скачать книгу бесплатно
– Есть средство очень простое – я увезу ее подальше от двора…
Он остановился посмотреть, какое действие произведут его слова, и потупил голову, как будто ожидал, что разразится громовой удар. Действительно, король подпрыгнул при этих словах и запальчиво схватил его за руку.
– Я запрещаю тебе увозить ее… Запрещаю, слышишь ли ты меня?
– Увы, государь, теперь я понимаю все…
Он имел такой покорный вид, что Генрих после минутной нерешимости пожал ему руку.
– Тем лучше… потому что ты мне друг, Бассомпьер…
– Вы очень добры, государь… но…
– Что такое?.. Говори.
– Простите мне, государь, откровенность моего вопроса… Вы твердо решились?..
– Совершенно… Я влюблен, как не был никогда…
– И тогда, если бы я женился… решительно не было бы надежды избегнуть?..
– И не помышляй… Поставь себя на мое место.
– Поставьте себя на мое, государь…
Король смутился и думал с минуту.
– Это для твоей пользы, поверь…
– Для моей пользы!.. Если вы так понимаете это, государь, то я предпочел бы, чтобы вы менее заботились обо мне…
– Ты нерассудителен…
– Мне кажется, напротив…
– Я предупреждаю тебя заранее, я говорю тебе: не женись… когда я ведь мог ничего тебе не сказать…
– И вы думаете, что это должно доставить мне большое удовольствие?
– Не совсем. Но ты все-таки свободен жениться…
– Очень благодарен, государь… Пусть другим достается эта роль… Я хочу жениться для самого себя… Но, впрочем, ведь вы только даете мне предостережение, а не приказание, государь?
– Как приказание?
– То есть вы предоставляете мне свободу защищаться и не намерены насиловать госпожу де Бассомпьер.
– Да, конечно…
– Ну! Когда так, я рискну…
– Стало быть, ты очень уверен, что тебя любят?
Бассомпьер ответил только улыбкой торжества и начал гладить свои усы с победоносным видом. Это раздражило короля, лицо его подернулось, и он ответил тоном почти строгим:
– Выслушай внимательно, что я тебе скажу, Бассомпьер… Ты знаешь, как горячо я к тебе привязан, ты участвуешь во всех моих удовольствиях, я сделал тебя полковником моих швейцарцев… Но я чувствую, что если ты отнимешь у меня любовь Шарлотты де Монморанси, то я возненавижу тебя.
– Увы! Государь, это очень печально для меня, но ни для какой женщины на свете не соглашусь я подвергнуться неудовольствию вашего величества… Однако, если вы позволите сделать вам почтительное замечание…
– Сделай.
– Ваше величество, уверены ли вы, что это я похищаю у вас любовь Шарлотты де Монморанси, а не сама ли она?
– Она тебя не любит…
– Однако все говорят противное.
– Все ошибаются.
– Это вопрос…
V
Бассомпьер принял вид оскорбленного достоинства. Он хотел ответить – без сомнения, жестоко, – и спор становился колким. Стук в дверь прервал его.
– Что там такое?
Голос дежурного камер-лакея отвечал:
– Герцогиня Ангулемская спрашивает о здоровье вашего величества.
– Скажите, что ночь я провел лучше… Почему она не приходит сама, по обыкновению?
– Она извиняется, что не может нанести визит вашему величеству, потому что она со своей племянницей, которую ведет к королеве.
– Со своей племянницей!
Генрих взглянул на Бассомпьера и, ударив себя по лбу, как будто ему пришла чудесная мысль, закричал:
– Скажите герцогине Ангулемской, чтобы она пришла сюда со своей племянницей. Слышите ли, с племянницей! Я хочу говорить с ними обеими. Ступайте скорее.
Камер-лакей бегом кинулся исполнять приказ.
Бассомпьер не говорил ничего – он смотрел на короля испуганными глазами.
– Ты онемел… Это тебя ошеломило?
– Я не понимаю…
– А, ты уверяешь, что ты любим… Ну, мы увидим.
– Как! Вы хотите спросить этого ребенка?..
– Для чего ты принимаешь такой испуганный вид? Разве ты теперь боишься?
– Нет, не боюсь… Но мне кажется, что приличия…
– Будь спокоен… Ведь я король, ведь моего согласия спрашивали? Вопрос такого рода от меня не заключает в себе ничего нескромного…
– Это правда, но…
– Ты на попятный, красавец Бассомпьер?
– К чему послужить?..
– А вот к чему. Слушай. Она не предупреждена, она не знает ничего. Если она ответит откровенно, наивно: «Да, я его люблю»…
– Тогда?
– Тогда я откажусь от всех моих надежд и предоставлю тебе полную свободу…
– В самом деле?
– Я делаю это только для тебя, потому что ты мне истинный друг… Но ты, если ответ будет неблагоприятен для тебя…
– Я даю клятву уступить место вашему величеству.
– Чему ты смеешься?
– Я уверен, что выиграю…
– Я слышу, отворяется дверь… Это они… Скорее отвори дверь, накинь на меня этот плащ и спрячься.
– Где?
– Здесь, за кроватью… Присядь хорошенько… чтобы тебя не видели.
Не прошло и пяти минут, как герцогиня Ангулемская в сопровождении девицы де Монморанси вошла, высоко подняв голову, и, подходя к кровати короля, останавливалась каждые три шага и низко приседала.
Благородная дама очень гордилась оказанной ей честью. А ее юная племянница совершенно смутилась от этой августейшей кротости, и воспоминание о сцене, вызванной ее легкомыслием на репетиции балета, заставляло ее еще дрожать. Она шла, спотыкаясь о длинный шлейф герцогини Ангулемской, и та каждые три шага, чтобы заставить девушку делать реверансы, предписываемые этикетом, хватала ее за руку и шептала с грозными взглядами:
– Кланяйтесь… кланяйтесь… О чем это вы думаете?.. Будто вы не знаете придворных правил…
Король, не желая показать даме своих мыслей в том беспорядке, в который привела его болезнь, опустил в ногах кровати большие толстые занавески, совершенно закрывающие свет. Эта темнота была полезна его кокетству, но значительно стесняла благородную герцогиню Ангулемскую, которая, ничего не видя в темноте, низко приседала перед одеялом и любезно улыбалась ему.
Голос короля, раздавшийся с противоположной стороны, возвратил ей понимание происходящего.
– Что это вы там делаете, какие любезности оказываете вы моему одеялу?
– Простите, государь, темнота… поспешность, с какой я явилась по приказанию вашего величества… Вы изволили изъявить желание, чтобы я пришла к вам с моей племянницей.
– Поймем друг друга хорошенько, вы не хотели сделать мне вашего обычного визита под предлогом, что она с вами… Я предположил, что вы не желаете ее оставить, и сказал: пусть она придет с племянницей.
Шарлотта де Монморанси, услышав эти слова, которые Генрих, несмотря на свое волнение, смог произнести легкомысленным и насмешливым тоном, изобразила гримасу, показывавшую обманутое ожидание. По волнению короля она предположила, что это свидание будет иметь влияние на всю ее жизнь.
На что она надеялась? Она сама затруднилась бы сказать. Наверное, на что-нибудь великое, неожиданное, немножко страшное… А вместо этого ее просто привели сюда, как девочку.
Но тетка не дала ей времени предаваться горьким размышлениям.
– Девица де Монморанси, государь, знает очень хорошо свои обязанности и будет всегда очень рада находиться в присутствии вашего величества… Кланяйтесь, племянница!
Шарлотта приметила сквозь темноту глаза короля, устремленные на нее, и кокетство одержало верх над досадой. Она сделала хорошенький реверанс, такой хорошенький, что Генрих онемел от восторга.
Он заговорил только тогда, когда услыхал, что Бассомпьер, которого тревожило это молчание, завертелся в своем убежище.
– Я призвал вас, чтобы узнать о здоровье коннетабля.
– О! Государь, он очень страдает, и единственное утешение его страданий составляет мысль, что он болен в одно время и одной болезнью с вашим величеством.
– А! Это утешает его… Это странно, а меня вовсе не утешает то, что у коннетабля подагра.
– Государь, это оттого, что вы король, а он подданный и что, возвышаясь до вас… через… Словом, при мысли, что боль заставляет его подниматься, между тем как она заставляет спускаться…
– Не кончайте – вам трудно будет выпутаться. Намерение зачтется вам.
– Все мои намерения стремятся к услуге и славе…
– Не начинайте, а то мы не кончим никогда…
– Однако, государь, я была бы рада дать вашему величеству доказательство чувств…
– Я знаю всю вашу лесть…
– О! Государь, я в отчаянии, что ваше величество считаете лестью слова…
– Ну хорошо… Я беру назад свое слово.
– Я узнаю справедливость вашего величества.
– Черт… Котон меня возьми! Довольно!!!
Благородная дама остановилась в изумлении, а король, ловко воспользовавшись той минутой, когда она закрыла рот, обратил разговор на предмет, нужный для него.
– Я узнал только сегодня утром, что коннетабль серьезно болен. Это известие принес мне Бассомпьер…
Он остановился, чтобы посмотреть, какое действие произведет на девицу де Монморанси имя ее жениха. Но она не пошевелилась, а герцогиня Ангулемская как будто онемела от испуга, и, кроме необыкновенного треска, который раздался за кроватью, никто не ответил королю. Генрих был принужден пойти далее.
– Бассомпьер был очень печален. Он говорил, что если бы не это нездоровье, то свадьба его уже совершилась бы.
