим щекам тонкими струйками стекали горькие слёзы…
Я не сомневался, что ей необходимо было выговориться. Возможно, именно поэтому она так искренне разоткровенничалась, надеясь найти во мне добросовестного слушателя.
– Он незаметно подошёл ко мне и подал красивую пышную розу, – глубоко вздохнув, сказала Маргарита.
– Ещё раз извини за то, что тебя грубо перебиваю, но мне непонятно о ком именно идёт речь? – сконфуженно полюбопытствовал я. – Кто к тебе подошёл? Мой отец…
– Пытаюсь рассказать тебе о том мужчине, который в моей жизни сыграл роковую роль…
