скачать книгу бесплатно
– Ничего не выдумала. Моя мама еще тебя от песка отряхивала. Ты, пока под скамейкой валялся, весь в песке изгваздался.
– Под какой скамейкой? – окончательно всполошился шкет. – Я лежал под скамейкой?!
– А что ты вообще помнишь? Как куклой был, помнишь?
Но Тимофей Галкин его не услышал. На экране телевизора, о котором Макс успел позабыть, вновь появилась дикторша со срочным сообщением.
По сравнению с первым, обновленное сообщение стало более коротким. Историю с пропадавшими маленькими девочками больше не вспоминали. Показали на две секунды плачущую бабушку и встревоженную маму, рассказали, что Тимофей пропал два дня назад, потом вывели его фото и не убирали довольно долго. Все это время внизу ползла красная строка с телефонами мамы Галкина, штаба волонтеров, которые уже вышли на поиски, и колл-центра МЧС.
Вытаращив глаза, Тимофей мрачно смотрел на себя под брызгами воды. Когда фото исчезло, он, по-прежнему не издавая ни звука, дослушал до конца все городские новости и лишь потом повернулся к Максу.
– Ни фига не понимаю, – воскликнул он. – Почему это меня не было два дня? Сегодня какой день недели?
– С утра была суббота.
Тимофей схватился за спинку стула.
– Ты, что, совсем ничего не помнишь? – удивился Макс.
– Ну, – замялся Галкин, – то, что происходило с утра в четверг, немного помню. А дальше – нет. Очнулся, вот, на твоем столе…
Макс заподозрил, что его гость что-то скрывает. Но тут старинные напольные часы в гостиной начали отбивать время. Макс насчитал девять ударов. Он заторопился.
– Тебе домой надо, – схватив Тимофея за плечо, Макс потянул его за собой в прихожку. – Бабушка, вон, плачет. Мама, наверное, тоже. И вообще весь город из-за тебя на ушах стоит. Хочешь, велик дам? Быстрее доберешься.
Но выпроводить Галкина оказалось непросто. Сделав несколько шагов, он вывернулся из руки Макса и вернулся на кухню.
– Расскажи, как я здесь оказался, – потребовал он, стукнув ладонью по столу. – Не уйду, пока не узнаю.
Макс встревожился. Пацан явно не в адеквате. Лучше сделать, что просит, может, тогда придет в себя и мирно удалится сам.
– Каждый день Катину группу детского сада водят на прогулку в наш парк, – начал Макс занудным голосом, каким читал сестре сказки.
Катю укладывали в кровать ровно в девять вечера. Сказки на ночь ей обычно читал папа. Но и Максу иногда доставалось. Постепенно он выяснил, что монотонное, без выражения чтение действует на сестру усыпляюще, и от обязанности «почитать ребенку» можно отделаться не за пятнадцать минут, а за пять.
Это свое открытие он решил применить к Тимофею. Заснуть тот, конечно, не заснет, но хотя бы успокоится.
– На детской площадке, – монотонно говорил Макс, – Катя сразу несется к пластиковому домику. Ей нравится сидеть там на скамейке, высовываясь в окошки. Они с подружками даже соревнуются: кто добежит первой и займет лучшее место. В четверг Катя опередила всех. И сразу увидела под скамейкой куклу с рыжими волосами.
– Когда это было? – вдруг заволновался Галкин. – После одиннадцати?
– Тебе как важно: с минутами и секундами или хватит одних минут? – съязвил Макс. И, увидев, что пацан обиделся, поспешно исправился. – Знаю я точное время, не переживай. Катины воспитатели считают, что в парке у детей нагуливается аппетит, поэтому водят их туда перед обедом, между двенадцатью и часом. Детский сад от нас недалеко, значит, на площадку они пришагали примерно в двадцать минут первого.
– Продолжай, – нервно потребовал Тимофей.
Плюнув на попытки утихомирить гостя, Макс продолжил повествование уже нормальным тоном. Рассказал, опуская детали, как в четверг Катя принесла находку домой, назвала Рыжим и познакомила со своими игрушками. И как два дня спустя сам Макс совершенно случайно узнал по телеку об исчезновении Тимофея Галкина и увидел его фотографию.
Насупившись, Галкин молча выслушал, как потрясло Макса сходство Рыжего и мальчишки на фото. Ни слова не проронил, услыхав, как его крутили перед телевизором. Зато, когда Макс сообщил, что из кармана куклы выпал черный кубик с кнопкой, зрачки Тимофея расширились до размера блюдец из Катиного кукольного чайного сервиза. Шкета затрясло.
– Что было дальше? – спросил он таким тоном, что Макс перепугался. Похоже, от его рассказа у Галкина вот-вот сорвет крышу.
– Не психуй ты так, – осторожно произнес Макс. – Все же кончилось хорошо. Я нагнулся и нажал на кнопку. Чуть-чуть. Можно сказать, еле коснулся. Вспыхнул свет, яркий, будто молния. Несколько секунд я ничего не видел. А потом смотрю – ты стоишь…
Он замолчал, не зная, что сказать еще. Галкин молчал тоже. Лицо его постепенно разгладилось. Странный он какой-то, думал Макс. Когда услышал о кнопке, чуть с колес не слетел. А теперь спокоен, как ленивец из «Зверополиса». Даже, вроде, радуется чему-то.
– Значит, я был куклой, Катя нашла меня в парке, в домике на детской площадке, а ты меня оживил, – медленно, будто обдумывая каждое слово, произнес Тимофей. – Катя – твоя сестра?
– Да, – кивнул Макс.
– Ей сколько?
– Шесть.
– А тебе?
– Тринадцать.
– Кати сейчас нет дома? И родителей нет? Ты здесь один?
– Что ты ко мне привязался? – снова разозлился Макс. – Задолбал вопросами. Ожил? Ноги-руки целы? Все узнал? Ну и топай домой. У меня и без тебя проблем выше крыши.
Галкин смутился.
– Я хотел твоей сестренке спасибо сказать. За то, что нашла.
– Не она, так кто другой нашел бы, – отрезал Макс и тут же устыдился своей грубости. – Передам я Кате твое спасибо. Как отыщу ее, сразу и передам.
– Не понял, – сказал Галкин. – Она, что, тоже пропала? Как я?
– Совсем не как ты. Ты два дня назад исчез. А Катя ушла из дома сегодня утром.
– Ушла в парк?
Веснушки на носу Галкина побледнели. Максу показалось, что исчезновение Кати взволновало ожившую куклу не меньше, чем собственные приключения.
И Макс сдался.
Ему давно уже хотелось поделиться с кем-нибудь своим горем. Но нельзя было сообщать об исчезновении Кати абы кому. Серый мог проболтаться родителям, а те сразу же позвонили бы Ивановым-старшим. О том, как разверещался бы Одуванчик, Макс даже думать не хотел. Зато незнакомому Тимофею Галкину можно было рассказать все.
Подперев плечом холодильник, Макс объяснил, что родители до вечера уехали по делам, взяв с него слово не оставлять сестру одну. Он, конечно, не собирался нарушать обещание, просто так получилось.
Макс переступил с ноги на ногу.
Пока его не было дома, сестра ушла. Он оббегал все места, куда она могла пойти, но пока ее не нашел.
Макс шмыгнул носом и убитым голосом проинформировал Галкина, что Катю непременно нужно отыскать до возвращения родителей, иначе мама немедленно сойдет с ума.
На последних словах он закашлялся. А когда откашлялся, Тимофей пристал к нему с абсолютно дурацкими вопросами. Почему-то его очень интересовало, как Катя выглядит.
Макс достал сотовый.
На фото сестренка заливалась смехом. Галкин долго рассматривал растянутый, как у лягушки, рот, светлые кудряшки, большие серые глаза.
– Кажется, я догадываюсь, что могло случиться, – произнес он, наконец, важным тоном. – Не совсем уверен, но могу попробовать помочь.
Он сморщил нос.
Макс сунул руки в карманы. Побоялся, что схватит гостя за грудки, чтобы быстрее вытряхнуть из него инфу. А на тряску шкет может обидеться и ничего больше не скажет. Надо дать ему еще пару минут, раз он так любит задумываться.
Размышления Галкина уложились в минуту.
– Ты хоть примерно представляешь, где искать Катю? – спросил он, шевельнув веснушками.
Макс отрицательно помотал головой. Рыжий превращенец был для него сейчас единственной соломинкой.
– Тогда сначала мы должны успокоить мамусю.
Глава пятая. Как успокоить мамусю
– Успокоить мамусю? – не понял Макс. – Твою маму, что ли?
– Ну да, – ответил Галкин. – Она же не знает, что я нашелся.
– В чем проблема? Позвони, скажи, все в порядке.
– Она спросит, где я был. Что не у друзей на даче, она уже знает.
– Сочини что-нибудь другое.
– У нее нюх на вранье. Нужно придумать что-то очень-очень правдоподобное. Со свидетелями. Ты хорошо на свидетеля подойдешь. Расскажем ей что-нибудь вместе. Главное – в деталях не путаться. Иначе она не успокоится. А не успокоится, устроит нам допрос с пристрастием.
– С пристрастием? – потрясенно повторил Макс.
Его воображение нарисовало огромное заброшенное помещение. Бетонный пол, высокие бетонные стены без окон. Ни стола, ни шкафа. Лишь в центре, в пятне желтого света от грязной, ничем не прикрытой лампочки стоит стул без спинки. Железная кривоногая табуретка, приваренная к полу. На ней Макс. Рот заклеен скотчем. Руки связаны за спиной, ноги смотаны так, что не пошевелишься. Над ним, сложив на груди руки, высится рыжеволосая женщина, очень похожая на Тимофея.
Макс тряхнул головой, отгоняя видение. Он же видел Тимофееву мамусю по телеку. Ничего свирепого в ней нет. Понятно, что она в трансе, все-таки сын пропал. Но чтобы допрашивать кого-то с пристрастием…
Макс выдохнул и переспросил уже более спокойно:
– Как это, с пристрастием? Свяжет веревками?
– Они ей не нужны, – заржал Галкин. – Она и без них все вытрясет. Посадит перед собой на диван и начнет расспрашивать. Про одно и то же раз сто. Не выпустит из комнаты, пока не расколемся.
– Меня-то что допрашивать, – недовольно пробормотал Макс. – Я же ничего не знаю.
– Мамусе так не покажется. Меня два дня не было? Не было. И где я нашелся? У тебя дома. Мамуся решит, что это ты меня похитил. – На этих словах Тимофей Галкин оценивающе оглядел Макса и поправился: – Ну, если не ты, то твои родители…
В голове у Макса кто-то вдарил в медный таз стальным половником. Перед глазами вновь возник бетонный бункер. Только на этот раз под тусклой лампой вместо колченого табурета стоит диван. Желтый, как у Ивановых в гостиной. На диване трое. Посередине Макс, слева мама, справа папа, мама держит сына за руку. Их ноги связаны, рты заклеены. Мама что-то мычит. Макс догадывается: она в ужасе спрашивает, что происходит. «Они ни о чем не знают! – кричит Макс сквозь скотч. – Отпустите их, я все скажу».
– Я… я расскажу твоей мамусе, как все было… – неуверенно протянул он.
– И что ты расскажешь? – скептически ухмыльнулся Галкин. – Что я был куклой и лежал на песочке под скамейкой? Что меня нашла маленькая девочка, принесла домой, а потом ее старший брат нажал какую-то непонятную кнопку и я ожил? Да моя мамуся ни в жизнь в это не поверит…
– А вдруг поверит…
– А если поверит, то переполошит весь город. Всех на ноги поднимет. Полицию, прокуратуру, врачей, МЧС, газеты… Она такая, – с гордостью сказал Тимофей Галкин, – о-о-очень энергичная. Все будут бегать, как подорванные, и задавать вопросы. Ты хочешь, чтобы к тебе с вопросами ломился весь город?
В голове у Макса снова вдарили в медный таз.
– Нет, – помотал он головой.
– Значит, что надо сделать?
– Что? – тупо повторил Макс и тут же выругал себя за то, что как самый дебильный попугай повторяет за Галкиным каждое слово.
– Надо позвать Лизку. И организовать съемку приема пищи.
Бум, бум, бум, раздухарился в черепе придурок с медным тазом. Какая еще нафиг Лизка? Зачем снимать, как кто-то ест?
Макс нервно вздохнул.
Тимофей Галкин явно тянул время.
Зачем?
Одно из двух. Нет – из трех.
Его гость реально хочет помочь, но не знает, как. Решил, что отгадал тайну исчезновения Кати, убедил в этом Макса, а теперь не может признаться, что все выдумал. Вот и сочиняет отговорки. Лизку ему теперь подавай и съемку пищи, а то без них ничего не получится. Ну просто никак.
Вторая версия на правду походила мало. Зато Максу нравилась больше двух других.
Тимофей Галкин – пришелец.
В семье Ивановых в пришельцев не верил никто. Даже Катя. Но верить хотели очень. Это совершенно случайно выяснилось на одной из семейных «завиральных сходок».
Пару раз за лето все Ивановы собирались за круглым деревянным столом под яблонями на даче Карины, пили чай с вареньем и рассказывали фантастические истории. Каждый свою. Истории готовились заранее. Полет фантазии ничем не ограничивался. Но одно правило соблюдалось свято: в основе выдумки должен лежать факт из реального мира. Сегодняшнего мира, прошлого или будущего. Например, такого будущего, где на Марс летают школьные экскурсии.
За столом не было ни младших, ни старших, ни детей, ни мам. Все были равны, любое высказывание выслушивалось и обсуждалось с уважением. Так и обнаружилось, что хотя Ивановы в пришельцев не верят, тем не менее ждут их с нетерпением.
У каждого оказались на то свои причины.
Ленусик и Карина, несмотря на возраст, оставались неисправимыми романтиками. А увидеть пришельцев на склоне лет – это так романтично!
Папа надеялся, что с инопланетянским кораблем на землю прилетят невиданные технологии. Типа машины времени, туннелей сквозь земной шар и Интернета на ладони.
Мама надеялась, что с появлением пришельцев люди начнут больше мечтать и больше верить в свои силы.
Для Макса прилет пришельцев решил бы сложнейшую проблему. Он, конечно, собирался стать программистом, но при мыслях об астронавтах у него в животе что-то завистливо екало. С пришельцами он успеет и то, и другое. Слетает с ними на Марс, поучаствует в строительстве станции для землян, а вернувшись домой, разработает убойную компьютерную игру, основанную на собственном опыте.
