скачать книгу бесплатно
– Я уже доложил, – охранник пытается сделать казенное лицо, но в глазах паника. – Станислав Сергеевич сейчас очень занят, и если у вас нет санкции суда, то не вариант.
Вот так, значит? Не зря у него взгляд цепенел на секунду – через «цветок» информировал. А суетится почему? Если хозяин скомандовал меня послать, слуга выглядел бы уверенно – у Войцеховского связи в правоохране куда повыше оперов-капитанов. Отсюда вывод, что рапортовал секьюрити кому-то другому, и тот велел решить проблему самостоятельно, не ставя босса в известность.
– Хорошая у тебя работа, – говорю скучающе, глядя мимо охранника. – И зарплата, поди, классная? И увольняться не хочешь?
– Это ты к чему? – напрягается стражник еще больше. Хочет поймать мой взгляд, но никак не выходит.
– Здоровье тоже на уровне, да? – продолжаю перечисление чужих вероятных достоинств. – Ни разу тебе почки не отбивали, так, чтобы кровью ссать? Кости все целые до сих пор?
– Э, ты чё, грозишь мне?!
– Даже не думал. Я ведь служитель закона, а не бандит. Твой хозяин тоже давно законов не нарушает… хотя раньше всякое было. У него ведь характер и сейчас не сахар, да?
Охранник сопит угрюмо, но ответ читается в глазах.
– Ты ведь знаешь, что у него дочь убили, – говорю утвердительно. – Знаешь, как он ее любил, свою единственную. Еще знаешь, что он сделал бы с убийцей, если бы нашел. Так?
Молчание, сопение, нарастание паники. Азы НЛП[4 - НЛП («энэлпи») – нейролингвистическое программирование (прим. автора)] в действии.
– Я знаю, где его искать, – теперь мой голос вкрадчив, а взгляд доверителен. – Знаю где, но это нужно делать срочно. Если ты не пропустишь, я уйду, но твой хозяин об этом факте узнает сегодня же. Обещаю. Угадай свое ближайшее будущее, сынок. В этой фирме, и в целом, по жизни.
– Меня уволят, если пропущу.
– Зато жив будешь. Вырубай свою охранку, и я пройду. Потом объяснишь, что я тебе стволом пригрозил. Ну!
Алый отсвет рамки сменяется зеленым, секьюрити делает шаг в сторону. Расслабляться рано, главное – впереди. Знакомый коридор, звуки танцпола, но туда мне сегодня не нужно. Для меня есть неприметная дверь и путь на второй этаж, где посетители не ходят. Просторное фойе, приглушенный свет, массивный стол с компьютерным монитором. Не кабинет, всего лишь приемная. Оно бы ни к чему в таком заведении, но начальники старой закалки себя не переделают. У игрунов в «предбанниках» сидят циничные секретарши, а люди посерьезнее держат там парней-референтов с рукопашными навыками и адвокатским мышлением. Здесь вариант промежуточный – не девушка, но и не боец. Болтун, скорее. Худой, очкастый умник в модном радужном балахоне. Приподнимается недоуменно, пытаясь рассмотреть наглеца.
– Подождите… э-э…
– Экать будешь соскам в кровати! Если затянешь туда хоть одну! – бросаю на ходу. Хамство, конечно, но куда деваться! До двери уже пара шагов, когда умник меня настигает – деликатно, зато громко:
– Остановитесь сейчас же! Я охрану вызову!!!
– Ух ты, грозный какой! Может, сам меня и повяжешь? Это ведь ты распорядился не пропускать, цербер ты наш?
– Ну, в общем… – секретарь, как всякий интеллигент, тушуется перед грубой силой, делает шаг назад. Ростом повыше меня, но плечи узкие, балахон на них провис как на вешалке. Очередная дурацкая (на мой консервативный взгляд) мода, стирающая гендерные различия, из той же серии, что и шапки-«людовики». Люди определенных профессий, впрочем, балахоны приняли на «ура», и не только шоу-бизнесмены. Очень уж удобно под такой одежкой носить оружие, в глаза не бросается. Сейчас, надеюсь, случай другой, а потому секретарь использует единственное своё средство поражения, эмоциональную речь.
– У вас будут неприятности, как вы не понимаете?! Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не хочет никого видеть! Вас все равно выгонят, а меня… меня уволят.
И что они все боятся этого увольнения?! Сама фраза, впрочем, звучит так убито, что останавливаюсь. Гляжу еще раз в испуганные глаза за толстыми стеклами, давлю в себе приступ жалости. Не время и не место для эмоций.
– Не кипишись, дурачок, он, правда, обрадуется! Тебе еще спасибо скажет.
Тут дверь распахивается сама, в сантиметре от моей протянутой руки.
– Что за шум, а драки нет? – голос нового действующего лица похож на медвежье ворчание, как я его себе представляю. Не атакующий рык, когда зверюга встает на дыбы, а удивление, пока что. Еще в этом голосе столько алкогольных паров, что зажигалкой лучше не щелкать.
– Да вот, Станислав Сергеич, объясняю человеку, что нельзя, а он…
– Кто таков? – обрывает босс несчастные попытки оправдаться. – Перетанцевал, хлопче, или перекушал чего?
– Полиция, капитан Гордеев, – тут мой тон становится казенным до скрипа. В таких ситуациях официальщина на пользу, чтоб сразу все точки над «ё».
– Я к вам по служебному вопросу, господин Войцеховский, и хотелось бы без свидетелей…
– А кто тут свидетель? – саженные плечи приподнимаются в недоумении, взгляд шарит по приемной. – Валёк, что ли?! Эй, Валек, ты разве слышишь что-нибудь?!
– Да, Станислав Сергеевич… то есть, нет! Если надо, то есть…
– Ладно, ладно, верю! – ворчание крупного хищника становится добродушным. – Вот видишь, господин полицай, Валёк нам совсем не мешает. Говори уже!
– Инга, ваша дочь, – произношу тихо и четко, чтобы сразу в мозг. Такая вот у меня нынче работа, злая и неблагодарная.
– Что ты сказал?
– Я знаю, где искать убийцу вашей дочери. И лучше, всё-таки обойтись без свидетелей.
Пара секунд недоброй тишины.
– Ладно, пошли. Слышь, Валёк, на этот раз меня РЕАЛЬНО ни для кого нету! Уволю, нахрен!
Прохожу за широкой спиной в широкую дверь, спиртовые пары зависают вокруг невидимым туманом. Очередной стол и несколько кресел: сплошь кожа и резное дерево. Классика. Вспоминается Воплощение Мафии из недавней игрушки, но погружаться в эти мысли некогда.
– Присаживайтесь, гражданин начальник. Я весь внимание.
Собрался он мгновенно, будто доспех надел. Взгляд абсолютно трезвый, а ведь коньячная бутыль на столе скоро дно покажет. Простая рюмка вместо бокала и блюдце с нарезкой. Собутыльники тут не нужны – не праздник.
– Героин, Станислав Сергеевич. Кто-то торгует виртуальным героином через ваш клуб, и Инга могла знать об этом.
Дальше всё как в ужастике про оборотней – серьезный мужик за серьезным столом начинает меняться. Шерсть из-под кожи не лезет, но хватило и взгляда с выражением лица. Сейчас меня будут рвать и грызть. Или просто сдадут моим боссам, с кучей комментариев.
– Это версия, – говорю негромко, будто дрессировщик перед разъяренным тигром. Или заклинатель перед коброй. Или альпинист под лавиной, готовой сорваться.
– Про наркотики информация точная, а про Ингу надо проверить. Если всё правильно, то мы найдем убийцу. С вами вместе.
Зверя в прыжке не остановишь, как и лавину в падении. Мощная фигура приподнимается из-за стола, руки шарят вслепую, ища бутылку – явно не ради выпивки. Запустить в меня хочет, или вовсе, «розочку» сделать? Нырну, если что, под стол, а потом придется бить по уязвимым точкам, пока не свалится.
– Уф-ф! – выдыхает серьезный мужик, опускаясь обратно в кресло. Человек, всё-таки, не слепая стихия. Смотрит исподлобья, бутылка вернулась на место, но рука продолжает шарить и находит искомое – прямоугольник на подставке. Старомодную фоторамку.
– Гляди. Знаешь, кто это?
Женщина на фото ослепительно красива, но не в этом суть. Бывает что-то, непередаваемое словами, но заставляющее влюбляться с первого взгляда. Превращающее угрюмых медведей, вроде Войцеховского, в романтичных котят.
– Это Регина, моя жена. Она умерла от передоза, если вы не в курсе, господин полицай. Мои конкуренты по бизнесу подсадили. Инге тогда было десять, они очень любили друг друга, а я поздно спохватился.
Киваю, жду продолжения. История «спохватывания» Станислава Сергеевича широко известна, хотя каждый пункт нуждается в доказательствах. Те самые «конкуренты по бизнесу», из которых двое просто исчезли, а третьего нашли в подмосковном лесу посаженным на кол. Следствие тогда пошумело и затихло, а Войцеховский на все вопросы лишь улыбался загадочно и ничего прямо не отрицал. Потом еще было движение «Страна без наркотиков», погромы в притонах, увечья и гибель азиатских «гостей столицы», подозревавшихся в наркотрафике. Когда твое личное дело становится делом общественным – результат гарантирован.
– Инга всё знала про маму, – продолжает хозяин кабинета, не дожидаясь моих вопросов. – Знала о причинах, и кто виноват. А ты… вы мне теперь говорите такое!
– Так я и не спорю, Станислав Сергеевич. Наоборот, всё очень логично. На ваше заведение никто не подумает, потому под его крышей удобно наладить такой бизнес. Инга случайно узнала, могла рассказать вам, и ее убили. Если поймем, как это всё работало, то вычислим урода. Прямо сейчас.
Снова молчание. Соображает быстро, но переключиться ему тяжело. Еще не факт, что знает специфику цифровых наркотиков – где и как можно эту хрень распространять.
– У вашего клуба ведь есть виртуальное приложение? Наверняка есть, сейчас оно у каждой пивнушки имеется. Охраны там никакой, а вот публика прикормлена, знают, где найти дилера.
Я много чего могу рассказать человекомедведю. О хитрых программах, которые невозможно скопировать, а потому каждый раз нужно купить заново, о специалистах по такому продукту, и о «подсевших» беднягах. Виртуальный тяжелый наркотик идеален для сбытчиков: ни шприцов, ни «трасс» на руках. Человек тупеет день ото дня, забывает простейшие вещи, потом становится овощем. Плата за кайф – без нее ведь не обойтись, ни в какие эпохи.
– Может, ты и прав, – подытоживает Войцеховский вращение своих мыслей. – Покажу тебе кое-что. Валёк, а ну тащи нам запись про того м…ка!
Последняя фраза адресована аппарату на столе, большому, черному, с кучей кнопок, старомодному до безобразия, как и всё здесь. Секретарю для выполнения команды хватает десятка секунд. Влетает в кабинет, цепляя косяки, ставит перед шефом устройство принципиально иное: ультраплоский планшетник с функцией голографического экрана.
– Включить, Станислав Сергеевич?
– Сам справлюсь, ступай, – в голосе мелькает внезапная ирония. – Молодняк опупел, совсем меня древним считают! Подходи ближе, товарищ полицай, а то сбоку не видно. Может, выпьешь?
– Благодарю, в другой раз.
– Дело твое.
Пространство над планшетником превращается в марево, будто над раскаленным асфальтом, затем из ряби складывается картинка. Объемная, с перспективой, метра полтора в высоту. Ночная улица, фонари, обнявшаяся парочка. Долго целуются, после идут на камеру, исчезая. Девушка стройна и красива, даже в полумраке, лицо парня прячется под капюшоном.
– Это Инга с ее друганом. Я вообще не знал, что у нее кто-то есть уже, всё казалась муськой-пуськой.
– Но ей ведь уже двадцать лет было, – говорю неосторожно, получая в ответ очередной угрюмый взгляд.
– У тебя самого дети есть, гражданин коп? Чего тогда умничаешь?! Появляется такая вот харя в капюшоне, и понимаешь, что он твою дочуру… короче, я случайно узнал, неделю назад. Подрядил частных сыскарей, и они мне с уличных камер скопировали это дело. Дальше хотел саму Ингу спросить, но… не успел уже.
Молчу – что тут скажешь-то?! Смотрю на голографическую картинку, где образы сменяют друг друга. Ночь, день, вечер. Девчонка везде одета по-разному, парень в неизменной толстовке с капюшоном. Среднего роста (или просто, сутулится), средней комплекции, весь какой-то стандартный и усредненный. Первое видео с Пауком, какое уж есть. Если всё это совпадение, то зачем этот тип прячет морду лица? Для загадочности?
– Мне нужна копия записи. Пока неофициально, без протоколов.
– Лады, – хозяин кабинета как-то сдулся, вдруг, будто злость ему давала волю к жизни, а тут вышла вся. – Валёк сейчас сделает. Ничем другим помочь всё равно не смогу, а вот просьба будет. Если реально его отыщешь, не говори своим командирам, а скажи мне, хоть на сутки раньше. Буду вечный твой должник.
Опять неправильные речи – законопослушный мент обязан их гневно пресечь, но кто сказал, что я такой?
– Посмотрим, господин Войцеховский. У меня к этой твари свой счет, так что командиры могут остаться вообще не при делах. Как и Уголовный кодекс. Позвоню, если будут вопросы.
Иду к двери, не прощаясь, хозяин кабинета смотрит мне вслед. Пожалуй, сегодня он вряд ли протрезвеет.
Глава 9
В гангстерском мире время течет по своим законам, здесь еще и вечер не начался. Трамваи гудят, клаксоны бибикают, моторы тарахтят, как им положено. Абсолютное большинство гуляющих – «неписи» обоего пола, но люди тоже попадаются. Чего реально не хватает, так это схем и указателей. Где искать эту самую «точку» и Куколку, будь они обе неладны?! Сосредоточиться и подумать об этом? Как бы ни так! Не проявилось в воздухе ни карт, ни пояснений. Личная жизнь персонажей не охватывается заданиями (как их там? миссиями? квестами?), потому и подсказок не будет. С «неписями» болтать тоже глупо, у них свои функции. Людей бы спросить, но той шустрой пары сегодня на месте не оказалось, в отличие от громил за дверью квартиры, и от Воплощения Мафии. Задолбался в третий раз отвечать на их вопросы про Билли из Детройта! Аватар самого Билли лежал, кстати, где и был оставлен, в неудобной «контрольной позе»: нога на ногу, ладони скрещены на пузе. Что бы это значило? Паук заметил неладное и решил усыпить мою бдительность, или просто, дорогу сюда забыл? В любом случае, этот мир надо полностью отработать. Неведомая Куколка – явно живой игрок, а потому знает что-то личное про нашу тварь. Не захочет здесь отвечать, найду в реале и задам все вопросы. Наверняка быстрее выйдет, чем пастись у виртуальной «Щели» и караулить невесть кого.
Через пару минут ходьбы меня осеняет, в который раз уже. Взмахиваю рукой на российский манер, но таксисту все жесты понятны – забавная желтая машинка притормаживает у бордюра.
– Куда желаете, мистер?
– «Точку» знаешь? Ну, там еще Куколка танцует, или поёт.
– Я не знаю никаких «точек», мистер, но думаю, вам нужно кабаре «Крэзи Хорс». Все куколки этого города работают там!
А это ведь человек, не программный код: слишком свободная речь, да и «зебра» характерного вида. Не все в бандитском мире хотят быть бандитами – кому-то и таксовать нравится.
– Вези туда, дружище, если недорого, – спохватываюсь, пальцы ныряют в карман костюма, встречая тугую, приятную тяжесть. Ай да Билли-Паук, ай да сукин сын!
– Тут везде недорого, и везде близко, – улыбка таксёра лучится дружелюбием. Водительство, как хобби, это вам не заработок в поте лица, да и «пробок» в этом мире еще не придумали.
– Если хотите совет, мистер, то будьте осторожнее там.
– Это еще почему?
– Где веселье, там и стрельба. Парень вы здоровый, такие первыми пулю притягивают.
– Не каркай, блин!
Настроение портится, но расплачиваюсь щедро – чужое ведь. Целая пачка банкнот с портретами лысого американского президента. Сдачу с сотни не беру, и лицо таксиста озадаченно вытягивается:
– Вы бы аккуратнее с подобными замашками, это я вместо благодарности говорю. Если заметят такой кэш…
– Да не волнуйся ты! – вспоминаю физиономию Билли в зеркале и ухмыляюсь. – Посмотри на меня, и сам всё поймешь.
Подействовало. Улыбка с таксерского лица стирается, желтое авто стартует, будто куча грабителей за ним погналась. На самом деле все гнусные криминальные элементы (а также косящие под них «ботаники») ждут меня внутри здания, и войти туда надо в правильном настрое. Чтоб ни у кого никаких мыслей. Расстегиваю пиджак, шляпа на затылке, походку делаю вальяжной и наглой до омерзения. На входе никаких тебе секьюрити, а дальше сразу зал и очень много всего: света, людей, голосов, музыки, дыма табачного. Имитация непуганых и по своему счастливых времен, когда люди сами решали, от чего им загнуться молодыми. Ловлю десятки взглядов, кто-то машет приветливо, кто-то недобро щурится. Это всё адресовано Билли, или просто, новичку-здоровяку?
– Рада вас видеть, мистер Смит! – разрешает мои сомнения официантка, выныривая невесть откуда. Прехорошенькая, кстати, с шаловливым взглядом и грудью шокирующих размеров. Мечта простого американского гангстера… а чем черт не шутит?!
– Куколка? – спрашиваю без утверждения, будто и не ей адресовано.
– Соскучились по ней, мистер Смит? – официантка морщит носик в извечной женской гримасе «ичтоонвнейнашёл». – Здесь она, где ж ей быть! Скоро выступать будет. Вы бы, мистер, поменьше смотрели на всяких там, которые глазками направо и налево, а честным девушкам только крохи со стола падают!
– Ну, не ревнуй, не ревнуй! – скалюсь во всю ширь, топаю за официанткой к свободному столику. Она, кстати, тоже человек. Подработать решила, или нашла себя в чужой эпохе?
– Вам как обычно, мистер Смит?
– Мне? – задумываюсь на секунду. Что для этого урода является «обычным», скажите, пожалуйста?! Стакан водки залпом, или чашечка кофе? Хотя, он ведь американца изображает…
– Тащи вискаря с содовой, и закусить по мелочи.
– Вискаря?! Вы шутите?! – лицо девушки сурово, но глаза смеются. – Могу предложить охлажденный чай, мистер Смит. С ароматическими добавками!
Ну да, здесь ведь тот самый «сухой закон»! Нарушается всеми и повсюду, но наверняка заложен в базовые правила игры, потому искин за этим присматривает.
– Не морочь голову, цыпочка, неси как всегда!
Музыка, между тем, меняет тональность – бодрая джаз-композиция сменяется чем-то тягучим, но приятным, исполнительница уже на сцене, и теперь ошибиться невозможно. Гибрид подзабытой «звезды» XX-го века Мэрилин Монро с красотками нового столетия: крайняя стройность, платиновые кудри, фарфоровое личико. Куколка и есть! Игривый взгляд скользит по залу, натыкается на меня, улыбка становится шире. Машет мне изящно, одними пальцами, заставляя публику оглядываться. Приятно, черт побери, самое время распустить хвост покруче павлина! Ну, Паук, ну ловкач! На кой ему мерзость кровавая, если можно и так наслаждаться вниманием?! Или это стороны одной медали? Обаятельный психопат, которому мало любви – еще и страх требуется? Спрошу, когда встретимся, а сейчас поимею свой «шерсти клок с паршивой овцы»: буду пользоваться его связями и криминальными деньгами. Наслаждаться жизнью, короче, без отрыва от производства. Куколка уже поет, сексуальный голос пробирает меня до костей, как и первый глоток «чая с добавками». Основным компонентом ощущается виски, причем хорошее. Голова чуть плывет, и картинка вокруг реальней самой реальности. Приятней, как минимум. Так и «подсаживаются» на игру, а потом переселяются сюда вовсе.
– Еще чаю, мистер Смит?
– Пожалуй, – гляжу с удивлением в пустую чашку, официантка склонилась к столу, и декольте совсем ничего не скрывает. – Можно в большой кружке!
