скачать книгу бесплатно
– Через сорок пять минут. Все пассажиры уже давно прошли паспортный контроль, а она так и стоит возле тележки со своими вещами в терминале «С» и явно чего-то ждет.
Только тут инспектор не выдержал и позвонил Апраксиной.
– Немедленно велите увести ее оттуда под любым предлогом, пусть он пригласит ее для разговора в ресторан в терминале «В», – сказала Апраксина. – Удивительно, что ее еще не задержали израильские охранники, заподозрив в ней террористку: вот тогда уж мы до нее не скоро доберемся! Мы с вами встретимся там же, в терминале «В», возле входа в ресторан. Выезжаем, инспектор!
Графиню инспектор Миллер догнал еще на автобане: хотя она жила на окраине, как раз неподалеку от шоссе в аэропорт, но зато он ехал на полицейском автомобиле с сиреной. Узнав его машину, идущую в коридоре в потоке машин, она немедленно пристроилась сзади и прибавила газу. Разгоняя сиреной впереди идущие машины, они мигом домчали до аэропорта «Рим».
В первом зале ресторана они сразу же увидели Лию Хенкину, взволнованную, бледную и злую, напряженно сидевшую напротив застывшего на своем стуле форменным истуканом молодого полицейского. Видно было по всему, что, не будь он в форме, девушка ни минуты не оставалась бы на месте, просто встала бы и ушла.
– Какая приятная неожиданность! – пропела Апраксина, подходя к ней. – Здравствуйте, Лия!
– Ой, это вы! И господин инспектор с вами… Вот это замечательно! Послушайте, помогите мне: вот этот тип задержал меня и приказал следовать за ним. Привел в ресторан, посадил за столик, сел напротив – и вот уже полчаса молчит, как монумент полицейской славы! И никак я не могу добиться, чего ему от меня надо?
– Но тем не менее подчинились его требованию и скандалить не стали. Похвально!
– Так он же молчит при исполнении обязанностей! – фыркнула Лия. – Поскандалишь тут в моем положении.
– А мы его сейчас отпустим, – успокоил девушку инспектор и кивнул Зингеру: – Можете идти, Петер, с этой девушкой все в порядке – мы ее знаем и видели ее документы.
Полицейский козырнул, встал и пошел к дверям. На девушку он даже не взглянул – видно, они друг другу надоели взаимно.
– Спасибо вам! – с облегчением произнесла девушка. – Он меня страшно напугал: привел сюда, усадил за стол, даже предложил кофе и – замолчал! Если бы он хоть документы потребовал или стал бы о чем-то спрашивать… Почему он меня задержал? Вы не знаете?
– Догадываюсь. Ему показалось подозрительным, что вы приехали с вещами в аэропорт, а билет не регистрируете и багаж не сдаете. Кстати, ваш самолет уже улетел, вы это знаете?
– Мой самолет? – удивилась девушка. – Но я никуда не лечу!
– А зачем же вы тогда приехали в аэропорт и сидели возле блока «С», откуда летят самолеты в Израиль?
– Но они же не только летят туда, но и прилетают оттуда! Я просто встречаю мою сестру. Ее самолет приземлится через полтора часа.
– А ваш багаж?
– Да это никакой не багаж, это просто мои вещи! Не бросать же мне их было у княгини? А сдавать в багаж – дорого.
– Так княгиня все-таки отказала вам от места? – поняла Апраксина.
– Ну да! Проще сказать, выставила меня. Между прочим, из-за вас: ей показалось, что я наболтала вам лишнего. А что я такого особенного сказала? Я только отвечала на вопросы.
– Действительно, – согласился инспектор, – вчера вы ничего особенного не сказали. А вот теперь мы можем поговорить и более подробно.
– А что, разве полиция следит за нашей княгиней? – блеснув глазами, спросила Лия.
– Да. И мы хотели с вами встретиться не в ее доме, чтобы поговорить о ней, – сказала Апраксина. – Но сначала скажите мне, вы сегодня завтракали?
– Конечно, нет! Княгиня вечером приказала, чтобы утром ноги моей в доме не было. Я собрала вещи еще с вечера, а утром встала в половине шестого и сразу же отправилась сюда.
– В таком случае позвольте угостить вас завтраком.
– Ну что вы! У меня есть деньги…
– Они вам еще пригодятся. Вы ведь не поститесь, как я понимаю?
– Нет…
Больше Лия спорить не стала, и Апраксина заказала ей стандартный завтрак из яичницы с ветчиной, свежих булочек, масла, джема, апельсинового сока и кофе со сливками. Себе она заказала двойной эспрессо, а инспектор попросил принести ему бокал темного пива.
Когда официантка принесла яичницу, Лия накинулась на нее с аппетитом молодого здорового существа. Вмиг покончив с нею, она со вздохом отодвинула тарелку и важно произнесла:
– Всякий материализм вульгарен, кроме яичницы с ветчиной на завтрак!
– О, да вы философ! – улыбнулась Апраксина.
– Угу! – кивнула Лия, уплетая теперь булочку, густо намазанную маслом и джемом и запивая ее соком. – Я почти закончила философский факультет в Тель-Авивском университете.
– Вы философ по образованию и работали горничной? Неужели для вас не нашлось работы в Израиле?
– Представьте, не нашлось! У нас каждый второй еврей философ: спрашивается, им это помогло в жизни? Я мечтала продолжить образование в Германии, но у меня нет денег.
– И вы решили заработать деньги на учебу, работая горничной у княгини?
– У нее не заработаешь! Княгиня платила мне сто марок в месяц.
– Сто марок?! – поразился Миллер.
– Ну да, как и всем. Не только мне она так платила: столько же получают и все остальные.
– Так, понятно. То есть понятно пока не очень много, но вопрос со слугами более-менее ясен, и мы его пока отложим. Что вам, Лия, вообще известно о княгине Махарадзе и ее семье?
Лия перешла к кофе, и теперь рот ее был свободен. Она начала рассказывать спокойно и обстоятельно, стараясь ничего не пропустить:
– Значит так. Хозяйка дома – княгиня Кето Махарадзе, ее вы уже имели удовольствие видеть. Но существует еще старая княгиня Нина Махарадзе, ее свекровь. Ей уже около ста лет, но сколько точно, я не знаю: вот прилетит моя сестра, и мы у нее спросим. Старая княгиня из первой русской эмиграции. У нее был сын, муж княгини Кето, врач-окулист Вахтанг Махарадзе. Он умер, как вы уже слышали от княгини Кето, но табличку с его именем почему-то не снимают. Чтят его память, наверно. Муж оставил княгине Кето большое наследство, но не дом – дом всегда принадлежал его матери, княгине Нине. А княгине Кето он оставил какой-то капитал, но живет она только на проценты с него. Она страшно жадная, экономит на всех и на всем, но старается вести аристократический образ жизни: званые вечера, слуги и все такое. Я у нее проработала только три месяца, но знаю, что летом она обязательно проводит месяц на Лазурном Берегу, в Ницце, в то самое время, когда там собирается всякая знать. А зимой она обязательно проводит две-три недели в Париже.
– И ездит она повсюду, конечно, в сопровождении слуг, ведь она инвалид? – предположил Миллер.
– А вот и не угадали! К самолету или поезду ее доставляют горничная и шофер, а сопровождает княгиню в дороге ее племянник Георгий. Препротивнейший тип, надо сказать! По-моему, он явно охотится за наследством княгини. Он постоянно вертится вокруг нее, приезжает к ней два-три раза в неделю и подолгу сидит с ней вдвоем. А о чем, скажите, можно часами разговаривать с выжившей из ума старухой? Впрочем, это я завралась от злости: княгиня из ума и не думала выживать, она очень даже умная и хитрая старая бестия. Вы знаете, почему она не берет с собой в поездки горничную? Да потому, что мы все невыездные!
– Как это понять – «невыездные»? – спросил Миллер.
– Да очень просто! У всех княгининых слуг нет документов на постоянное жительство в Германии: все у нее живут на правах гостей и работают «по-черному».
– И много их, этих «черных»? – спросил инспектор.
– Считайте: шофер, садовник, кухарка, горничная княгини, сиделка старой княгини.
– И все они живут в доме княгини?
– Да.
– Давно у нее работают все эти люди?
– Да нет, не особенно. Только моя сестра служит у нее несколько лет, она ухаживает за старой княгиней. А все остальные слуги постоянно меняются: как только им удается как-нибудь зацепиться в Германии официально, так они тут же бросают работу у княгини и уходят без особых сожалений, сами понимаете.
– Еще бы – работать за сто марок в месяц! – понимающе сказал инспектор. – И никто не возмутился и не потребовал прибавки?
– А как потребовать? Княгиня подсчитала, что жилье, питание и риск стоят как раз тех денег, что она нам не доплачивает. Да мы ведь сами на это пошли, никто не заставлял…
– А почему, интересно, вы на это пошли? – спросила Апраксина.
– Как вам сказать? У каждого свои обстоятельства…
– Какие же?
– Разные, – уклончиво сказала Лия. – Вы ведь работаете в полиции, так что можете сами всех расспросить при желании.
– И непременно это сделаем – в свое время! – пообещала Апраксина. – А теперь расскажите нам обо всех, кто сейчас работает в доме.
– Ладно, это я вам расскажу. Ну, во-первых, моя сестра Анна. Вообще-то по паспорту ее имя Авива, но она крестилась и стала Анной.
– Крестилась в Израиле?
– Нет. Там с этим были какие-то сложности, и она приехала в Германию, чтобы креститься здесь. Здесь она устроилась на работу к княгине Кето – ухаживать за княгиней Ниной. Кстати, я вас чуть не обманула: сестра моя работает не за сто марок, Анне княгиня платит целых пятьсот марок в месяц!
– Почему такое исключение?
– Она в любой момент может уйти, и княгиня это хорошо знает.
– Неужели ваша сестра остается из-за пятисот марок? Это же все равно очень мало, даже если учесть жилье и питание.
– Анна остается из-за старой княгини, бабушки Нины. Она к ней очень привязана, а та без нее просто жить не может. Однажды княгиня Кето за что-то рассердилась на Анну и пригрозила ей увольнением, так бабушка Нина, это мы так старую княгиню зовем, устроила невестке такой скандал, что той после врача вызывали. Она для этого даже спустилась вниз и явилась прямо перед княгиней Кето, а ведь обычно она никогда не спускается со своей мансарды. И Анна осталась ухаживать за бабушкой Ниной. Теперь княгиня Кето на нее цыкнуть не смеет, боится старухи.
– Чего же именно она боится?
– А кто их разберет! Может быть, боится, что старая княгиня возьмет и оставит дом не ей, а хоть тому же внучатому племяннику Георгию.
– Так, значит, ваша кузина живет в доме на особых условиях…
– Вот скоро приземлится самолет Анны, и вы сможете сами ее расспросить, если хотите.
– Да, мы так и сделаем. Поскольку ваша сестра живет в доме дольше всех, она, видимо, больше всех и знает.
– Скажите, а вы действительно думаете, что та девушка, которая утопилась в пруду «Парадиза», имеет какое-то отношение к дому Махарадзе?
– Кто знает, кто знает… Если в этом проходном особняке слуги меняются так часто, то вполне возможно, что и погибшая девушка прошла через него. Она, кстати, не утопилась: ее задушили, а потом бросили в пруд.
– Какой кошмар!
– Лия, а каким образом попадают слуги в дом княгини Махарадзе?
– Анна вроде бы пришла по объявлению, а остальных я не спрашивала.
– Ну а вас, надо думать, княгине представила сестра?
– Точно. Так оно и было. Я написала ей, что хочу продолжить образование в Германии, и она ответила, что может на время пристроить меня на работу в тот же дом, где работает сама. Ну я и приехала… Ой, уже пора идти встречать Анну! Как быстро пролетело время, я и не заметила.
– Если вы не возражаете, Лия, мы пойдем с вами, – сказал инспектор. – Встретим все вместе вашу сестру, и вы нас с нею познакомите.
Инспектор расплатился за завтрак, не забыв взять у официанта специальную квитанцию, чтобы потом предъявить ее к оплате по графе «деловые контакты», и все трое направились к терминалу «С».
Анна оказалась рослой, спортивного сложения девушкой с огромной шапкой иссиня-черных кудрей. Сестры обнялись и заговорили между собой на иврите. Инспектор при этом тревожно взглянул на Апраксину, но та сделала ему успокаивающий знак: обе девушки особого подозрения у нее не вызывали, а пугать их, требуя говорить по-немецки, не было никакого резона – они же были не на допросе в полиции! Обменявшись несколькими короткими фразами, девушки повернулись к Апраксиной и Миллеру, и Лия представила их сестре. Когда девушка подала руку инспектору, он с удовольствием отметил, что рукопожатие ее было энергичным и крепким.
– Мы бы хотели побеседовать с вами до того, как вы отправитесь в Блаукирхен, – сказал Миллер. – Нас интересует дом княгини Махарадзе.
Анна нахмурилась.
– Если вы хотите меня допрашивать, то я попрошу вас прислать мне официальную повестку. А сплетничать неофициально я не стану. Нет ни времени, ни желания.
– Вы боитесь княгини?
– Нет, не боюсь. Но в ее доме живет дорогой мне человек, и я не сделаю ничего такого, что могло бы уронить меня в его глазах.
– Вы говорите о бабушке Нине? – мягко спросила Апраксина.
– Да, о ней.
– Погоди, Авива! – сказала Лия и тут же быстро заговорила на иврите. Анна внимательно ее слушала, хмуря густые, сросшиеся на переносице брови. Когда Лия закончила, она повернулась к Апраксиной и Миллеру.
– Так речь действительно идет о расследовании убийства?
– Да, именно так.
– Можете назначить время для беседы в полиции: я приеду к вам, и вы сможете задать мне свои вопросы.
– Простите, Анна, но обстоятельства складываются таким образом, что лучше нам побеседовать прямо сегодня, не откладывая, – сказала Апраксина. – Мы должны как можно скорее найти убийцу.
– Понимаю. Хорошо, я готова ехать с вами в полицию сейчас, – вздохнув, сказала девушка.
– В этом нет необходимости, – сказала Апраксина. – Мы поедем ко мне домой и поговорим в спокойной обстановке.
– А вы случайно не частный детектив? – спросила Анна, подозрительно оглядывая Апраксину.
– Ни в коем случае! Я официально сотрудничаю с полицией, когда преступление связано или может быть связано с русскими эмигрантами. «Консультант и переводчик» – так называется моя внештатная должность.
– А зачем это нам ехать непременно к вам домой? Я должна ехать в Блаукирхен, завтра с обеда я должна сменить сиделку.
– Вы успеете. Я живу возле самого съезда на автобан № 8, что ведет к Блаукирхену.
– Все равно не понимаю, зачем…
