скачать книгу бесплатно
– А это основатели, можно сказать, воины нашего движения – Вячеслав Чорновил, Михаил Горынь и поэт Иван Драч.
– Не слышал.
– Услышишь ещё, какие твои годы.
– Где это они?
– В конференц-зале Киевского политехнического института на Учредительном съезде «Народного движения Украины за перестройку».
– Ясно, – глядя на Пронько, сказал Сомов. – А это что?
– А это наша символика: сине-жёлтый флаг, трезубец и гимн «Ще не вмерла Украши i слава, i воля».
– Всё серьёзно.
– Ну, а как ты хотел? Кстати, вся эта символика была утверждена на этом же съезде. Без этого никак.
– Почему?
– Ну как почему? Вещи они, можно сказать, незначительные, а идею соединяют. Двигаться вперёд без знамени и прочих символов, как ты знаешь, невозможно!
– Ну да, тут ты прав!
– Я знаю, что говорю. Поверь мне: придёт время, и украинцы будут жертвовать жизнью за них.
– Как всё у вас практично, – с некой иронией проговорил Сомов.
– Зря иронизируешь, ты не представляешь, как украинский народ соскучился по воле, по свободе! Как там, у Руставели, дай бог памяти: «Преступно промедленье, если путь великий ждёт». Так, кажется? И это свободу мы будем защищать…
– Так-то оно так, главное, чтобы ваши идеи не были лишены крепкого зерна жизни.
– Ты это о чём?
– Я говорю о том, что если неправильно чувствовать время, то оно уносит течением всё то, чем ты обладаешь.
– Не унесёт, Егор, не унесёт, ты не представляешь, как будет сильна Украина!
– Почему не представляю, представляю!
– Это хорошо, что представляешь! Знаешь, что мне в тебе нравится? – глядя на Сомова, проговорил Пронько.
– Любопытно!
– То, что ты честный и порядочный человек. Насколько я тебя знаю, ты жил и живёшь так, чтобы были не запятнаны не только руки, но и глаза.
– Да брось ты.
– Нет, нет, признаюсь тебе честно: иногда мне тебя не хватало, чтобы вот так сесть и поговорить обо всём; какая-то хорошая энергия от тебя.
– Я тоже рад, что мы встретились. Жаль, конечно, что судьба нас вот так тряханула. Хотя судьба нередко поступает разумно.
– Кто её знает, где она разумно поступает, где нет. Пока я усвоил для себя только один урок: пока своим лбом стену не прошибёшь, ничего в жизни не достигнешь.
– Да, тут ты прав. Ничего больше не могу сказать насчёт судьбы.
– Ты извини, что выдернул тебя, – глядя на Сомова, проговорил Пронько.
– Да брось ты, ну какие могут быть тут извинения. Мне тоже хочется пообщаться. С этим переездом, знаешь, всё так завертелось, закрутилось, что некогда сесть и подумать о жизни. По сей день голова кругом.
– Да, в этом ты прав, Егор. А всё потому, что не хлебом единым жив человек. Иногда нужно предаваться и радостям жизни, а проще говоря – наслаждениям!
– Это точно. Главное, чтобы эти наслаждения не вытеснили наш разум.
– Не вытеснят, не бойся.
– А я и не боюсь, чего мне бояться.
– Вот и я про то же, – глядя на Сомова, весело проговорил Пронько. И тут же продолжил, давая простор своим радостным чувствам: – В этом году нашему движению будет пять лет! Вот готовимся отпраздновать маленький юбилей.
– Пять лет – детский возраст!
– В политике, Егор, год идёт за два, не меньше, а то и больше, – проговорил Пронько, передавая свою мысль так, как он сам её понимал. И, помолчав несколько секунд, тут же спросил: – Что будешь: чай, кофе?
– Кофе!
Через пару минут в комнате запахло свежезаваренным кофе.
Поблагодарив и взяв чашку с горячим напитком, Сомов тут же сделал несколько небольших глотков.
– Какой крепкий, насыщенный вкус!
– Не крепче арабики.
– Согласен.
– Пока ты пьёшь кофе, – глядя на Сомова, проговорил Сергей, – мне нужно сделать пару звонков, а потом я предлагаю отметить нашу встречу. Как ты к этому относишься?
– Ну, не знаю… А надо?
– Надо, конечно, надо, Егор! Я чувствую непреодолимое желание выпить с тобой и поговорить по душам, а то у меня последнее время такой конфликт, что не дай Господь…
– Конфликт?
– Да не человеческий, не переживай, У меня, скажу тебе по секрету, конфликт души и тела. Только водочкой и мирю их, окаянных.
– Понятно, – улыбнувшись, проговорил Сомов.
– Ты как относишься к немецкой кухне?
– Да нормально. А что?
– Здесь, недалеко, на углу… ну ты знаешь, есть замечательный ресторанчик «Лейпциг».
– Ну как не знать, мы с женой часто забегали туда пивка немецкого попить…Хорошее, знаешь, пиво было из ГДР. Стоило, как помню, 50 копеек за бутылку; да и кухня там была прекрасная.
– Пиво и сейчас там хорошее, только уже из ФРГ.
– Слушай, Серёга!
– Что ещё?
– Под вечер вряд ли мы попадём туда?
– Этот вопрос мы сейчас решим, не волнуйся.
– Ну, если так, то нет вопросов.
– Вот и хорошо.
Пока Пронько куда-то звонил, Сомов пил кофе и ворошил в своей памяти те небольшие знания, что у него были о здании, где находится ресторан «Лейпциг». В своё время Наталья ему рассказывала, что оно было построено ещё в 1901 году архитектором Карлом Шиманом для торговца охотничьим оружием Петра Григоровича-Барского, желавшего, как говорил сам архитектор, иметь самый роскошный дом в городе. Архитектор, чтобы не уронить честь мундира, долго работал над проектом, затем дом долго строился. Пока дом строился, заказчик не рассчитал своих возможностей и разорился. Дом ушёл за долги. «Вот ведь как в жизни бывает, – подумал он. – Не зря, видимо, люди говорят, что никто не знает, где найдёшь, где потеряешь».
Затем он начал размышлять над тем, зачем он сюда пришёл. «Конечно, всё это, наверное, очень интересно, но только не для меня, поскольку я не питаю к этому движению никакого интереса. Увидеться, поговорить по душам… ну, да, это дело хорошее, тем более что я обязан этому человеку». Задавая себе вопросы, он тут же находил на них ответы: «А почему бы и нет! Всё, чем я занимаюсь в последнее время, не просто мешает мне жить насыщенной жизнью, но и ясно глядеть на то, что происходит вокруг. А происходит, надо сказать, то, что мне и не снилось раньше. Может, прав Пронько в том смысле, что нужно подчиняться общей “игре”, чтобы жить по тем правилам, которые изобретает та или иная группа людей. Ведь жить, что ни говори, значительно легче там, где тебе не нужно что-то кому-то доказывать. Хотя, кто его знает, что человеку нужно».
Размышляя, он вновь обратил внимание на бюст. Затем встал с кресла и подошёл ближе.
– Ну что, идём? – неожиданно проговорил Пронько, прервав глубокомысленные размышления Сомова. – Столик нас ждёт.
– Оперативно, однако, – обращаясь к Пронько, сказал Сомов.
– У нас только так! Что, заинтересовался? – спросил Пронько, кинув свой взгляд на бюст.
– Изучаю, – коротко ответил Сомов, чтобы не обидеть неосторожными словами своего товарища.
– Изучай, изучай подлинного героя, стремящегося к независимости Украины, – твёрдо произнёс Сергей. – Именно к такой Украине мы сейчас и стремимся.
– Понятно. А на современных героев что, гипса не хватает? – не то в шутку, не то всерьёз спросил Сомов.
– Почему не хватает, – ответил Пронько, оценив юмор своего товарища. – Хватает. На них не хватает пока основания. Ну что, идём?
– Идём.
Глава XII
Прошло совсем немного времени, как Сомов и Пронько вошли в ресторан «Лейпциг», где их торжественно встречал знакомый Сергею метрдотель.
Через несколько минут они сидели за круглым столом, накрытым белой скатертью из текстиля.
– Первый тост – за встречу! – поднимая рюмку, произнёс Пронько. – Нет, ну надо же такому случиться, встретиться в Донецке. Фантастика! Вот и не верь в судьбу.
– Да, каждому назначен свой день и час, – утвердительно проговорил Сомов, поднимая бокал.
После того как они выпили, между ними зашёл откровенный разговор. Общаясь с Сергеем, Егор с осторожностью задавал ему вопросы, пытаясь разобраться не только в том, чем тот занимается, но и в его жизненной позиции.
– После ухода со станции в 1989 году, – рассказывал Пронько, – я не знал, чем заняться: настроение, если честно, было такое, что хоть стреляйся. Чтобы хоть чем-то занять себя, начал пробовать свои силы в коммерции, но всё пустое; короче, бросил я это дело, понимая, что это не моё. От этого ещё больше расстроился, да что там расстроился, получил, можно сказать, полностью разочаровался в жизни. Даже не хочется об этом вспоминать, не то, что говорить. Не знаю, сколько времени прошло, но однажды случайно встретил своего старого товарища в кинотеатре «Экран», ну ты знаешь…
– Да, на проспекте Победы.
– Вот, вот. Ну, разговорились – вот как с тобой, о том, о сём… Короче, после этого разговора я оказался в институте.
– Хочешь сказать, повезло?
– Ещё как! Платили, конечно, копейки, но выбора не было. Затем вот пригласили в движение… Терять было нечего, решил: почему бы и нет! Тем более что за некоторые акции, в которых я участвовал, платили неплохие деньги. Вот такие мои дела, Егор. Из всего этого я вынес для себя одно важное правило.
– Какое?
– Если нельзя начать жизнь сначала, то можно продолжить её по-другому. Главное, чтобы было желание. А желание у меня есть. Давай выпьем.
– За что?
– За то, Егор, чтобы все наши желания сбывались.
– Согласен. Но только с одной оговоркой.
– Какой?
– За разумные желания!
– Ты хочешь сказать, чтобы нам потом не пришлось жалеть о том, что они сбылись? – Глядя на Егора, улыбаясь, проговорил Пронько.
– Вот-вот!
– Не бойся, не пожалеем! Желание – это всего лишь мера ценности, а ценностей, как ты знаешь, много не бывает.
– Ну, за сказанное! – чокаясь, проговорил Сомов.
Выпив содержимое и поставив рюмку, он тут же сказал:
– Да, к сожалению, время сейчас непростое… миром правят деньги. Кто бы мог подумать, а?
– Почему к сожалению? Тот, кто беден, Егор, малодушен и угодлив. А я не хочу быть таковым. Я хочу быть богатым. Очень богатым!
– Бедность не порок, – прервав Пронько, проговорил Сомов.
– Порок, Егор, ещё какой порок; можно сказать, порок всех пороков. И вообще, на мой взгляд, преступно оставаться бедным, если можешь взбунтоваться и стать богатым.
– А ты чем занимаешься?
– В Рухе?
