скачать книгу бесплатно
– Она?
– Да, та самая рыжеволосая красавица, которую вы старухой обзываете. Мне назло, наверное. Зачем вы так со мной? Разве не понимаете, насколько это для меня важно? Я же всю жизнь ожидал её зова! И вот она пришла ко мне. Кстати, вот она, стоит возле белого коня с серебристой гривой.
– Это… Это просто ненормально! Откуда тут девушки в белых саванах и с белыми лошадьми неизвестной породы? – бормотал Али, пытаясь то ли сесть на четвереньки, то ли отползти, то ли слиться с местностью. – Давай когти драть, что ли? Кажется, это призрак. Или сама Королева Мёртвых! А ей лучше не попадаться, всем известно, что она людей жрёт. И нас слопает – и не подавится. А её конь наши косточки обгрызёт с громким чавканьем. Ужас, что будет. И глаза у неё жёлтым горят, как у дикого зверя.
Нечаянно глянув на Шахрияра, Али едва удержался от громкого крика, так как у того глаза тоже пылали огненным золотом.
– Кэвин, Кэвин! – звала незнакомка, протягивая длинные – слишком длинные для человека – руки. Полупрозрачная ткань одеяния подчёркивала идеальное тело, которое казалось слишком совершенным, словно статуя из мрамора.
– Люди из лагеря могут проснуться, – дрожащим голосом произнёс Али, у которого ноги вдруг стали слабыми и не могли удержать тело. – Надо уходить.
– Я не могу, – покачал головой упрямец.
– А если проснутся? Они нас прикончат, Шахрияр!
– Нет, никто не проснётся, я знаю, – спокойно отозвался тот. – И это не моё имя. Ты что, не слышал, как она меня называет? Я Кэвин! И я её сын. Королева мёртвых – моя мать. Я больше не принадлежу никому из вас. Я должен вернуться домой. А ты можешь уходить.
– Как знаешь, – Али ощутил, что ноги снова обрели силы. Схватив свою сумку, наполненную добычей, он стремглав кинулся в деревушку, не таясь. Только на бегу он ощутил, как сильно замёрз. И только бег помог ему восстановить кровотечение в замёрзших конечностях. Добежав до дома, он с чувством облегчения забежал внутрь, убедился, что его родители спят, отправился в свою комнату, которую делил с домашними животными и, швырнув сумку в угол, закутался в тёплое, на меху, одеяло. Через мгновенье он уже спал сладким сном.
Повернув голову, Кэвин увидел женщину, стоявшую уже рядом с ним. Она на самом деле выглядела жутко, как те демоны, о которых он рассказывал разные истории, или шайтаны, или джины. Нечисть, в общем. В ней не было ничего человеческого. Даже красота её была устрашающей. Слишком стеклянным казался блеск жёлтых глаз, которые вызывали ассоциации с масляными светильниками, горящими во тьме, слишком холодными были пальцы, которыми та сжала его плечо. Её волосы пахли шафраном и апельсинами, драгоценным мускусом.
И всё-таки она была его настоящей матерью. И он любил её куда больше доброй и нежной Алиши, которая посвятила ему молодость и вложила душу.
– Мама, – он осторожно положил голову ей на хрупкое плечо. – Забери меня домой.
Он был уверен, что она так и сделает. Ведь она же искала его, верно? Все эти годы. Поэтому и не появлялась раньше. Наверное, его похитил какой-нибудь джинн, а она использовала все свои магические силы, чтобы его отыскать. Иначе и быть не могло.
– Нет, ещё не время, – женщина покачала головой и равнодушно отстранилась. – Возьми, – она протянула ему две части медальона в виде распахнувшей крылья чёрного грифа на золотом фоне. Неровные края медальона мешали соединить его. И в каждой его руке оказалось по обломанному крылу.
Так и Кэвин себя чувствовал: птицей со сломанными крыльями.
– Что мне нужно делать? – серьёзно спросил он, вновь поднимая на неё взгляд. Ведь и в тех сказках, которые он любил слушать и придумывать, героя ожидали испытания, пройдя которые можно было заполучить всё: полцарства, прекрасную принцессу и корону.
– Когда-нибудь обе части медальона можно будет объединить в единое целое. И тогда ты сможешь попасть в мой – наш – мир. Но пока тебе нет туда ходу. Ты не достоин.
– Что мне нужно сделать, чтобы стать достойным? – с нажимом спросил Кэвин.
– Узнаешь со временем, – женская фигура растаяла. Белоснежный конь тоже растворился, будто стал частью надвигающегося рассвета.
А ведь он, дурачок, полагал, что лошадь была предназначена для него, чтобы он смог уехать вместе с матерью!
"Ага, с той, которая пыталась убить тебя. Да, Кэвин? И это ей почти удалось. Но ты всё равно её любишь. Потому что правы твои приятели: именно ты среди них самый большой дурак. Наивный глупец, которому любая цыганка, любой сладкоречивый купец запудрит мозги в два счёта".
На миг Кэвин застыл, раздумывая, стоит ли вернуться в деревушку, которую он уже не мог считать своим домом. Ему на самом деле этого хотелось, но мешало чувство, что он предал приёмных родителей. И они об этом узнают по его виноватому взгляду и опущенной голове. Даже если он не скажет ни слова, а Али будет молчать.
Пожав плечами, он нагнулся, взял свою сумку, которую Али почему-то не захватил с собой, затем отвязал одного из верблюдов, вытащил из палатки, где неподвижно лежали погонщики, мешок корма для животного и припасы для себя, прикрепил седельную сумку и взгромоздился в седло.
Следовало торопиться, он был почти уверен, что странный сон, навеянный Королевой Мёртвых, скоро пройдёт, раз она сама исчезла.
***
Ехал он долго. Пустынные волны стали огненно-алыми под лучами восходящими солнца. Его мучили кошмары. Он иногда умудрялся засыпать на спине мерно передвигающего длинные сильные ноги верблюда.
Во сне над ним летал тот самый хищный грифон, изображённый на талисмане. Только во сне птица была очень больной, измождённой, с воспалёнными оранжевыми глазами.
"Ты наследник, – говорил во сне чёрный грифон, кружась над ним. – Ни живой, ни мёртвый. Наследник и хранитель кладбищ. Ха-ха, смешно, правда? Вместо бесчисленных богатств – груды костей. И всё это твоё. Можешь построить собственный дворец из остатков мертвецов".
Затем ему привиделся тот самый дворец, только построенный не из костей, а из каменных блоков. Все входы в который защищала охрана, совсем не похожая на обычных людей. Некто вроде оживших сфинксов со сверкающими глазами.
Мощные тела с головами животными смотрелись устрашающе, а слишком длинные руки с мощными мускулами и острыми звериными когтями сжимали внушительных размеров мечи, либо двуручные секиры. Их лезвия слепили в ярком свете палящего солнца, всегда находящегося в зените. И почему-то в полубредовом сне Кэвин был уверен, что видит расу Хранителей, искусственно созданную первыми магами давно ушедшего в легенды народа с янтарным цветом глаз и огненным – волос.
Пустыня была милосердна к нему, поэтому он не остался в ней навечно в виде высохших останков. Его миновали песчаные бури, разбойники и армии постоянно враждующих властителей. Он не погрузился с головой в серповидные барханы, преодолел все препятствия и даже не увидел ни одного миража.
А затем, когда его мечта сбылась, и он очутился возле самого настоящего города, погрузившего его с головой в новые ощущения, включая слишком шумных жителей и визгливых животных, – он застыл на месте, ощущая себя чужаком.
Ему казалось, что темнокожие люди, выглядывающие из светлых каменных домов, протыкают его взглядами, будто острыми мечами.
А многочисленные люди, скопившиеся в большом количестве возле рынка, постоянно оглядывались на него. Будто он действительно являлся чужеродном элементом в их, пусть не идеальной, но давно привычной картине мира.
Рассвет окутывал дымкой оранжевое светило, и сочетание ещё не наступившей дневной жары и ночного холода несказанно бодрило. И он готов был, высоко подняв голову, начинать преодолевать очередные препятствия в своём долгом пути странника.
Ему внезапно вспомнилась легенда про странствия Одиссея. Тот, в конце концов, очутился на родине спустя долгие годы и заполучил желаемое: царство и помолодевшую супругу благодаря чарам Афины. Впрочем, насколько он понял, покоя Одиссей всё равно не получил, а позже его по ошибке убил собственный сын от нимфы Калипсо, долгие годы держащей мужчину в сладком плену у себя на острове.
Кэвин твёрдо пообещал сам себе, что пройдёт через все испытания, чтобы стать достойным и войти в собственное царство победителем.
Он задумчиво провёл взглядом связанных друг за дружкой, медленно шагающих рабынь в тонких одеждах и газовых покрывалах, которых подталкивали в спину угрюмого вида громадные мужики, вооружённые до зубов. И начал прикидывать, чем бы заняться.
Слишком большое количество возможностей разрывало его на части. Хотелось всего и сразу. И одновременно – ничего.
Кэвин стал раздумывать, как бы так продать украденные пряности, чтобы его не обдурили и не взяли под стражу, как вора. Или не попытались отнять всё, что у него есть, силой или хитростью.
Оставив верблюда под присмотром молчаливого седого мужчины в конюшне за несколько мелких монет, он долго бродил по узким улочкам города, похожим и не похожим на его родную деревушку, где он провёл детство, но так ничего и не решил.
И уже подумывал отправиться куда-то ещё. Пустыня показалась ему гораздо более привычной и приветливой, а от мысли, что вокруг нет ни одного человека, с кем можно было бы просто поболтать по-дружески, сжималось сердце. Ему подумалось, что в пустыне он никогда не чувствовал себя одиноким, а вот в городе с множеством местных жителей и говорливых приезжих – довелось.
– Юноша, стой! Да, ты, рыжий! – внезапно донесся до него молодой мужской голос. Кэвин растерянно оглянулся, внезапно подумав, что встретит кого-то знакомого. Из тех, кто сбежал из деревушки, но смог стать путешественником, а не рабом.
Молодой мужчина, который его окликнул, оказался незнакомцем. Но, встретившись с ним взглядом, приветливо кивнул и поманил за собой к двери ближайшего трактира.
Кэвин сам заплатил за пиво, которые выпил впервые, хотя много слышал об этом напитке. Дрянное пойло всё-таки утоляло жажду и вскоре заставило улыбаться почти как раньше. Когда он был просто беззаботным деревенским юнцом и совершенно ничего не знал о своём прошлом.
Деревянный стул натужно скрипел под ним, а каменный потолок с почерневшими от времени деревянными балками и скудным освещением в виде огрызков свечей вызывал странное расслабление, навевал покой.
Усталая девушка приняла заказ, но с интересом кинула на него несколько косых взглядов.
Кэвин безразлично глянул на неё – встретившись с ним взглядом измождённая тощая девица вздрогнула всем телом и едва не упустила поднос с глиняными кружками и тарелками, и уставился на своего неожиданного спутника, с нетерпением ожидая, во что его попытаются втравить.
По крайней мере, это неожиданное событие остановило начавшую депрессию.
Незнакомец выглядел весьма колоритно: в широких штанах, короткой безрукавке на голый торс, и в тонких туфлях с загнутыми носами, которые едва не сваливались с него при каждом шаге. На голову он натянул высокую белую чалму.
А сам молодой мужчина напомнил Кэвину его давних приятелей по деревне: худощавый, жилистый, насквозь пропечённый солнцем брюнет с карими глазами и густыми бровями. У него был явно когда-то сломан нос, а щёку пересекал побелевший от времени шрам.
Он выглядел… обычным. Не красавцем, но и не уродом. Однако было в его глазах что-то яркое, какие-то огненные искры, жажда странствий и приключений.
Резкие жесты, слишком широкая улыбка и прямой взгляд притягивали внимание и вызывали лёгкую приязнь. Впрочем, Кэвин, ещё в свою бытность Шахрияром, никогда не был особенно дружелюбным и редко с кем сходился, несмотря на то, что часто становился центром любой компании.
– Я вижу, ты приезжий? – прямо спросил он, отпив пива из своей кружки и явственно скривившись. – Это моча осла, а не пиво! Впрочем, мало где можно найти что-то на самом деле пристойное. В любом городе почему-то считают, что путешественникам можно подавать кошек под видом кроликов, и спаивать всякую дрянь, которую местные и в рот не возьмут, разве что нищие. Можно подумать, я никогда не пил дорогих вин с самым настоящим падишахом! Хотя ладно, тот тип, который выдавал себя за переодетого властелина всех земель в округе, делая вид, что по ночам проверяет, как живёт его народ, скорее всего был мошенником, – махнул он свободной рукой. – Но с ним было весело, да, – протянул он задумчиво, уставившись на свечу в подсвечнике на деревянном столе.
– Да, я сегодня приехал, – не стал врать Кэвин и обхватил пальцами кружку, чтобы убедиться в её реальности. Пока он путешествовал по пустыне, ему снились такие яркие и странные сны, что нужно было обозначить границу между мечтами и явью. Ему хотелось добавить что-то про то, что он практически недавно заново родился, но он сдержался. Не то, чтобы боялся прослыть психом, просто привык самое важное держать в себе.
– И кто ты такой? – неожиданно внимательно уставился на него мужчина, словно пытаясь увидеть саму его суть. Он сложил руки на столе и переплёл пальцы, а на них положил подбородок.
– Никто, – ответил Кэвин, борясь с желанием отвести взгляд. Будто у него было, что скрывать. Хотя да, было. – Сейчас я иду по новой дороге, – пояснил он, увидев, как собеседник высоко приподнял брови.
– Я ищу моряков на своё новое судно, – мужчина почему-то скривился. – Очередной новый корабль, – пробормотал он и вновь взялся за кружу, будто стремился обнаружить на её дне несметные сокровища. – И если ты не боишься проклятья Синдбада Морехода…
– Кого-кого? – прыснул Кэвин в кружку. – Ещё скажи, что того самого – из сказки. Ему внезапно подумалось, что он точно нигде не пропадёт, так как везде есть люди, охочие до выдуманных историй. Впрочем, он не был уверен, что на этом можно заработать. Даже караванщики, которых он частенько развлекал, были не очень щедрыми. Он слышал истории о стариках, чаще всего слепых, которые путешествовали по городам, обычно в компании с каким-нибудь сироткой, собирая милостыню. И они тоже интересно рассказывали, а также играли на различных музыкальных инструментах и пели.
Нет, такой судьбы он себе точно не желал! Да и петь никогда не пробовал, и не был уверен, что его не закидают камнями, если он попытается.
А ему нужно было как-то продержаться в этом мире, пока его не заберут домой.
– А что, про меня уже истории сочиняют? – потёр подбородок мужчина с озадаченным видом, машинально пощипал отросшую щетину. – Наверное, и анекдотов насочиняли.
– Так что все, все эти сказки – правда? – изумлённо спросил Кэвин, вновь ощущая себя почти прежним ребёнком, который ещё ничего о себе не знал, и просто жил, наслаждаясь нехитрыми радостями.
Он ещё раз оглядел собеседника, но ничего особо героического в нём не заметил. Нет, его сильные, мозолистые руки в шрамах и царапинах показывали, что он не чурался драки и умел сражаться. На его поясе висел небольшой кинжал в ножнах – точно не для украшения.
Но выглядел он молодым и слишком обычным.
– Понятия не имею, какие истории ты обо мне слышал, – пожал тот плечами с беспечным видом. – Но вот проклятие – да, существует. Довольно часто корабли, на которых я плаваю, идут ко дну. И чаще всего спасаюсь я один. Так что, подумай, готов ли ты пойти на риск. Но если ты истинный искатель приключений, то не отступишься! – с горящими глазами уставился на него Синдбад. Ну, или скорее тот, кто себя за него выдавал.
Не то, чтобы тот его на самом деле воодушевил… Но Кэвин вдруг ощутил внезапное и сильное желание наконец-то сменить надоевшую пустыню на море или даже на океан. Синий, бескрайний, чудесный, будто небеса спустились вниз и облагодетельствовали смертных вечным покоем и прохладой.
И ещё ему пришло в голову, что эта встреча тоже может быть одним из испытаний – почему нет?
– Согласен попробовать, – ответил Кэвин, пожимая тут же протянутую ему руку и отвечая лёгкой улыбкой на широкую лыбу обрадовавшегося Синдбада. – Проклятий я не боюсь, – признался он, пожимая плечами.
– Как тебя зовут? – деловым тоном спросил его наниматель, подзывая подавальщицу и заказывая ещё пива .
– Шахрияр или… Кэвин, выбирай сам, – развёл он руками.
– Забавно, – хмыкнул тот и залпом допил остатки своего пива. – Давай допьём быстренько свеженькое, а потом и на корабль. А чего тянуть? Приключения сами с собой не случаются, знаешь ли.
– А мне ещё нужно от верблюда избавиться, – произнёс Кэвин, на которого испуганная служанка едва не пролила пиво. Ему даже стало интересно, почему он настолько сильно её напугал. Вроде бы страшных рож не корчил, немедленную гибель не пророчил и даже за тощую задницу не хватал.
– Да ничего, продадим, – отмахнулся Синдбад. – Это я умею, сделаем по-быстрому. Вообще никаких проблем, только держись меня!
Синдбад шагал рядом с новым членом его команды, стараясь не упускать его из виду. И надеялся, что всё у них "срастётся", и что новичок принесёт удачу. И что очередное плавание не закончится уже привычным образом, когда корабль ломается на части посреди моря, а все товары оказываются на дне. А он сам спасается на какой-нибудь доске, которую уже впору называть любимым и родным домом.
А все остальные члены команды либо погибают в солёной воде, либо идут на корм акулам или иным людоедам.
Правда, что-то в золотистых глазах напрягало видавшего виды, несмотря на молодой возраст, купца. Жидкое золото будто разливалось в радужке лавой, сжигая все эмоции, все чувства, уничтожая всё вокруг. Казалось, что он может убить одним только взглядом или, как минимум, проклясть. Несмотря на то, что среди его знакомых дурным глазом считалась голубая радужка.
– Красивое кольцо, кстати, – Синдбад дотронулся до широкой ладони.
Тот вздрогнул и непонимающе уставился на него: – Какое кольцо?
– Это самое, что на тебе сейчас. Забыл, что ли? – хохотнул мужчина, хлопая его по раскрытой ладони. – Пить надо меньше!
Кэвин задумчиво уставился на правую руку на указательном пальце которой красовалось широкое серебристое кольцо-печатка с едва заметным выгравированным изображением чёрного грифа. А ещё в пальцах оказалась зажата чёрная жемчужина, которая вообще непонятно откуда взялась.
– Да так, подарок девушки, – криво усмехнувшись, заметил он и отправил жемчужину в карман, сначала проверив, не было ли в нём дыр. Потерять драгоценную вещицу не хотелось, хотя Кэвин понятия не имел, с чего вдруг его расколотый на две части медальон так странно изменился.
– И правда, забыл. Зато теперь вспомнил.
– Дрянная тут выпивка, – сочувствующе улыбнулся Синдбад. – Мозги отбивает напрочь. Так и имя своё забыть можно. Вот и у тебя откуда-то второе появилось.
– Да-да, – рассеянно ответил Кэвин, поворачивая запястье, чтобы получше разглядеть новое украшение.
ГЛАВА 4
– Али, где Шахрияр? – Алиша схватила высокого парня за грудки и едва не трясла. Неподалёку Мустафа стоял молчаливой поддержкой.
Парень лишь сглатывал, отчего кадык на загорелой, тощей шее дёргался. Он не отвечал.
– Скажи мне, где мой сын! – она кусала губы и ломала руки. – Его караванщики сманили или украли, да? Отвечай!
– Нет, – тот отвёл взгляд. – Караванщики все заснули тяжёлым сном, и не все из них проснулись. А когда увидели, сколько из них умерли этой ночью, сбежали как можно скорее. И, кажется, больше никогда не вернутся. Но за ними уже спешит песчаная буря, чтобы они все навеки остались погребёнными, – странным тоном говорил он, глядя в пустоту. – Необходимая жертва для прихода богини в наш мир.
– А что мой сын? – продолжила допрос Алиша.
– Мы с ним хотели их ограбить. Это я придумал! – признался парень, высокой задирая подбородок. – И даже сумку с пряностями домой уволок, половина ваша, так как это доля Шахрияра. А куда он делся, не знаю, – перевёл тему явно не пришедший в себя Али. – Он всё какую-то женщину высматривал в белом покрывале, которую никто не видел. Сказал, что она его мать. Так что я думаю, что он ушёл домой, да, – пожал плечами Али. – Я сам чудом выжил, так как это была мёртвая принцесса, владычица семи покрывал. Так что я сбежал. Этой твари в лапы попадаться – дурных нет!
– Значит, предсказание этой мёртвой ведьмы Эсмеральды оказалось правдивым, – Мустфа тяжело опустился прямо на землю. Он видел, как многочисленные растения, появившиеся после появления в их селении найдёныша, мгновенно вянут и распадаются в прах. Лишь то дерево, под которым он когда-то нашёл Шахрияра, расцвело и дало невиданные плоды. Он откуда-то знал, что это – последний дар существа, которое лишь притворялось человеком. Но всё-таки что-то испытывало к ним, иначе деревню уничтожила бы очередная песчаная буря.
И всё-таки Мустафа ощутил всем своим существом надвигающуюся опасность.
– Жена, собираемся. Мы отправляемся в город, – тяжело вздохнув, заговорил мужчина, ощущая всю тяжесть старости, внезапно обрушившуюся на его плечи. В том возрасте, когда даже мужчине нужно уже отдыхать, ему нужно было начинать новую жизнь. Он бы и не нашёл на это сил, если бы не жена, которая всё ещё держала его на этом свете, не позволяя опустить руки и просто сдаться.
– В какой ещё город? – Алиша уставилась на него дикими глазами, в которых читалось её убеждение в том, что он рехнулся от горя.
– В какой доберёмся, – ворчливо ответил он. – Тут оставаться не стоит. Нужно собрать тех, кто готов уйти… Всё равно большинство мечтает удрать с караванщиками. А так мы сможем составить свой караван и отправиться на поиски новой жизни. Если нам позволят уйти, конечно.
– Где же наш сын?!! – Алиша заломила руки, с трудом сдерживая слёзы.
– Он ушёл, – буднично ответил Мустафа, ощущая, как сердце переворачивается в груди.
