скачать книгу бесплатно
– А я и есть медведь, – неохотно отозвался Вилл, накалывая на нож ломтик копченой оленины. – И тебе, Дик, советую поскорее вырасти в такого же зверя. Пока ты еще глупый медвежонок.
– Чем же я отличаюсь от тебя, могучий медведь Скарлет? – задорно вскинулся Дикон.
– Тем, что в отличие от глупого молодняка я до смешного дорожу своей шкурой.
Услышав ответ Вилла, Джон поперхнулся и благодарно кивнул Марианне, когда она постучала ладонью ему по спине.
– Дорожишь так же, как Робин? – стрельнув взглядом в сторону лорда Шервуда, посмеиваясь, поддел Вилла Статли.
– Робин! – и Вилл пренебрежительно фыркнул. – Тоже мне, нашел пример безрассудной отваги! Робин, прежде чем позволит себя во что-то втянуть, продумает все до мелочей. Даже Джон уже сообразил, что тот же сэр Гай в умении все просчитывать наперед просто зеленый юнец!
– Вот это что сейчас значило: даже Джон? – подозрительно проворчал Джон под приглушенный смех стрелков, но Вилл лишь небрежно махнул рукой в его сторону.
– То, что ты бегаешь за Робином, как за сорванцом. А наш лорд – хитрый волк, готовый в любой момент прикинуться безобидным псом. Просто вы все этого не замечаете, вот и чтите его за непомерную удачливость и отвагу.
– Ты выговорился? – улыбнувшись одними глазами, осведомился Робин и обернулся к Джону. – Не сердись на него, Малютка! Я его едва не утопил, вот он и не может простить мне того, что нахлебался воды.
– Ах, это ты, оказывается, меня утопил? А мне померещилось, что все обстояло в точности наоборот! – усмехнулся Вилл и соизволил посмотреть в сторону брата. – Послушай, сколько можно за один глоток выпить сидра?
– Лови, жадина! – рассмеялся Робин и бросил ему флягу.
– Кстати, вы заметили, что в последнее время нам стали чаще попадаться навстречу ратники шерифа? – спросил Джон, обводя стрелков внимательным взглядом. – Поэтому на ярмарке будьте осмотрительнее. А к тебе, Вилл, осторожный медведь, если ты все-таки надумаешь туда пойти, мои слова относятся прежде всего. Не то тебе придет в голову покрасоваться с мечом перед какой-нибудь красоткой, и пропало дело!
– Отстань от меня со своими проповедями! – ответил Вилл, возвращая Джону наполовину опустевшую флягу, и кивнул в сторону Марианны. – Я каждый день красуюсь с мечом перед нашей красоткой, вернее, она передо мной. Могу я хотя бы пару дней отдохнуть от женщин?
Увидев, как загорелись в ответ глаза Марианны, Джон сжал ее руку и, предупреждая обычную ссору между Марианной и Виллом, предложил:
– Давайте-ка спать! Уже за полночь.
– Ох, такая бархатная ночь совсем не навевает сна! – улыбнулся Клем, лег на спину и, заложив руки за голову, посмотрел в усыпанное звездами небо. – Может быть, наш менестрель споет нам?
– В самом деле, Алан, почему бы тебе не спеть? – живо спросил Джон, делая глоток сидра и передавая флягу Марианне.
– Он бы с радостью, – фыркнул Статли, – да вот беда: выпил вчера вина со льда и теперь молчит! Вы сегодня хоть раз слышали его голос? То-то и оно!
Стрелки рассмеялись, глядя, как возмущенный Алан попытался ответить, но потом осторожно потрогал горло и махнул рукой. Достав из седельной сумки лютню, он неожиданно для Марианны протянул ее Робину и выразительными жестами предложил товарищам поддержать его безмолвную просьбу.
Усмехнувшись в ответ на удивленный взгляд Марианны, Робин решительно отклонил руку Алана.
– Считай, что я тоже не в голосе.
– Ты все лето не в голосе! – возмущенно воскликнул Бранд. – Нам надо преклонить перед тобой колени, чтобы ты соизволил наконец запеть?
– Побереги колени, – с улыбкой посоветовал Робин и вдруг, посмотрев на Марианну, указал Алану взглядом передать лютню ей. – Среди нас есть певец с голосом таким же бархатным, как эта ночь. Спой нам, Саксонка.
– Я? – покраснела Марианна и хотела отказаться, но Робин, продолжая улыбаться, тихо сказал, предупредив ее намерение:
– Это приказ.
– Это произвол, а не приказ! – возмутилась Марианна. – Легко пользоваться властью, чтобы заставить кого-то делать то, что он и не хочет, и не обязан!
– Вот именно, – с усмешкой подтвердил Робин, – поэтому пой, а не пререкайся.
Строптиво сверкнув глазами, Марианна все-таки взяла лютню и принялась настраивать ее. Алан протестующе замахал руками.
– Он говорит, что лютня настроена как надо, – рассмеялся Статли, переводя безмолвный язык друга.
– Так же, как и его голос сегодня, – пренебрежительным смешком ответила Марианна, пробегая пальцами по струнам.
Наконец звучание лютни удовлетворило Марианну, ее пальцы стали играть мелодию, и Марианна запела. Разговор с Джоном или бархатная августовская ночь растревожили ее, но Марианна, спев несколько шутливых песен и заслужив одобрение стрелков, незаметно для себя самой перешла к любовным балладам. В Шервуде прежде никто и никогда, кроме Робина, не слышал ее пения, и теперь стрелки были зачарованы нежным голосом Марианны. Она пела и вкладывала в слова и мелодию всю душу так, словно эти слова еще имели для нее смысл, хотя ей казалось, что она полностью утратила веру в то, о чем сейчас пела.
– Святая Дева, а ведь она красивая! – еле слышно прошептал Хьюберт, не сводя с Марианны глаз.
– Красивая? – так же тихо откликнулся Бранд, глядя на Марианну завороженным взглядом, и покачал головой. – Нет, Хью, она не просто красивая. Она очень красивая!
– Вы только сейчас это разглядели? – усмехнулся Дикон и грустно вздохнул, слушая голос Марианны, вторивший серебряному перезвону струн.
Печалью снова песня перевита!
О том томлюсь и на того сердита,
Пред кем в любви душа была открыта.
Неведение мне больше не защита,
Ни красота, ни духа глубина.
Я предана, обманута, забыта,
Теперь с другими ваша речь нежна.
Я утешаюсь тем, что проявила
К вам, друг, довольно нежности и пыла.
Как сладкозвучный благовест любила!
И, хоть моя и побеждала сила,
Столь, друг мой, ваша высока цена,
Что вам, в конце концов, и я постыла,
Впрямь, видно, стала другу не нужна.
Мне славы хватит отразить упреки:
Род стар, нрав легок, чувства же глубоки,
И не присущи внешности пороки.
Как вестника я шлю вам эти строки.
О друг мой милый, ибо знать должна,
Из ревности ли вы со мной жестоки
Иль это злонамеренность одна.
Понятны ль вам в посланье сем намеки
О том, сколь гордость для любви вредна?[1 - «Песня о благородстве и верности Дамы, брошенной возлюбленным» графини де Диа. Перевод А. Наймана. Текст приведен с сокращениями.]
Джон откинулся на локоть и за спиной Марианны осторожно толкнул Статли. Когда он тоже лег на спину голова к голове с Джоном, тот указал ему глазами на лорда Шервуда и прошептал на ухо Статли:
– Посмотри на Робина!
Робин полулежал, прислонившись плечом к дереву, и покусывал травинку. Со стороны могло показаться, что он дремлет. Но Статли заметил, с каким пристальным вниманием лорд Шервуда из-под ресниц наблюдает за Марианной. Он смотрел на нее так, словно она была его противником, которому он собирается бросить вызов, и сейчас раздумывал, как надо будет вести поединок, чтобы добиться победы.
Переведя взгляд на Джона, который так довольно ухмылялся, словно Марианна пела по его замыслу, Статли усмехнулся и удрученно покачал головой. Джон вопросительно вскинул брови, и Статли в ответ шепнул:
– А теперь посмотри ты. Не на Робина! На Вилла.
Джон посмотрел туда, куда ему указал Статли, и помрачнел. Вилл смотрел на Марианну точно так же, как лорд Шервуда.
– Вот это плохо! – шепотом проворчал Джон. – Надо поговорить с ним!
Статли с сомнением покачал головой.
– Да, но говорить с Виллом вправе только Робин.
– Значит, я поговорю с Робином! – решительно прошептал Джон.
Отвлеченная шорохами и перешептыванием, которые шелестели за ее спиной, и уставшая, Марианна в последний раз провела пальцами по струнам и отложила лютню. Нежно улыбнувшись, еще погруженная в грезы собственных напевов, она подняла затуманенные глаза на притихших товарищей и вдруг заметила, что они все молча смотрят на нее. Ее глаза прояснились, и Марианна, которую вдруг закрутил поток темного ужаса, едва не вскочила на ноги. Но Робин вскинул руку, останавливая ее порыв, и сказал мягко и властно:
– Мэриан, не бойся! Мы все просто залюбовались тобой.
Она встретилась с ним взглядом и не смогла отвести глаз. В первый раз за все время, что она жила в Шервуде, она увидела в его глазах нежность, и золотые искорки ласковой улыбки, и понимание. Вспомнив, как он умеет читать по ее глазам все, о чем она думает и что чувствует, Марианна тут же опустила глаза. Но выступивший на скулах румянец выдал ее волнение, и Робин едва заметно улыбнулся, наблюдая, как Марианна пытается укрыться, возводя вокруг себя невидимые стены.
– Почему ты замолчала, Саксонка? – с тревогой спросил Бранд, когда наступившая тишина рассеяла очарование, навеянное голосом Марианны.
– Я охрипла! – улыбнулась Марианна и, вернув лютню Алану, так же, как он, провела пальцами по горлу. – Давно не пела.
Стрелки рассмеялись. Статли подал Марианне флягу с сидром и, пока она пила, заботливо укутал ее плечи плащом.
– Пора спать! – потянулся Дикон и сладко зевнул. – Хьюберт, где ты ляжешь?
– Возле Саксонки! – ухмыльнувшись, заявил Хьюберт. – Я хочу увидеть сегодня райские сны, а для этого надо лечь рядом с ангелом.
– Вот как? – буркнул Джон, заметив, как загорелись одинаково недобрым огнем глаза Дикона – закадычного друга острослова Хьюберта, Вилла и что-то похожее на отблеск стали мелькнуло в бесстрастном взгляде лорда Шервуда. – А ты уже был в раю и знаешь, какие сны там снятся?
– У него этот рай в селении, что в пяти милях от Шервуда, – улыбнулся Вилл, догадавшись, что Джон твердо намерен никого и близко не подпустить к Марианне. – Там, где живет крошка Дженнет.
– Ты почему вдруг так заулыбался? – встревожился Хьюберт и подозрительно посмотрел на Вилла, забыв и думать о Марианне.
– Ну что ты, Хью! – лениво повел плечом Вилл, переворачиваясь на спину и все с той же улыбкой глядя в ночное небо. – Неужели ты подумал, что я способен отбить подружку у товарища?
– Очень даже способен! – проворчал Хьюберт, но, заметив протестующий жест Вилла, довольно рассмеялся. – А! Я понял: ты просто завидуешь мне! Но сегодня, глядя на Саксонку, пока она пела, я почти забыл о самом существовании других девушек на свете. Вы только посмотрите, как она сердится, стоит бросить в ее сторону ласковый взгляд! Успокойся, Саксонка, я верный друг моей малышки Джен! Да и Дик вот-вот перережет мне горло. Ай, Дик, ты сейчас проткнешь меня локтем!
– Болтун! – усмехнулся Джон, посмотрев в сторону покрасневшего Дикона, который действительно сжимал рукоять ножа.
– Вот уж нет! – не согласился Хьюберт. – Это ты, Малютка, верный муж. А всех остальных, по-моему, этим вечером очень взволновала красота нашей воинственной леди!
– Если ты не заткнешься сам, тебе помогу я, – раздался в ответ голос Марианны.
Встретившись с ее ставшими недобрыми глазами, Хьюберт поднял обе руки в знак повиновения и улегся возле Дикона.
– Да, Робин! – вдруг встрепенулся Дикон. – Ты приказывал напоминать тебе, когда запас наконечников для стрел уменьшается до половины. Так вот, он уменьшился. Если пойдешь на ярмарку, сделай стрельнику заказ.
– Спасибо за напоминание, – ответил Робин. – Кстати, тебе никто не мешает пойти вместе со мной и напомнить мне завтра еще раз.
– Да, конечно! – с готовностью кивнул Дикон.
– И можешь захватить с собой своего приятеля, – добавил Робин.
В отличие от Дикона Хьюберт предложению лорда Шервуда не обрадовался. Поймав вопросительный взгляд Робина, который тотчас почувствовал его замешательство, Хьюберт признался:
– Я готов составить компанию и тебе, и Дику, но если во мне нет особенной надобности, то я очень хотел бы…
– Навестить завтра крошку Дженнет? – договорил за него Робин и улыбнулся. – Ну что же, передай ей привет от меня.
– Непременно! Я что, сам себе враг? – вдруг рассердился Хьюберт. – Она и так уже несколько раз расспрашивала о тебе. Как Робин хорош собой! Какие у него глаза! Ах, мой милый, я так тебя люблю! Ты случайно не знаешь, есть ли у Робина подружка? – передразнил Хьюберт тонкий девичий голос, и стрелки громко расхохотались.
– Значит, Хью, тебе надо обзавестись более верной подругой! – нравоучительно заметил Статли, перемигнувшись с Аланом.
– Еще лучше обзавестись десятком подруг, да таких, чтобы они все хранили мне верность, – не растерялся Хьюберт.
– Что же тебе мешает? – усмехнулся Вилл, поведя глазами в сторону Хьюберта.
– У меня попросту нет такого опыта обращения с женщинами, как у тебя или Робина, – с невинным видом отозвался Хьюберт.
– А ты не слишком разболтался? – угрожающе вскинув бровь, осведомился Вилл, и в его глазах мгновенно вспыхнул недобрый огонек.
– Что такое? Для чьих ушей мои слова не предназначались? – немедленно поинтересовался Хьюберт. – Кажется, ни для кого в Шервуде не секрет, что девицы вам обоим с готовностью вешаются на шею, стоит вам только посмотреть в их сторону!
– Хьюберт, почему ты еще не спишь? – негромко спросил Робин и улыбнулся про себя, заметив, как сузились и помрачнели глаза Марианны, которая внимательно слушала перепалку Хьюберта с Виллом.
– Уже сплю! – под общий смех воскликнул Хьюберт и в подтверждение своих слов с головой закутался в плащ.
