скачать книгу бесплатно
Мы дождались, пока она не закроет за собой дверь.
– Итак, что ты собиралась мне рассказать?
Я откашлялась.
– Думаю… думаю, ты нравишься Джошу сильнее, чем он признается.
Леа ошарашенно уставилась на меня, а потом расплылась в улыбке.
– Это он так сказал?
– Нет, но у меня сложилось такое впечатление. Он купил билеты в кино. – Я была рада появлению мамы. Иначе я, вероятно, совершила бы невероятную глупость и рассказала Леа о богах. – Так что если сядешь с ним рядом в зале, то…
– То? – Леа застенчиво улыбнулась.
– Сама знаешь. Готова поспорить, он тебя поцелует.
– Что за бред, – отмахнулась подруга, но щеки у нее предательски покраснели. – Я его не интересую.
– Это мы еще посмотрим, – возразила я, почувствовав укол вины, потому что не была в этом уверена. А сейчас я вселила в нее ложную надежду.
IV. Записки Гермеса
– Закончить второй раунд спора как можно скорее? – выругался я себе под нос. Но это не повод мучить девочку без надобности.
Зевс лучше бы позаботился о том, чтобы из Митикаса перестали исчезать боги. Молодых сбежало больше всего. Тех, которым он никогда не позволял перемещаться в человеческий мир и которые давно возмущаются по этому поводу. По всей видимости, Агрий пообещал им звезду с неба.
Но Зевс… его это, казалось, ни капли не беспокоило. Он дал распоряжение Посейдону, Аиду и Аресу разобраться с проблемой, вместо того чтобы самому вернуться в Митикас и взять дело в свои руки.
Иногда у меня действительно возникали подозрения, что в человеческом мире ему нравилось больше, чем в Митикасе, пусть он в этом никогда и не признается. Но с кем из нас такого не случалось? Сейчас Митикас воспринимался чуть ли не как тюрьма. Неудивительно, что благодаря обещанию возвратить нам весь мир Агрий обрел столько сторонников.
Я наблюдал за Аресом, богом войны, во время тренировки. Тот грациозно размахивал мечом. Он был не из тех парней, которые стараются избежать драки. Совсем наоборот. Едва дело где-то доходило до битвы, он кричал: «Я здесь!» – и бросался в заварушку. Арес всегда считался самым безбашенным среди богов. Зевсу стоило позволить участвовать ему в каких-нибудь состязаниях. А то в нем скопилось столько ярости, что хватит одной искры, чтобы он взорвался.
Нужно поговорить с Зевсом, чтобы он наконец что-то предпринял.
* * *
Джош уже купил билеты и стоял в фойе с Афиной и Аполлоном, когда мы с Леа прибежали в кинотеатр в последнюю секунду. Они сдержали слово и не взяли с собой Кейдена. Какая удача! Я глубоко вздохнула и задумалась, не заглянуть ли перед сеансом в уборную, как вдруг мой взгляд упал на парня, прислонившегося к стене с корн-догом в руке. Он разглядывал сосиску в панировке так, словно видел ее впервые в жизни. Потом поднял голову и подмигнул мне. У него были шоколадного цвета глаза и каштановые кудри. Он улыбнулся и, будто прося о помощи, немного приподнял проблемную еду. Я сделала жест, показывая, что нужно просто взять и откусить. Откуда взялся этот парень, если даже не знал, как есть корн-дог? Он улыбнулся шире, и на его щеках появились ямочки. А потом действительно откусил и, закрыв глаза, с аппетитом прожевал. Я покачала головой и отвернулась. Вот актер! Вероятно, долго тренировался притворяться беспомощным. Внезапно у меня за спиной выросла Афина.
– Ты знаешь этого парня? – поинтересовалась она, нахмурив лоб.
– Нет, – ответила я. – Никогда его не видела. Турист, скорее всего. Из Европы или типа того. Там что, нет корн-догов? – Я понятия не имела. В конце концов, я ни разу не выезжала за пределы страны.
Когда я вновь обернулась, юноша уже исчез.
После кино мы решили отправиться на пляж. Я обещала маме вернуться не позже полуночи, а до этого оставалось более двух часов. Это казалось таким непривычным: она неожиданно вспомнила, что мне еще нет восемнадцати. Поначалу я хотела возмутиться, но затем решила, что лучше послушаться. Хотя бы ради Фиби.
Мы припарковали машины на обочине и спустились к берегу. Перед нами простирался чернильно-черный залив. На воде отражался полумесяц, а вместе с ним и миллионы звезд. В воздухе витали ароматы моллюсков и водорослей. Издалека доносился лай тюленей, облюбовавших целые участки пляжа. Я села рядом с Джошем, сняла обувь и носки и зарылась босыми ногами в еще теплый песок.
Аполлон и Афина принесли корзину и, словно волшебники, достали из нее бутылку вина и пять стаканов.
– Подарок от Зе… – Богиня осеклась. – От нашего отца, – исправилась она и покачала головой над собственной оплошностью.
– Вечер становится все лучше. Вот что мама положила для нас. – Аполлон расстелил плед и указал на несколько пластиковых коробок, которые поставил на плед. Леа открыла их, и там лежали хлебные палочки, оливки и яблочные дольки.
– Вот это я называю романтический пикник. – Джош набросился на оливки, пока Афина разливала по стаканам вино.
– Между прочим, это запрещено, – заметила Леа.
– Что запрещено? – в недоумении спросил Аполлон. – Есть оливки на пляже?
Леа закатила глаза.
– Разумеется, не это, но употребление алкоголя на пляже – да. Мы несовершеннолетние.
– Ты, быть может, и молода, – ответил бог и, потянувшись, взял у Афины стакан. – А я точно нет.
– Сколько же тебе лет? – полюбопытствовала моя подруга.
Незаметно ухмыльнувшись, я схватила хлебную палочку.
– Я старше, чем выгляжу, – подмигнул Леа Аполлон и сделал глоток. – Там, откуда мы родом, не воспрещается выпить бокал вина под звездным небом.
Я лишь пригубила вина, потому что мне предстояло еще сесть за руль.
– И откуда вы? – не отставала Леа.
– Из Европы. Последние несколько лет жили в Греции.
– Греция, – с восхищением повторила она. – Я бы тоже с удовольствием туда слетала.
– Там далеко не так прекрасно, – пробурчал Аполлон. – Раньше было гораздо лучше.
– В каком смысле «раньше»? – Леа закинула в рот еще одну оливку. – Как давно вы оттуда уехали?
Афина негромко кашлянула, и Аполлон вскочил.
– Давно. – Он, спрятав руки в карманы джинсов, направился к океану.
– Чуть не проболтался. – Я отправилась вслед за ним и встала рядом. Вода тихо плескалась у ног.
– Ничего подобного. – Аполлон прищурился.
– Ты скучаешь по дому? – Мы вместе направились вдоль берега. На противоположной стороне улицы в нескольких окнах до сих пор горел свет. Если бы не это, можно было бы подумать, что мы вдали от цивилизации.
– Иногда я скучаю по тишине, – отрешенно ответил Аполлон. – Мир стал громче и быстрее.
– А люди? Они изменились?
– Нет. Вы раздражаете, как и всегда. – Он пригнулся и поднял ракушку. – Изначально мы создавали Митикас, чтобы сбежать от вас, ты в курсе?
– Нет. Откуда? Не то чтобы вы много рассказывали.
Аполлон вздохнул.
– Мы заплатили высокую цену, чтобы покинуть этот мир. Считали себя самыми умными. – Я молчала, ожидая продолжения. – Мы лишились большей части наших способностей.
– Что ты имеешь в виду? – Мы остановились, и Аполлон начал ногой чертить круги на песке.
– Ну, знаешь, читать мысли, становиться невидимыми, превращаться, воздействовать на эмоции – все эти полезные фишки. Мы не сможем это делать, пока насовсем не вернемся в человеческий мир. Наши способности увядают, потому что всю силу мы вынуждены тратить на поддержание Митикаса. Только родители еще обладают кое-какими силами. – Его взгляд метнулся к сестре. Наверняка ему нельзя было об этом рассказывать. – Все, что мы умеем, – это скудные остатки нашей прежней мощи. И с каждым веком их становится меньше.
Я погладила его по руке.
– Я не знала.
Аполлон пожал плечами.
– Как и мы. Мы понятия об этом не имели, когда создавали Митикас. Называй это божественным высокомерием. – Он криво усмехнулся. – Мы думали, в нашем распоряжении безграничная сила, а нам преподали жестокий урок.
– Это нельзя остановить? Вы не можете вернуть свои способности? – поинтересовалась я. Не то чтобы мне безумно хотелось, чтобы боги читали мои мысли. Но мне почти стало его жалко.
Он засунул руки в карманы джинсов.
– Ну… Один вариант есть.
– Не заставляй меня клещами вытягивать из тебя слова, – выразилась я, когда он снова замолчал.
– Избавиться от вас, надоедливые люди. – Аполлон робко улыбнулся. – И снова поселиться на этих землях.
Я рассмеялась и пихнула его в бок, а он с притворным стоном упал на песок.
– Единственные надоедливые существа – это вы, боги.
Аполлон сел.
– Ну, держись у меня. Ты за это заплатишь.
Мой ликующий смех перерос в визг, когда он поднялся на ноги и взглянул на меня, сверкнув глазами. Его кожа замерцала. Я бросилась бежать от него так быстро, как только могла. Под ногами плескалась вода, и брызги летели мне на шорты.
– Я тебя поймаю, – выкрикнул бог. – Лучше сразу сдавайся. Моя месть будет страшна, – произнес он, исказив голос. Я понеслась к береговому склону. Аполлон попытался преградить мне путь, но я всегда была хорошей бегуньей. Сделав крюк, со смехом рванула по пляжу к остальным. Но прежде чем успела до них добраться, Аполлон прыгнул вперед и повалил меня на песок.
– Блин! – запротестовала я, смахивая крошечные песчинки с лица. – Обязательно так делать?
– Нельзя безнаказанно насмехаться над богом, – поддразнил меня Аполлон. Он уселся рядом со мной. – Гордость – это все, что у нас осталось.
Песок был повсюду. Теперь придется принимать душ и мыть голову. Иначе я всю ночь не сомкну глаз. Я посмотрела на остальных. Они собрали сухие ветки и развели небольшой костер. Выглядело очень уютно, но у меня осталось еще несколько вопросов к Аполлону, прежде чем мы вернемся к друзьям.
– Под «избавиться» ты подразумевал… избавиться?
Он кивнул, набрал пригоршню песка и позволил ему струиться сквозь пальцы.
– А если вы избавитесь от людей, то получите назад свои способности?
– Возможно, не сразу, но со временем, которого у нас безграничный запас. Поэтому одни боги следуют за Зевсом, а другие примкнули к Агрию.
– Потому что Зевс не хочет нас уничтожать? – И он так просто, словно между делом, рассказывает об этом? – Похоже, Зевс по классике жанра попал в безвыходное положение.
– Он устал сражаться. Отец и рад бы передать свой скипетр одному из нас, но не знает кому. – Аполлон подмигнул мне, снова становясь самим собой. – По его мнению, мы все слишком часто ошибаемся. Никто из его детей несовершенен, в отличие от него.
Мне пришлось спрятать улыбку, потому что смешного здесь было мало. В конце концов, мы обсуждали уничтожение человечества.
– Иногда мне кажется, что он мечтает, чтобы его биологическим сыном был Прометей. Он бы с радостью передал ему штурвал.
– Они же как кошка с собакой, – возразила я.
– В том-то и дело, – ответил Аполлон. – Они чересчур похожи. Властные и упрямые: это, может, и не самые привлекательные черты характера, но необходимые, чтобы править.
– Ты забыл добавить «твердолобые, вспыльчивые и неисправимые», – сказала я, и бог тихо рассмеялся.
– Он в самом деле тебе больше не нравится, да?
– Я его ненавижу, – процедила я. – Интересно, как он вообще смог мне понравиться?
– Ты не первая и не последняя, с кем это происходит, – утешил меня Аполлон. – Хотя он неплохой парень. Просто пытается усидеть на двух стульях.
– Ты его защищаешь?
Аполлон взял меня за руку.
– Я защищаю не его, а игру, в которую он тебя втянул. Но лишь потому, что, в отличие от тебя, я понимаю, почему он так поступает.
– Почему?
Он щелкнул меня по носу.
– Секрет. Вернемся к остальным?
– На самом деле меня это совершенно не волнует, – соврала я, когда Аполлон поднялся. – Я скоро приду, – пообещала я и направилась к воде. Аполлон дал мне много пищи для размышлений.
С океана дул прохладный ветер. Краем глаза я заметила какой-то блеск, но было слишком темно, чтобы разглядеть. Света от кострового пламени не хватало. Там кто-то находился в воде? По гладкой поверхности что-то двигалось. Были, конечно, сумасшедшие, которые купались и по ночам. Но как бы я ни старалась, не смогла ничего увидеть.
Я повернулась и успела отойти на пару шагов, как вдруг нечто схватило меня за щиколотку и повалило на колени. В кожу вонзились мелкие камушки. Я пыталась снова подняться, но ничего не получалось. «Скилла», – подумала я. Она была здесь. Вода уже касалась моих ступней. Оно утаскивало меня все дальше в океан. Я отчаянно пиналась, однако эта штука лишь туже обвилась вокруг меня. Крик, рвущийся из груди, застрял у меня в горле, когда позади прозвучал незнакомый голос.
– Тс-с, успокойся. Еще немного, и будешь свободна. Из-за того, что ты брыкаешься, она только сильнее затягивается.
Моей ноги коснулись чужие руки, пока их хозяин продолжал разговаривать со мной и успокаивать. Это подействовало, и страх отступил.
– Ну вот, отвязал, – объявил он. – Встать можешь?
