скачать книгу бесплатно
При очередном воспоминании о доме ему опять сделалось грустно.
– Как же вернуться домой? Ведь не оставаться же в этом мире до конца дней. Хорошо ещё, что в герцоги попал, а не в рабство какое-нибудь. Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего. Что-то надо делать. Нельзя же вот так сидеть, есть мясо и тупо мечтать о спасении, надо действовать. Для начала не мешало бы провести экскурсию по замку, ведь он его толком и разглядеть не успел. Может здесь он найдёт то, что поможет ему вернуться назад.
Рядом с кроватью, на кресле, он увидел красивую расшитую золотом одежду, видимо предназначенную ему. Вовка переоделся и посмотрел на себя в зеркало. Перед ним стоял высокий симпатичный молодой человек, чем-то похожий на герцога, но и какие-то черты Вовки Королькова в нём тоже присутствовали.
– Интересно, а может я потомок этих самых герцогов? Вот ведь и фамилия у меня не простая, а царская – Корольков. Правда, мой батя мало похож на герцога, зато я удался, весь в маму, она у меня красавица.
Вовка залюбовался своим отражением в зеркале и даже на время забыл о своём первоначальном замысле.
– Красив, чертовски красив, жаль, что девчонки из их класса его сейчас не видят. Они бы от восхищения в обморок попадали. Не зря видно здешние красотки хотят за него замуж, ой, не зря. Может и правда здесь остаться? Жениться, обзавестись семьёй, в школу ходить не надо, уроки каждый день учить, тоже не надо. И главное, там он Вовка Корольков, а здесь, «господин герцог», впечатляет. Рассказать кому, не поверят. А кому здесь рассказывать? В лучшем случае не поймут, в худшем, объявят сумасшедшим. Нет, домой, только домой. Пора на свободу.
Глава пятая,
Вовка осторожно открыл дверь и увидел двух стражников в сверкающих доспехах. Если бы не их глаза, которыми они иногда моргали, то их можно было принять за статуи, которые он когда-то видел в музее. Корольков нерешительно шагнул, боясь, что его остановят, но стража даже не пошевельнулась. Это придало ему уверенности, и он решительно пошёл по коридорам замка. Стражники стояли у каждой двери и никак не реагировали на Вовку, только слуги, проходя мимо, почтительно кланялись. В общем, никто ему не мешал изучать замок, а изучать было что: комнаты, коридоры, лестницы, опять комнаты. Через час блужданий по замку у него зарябило в глазах от увиденного. Ковры, зеркала, мебель, рамы картин – буквально всё сверкало и искрилось, производя неизгладимое впечатление на неокрепшую душу Королькова.
– Неужели он наследник всего этого богатства?! Стоп! – Вовка скомандовал сам себе. – Я не наследник, наследник совсем другой, а я простой человек, которому нужно вернуться в своё время. А если ещё немного задержаться, то получится, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Смотреть весело, а вот очутиться на месте героев не очень-то. Так что забываться не надо.
За время путешествия по замку Вовка заметил, что стража стоит у дверей, только в центре замка. Чем дальше он уходил от центра, тем меньше встречалось стражников и прислуги. Наконец, он забрался в самый дальний коридор замка и наткнулся на очень странную дверь. Её и дверью-то назвать было трудно. Если бы Вовка не умудрился зацепиться за еле заметный выступ, то прошёл бы и даже не заметил.
– Странная потайная дверь, может не стоит за неё заглядывать? – но Вовка был авантюристом по своей природе и не устоял перед соблазном. Он попытался потянуть её на себя, но из этой затеи ничего не вышло. Тогда он попробовал толкнуть её внутрь, но дверь стояла, как вкопанная.
– Интересно, – подумал Вовка, – ведь должна же она как-то открываться?
В одном из фильмов он видел, что потайную дверь можно открыть, если нажать на какой-то условный камень. С усердием, которому позавидовал бы даже отличник Стёпка, Корольков стал нажимать на камни. Когда он уже почти отчаялся и хотел перестать заниматься бестолковыми поисками, произошло чудо, раздался лёгкий щелчок, и дверь плавно и беззвучно открылась. Не успел Вовка переступить через порог, как дверь так же тихо закрылась, оставив его в кромешной темноте. Он постоял несколько минут, привыкая к мраку, и когда стал немного различать контуры предметов, тихонько двинулся вперёд. Неожиданно, за поворотом, он увидал луч света, пробивающийся из-под двери, и услышал голоса. Сам не зная, почему он затаился и стал прислушиваться, о чём говорили люди, столь искусно спрятавшиеся в этой комнате. Первый голос, который он услышал, был женский и что самое ужасное он его сразу узнал. Это был голос «химички».
– Ничего себе, а эта-то что здесь делает? – Он прислушался и услышал неприятный каркающий голос мужчины:
– Ну что, готово?
– Экий ты прыткий, думаешь так легко приготовить колдовской отвар? – отвечал голос «химички».
– Ты готовишь его уже четвёртый день, пора бы заканчивать, а то герцог окончательно спятил. Завтра он устраивает бал для своего сыночка, хочет его женить, – прокаркал мужчина.
– Женить? На ком?
– А на ком тот сам захочет, ты же знаешь, как он его балует.
– Ну, уж нет, чтобы всё это богатство досталось этому гадёнышу? Оно должно принадлежать нашему сыну! – ядовито прошипела «химичка». – Ты прав, медлить нельзя, да и зелье готово. Пора его применить, ведь не зря же я столько лет училась этому ремеслу. Должен же быть от этого толк.
Вовка осторожно заглянул в дверь и увидел двух заговорщиков, стоящих около котла и освещённых пламенем костра. Мужчина был небольшого роста, толстый, очень похожий на хорошо надутый шар. Он был раздет по пояс и его руки, спина, грудь – всё было покрыто густыми курчавыми волосами, а вот череп был абсолютно лысым. Женщина же была высокой, худой, с крючковатым и длинным, как у бабы-яги, носом, впалыми щеками и горящим злобой взглядом.
– Вылитая ведьма, – Вовке сделалось немного не по себе, – «химичка» по сравнению с ней Василиса Прекрасная.
А заговорщики продолжали:
– Нальём это зелье сегодня за ужином и отцу и сыночку, хватит им властвовать, наш сын ничем не хуже этого щенка, да и я тоже хочу быть герцогиней, – «ведьма» гордо подняла голову, и как показалось Вовке, пронзила его своим страшным взглядом. Не чуя под собой ног, он бросился назад к спасительной двери, и та, как ни странно быстро и бесшумно открылась перед ним и так же быстро и бесшумно закрылась, когда он выскочил в коридор и понёсся, не разбирая дороги. Отдышавшись, Вовка решил вернуться к страшной двери, упрекая себя в трусости, и по мере возможности проследить за заговорщиками. Стражники, по-прежнему, стояли на своих местах, слуги учтиво кланялись, но только сейчас Корольков понял, что в этом мире его окружают опасности. Весь воздух замка стал для него враждебным. Неслышно ступая, благо мягкие кожаные сапожки это позволяли, он спрятался за ближайшей к двери колонной и приготовился ждать. Время, казалось, замерло, но вот в тишине послышался лёгкий щелчок, и дверь бесшумно открылась. На пороге появилась «ведьма». Она посмотрела по сторонам и тихо, как тень, заскользила вверх по ступенькам. Стараясь оставаться незамеченным, Вовка, мягко ступая, следовал за ней. Идти пришлось недолго. «Ведьма» неожиданно остановилась и открыла дверь, из-за которой доносился звон посуды, и шёл великолепный запах еды.
– Ага, «ведьма» пришла на кухню, ну что ж, посмотрим, куда она запихнёт свою отраву. – Вовка решительно вошёл вслед за ней и увидел множество котлов, печек, столов. Повсюду суетились повара, поварята, а вокруг что-то кипело, шипело, крякало, гоготало. Мимо Вовки пронёсся маленький поросёнок, которого поварята быстро поймали. От запаха ванили, жареного мяса, пряностей и ещё чего-то незнакомого даже закружилась голова. Здесь было столько народа и помещение было таким огромным, что легко можно было следить, оставаясь незамеченным «ведьмой», что Вовка с успехом и делал. Правда, вся местная челядь с удивлением смотрела на него, но только несколько секунд, а потом снова принималась за дело. Поэтому такое внимание окружающих он не считал большой помехой.
– Хорошо всё-таки быть герцогом, все боятся тебе слово сказать. Вот бы дома так. Нет, расслабляться не стоит, нужно не упускать эту гадюку из виду.
В это время «ведьма» подошла к уже знакомой Вовке женщине, которая приносила ему еду, и начала о чём-то с ней разговаривать. Чувствовалось, что разговор для последней был не из приятных. Вовка постарался подойти поближе и услышал продолжение разговора:
– Стела, не забудь, монсеньор заказал на десерт запеченные трюфеля, не вздумай их подать кому-то другому, герцог не любит, когда у кого-то лучшее блюдо, чем у него или его сына, – прошипела «ведьма».
– Конечно, госпожа, кому, как ни мне знать их привычки, я всё исполню, как было приказано, – с поклоном ответила повариха.
– Вот и ладно, – удовлетворённо кивнула головой «ведьма» и величаво направилась к выходу из кухни, не заметив Вовку.
– Так-так, значит, своё зелье она насыпала в трюфеля, – обрадовался Вовка. – Интересно, а как трюфеля можно запечь, ведь это конфеты? Нет, надо самому подойти и выяснить, что это за блюдо.
Он подошёл к поварихе:
– Здравствуй, Стела.
Стела обернулась и от неожиданности уронила тарелку, которая была у неё в руках:
– Монсеньор, вы здесь, на кухне? Вам что-то не понравилось из приготовленного мной?
– Успокойся, Стела, я не хотел тебя напугать, просто, решил посмотреть, что ты готовишь на ужин, – снисходительно произнёс Вовка.
– Да всё как было приказано. Вот сейчас собираюсь начать приготовление запеченных трюфелей по распоряжению вашей тётушки, – ответила повариха.
– Моей тётушки? А разве она здесь была? – удивился Корольков.
– Вот только что, вы должны были с ней столкнуться.
– Оказывается эта «ведьма» его тётка, – осенило Вовку. – Наградила же судьба родственниками. Один вылитая обезьяна, другая, ведьма ведьмой. Интересно, как выглядит его двоюродный братик.
– Нет, я её не видел, а что она заказала себе и дядюшке? – поинтересовался Вовка.
– Ну, она много чего велела приготовить, но больше всего они обожают осетрину под белым соусом.
– А где здесь трюфеля, которые нам сегодня подадут?
– Да вот же они, вы на них смотрите, – указала повариха.
– Так это же грибы, – разочарованно сказал Вовка. – А я думал конфеты.
– Конфеты? А при чём здесь конфеты? Вы заказали запеченные грибы под великолепным соусом «Форж». Это же ваше любимое блюдо, – удивлённо произнесла Стела.
– Соус, где этот соус? – оживился Корольков.
– Вот он, – Стела подала небольшую хрустальную вазочку.
– А чего это его здесь так мало? – удивился Вовка.
– У этого соуса, очень своеобразный вкус и для двух порций его вполне достаточно.
– Значит, этот соус ты готовишь, специально для трюфелей и всё, ни для чего другого?
– Здесь очень редкие и дорогие приправы, поэтому я его экономно расходую.
– Слушай, Стела, я хочу для тётушки, э-э-э, – он замялся.
– Бэлы, – подсказала повариха.
– Да, для тётушки Бэлы, сделать подарок. Приготовь ей осетрину и добавь в неё этот соус, пусть порадуется старушка. А нам с отцом приготовь трюфеля под другим соусом, а то у нас от этого последнее время изжога.
– Изжога? – испугалась повариха.
– Ну да, изжога, я хотел сказать тебе это раньше, но не было времени.
– Конечно же, конечно, – затараторила Стела. – Я обязательно сделаю другой соус, ещё лучше этого, а этот добавлю к осетрине. Тем более ваша тётушка всё его сегодня нюхала, перемешивала, ахала, охала, говорила, как он ей нравится, но она не смеет его себе позволить.
– Вот и хорошо, – улыбнулся Вовка. – У нас с отцом не будет изжоги, и тётушка попробует свой любимый соус.
Удовлетворённый тем, как он ловко предотвратил злодейство, Вовка тепло попрощался с поварихой, чем очень её удивил, и отправился изучать замок дальше.
Глава шестая,
Пройдя через коридор, Корольков вышел в великолепный сад. Множество фонтанов, скульптур, скамеек, дорожки, вымощенные розовым мрамором. Повсюду цветники, напоминающие дорогие ковры, причудливо подстриженные деревья и кустарники. Всё цвело, пышно росло и источало такой великолепный аромат, что у Вовки закружилась голова, и он присел на ближайшую скамейку. Ему, городскому жителю, привыкшему дышать выхлопными газами автомобилей, этот аромат показался столь сильным, что на некоторое время даже лишил его дара речи.
– Лепота! – вспомнил он какое-то старинное слово, первым почему-то, пришедшее ему в голову.
Дома он любил ходить в парк, но для того, чтобы покататься на аттракционах. Природу вокруг никогда не замечал, она существовала для него, как само собой разумеющееся. Видимо поэтому он не считал зазорным бросать мусор мимо урн, да и, вообще, мог его бросить где угодно. Таким «поросёнком» был не он один, и поэтому к концу дня парк напоминал одну большую мусорную свалку. Только сейчас Корольков понял, какую работу приходится выполнять каждое утро дворникам, чтобы вывезти весь этот хлам.
– Странно, а почему я и другие не можем бросить мусор в урну? Неужели это так трудно? Вот здесь, в такой красоте, наверное, никому не приходит в голову мусорить, – он придирчиво посмотрел вокруг и, действительно, не увидел ни одной мусоринки. Сад был девственно чист. – Да культура, не то, что у нас. Свалка свалкой, ладно хоть дворники выручают. А вот если бы они не убирались? Тогда, наверное, там и места бы не было, куда можно было бы встать. Права пословица: «Чисто ни там где метут, а там, где не мусорят».
От мудрых размышлений Вовку отвлёк странный звук, напоминающий мурлыканье кошки, только это мурлыканье было таким громким и мощным, что складывалось впечатление, мурлычет огромная кошка. Он медленно стал поворачивать голову на странный звук и первое, что с ужасом успел заметить это огромные жёлтые немигающие глаза хищной кошки.
– Тигр, – мелькнуло в голове у Вовки, и от страха потерял сознание.
Сколько он пребывал в подобном состоянии, неизвестно, но постепенно рассудок стал возвращаться к нему, и сквозь пелену забытья Корольков почувствовал, что кто-то лижет ему лицо огромным шершавым языком. От этого прикосновения он мгновенно пришёл в себя и увидел над собой морду, но не тигра, нет. Он лихорадочно стал вспоминать и как ни странно вспомнил, эта морда принадлежала леопарду! Да, самому настоящему леопарду, который вместо того, чтобы слопать его, пока он лежал без сознания, облизывал его так, что даже одежда, в которой находился Вовка, промокла насквозь. Преодолевая страх, он протянул руку к этой страшной морде и постарался отодвинуть это чудовище от себя. Леопард обрадовался этому жесту и как маленький котёнок стал тереться об Вовкину руку. Окончательно придя в себя и немного осмелев, Вовка стал нерешительно гладить эту огромную кошку:
– Мурзик, Васька, Пушок, – пытался он подобрать ему имя. – Хороший мой.
Леопард от избытка чувств зажмурил глаза и положил Вовке на колени голову, а Вовка как заведённый продолжал:
– Барсик, Мухтар, Шарик.
Неизвестно сколько бы это продолжалось, но неожиданно появился Георг:
– Монсеньор, вот вы где, а я с ног сбился, пока вас нашёл. Вы не забыли, что через два часа у вас урок танцев? Вам необходимо переодеться, тем более, что Берг вас просто всего облизал. Зачем только вы ему позволяете это делать?
– Берг? А Берг, так значит, эту симпатичную кошку зовут Берг и она ручная. Слава Богу, а он-то всё думал, почему она его не съела?
Георг тем временем продолжал:
– Господин герцог, вы мне так и не ответили. Вы помните про урок танцев?
Только сейчас Вовка понял, о чём с ним говорят:
– Танцев? Каких танцев? Я не люблю танцевать.
Георг от удивления даже открыл рот, а Вовка продолжал:
– Нужны мне ваши танцы, как собаке пятая нога, да у меня ноги после езды на вашей лошади болят, да я последний раз танцевал в детском саду в ясельной группе. Понятно?
Мало того, что до этого у Георга от удивления был открыт рот, теперь у него от удивления округлились глаза, и он стал похож на филина, какого Вовка видел в зоопарке.
– И не надо на меня так смотреть! Я сказал, что не буду танцевать, значит, не буду! Баста! – Корольков грозно насупился.
Георг вздрогнул, выходя из оцепенения, и тихо спросил:
– Вы точно не хотите идти на урок танца?
– Я не только не хочу, я не пойду, так и передайте директору.
– Д-директору? – удивился Георг.
– Чего это я про директора-то вспомнил, он то здесь при чём? – сам себе удивился Вовка. – Это у меня не то вырвалось, можешь идти и ябедничать кому угодно, но танцевать я не буду! Понятно?
– Мне придётся доложить об этом господину герцогу, – жёстко заметил Георг.
– Да докладывай, кому хочешь, хоть президенту, хоть Папе Римскому, ябеда, – и, не удостаивая Георга взглядом, Корольков пошёл по дорожке сада.
Георг ещё некоторое время постоял, глядя ему вслед, а потом решительно пошёл к замку.
Вовка медленно брёл неизвестно куда, а за ним не отставая ни на шаг, верно и преданно, как собака, шагал леопард Берг. Так как поговорить было не с кем, то свои переживания Вовка и изливал этой пятнистой кошке.
– Понимаешь, Берг, мне в детстве медведь на ухо наступил, вот я ни петь, ни танцевать не умею, поэтому и нагрубил Георгу. Зря, конечно, я его обидел, ябедой обозвал, ведь он хороший. Наверное, он меня любит, переживает, на руках носит, а я, неблагодарный, ему грублю. Надо будет при удобном случае перед ним извиниться.
Тут его внимание привлекла парочка, которая, как и он гуляла по саду:
– Ба! Тётушка с дядюшкой, ну теперь есть на ком сорвать своё скверное настроение и выпустить пар. Берегитесь, родственнички, вы ещё не знаете Королькова.
Он решительно направился в их сторону. Берг, который до этого не отходил от него ни на шаг, заметив приближающихся, зашипел, как кошка, и спрятался за Вовку.
– Ничего себе, даже леопард их боится, – подумал Вовка, а вслух произнёс. – Тётушка, дядюшка, дайте-ка, я вас облобызаю, – он широко расставил руки, чтобы в его объятия вошли оба родственника, и обнял их так, что у них захрустели кости. Берг во время этой сцены, вообще, испарился, его нигде не было видно.
– Родные мои, дайте, я вас покрепче обниму, – продолжал Вовка, не выпуская их из своих объятий. – Если бы вы знали, как я вас люблю, как обожаю, так бы и держал вас в своих руках и не выпускал.
– П-прекрати, В-вольдемар! – завизжала тётка. – Прекрати немедленно! Это ещё что за глупости? Ты спятил?
– Кто спятил? – удивился Вовка, выпуская пленников из своих объятий. – Что значит спятил? Неужели я не могу обрадоваться своим любимым родственникам?
– Ничего себе обрадовался, – прохныкал дядя, – потирая затёкшую шею, – Я уж думал, что смерть наша пришла, ещё бы минута такой радости, и я бы испустил дух.
