скачать книгу бесплатно
Антон Антохин – друг Хеопса
Мирон Воробьёв
Даже обыденные события могут стать началом самого увлекательного путешествия в жизни. Кто бы поверил, что обычный учитель из Челябинска сможет перенестись во времени и попасть в древний Египет, где стать одновременно лучшим другом и злейшим врагом одного из самых великих фараонов всех времен. Увлекательное приключение не могло обойтись без юмора, любви и трагедии, но тот кто верит в невозможное, всегда будет добр и оптимистичен, поэтому давайте верить в чудеса, ведь их вокруг нас очень много!
Среднестатистическое счастье
– Для приго-товле-ния обеда пова-ру по-на-доби-лось два-дц-ать четы-ре кило-гр-амма кар-тошки, свек-лы – в три раза мень-ше, а лу-ка – в два ра-за мень-ше, чем свек-лы. Ско-ль-ко лу-ка пот-ра-тил по-вар?
– Слава Богу, успел до моего инфаркта дочитать, – сказала Нина на выдохе, сидя вместе со своим девятилетним сыном Мишей и помогая ему делать домашнее задание по математике. – И? Сколько лука потратил повар? … Миша!
– Что, мам? Я считаю! – обиженно ответил сын, надув губы.
– Вслух считай, лоботряс!
– Ээээ, значит, берем двадцать четыре килограмма, минус три и минус два… восемнадцать! – сказал Миша и начал грызть колпачок шариковой ручки, поглядывая на мать, которая в недоумении смотрела прямо ему в глаза.
– Нет, ну… вылитый отец растет, – сказала Нина вслух, но будто про себя, а затем громко добавила: – Первое, почему ты отнимаешь, если меньше «в», а не «на» и, второе, даже если отнимать, то почему у тебя двадцать четыре минус три и минус два выходит восемнадцать?!
Миша опустил голову и начал, тыкая указательным пальцем в ногу, что-то высчитывать в уме, сопровождая этот процесс шевелением губ. Он был милым мальчиком с добрым сердцем и обаятельными глазами. Его выражение лица говорило о высоком интеллекте, но как только Миша отвечал на более-менее глубокие вопросы, становилось понятно, что первое мнение – обманчиво. Он был из тех детей, которые даже после многократных попыток родителей убедить ребенка, что Деда Мороза не существует, все равно писали ему письма и каждого проходящего мимо мужика с «академической» бородой дергал за одежду и спрашивал: «А вы получили мое письмо?» Мать старалась даже лишний раз не наказывать его. Она делала все, чтобы он смог получить из школьной программы максимум знаний, но понимала, что в этом вопросе мало чего от нее зависит.
Тут послышался звук медленно и прерывисто проворачивающегося ключа в замочной скважине входной двери и в квартиру вошел глава семейства, точнее, не вошел, а его затянуло потоком воздуха с лестничной клетки. Нина точно угадывала степень опьянения мужа по звукам, доносящимся из прихожей, и уже поняла, что ее надежда делегировать занятия с сыном мужу утеряна.
– Папа пришел! – бросив ручку на стол и быстро спрыгнув со стула, Миша помчался в прихожую и запрыгнул на отца, тем самым сместив центр тяжести тела последнего.
– Прррррр, сынок, – сделав шаг назад, чтобы устоять на ногах, с заплетающимся языком молвил Антон. Затем он снял мальчугана и поставил его перед собой. – А папка тебе подарок принес, вот держи! – и вынул из кармана целлофановый пакет, обернутый несколько раз вокруг содержимого. Миша схватил его и принялся разворачивать.
– Что это? – заинтересованно и радостно спросил у отца Миша, надеясь получить в подарок машинку или хотя бы фигурку супермена. – Камень!?!
– Ты идиот, это не камень, а песчаник из древнего некрополя в Египте, ему минимум три с половиной тысячи лет! – гордо сказал сыну Антон, подняв указательный палец вверх, чтобы подчеркнуть важность именно этого осколка песчаника, а затем сел на мягкий пуф, предусмотрительно поставленный в прихожей, и обмяк.
– Каков отец, таков и подарок! – язвительно сказала Нина. – Иди сынок, можешь поиграть с камушком пять минут, а затем садись доделывать математику!
Опустив голову, Миша пошел в свою комнату. Нина подошла к Антону, присела и начала стягивать с него ботинки.
– Опять из школьного музея стянул?
Антон приоткрыл глаза и ответил:
– Ну почему сразу стянул? И не жги взглядом! Просто мы отмечали День учителя в моем кабинете, а Павел Егорович бутылку пива хотел открыть, но открывалки не было, а Марья Михайловна строго запретила пользоваться углами мебели. Я попробовал песчаником, но он раскололся. Большой кусок положили на место, а маленький решили выбросить незаметно, вот я его в карман и сунул, чтоб вынести.
– А ребенку ты его зачем подарил?
– Выбросить забыл! И, вообще, может он станет великим археологом после этого!
– Каким археологом? Твой сын теряет по одной варежке три раза за одну зиму, как он может что-то найти?
– Не дави мне на глаза! Иди лучше кофе свари!
Нина сняла с него норковую шапку, подаренную ею год назад на пятидесятилетие, положила на полку вешалки и пошла на кухню.
– Батя, привет! – поприветствовал отца старший сын Саша, выйдя из ванной комнаты. Он был на десять лет старше своего брата и учился заочно на втором курсе в Московском Государственном Университете, но чувствовал уже себя абсолютно взрослым и независимым. Приезжая к родителям на неделю каждые два месяца, он старался всем своим поведением показывать это. Отец устроил его по блату, попросив об этом своего друга – Алексея, с которым они вместе служили на Камчатке. Тот работал деканом факультета музеологии, на который и устроил Сашу, взяв его также помощником методиста, чтобы он смог зарабатывать на проживание в Москве себе сам. Саша был смышленым, но крайне ленивым молодым парнем, поэтому особых надежд на него, как и на младшего, родители не возлагали. Но Нина все же хотела, чтобы их дети выучились и имели возможность жить в Москве. Сестра Нины работала в Центральном государственном архиве в столице и обещала помочь старшему с работой на первое время, как только тот окончит ВУЗ. Отец же был против этой затеи, так как надеялся подготовить себе замену и устроить старшего сына работать к себе в школу. Он считал, что так сын будет все время под присмотром, а также сможет продолжить дело всей его жизни – обучать лоботрясов истории древних цивилизаций, которую считал крайне важной для всестороннего развития нынешнего поколения.
– В институте все хорошо?
– Да! А что там такого может случиться?
– Не смей… – прервал тираду Антон, забыв, чего не должен сметь его сын, и после паузы приказным тоном сказал: – Подойди сюда!
Саша подошел к отцу и тот сразу отвесил ему крепкого подзатыльника.
– За что?! – обиженно спросил сын. Антон и сам не знал за что, но по-отечески чувствовал, что должен был это сделать, несмотря на отсутствие явной причины. Затем подался вперед, слегка наклонился к сыну и начал вертикально раскачивать перед его лицом указательным пальцем, как бы указывая, что сеанс нравоучений вот-вот продолжится. Он несколько раз пытался начать что-то говорить, но так и не смог сформировать мысль, несмотря на очень удачный момент. Выпрямившись, он многозначительно махнул на сына рукой.
– Спать иди!
Сняв с себя пиджак, Антон бросил его возле туалета, в котором и закрылся.
– Ты хочешь, чтобы Пушок опять тебе нотки аммиака добавил в букет твоего одеколона? – заметив пиджак, спросила через двери Нина.
– Я эту твою паскуду, если найду, выброшу из окна, он мой носок погрыз! – грозно сказал Антон. – А ты что, опять газеты нарезала? – с укором крикнул он Нине.
– Зарплату принесешь – куплю бумагу, даже двухслойную, а пока, соседская почта тебе в помощь! – ответила Нина и снова ушла на кухню. – Выходи, кофе остывает!
– Нина! – бодро крикнул Антон. – Гордись, твой муж семью в Египет везет!
– С каких это дел? – удивленно спросила Нина по-одесски и вновь подошла к двери туалета. – Эй, благодетель! Уснул что ли? Или прям из туалета в Египет уехал?
Тут в туалете зашумела вода, дверь резко открылась. У Антона горели глаза, он будто моментально протрезвел.
– Смотри, когда газеты режешь! – сказав это, он поднес к лицу Нины небольшой квадратный обрезок газеты. – Нужно ответить всего на десять вопросов, и редакция дарит двухнедельный отдых в Египте для всей семьи! Крайняя дата подачи ответов – завтра! Где карандаш?
Лицо Нины разочарованно расслабилось, и она вновь пошла на кухню, сказав с сарказмом Антону вдогонку:
– Ручку бери, а то специально подменят твой ответ, чтобы путевку не дать!
– Вот ты смеешься, а я выиграю и повезу вас всех на Красное море! Купим тебе маску, будешь морских коров рассматривать. Только, главное, чтоб они тебя за свою не приняли и не утащили за собой!
Нина и вправду была очень полной комплекции и давно уже привыкла к подобному отношению со стороны мужа, но никогда ему этого не спускала. Она подошла к Антону и схватила рукой за причинное место. Тот согнулся от боли.
– Пусти, дура!
– Больно? Ну слава Богу, а то я подумала, что там уже отсохло все за ненадобностью, – сказала она, отпустила руку и отходя в сторону ехидно добавила: – Нужно было за соседа выходить, может дети тогда на отца были бы похожи.
– Что ты сказала? – возмущенно крикнул Антон.
На кухню вошел Миша и взяв со стола яблоко, спросил:
– Что у вас тут происходит?
Антон резко поднял сына на руки и начал всматриваться в его лицо.
– Врешь, женщина! Глаза-то мои!
– Вот это и пугает, – сказала себе под нос Нина и продолжила мыть посуду.
– Хоть бы перед сыном показала уважение к мужу!
Нина резко бросила тарелку в раковину и развернулась лицом к Антону.
– А за что тебя уважать? За двенадцать тысяч рублей в месяц? За дубленку, в которой я еще в институте на танцы ходила? За твои еженедельные посиделки на работе, после которых нужно рядом с тобой в противогазе спать, чтобы не угореть?
– Ну я же вас в Египет везу?
– Вот ты сначала отвези, а потом уважения требуй! Языком молоть ты горазд!
Антон демонстративно взял с полки шариковую ручку и сел за кухонным столом вписывать ответы на вопросы, бубня себе что-то под нос.
– Готово! Завтра сам в редакцию отвезу, а то на почте только квитанции за квартплату не теряются!
***
С самого утра Антон отправился на другой конец города, где находилась редакция газеты "Край", проводившая розыгрыш. Около часа он бродил между зданиями в поисках нужного адреса.
– Вы не подскажете, где-то здесь должна находиться редакция газеты "Край"? – спросил Антон у случайного прохожего, выгуливающего здоровенную кавказскую овчарку.
– Газета? Нет, не знаю, а адрес какой?
– Пушкина, 12.
– Вон, через дорогу белое четырехэтажное здание с красным цоколем и крышей?
– Ага, спасибо, добрый человек!
Внезапно по ноге Антона пробежала дрожь – это зазвонил его телефон – старенькая кнопочная мобилка. Звонок в ней давно уже не работал, но вибромотор еще был живее всех живых.
– Антон Григорьевич, вы живы?
Звонил директор школы, в которой работал Антон. Он попросту забыл предупредить его, что задержится, хотя должен был вести первый урок у 10-В класса.
– Александр Васильевич, простите, все так не вовремя. Супруга в больницу попала, что-то с сердцем, вот сейчас врача жду. Может Оксана Николаевна меня заменит, а я как смогу, так сразу и приеду.
– Нет, нет, побудьте сегодня с женой и передавайте ей наши пожелания быстрейшего выздоровления. Держитесь, мы тут сами разберемся!
Антон положил трубку и уже поднялся по ступенькам на второй этаж, где, согласно табличке в холле, и находилась редакция вышеупомянутой газеты. Звонок на двери не работал, поэтому он постучал и толкнул дверь от себя. В небольшой душной комнате стояло шесть рабочих столов, практически впритык один к другому. По стоящему возле одного из них обогревателю, Антон определил место директора и направился к нему. Тот как раз увлеченно разговаривал с кем-то по телефону, развернувшись спиной ко входу.
– Простите, а вы кто? – спросила его страшненькая девушка в огромных очках и сером шерстяном брючном костюме, сидящая ближе всех к выходу из кабинета.
– Девонька, а кому ответы на вопросы конкурса отдавать?
– Какого конкурса?! – удивленно спросила она.
– Ну как же, – Антон полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда целлофановый пакет, в котором аккуратно лежала вырезка. – Вот в вашей газете была, тут написано, что сегодня последний день приема ответов, поэтому я решил лично привезти, чтоб не потерялось на почте.
– Ах, да! – неуверенно сказала она. – Подождите минуточку!
Девочка поднялась со стула, взяла вырезку и быстрым шагом подошла к директору. Она наклонилась к нему и очень тихо сказала:
– Сергей Иванович, тут человек по поводу конкурса нашего пришел.
– Я перезвоню! – сказал он кому-то и положил трубку. – И чего он хочет? – спросил директор, слегка обернулся и окинул беглым взглядом Антона.
– Не знаю, говорит, что все заполнил и пришел.
– А что у нас с этим конкурсом вообще?
– Да ничего! Вы же помните, что мы тогда за месяц распространения не заплатили и почта часть тиража вернула нам обратно, а остальное утилизировала? Даже акт нам прислали.
– А, да, да, припоминаю.
– Ну вот! Видимо, выбросили не все. А мы даже с турагентством договор не заключали. Сегодня последний день конкурса, а этот чудак получается единственный, кто в розыгрыше участвовать будет!
– Как? – удивленно спросил директор. На что девочка лишь пожала плечами.
Затем он задумался и глядя в пустоту начал раскачиваться взад-вперед на своем кресле.
– Так может мы кого-то из своих отправим, все-рано деньги казенные? – спросив это, он подумал, что давно не был в отпуске и это было бы прекрасной возможностью съездить на Красное море со своей любовницей, которая уже давно просила солнца и пляжей.
– Сергей Иванович, а если это нас так проверяют учредители?
– Все может быть, все может быть, – многозначительно ответил директор. – Ну давай я с ним пообщаюсь!
Затем он кивнул головой, развернул кресло и встал.
– Здравствуйте! Присаживайтесь! Может быть чай или кофе?
– Да нет, спасибо!
Директор снова сел в кресло и не глядя на своего собеседника сказал:
– Такссс… значит, вы участвуете в нашем конкурсе. Вы понимаете, что участников много?
– Да, и вопросы у вас с подвохом. Например, в шестом спрашивается, сколько правил фараон Эхнатон.
– Ну и в чем подвох? Даже я знаю, что он правил семнадцать лет.
– А вот и нет! Эхнатон правил только двенадцать лет, так как первые пять его звали не Эхнатон, а Аменхотеп.
Директор растерялся, полез в ящик стола и стал перебирать какие-то бумажки. Затем он резко застыл и посмотрел на Антона.
– А вы кем работаете?
