скачать книгу бесплатно
Понимая, что опасности никакой нет, я вышел из машины, вдохнул морозного воздуха, взошел на крыльцо и встал рядом с курящими.
– Это мой коллега, – кивнул на меня Олег Николаевич и спросил человека в халате, – а что вы скажите про биджипи шестнадцать?
– Да в общем-то немного, – ответил врач ветлечебницы. – Насколько я знаю, этот препарат не прошел соответствующие испытания и одобрения не получил. Так что в нашей стране этот препарат для применения не только не рекомендован, но и находится под запретом.
– Но ведь его используют? – заметил Тофель.
– Ну и что? – пожал худыми плечами человек в халате. – У нас и героин употребляют, хотя это тоже запрещено.
– А где можно достать этот препарат? – спросил Тофель.
– Я слышал, что есть перекупы, которые занимаются поставками разного рода препаратов, но все это делается незаконно и втихоря…
– То есть, вы с этим не сталкивались? – поспешил подытожить Тофель.
– В отечественной фармакологии есть много других препаратов, пусть и не столь эффективных, но зато не особо дорогих и главное не запрещенных. Операцию кошке можно сделать и на обычном кетомине.
– Ясненько-понятненько! Ну а если я захочу купить этот препарат, к кому бы вы посоветовали мне обратиться? Как найти перекупа, который продал бы его мне?
Человек в халате стал высматривать возле крыльца урну, чтобы бросить окурок.
– Я не понимаю, что вам от меня нужно? Лично у меня в клинике этого препарата нет. Я его никогда не использовал и поставщиков не знаю. Тут за один только кетомин от органов по шапке можно получить, а вы говорите про биджипи. Лучше уж я кошек вовсе без наркоза резать буду, чем под следствие за сбыт сильнодействующих веществ попаду. Да и нет у моих клиентов таких денег, чтобы покупать подобные вещества.
Так и не обнаружив урны, человек неуверенным жестом бросил окурок возле крыльца.
– Может, все-таки дадите адресок? – с почти ангельской улыбкой попросил Тофель.
– Адресок чего? – устало спросил ветеринар. – Поставщиков биджипи?
– Ну хотя бы тех ветлечебниц, где этот препарат используют.
– Я не владею такой информацией, – устало ответил ветеринар и для убедительности даже приложил руку к груди.
– Жалко. А я думал вы мне поможете.
– Попробуйте обратиться к Савчуку. У них клиника покруче нашей будет, может, они и работают с этим препаратом.
– Адрес, адрес, брат… – торопливо попросил Тофель.
– Малая Дробовая, семнадцать.
Олег Николаевич наскоро поблагодарил, попрощался, сбежал с крыльца и направился в сторону машины.
После того как мы выехали на оживленную трассу, я спросил:
– Куда мы сейчас?
– Быстренько смотаемся по адресу, который дал этот очкарик, и сразу же рванем на работу. Надеюсь, ты никуда не торопишься?!
Тофель был настроен более чем решительно, и я снова промолчал о том, что вовсе не был намерен кататься по городу в поисках непонятно чего.
Когда мы подъехали к нужному месту, Олег Николаевич вытащил из замка зажигания ключи, внимательно посмотрел на меня и сказал:
– Чего в машине паришься? Пошли. Поприсутствуешь при разговоре.
Несмотря на то, что ветлечебницы во всех их проявлениях стали меня буквально раздражать только по причине, что в одной из них мог работать человек с дурацким погонялом медбрат, мне все-таки пришлось повиноваться и идти вслед за Тофелем. Я поднялся на мраморное крыльцо с кованными ажурными перилами, вошел в раскрашенные под витражи с разноцветными слонами и жирафами стеклянные двери и остановился в холле.
Увидев нас, из-за стойки рецепции тут же поднялась златокудрая нимфа в чрезвычайно коротком халатике с вышитым синим крестом на пышной груди в районе сердца, направилась к нам и, подойдя ближе, очень вежливо и крайне улыбчиво спросила:
– Могу я вам чем-нибудь помочь?
Смотрела она совершенно даже ни капли не мигая своими накрашенными глазами и пушистыми ресницами только на статного и подтянутого Олега Николаевича, а меня как будто и не существовало вовсе. Впрочем, я на нее ни капли не обиделся за это – красотка то она, конечно, красотка, но совсем не в моем вкусе.
Тофель холодно и жестко посмотрел на девушку и, вытащив из кармана удостоверение, тут же предъявил его в развернутом виде. Мгновенно перестав улыбаться, девушка больше никаких вопросов спрашивать не стала и все так же вежливо предложила подождать, после чего, цокая каблуками, быстренько скрылась за еще одними стеклянными дверями с табличкой «профессор Савчук Александр Васильевич». Через минуту она появилась в приемной снова, снова попросила подождать, зашла за стойку рецепции и, не глядя в нашу сторону, стала водить мышкой по столу и пялиться в компьютер.
В приемной сидела также девушка с забавной модной собачкой на руках. В последнее время я очень часто стал видеть таких собак.
– Что за порода? – поинтересовался я.
– Чистокровный пекинес, – ответила она.
Наконец стеклянные двери распахнулись, и из них вышел какой-то мужик с хромающей на одну лапу немецкой овчаркой. Златокудрая девушка встрепенулась, позвонила по внутреннему телефону и, мило улыбнувшись Тофелю, разрешила пройти в кабинет.
Девушка с пекинесом на руках злобно вскрикнула:
– Но ведь сейчас моя же очередь.
– Ну, я же только спросить, – нагло улыбаясь ответил ей Тофель.
В кабинете нас встретила женщина-врач примерно сорока пяти лет, а может и больше. Я не особо разбираюсь в возрасте женщин.
Женщина сняла с рук медицинские перчатки и вопросительно уставилась на Олега Николаевича.
– Где мы можем найти Александра Васильевича? – спросил Тофель.
– Мы еще не успели поменять вывеску, – ответила женщина. – Папа умер, и теперь я здесь вместо него. Меня зовут Нина Александровна. Я тоже ветеринар. Что вам угодно? Если можно, побыстрее. У меня очень мало времени, прием расписан по минутам.
– Я вижу вы женщина деловая, – сказал Тофель и предъявил удостоверение. – Буду краток. Нас интересует информация о биджипи шестнадцать.
– Что именно вас интересует? – нисколько не потеряв самообладание, холодно и спокойно осведомилась Нина Александровна.
– Где вы берете этот препарат?
Нина Александровна посмотрела на стены, потом провела взглядом по потолку и довольно-таки резко ответила:
– Да будет вам известно, что папа на этой почве себе здоровье подорвал. Сколько можно? Александра Васильевича уже нет, а вы все ходите и ходите.
– Не понял, – сказал Тофель.
– Вы разве не из милиции? – спросила врач.
Тофель как-то неопределенно мотнул головой.
– Все равно. Могли бы поднять протоколы папиных допросов и не наведываться сюда лишний раз.
– С этого момента поподробнее, – глаза Тофеля загорелись. – Вашего отца допрашивали?
– Ну да, – явно сожалея, что проболталась, ответила Нина Александровна. – По весне к нам в клинику залезли наркоманы, и мы сразу же вызвали милицию. Когда приехал следователь, папа рассказал, что в числе прочих препаратов у него пропал этот самый биджипи. Следователь все записал и уехал. И больше ничего не происходило. Папа начал нервничать, что сотрудники милиции бездействуют, потом стал писать в разные инстанции по этому поводу жалобы. Вы же знаете людей преклонного возраста. Иногда они ведут себя просто как дети…
– Что было дальше? – перебил ее Тофель.
– А потом, видимо в ответ на все эти жалобы, в отношении отца провели проверку и по его же собственным показаниям возбудили уголовное дело за приобретение и хранение сильнодействующих, запрещенных в нашей стране веществ. Представляете?! Уголовное дело против семидесятилетнего профессора, преподавателя университета, уважаемого человека, в конце концов просто старика.
– Что было дальше?
– А дальше пришлось платить отступные. Папа, конечно, сильно переживал из-за этой истории, нервничал жутко, говорил, что никогда и никому не давал взяток. Потом дело, конечно, прекратили, а папа в итоге попал в больницу с инфарктом.
Сказав это, Нина Александровна обиженно отвернулась к окну и замолчала.
– Нина Александровна! – чуть более доверительно обратился к ней Тофель. – Мы только хотим выяснить кое-какую информацию. – Он убрал в карман удостоверение и сказал.
– Что вас интересует? – уже без строгости, но довольно-таки устало спросила врач.
– Может скажите адреса поставщиков этого препарата, и еще я бы хотел больше подробностей о произошедшей краже.
– Адреса поставщиков я не знаю, – сказала Нина Александровна. – Этот препарат папа привез из-за границы, с одного из симпозиумов Южной Корее, просто купил где-то, вот и все. И как его еще на границе с этим препаратом в багаже не задержали, просто не понимаю. Мы же не юристы. Ни я, ни он не знали, что за это вещество можно срок схлопотать.
– А что с ворами-то? Их задержали?
– Нет.
– Но с чего-то же вы сделали вывод, что кражу совершили именно наркоманы?
– Это лишь мое предположение. В последнее время чаще всего именно они крадут из клиник шприцы и медикаменты.
Женщина встала из-за стола, подошла к окну и показала:
– Сейчас у нас на окнах защитные ставни, а тогда еще ничего не было. Воры просто разбили стекло, влезли сюда, потом взломали ящик папиного стола и вместе с другими вещами украли хранившиеся там упаковки с этим препаратом. Это сейчас мы уже бедой ученые, и сильнодействующие, а также наркотикосодержащие медикаменты храним в специальном сейфе, а тогда о вероятности кражи даже и не думали.
– Почему вы решили, что воров было несколько? Вы сказали наркоманы во множественном числе.
– Только предположила. Просто окно находится довольно-таки высоко, и одному человеку влезть в него было бы, на мой взгляд, затруднительно. Конечно, если только вор не был великан.
После этих слов Тофель резко обернулся и уставился на меня. Он будто ждал, что я подтвержу или опровергну мысль о том, обладал ли медбрат каким-то уж очень примечательным в этой части ростом.
– Ясненько-понятненько, – наконец сказал мне он. – Это все, конечно, очень интересно, но все равно скука зеленая.
Попрощавшись, он поспешил покинуть помещение.
– Ну и что теперь? – прервал я молчание, когда мы остановились на светофоре.
– О чем ты? – рассеянно спросил Тофель.
– О поиске преступника. Выходит, наши расследования никаких результатов не дали?!
– С чего ты взял? – задумчиво спросил Олег Николаевич и снова замолчал.
Я уставился на дорогу и через какое-то время понял, что едем мы вовсе даже не в сторону конторы, а совсем в другом направлении.
– Куда мы? – заволновался я.
– Хочу быстренько сгонять еще по одному адресу, – ответил Тофель.
Вскоре мы припарковались у жилого дома сталинской постройки, и Олег Николаевич, покидая салон автомобиля, снова сказал:
– Пойдем. Поприсутствуешь. Тебе будет интересно.
Мы зашли в подъезд и по заплеванной грязной лестнице поднялись на второй этаж. Тофель позвонил в одну из дверей и прислушался. Где-то в глубине квартиры тут же раздались тихие шаги, и за зверью прозвучал недовольный голос.
– Кто?
– Игореня, открывай, – потребовал Тофель.
– Чего надо? – спросил Игореня где-то в области дверного глазка.
– Откроешь – узнаешь, – был ему на это ответ.
– Олег Николаевич, это вы, что ли? А я думал, вы того…
– Кого? – сердито спросил Тофель.
– Вас же уволили? – неуверенно напомнил из-за двери Игореня.
– Испытываешь мое терпение? – спросил Тофель. – Хочешь чтобы я тебе нос сломал и ребра все пересчитал? Открывай, пока я к чертовой матери дверь не вынес.
– Только попробуйте. Я милицию вызову, – достаточно дерзко ответил на это Игореня и выжидательно притих.
А Тофель будто бы ждал именно этого. Он не стал больше ничего говорить, не стал больше просить или уговаривать Игореню открыть дверь, а криво заулыбался, потом отошел немного назад, разбежался и с треском ударил плечом в дверь. Местами облупившаяся, крашенная на сто рядов конструкция сухо затрещала, и на дереве в области замка образовалась тонкая, длинная трещина.
Тофель разбежался и ударил еще раз.
– Что вы делаете? Я милицию вызову сейчас, – испуганно заверещал из-за двери Игореня. – Я буду жаловаться.
А Олег Николаевич явно вошел в раж. Он, видимо, поставил себе совершенно конкретную задачу – разнести в мелкие щепки не только дверь, но и весь подъезд.
Последовали новые удары.
Я, уверенный, что соседи сейчас непременно вызовут милицию, испуганно оглянулся. Ни одна соседская дверь на случившийся шум не открылась, никто не выглянул на лестничную площадку и не потребовал тишины, хотя некоторые дверные глазки и блеснули слабым светом. Тофель был совершенно спокоен. Он получал просто дикое удовольствие от того, что делал.
